Анри Вартанов «Эта курица устала нести золотые яйца»

В одной из передач Владимира Познера «Времена» главный санитарный врач России Г. Онищенко сообщил, что в доперестроечную пору житель страны в среднем потреблял в день еды на 3500 ккал, а сейчас лишь на 2200. от этого сегодня многие беды: хилое молодое поколение, небольшая продолжительность жизни и пр. Все были в шоке от этих цифр, даже Познер не нашелся, что сказать. Вартанов наблюдал и думал: «а вот о пище духовной давно уже не говорят с такой болью и тревогой. Хотя стоило бы».

За два дня до программы Познера вышла передача, посвященная годовщине смерти Владимира Ворошилова, автора цикла «Что? Где? Когда?»: «Игра – репетиция жизни». «В часовом рассказе об этом человеке вместилось немало фактов и мнений, касающихся его телевизионного творчества». Анри рассказывает, что до ТВ Ворошилов работал художником в театре. На ТВ главным его принципом была работа в прямом эфире, хотя это было трудно в постхрущевские годы. Отличие ЧГК в том, что в программе никогда не было лобовых вопросов, каждое задание содержало в себе множество намеков, с помощью логики можно было догадаться. Ворошилов как-то сказал: «Прямой эфир – это и есть ТВ. Видеопленка – совсем другая область...».

Все вышесказанное было упущено в передаче «Игра – репетиция жизни». Зато было много мелочей – любимая песня, его трудный характер. У Вартанова создалось впечатление, что эта передача была сделана специально к будущему судебному процессу. Это впечатление укрепил номер «Московских новостей», где два ближайших друга Ворошилова раскрывали тайны его личной жизни. Вроде как у него не было своих детей, хотя было 5 жен, только пасынок Борис Крюк, чадо его официальной жены Натальи Стеценко (ред. ЧГК). Крюк начинал свою карьеру в созданной Ворошиловым передаче «Любовь с первого взгляда». Критиков шокировала этика передачи – это была скороспелая «случка». Однако, программа была выгодной для телекомпании «Игра» Ворошилова.

Деньги сыграли немаловажную роль в драме В.В. Вокруг его наследства – судебная коллизия между его матерью с любовницей (1 сторона) и официальной женой (2 ст). По ходу событий обнаружилось, что Ворошилов давно тяготился ЧГК, он поменял антураж (убрал пачки денег из эфира), заметил, что вопросы стали мельчать. Но его все отговаривали: не надо резать курицу, которая несет золотые яйца. К. Эрнст в программе «Игра – репетиция жизни» сказал, что нельзя ничего менять в ЧГК, т.к. рухнет все.

Сейчас программу ведет Борис Крюк, а в титрах появилась надпись, что автором идеи передачи является, помимо Ворошилова, еще и его жена Стеценко.

«Евгений Евгеньевич Шестаков был не только хорошим пианистом, но и хорошим педагогом». Его назначили директором муз. школы. Все родители радовались, пока он не отчислил 3 неспособных учеников. Посыпались жалобы, в редакцию автору позвонил работник Главсахара. Он просил поддержать мать Гуги, отчисленного мальчика. Позже позвонили еще восемь человек с той же просьбой. Дело Гуги было ясным, он не обладал музыкальными талантами, его нужно было определить в другое училище. Но мать Гуги мечтала, чтоб ее сын стал пианистом, добивалась его восстановления. «И ведь сумела же она привлечь на свою сторону всю эту почтенную публику! Как? Каким образом?».

Автор понял, в чем дело, когда она сама к нему пришла. Она была серенькой, незаметной. Все, что она умела – плакать.

«И эти тихие слезы творили чудо. Из склочной, эгоистичной женщины они превращали Гугину маму в маленькую обиженную девочку, и вот вы готовы были уже броситься в бой против ее обидчика».

Автор тоже не выдержал и стал звонить, просить восстановления Гуги. Шестаков согласился, но пригласил в школу, чтобы заступники подтвердили свою просьбу. В школе оказалось, что никто не знает Гугу лично. Тогда директор пригласил мальчика в класс и попросил сыграть. Он играл холодно, равнодушно. «Если вы действительно хотите помочь Гуге, то вам следует прежде всего серьезно поговорить с Гугиной мамой». На это никто не согласился, все разошлись.

Когда автор отъезжал от школы, его машина заглохла. Гуга помог завести ее, почистил свечи, поменял две. Автор решил подвезти парня. Оказывается, Гуга «два года состоял членом Детского автомобильного клуба». «Только не говорите маме». Мальчик хотел подать заявление в автомеханическое ремесленное училище, но там москвичам не дают общежития. «Хороший специалист - тот, который идет снизу вверх». После училища Гуга хочет в техникум, потом в институт. Автор решается пойти наперекор Гугиной маме и помочь парню, ему все-таки выделяют общежитие. «родительские мечтания не должны быть эгоистичны», хотя автор и знает, что «завтра же Гугина мама начнет бегать, плакать и жаловаться на меня».

«Сын моего соседа Миша устроил на днях банкет по случаю благополучного перехода из седьмого класса в восьмой». Родители пришли домой, а дети уже пьяные, мать заплакала, а отец выпорол сына и племянника Леню. Леня-то и подбивал Мишу отметить по-взрослому: с алкоголем. Миша пошел в «Гастроном» и купил водку. Автора возмущает то, что никто не остановил детей.

«Почему в магазине продают водку несовершеннолетним?». Продавца и завмага удивил такой вопрос, если есть деньги, они обязаны продать.«Советский человек должен радеть о правильном воспитании как своего, так и чужого ребенка». В том же магазине маленький человечишка может купить и папиросы.

И дяденька делится огоньком, часто даже не поворачивая головы к просящему, не думая о нем».

И в кинотеатре, вечером детям нельзя на сеанс, для них время – день. Но стали показывать не предназначенные для детей фильмы днем. Автор настаивает на том, что «за правильное воспитание детей морально отвечает каждый из нас, дети должны всегда видеть и уважать в тебе строгого и любящего старшего».

«Плох тот отец, который дома читает сыну проповеди о вреде табака, а на улице прикуривает папиросу от одной спички со школьником».

«Главного инженера Наманганского асфальтобетонного завода И.Буриева, бывшего ранее первым секретарем Заравшанского горкома партии, арестовали утром 17 мая 1982 года».

На квартиру с обыском пришли в половине восьмого. Все перерыли, но ничего криминального не нашли.

Через полчаса обыск производился в служебном кабинете. В присутствии понятых велели отпереть сейф. Оттуда было извлечено полотенце. Из него выпали два целлофановых пакетика (гашиш).

За целый ряд преступлений суд приговорил гр.Буриева И.К. к шести годам лишения свободы в колонии общего режима и к трем годам высылки. С конфискацией имущества.

Прошло три года и семь месяцев. Судебная фамилия Буриева переместилась из судебного протокола в протокол пленума Навоийского обкома КП Узбекистана. Когда вчерашний заключенный, не отбывший полный срок, был назван с трибуны в числе только что избранных членов бюро обкома, зал поднялся и долго-долго, пока председательствующий не попросил тишины, аплодировал…

В этом искреннем гуле аплодисментов Буриев услышал оправдательный приговор себе, который стоит судебного, даже дороже его.

Буриев заступил на пост председателя облисполкома. Он занял кабинет, бывший хозяин которого исключен из партии и арестован. Теперь каждый из них на своем месте.

Катехизис гражданина Буриева – свод правил поведения, выработанных самостоятельно и оплаченных дорогой ценой.

Первое правило: Не делай того, чего не советуешь делать другим. И не требуй ни от кого поступков, на которые не способен сам.

24 апреля 1986 г. – заседание Совета министров Республики. Буриев докладывает, как идет в области сев хлопка.

«О хлопке, о хлопке, о чем же еще толковать государственным мужам Узбекистана! Монокультура, чья безраздельная вотчина – 3 миллиона гектаров, строго оберегаемых от вторжения зерновых, кормовых. Овощных и прочих «побочных» культур, включая культуру земледелия и человеческих отношений (5 миллиардов рублей государственной дотации – такова ежегодная плата за хлопковую скособоченность узбекской экономики). Властительница судеб, а их сотни, взрослых и детских, изломаны. Принесены в жертву «белому зототу», из которого избранные чеканили себе звезды на грудь и которое, налившись всемогущей и бесконтрольной силой, чудесным образом переплавилось в бронзовый бюст на родине главного из «героев»… О хлопке, о хлопке, только о нем. Тем более теперь непосвященных нет, все посвящены в тайну славы и гордости республики. Громкие судебные процессы открыли эту тайну, выплеснули на страницы газет, тех самых. Что еще несколько лет назад салютовали бодрыми заголовками: «Есь 6 миллионов тонн «белого золота!» От том, что есть от силы 5 знали не только те, кто втирал очки, но и те, кому втирали. Сотни тысяч неучтенных гектаров, «мертвые души» в ведомостях на зарплату, школьники, с сентября по декабрь вдыхавшие отраву на плантациях, эпидемии гепатита… Сев, полив, дефолиация, уборка – по единому графику, директивному для всех районов, плевать, раскрылись ли коробочки, дождь ли, снег или великая сушь пали на землю. Какая разница, если отчет не по волокну, а сырцу: грязь, вода, шелуха – все в одну кучу. Правит ведь вал? Ну так вали, не стесняйся. Приобретенные за деньги накладные о сдаче несуществующей продукции, когда не урожаем, а взятками хозяйство вгоняло в сводку. А чем еще, ведь план нереален, но если вам надо. Мы за ценой не постоим и купим рекордную цифру. И покупали, и продавали показатели, но метод планирования от достигнутого жестоко мстил: липа шла в зачет, от нее плясали в следующем году, поднимая планку все выше и выше. Плати и приписывай!

Эти приписки от «достигнутого» сегодня аукнулись и тем, кто их творил, и тем, кто вдохновлял на обман. Получили срок все члены коллегии Министерства хлопкоочистительной промышленности, а сам министр приговорен к высшей мере. Сотни хозяйственников отданы под суд, сотни находятся в ожидании суда, и по великому множеству дел еще ведется расследование».

- НЕ ТРЕБУЙ ЧЕСТНОСТИ ОТ СЛУГИ, ЕСЛИ НЕТ ЕЕ У ХОЗЯИНА! (ЗАПОВЕДЬ).

САМАЯ БЕСКРОВНАЯ И САМАЯ МУЧИТЕЛЬНАЯ ИЗ ОПЕРАЦИЙ НА СЕРДЦЕ – ИЗЖИВАТЬ В СЕБЕ СТРАХ.

В Заравшане, куда Буриева в 1976 году направили первым секретарем горкома партии, ему досталось богатое наследство: взятки, поборы, спекуляция. Причем это было обычным делом. Тогда Буриев написал Министру в главк, в ЦК профсоюза: ваши работники спекулируют, примите меры! Но ответа не последовало. После ему стало известно, что письма его переправлялись тогдашнему первому секретарю Бухарского обкома партии А.Каримову. Это был самовластный хозяин. Теперь известно, что люди, подобранные на руководящие посты, оплачивали «кредит доверия» дорогими подарками.

«На областной партийной конференции произошло чрезвычайное событие. Каримов был публично подвергнут критике. Это Буриев отважился на невозможное. Каримов поставил его место так: «Партийные работники Заравшана проявляют непомерную амбицию, нетерпимость к критике. В этой связи хочется со всей строгостью и принципиальностью предупредить товарищей…» После молчания на письма, это было второе предупреждение, уже открытое и громогласное».

- Чего вы добиваетесь? – прямо спросил Каримов, вызвав Буриева в обком. – Вы что, Умнее всех?

О поведении Каримова Буриев доложил лично Рашидову. Рассказал, как, в присутствии десятка человек Каримов унизил председателя горисполкома и второго секретаря горкома, назвал их крохоборами. Те провели актив. Присутствовал Каримов.

- Вы, мне кажется, преувеличиваете, - мягко оценил рассказанное первый секретарь ЦК КП Узбекистана. – Быть того не может. – Но, угадав непреклонную решимость собеседника идти выше и дальше, отступил: - Ладно, изложите все письменно.

Это письменное заявление через несколько дней легло на стол Каримова. С резолюцией: «Для принятия мер».

НЕ ИЩ ПРАВДЫ, ТАМ, ГДЕ ЕЕ НЕТ. Не ЖАЛУЙСЯ НА БЕЗЗАКОНИЕ ТОМУ, ОТ КОГО ОНО ИСХОДИТ.

Шквал нелепых обвинений свалился на голову Буриева. Главным образом, обвиняли, что бывает в домах у рабочих. Но Буриев не успокоился. Он пишет в Ташкент: рекордные урожаи хлопа в Бухаре – чистейшая липа. Засевают больше, чем значится в сводках. Все письма скапливаются в сейфе Каримова.

- Уходите, - сказал Каримов. – Уходите по собственному, это в ваших интересах.

- Отчего же, - возразил Буриев. – Вовсе нет, мои интересы не в этом.

Через две недели к Буриеву прибыл из обкома заведующий отделом административных органов Б.Султанов с очень важным известием: Каримов награжден орденом, надо поздравить. Заведующий советует Буриеву не скупиться, так как он находится не в самом благоприятном положении.

ОБЛАСКАННЫЙ ВЛАДЫКОЙ ДОРОГО ПЛАТИТ ЗА МИЛОСТЬ. ЛИШЕННЫЙ МИЛОСТИ, ПЛАТИТ ВДВОЕ ДОРОЖЕ, ЧТОБЫ ЕЕ ВЕРНУТЬ.

Буриев выставил сборщика подати из кабинета. С этой минуты судьба Ибрагима Камаловича круто пошла под откос. Вскоре ему позвонил Рашидов и посоветовал уволиться

Оби деда пали в борьбе с басмачами. Отец погиб в 44 году под Белградом. Социальная родословная. Воспитывался в детском доме (в Бухарском детдоме, где работала его мать, Б. рос и воспитывался всю войну)

Жена его, Валентина Ивановна. Учились в одном институте. Потом Буриев у нее преподавал. Экзамен по сопромату. Подружки попросили. Чтобы она мужа уговорила разложить билеты по порядку. Тот сначала согласился, а потом все перемешал. Студентке Буриевой поставил «неуд».

Он верил в справедливость. Каримов и другие формировали обстоятельства так, чтобы убить в нем эту веру.

В Москву Буриев звонить не стал. Лететь в Москву собралась Валентина Ивановна,купила билет, но в тот же день кто-то позвонил ей на работу: «Если вы полетите, с вами может случиться несчастье».

НЕЛЕТНАЯ ПОГОДА КУДА ЧАЩЕ СОЗДАЕТСЯ ЛЮДБМИ, НЕЖЛИ МТОУСЛОВИЯМИ. А МЫ ВСЕ ГРЕШИМ НА НЕБЕСА!

Так появилось заявление: «Прошу освободить меня от обязанностей первого секретаря Зарафшанского горкома партии по состоянию здоровья».

Буриев переехал с семьей в Наманган. Буриев пошел работать главным инженером на асфальтобетонный завод. Там он снова взял круто: навел порядок в машинном хоз-ве, внедрил вои предложения. Один человек особенно наблюдал за Буриевым. А.Одилов, генеральный директор Папского агропромышленного объеднения, известный человек в республике (вскоре стало известно о преступной деятельности Одилова). Пойдет всего лишь два с лишним года, и тот, чьи порывы целомудренны, «коммунист высокой и зрелой души, член ЦК Компартии Узбекистана, депутат Верховного Совета СССР, герой Социалистического Труда, отец шестерых детей, будет арестован по обвинению в тягчайших преступлениях.

«О том, чем еще промышлял Одилов, кроме неоприходованных помидоров, платков из козьего пуха и прочих продуктов агропрома многие долго не знали. А между тем, шла торговля должностями. Имея своих людей в Наманганском обкоме, Одилов получал достоверную информацию о готовящихся назначениях. Многие, прежде чем вступить в должность, прошли у него собеседование. Напутствуя идущего на повышение, Одилов брал с него за содействие, в завис.от того, сколь значительный пост ожидал избранника. Внушалось: помни, чей ты человек и кому отныне обязан.

Однажды Буриев был в городе Папе по заводским делам. Одилов предложил Буриеву пойти к ним работать. Обещал, что все у него будет, но Буриев отказался. Всю дорогу за Буриевым следила машина.

В след раз, когда Буриев снова приехал в Пап, Одилов дал ему взятку: 3 тыс.р.

Буриев вылетел в Москву. Его принял ответственный работник Комитета партийного контроля при ЦК КПСС. Заявление отчаянного Наманганца Москва направила в Прокуратуру Узбекской ССР. Своим заявлением Буриев опасно удлинил цепь подозрений, роившихся вокруг Одилова. Недавно одиловские сборщики дани убили молодого чабана.

- Одилов? Нет, тут какое-то недоразумение – твердо обронил первый секретарь республиканского ЦК. Его веское слово стало последним. Дело надлежало немедленно прекратить.

Буриева попросили, по хорошему, отказаться т показаний. Но тот отказался. Буриева посадили.

Злоупотребление служебным положением – легло в судебный протокол первым пунктом (использовал в личных целях машину автобазы).

Рационализаторская деятельность Буриева тоже явилась в особом свете. В приговоре сказано, что справка об экономическом эффекте поданных и внедренных Буриевым предложений - фиктивная, что автор вознагражден не по заслугам.

«Уголовное дело в отношении вас было фальсифицировано по инициативе бывшего ген.директора Папского агропромышленного объединения Одилова с помощью бывшего следователя по особо важным делам Алибавева, - ответила прокуратура СССР».

Каримов арестован. Остальные, кто причастен, тоже. Отменен указ о увековечивании памяти Рашидова.

В фельетоне «Веселящаяся единица» идея культурного отдыха превращается бюрократами в отчаянную свалку по вопросам «методов борьбы за здоровое гулянье». Даже из отдыха Советская власть стремится извлечь пользу. Нельзя же гулять просто так, без дела. Это и высмеивается Ильфом и Петровым. Идеологи отдыхательного дела говорили: «Мы должны, мы обязаны дать нагрузку каждой человеко-гуляющей единице. И эта единица должна, товарищи, не гулять, а, товарищи, должна проводить огромную прогулочную работу…»

Так,товарищ Горилло предлагает повесить на спину каждого человека плакат на актуальную тему. К тому же, нужно добиться, чтобы гуляющие шли гуськом. Всем гуляющим должны выдаваться мусорные ящики, чтобы по дороге собирать мусор. А чтобы люди смотрели под ноги, каждому на шею навешивается агитгирька, двадцать кило весу. А вот пожилых рабочих предлагается спускать в шахту, где все увешано плакатами. Авторы против превращения парка в кузницу канцелярских лозунгов, против навязывания стандартов.

«Было такое нежное время в текущем бюджетном году». В одном из столичных парков висел плакат: «Все на борьбу за здоровое гулянье!»

Однако здесь никто не гулял, а здесь только боролись. Борьба происходила так:

«С утра идеологи отдыхательного дела залезали в фанерный павильон и, плотно закрыв окна, до самого вечера обсуждали, каким образом следует гулять. И если на лужайке появлялась робкая фигура гуляющего, его тот час же кооптировалив президиум собрания как представителя фланирующих масс. И с тех пор он уже не гулял. Он включался в борьбу.

По поводу гуляния велись дебаты. Необходимо осмыслить процесс гуляния. Необходимо дать нагрузку каждой человеко-луляющей единице. Эта единица должна не гулять. А проводить огромную прогулочную работу.

Рассмтривается предложение тов.Горилло. Он предлагает повесить на спину каждого человека плакат на актуальную тему. К тому же, нужно добиться, чтобы гуляющие шли гуськом. Всем гуляющим должны выдаваться мусорные ящики, чтобы по дороге собирать мусор. А чтобы люди смотрели под ноги, каждому на шею навешивается агитгирька, двадцать кило весу.

А вот пожилых рабочих предлагается спускать в шахту, где все увешано плакатами.

Авторы против превращения парка в кузницу, против стандартов.

Так, из парка исчезла «Комната чудес». Почему? Воображение рисует страшные подробности. Ей решили дать смысловую нагрузку. Решили в комнате повесить плакаты, уничтожить все таинственное и назвать не «Комната чудес», а «комната №1». Тогда сразу исчезнеть весь дурацкий. Ничем не нагруженный смех.

«ПРЕВРАТИМ ПАРК В КУЗНИЦУ ВЫПОЛНЕНИЯ РЕШЕНИЙ СЪЕЗДА ПРОФСОЮЗОВ»

«Превратим парк в кузницу! Что может быть печальней такой перспективы! Как это нелучезарно! Какое надо иметь превратное понятие об отдыхе, чтобы воображать его себе в виде кузницы».

«Нет, мы за выполнение решений. Мы против превращения парка в кузницу канцелярскх лозунгов и принадлежностей. И самым лучшим делом было бы не только принять к выполнению решений, а выполнять эти решения. Превратить парк в место настоящего пролетарского отдыха…»

«Между тем, невзирая на усилия отдыхательных идеологов в парке слышится радостный смех. Но парк тут не при чем. Посетители смеются сами по себе. Однако если не остановить борьбы за превращение парка в кузницу, если не прекратить отчаянной свалки по поводу методов «борьбы за здоровое гулянье», то вскоре перестанут смеяться даже они – семнадцатилетние.

Вот о чем необходимо столковаться зимой, ЧТОБЫ ОПЯТЬ НЕ УВИДЕТЬ ЭТОГО БУДУЩИМ ЛЕТОМ».

В фельетоне «Костяная нога» высмеивается бюрократизация общества. Двое влюбленных хотят пожениться, быть вместе, но не могут. Необходимо подчиняться целому ряду правил. Молодой доктор приехал на отдых в Одессу. Там познакомился с милой девушкой. Они полюбили друг друга. Доктор забрал невесту к себе в Москву. Но! Вот парадокс: молодых не хотят расписать, так как у девушки нет московской прописки. Получается, что человек, живущий в Москве, может влюбиться только в москвичку. Как же может любовь подчиняться таким законам?

Здесь Ильф и Петров создают неологизмы: «Знаешь что – сказала она, – ты меня любишь, и я тебя люблю. Ты не ханжа, и я не ханжа. Будем жить так. Действительно, если вдуматься, то с милым рай и в шалаше… Но с милым рай в шалаше, товарищи, возможен только в том случае, если милая в шалаше прописана и занесена шалашеуправлением в шалашную книгу. В противном случае возможны довольно мрачные варианты»

И так, как я уже говорила выше, молодой доктор приехал в Одессу и познакомился там с хорошей девушкой. «Он изо всех сил старался понравиться. Конечно, говорил грудным и страстным голосом, конечно, нес всякий вздор… Он предложил руку, комнату в Москве, сердце, отдельную кухню и паровое отопление. Девушка подумала и согласилась».

«Когда доктор со своей докторшей, расточая улыбки, вступил в загс, то сразу увидел на стене укоризненный лакат:

К несчастью молодоженов, им не разрешили расписаться, т.к. у девушки нет московской прописки.

В девять часов утра комната сектора планирования наполнилась сотрудниками. Последним явился Яков Иванович Дубинин. Сначала он был жизнерадостным, но увидев на своем столе большую кучу деловых папок, увял. Он всеми способами пытается тянуть время и ничего не делать. Он хватается за газету «Правда». Читает медицинскую статью.

- Товарищи, - внезапно воскликнул он, высоко подымая брови, - вы только смотрите, что делается! Вы читали сегодняшнюю «Правду»?

Трудолюбивые сотрудники подняли на него затуманенные глаза, а Людмила Филипповна на минуту даже перестала печатать.

Затем он прочитывает газету полностью и просит принести ему «Известия». Но их не оказалось, что очень расстроило Якова Ивановича. Потом он стал изготовлять картонный переплет для своего паспорта.

К часу дня труд над изготовлением переплета закончен. Яков Иванович с тоской, даже с отвращением смотрит на свой стол.

- Сегодня солнечно, но ветрено, - сообщил Яков Иванович, набиваясь на разговор.

- Не мешайте работать, - ответила Людмила Филипповна.

- Я, кажется, всем здесь мешаю, - обидчиво сказал Дубинин. – Что ж, я могу уйти.

Дубинин обиделся и ушел в уборную. Там сидел сорок минут, размышляя о нетоварищеском отношении к нему сотрудников. Когда Дубинин вернулся. Людмила Филипповна сообщила, что к нему приходил посетитель по поводу планирования стеклянной тары. Но тут Дубинина вызвали к начальнику.

- Слушайте, товарищ Дубинин, - сердечно сказал начальник. – Оказывается, вы сегодня опять опоздали на десять минут к началу служебных занятий. Это что ж получается? Не планирование, а фланирование. Вы понимаете, что такое десять минут, украднные у государства?

Я ков Иванович в ярости. Он пишет объяснительную начальнику по поводу своего опоздания, объясняя тем, что на площади им.Свердлова была пробка.

В половине пятого Дубинин поднялся из-за стола.

- Так и есть, - сказал он. – Полчаса лишних просидел в этом проклятом. Высасывающем всю кровь учреждении. Работаешь, как дикий зверь, никто тебе спасибо не скажет.

Объяснительную записку он решил дописать и окончательно отредактировать на другой день.

Здесь Ильф и Петров обличают критиков, которые не могут разобраться в сути, мало того, они и не пытаются это делать. Так, в статьях начала 30-х годов авторы чрезмерно пользовались курсивом, таким образом, пытаясь в чем –то убедить читателя. Оказывается, это делали и критики.

«Зубрила никогда не пытался проникнуть в глубь грамматического вопроса. Он не допытывался, почему вдруг бес бегает по лесу и жрет хрен. Он знал только, что нужно ответить без запинки. Тогда все будет хорошо»

И, так! «Вначале в общем шуме ничего нельзя было разобрать. Писатели говорили обо всем». Вскоре выясняется, что речь идет о критиках. «Высказывались, например, в том смысле, что критиков хорошо бы вешать на цветущих акациях». «Предлагали поймать известного младокритика и отобрать у него литературный инструмент (кавычки, многоточия,sic, восклицательные знаки и «курсив мой»). Авторы говорят, что, мол, зря так отзываться о критиках. Они имеют право существовать. «Пусть только не будут первыми учениками, зубрилами с вытаращенными от усердия глазами».

Далее авторы сокрушаются, как плохо быть зубрилой и не вдумываться в суть вопроса. «А главное, не надо было думать. Выпалил заученное, получил пятерку и пошел прочь. Завтра выпалил то же самое. Послезавтра – опять то же самое. Хорошо быть первым учеником, критическим зубрилой литературной прогимназии!»

Пока автор ночью мучается муками творчества, в писательском доме «монотонно бормочет свои критические вирши первый ученик:

И вот таким образом, зазубрив такой стих, первый ученик принимается за написания критической статьи. «Он уже овладел техникой. Он знает все слова на ять. Основа статьи имеется».

Помимо этого, для названия статьи употребляется «формула сомнения». Так, если произведение называется «Жили два товарища», статья о ней первого ученика будет называться «Жили ли два товарища?».

Первый ученик начинает свою критическую статью так: «Автор пытался изобразить».

Если писатель написал что-то веселое, про него пишут: «Автор не поднялся до высоты подлинной сатиры», или про юмор – «беззубое зубоскальство».

Особенно критик не любит произведений о любви. Он говорит, что не стоит отображать это чувство в литературе. Любви вообще нет.

Под ударами первого ученика писатель склоняется все ниже и ниже, а зубрила принимается вскрывать писательское лицо. Тут он беспощаден. Формула требует сравнения. Поэтому Советского автора называют агентом британского империализма, отождествляют с П.Н.Милюковым... сравнивают даже с извозчиком Комаровым. И все эти обвинения обязательно набираются курсивом и снабжаются замечанием: «Курсив мой».

Это курсив первого ученика. «И эти придирчивые притязания хорошо бы наконец удовлетворить.

- Не мучьте ученика, отдайте ему его вещи, пусть возьмет свой курсив и чуть-чуть поразмыслит над ним. Пусть опомнится от зубрешки».

Здесь мы видим сатиру на нравственные устои советского общества. Такое ощущение, что в Советском Союзе совсем не было элементарных человеческих чувств. Они, конечно, были. И мужчинам нравились женщины. Но все это пытались скрыть, завуалировать. Это острая сатира на советское «ханжество». И красивым девушкам в этом «ханжеском» обществе не место.

Так, у девушки-официантки, нарисованной художником, грудь слишком большая. По мнению редактора, лучше бы ее совсем не было. «Значит, нужен мальчиковый размер, номер двадцать восемь. В общем, бросим дискуссию. Все ясно. Грудь – это неприлично»

Красивых девушек не берут в актрисы. Они словно изгои общества. Слишком красивы. Такого допустить нельзя.

- Отчего я такая несчастная? Талантливая – и не кривобокая?

- В семье не без урода, - сухо заметил режиссер. – Что ж мне с вами делать? А ну, попробуйте-ка сгорбиться. Больше, гораздо больше. Еще. Не можете? Где ассистент. Товарищ Сатанинский, навесьте ей на шею две-три подковы…)

Здесь, конечно, мы видим очень сильное преувеличение. Порой доходит даже до абсурда. Но в этом фельетоне так или иначе выражена обстановка в советском обществе мастерски.

В одной из фанерных комнат Изогиза ведется странный разговор между редактором и художником. Художник, Константин Павлович, нарисовал плакат на тему «Больше внимания общественному питанию». На фабрике-кухне девушка-официантка подает обед. Подпись: «Дома грязь, помои, клоп – здесь борщи и эскалоп. Дома примус, корки, тлен – эскалоп здесь африкен». Редактор ругает художника за то, что тот нарисовал девушку с грудью. Редактор: «Эту грудь надо свести на нет». Редактор сокрушается, что плакат будут смотреть женщины и дети, даже взрослые мужчины. А это неприлично. Художник в недоумении. По его мнению, грудь совершенно нормальная. Редактор просит нарисовать женщине «мальчиковый размер».

Художник: «Тогда, может быть, нарисовать мужчину?

Редактор: «Нет, чистого, стопроцентного мужчину не стоит. Мы все – таки должны агитировать за вовлечение женщин на производство.

Таким образом, сходятся на том, чтоб грудь на плакате надо замазать. И замазал.

«Добродетель (ханжество плюс чопорность из штата Массачусетс, плюс кроличья паника) восторжествовала».

Красивых девушек перестали брать на работу в кинематографию.

Разговор режиссера (Люцифер Маркович) с актрисой.

- Дарование у вас, конечно, есть... Даже талант. Но какая-то вы такая...с физическими изъянами. Стройная, как киевский тополь. Какая –то вы, извините меня, красавица. Одним словом, в таком в идее никак нельзя. Что скажет общественность, если увидит на экране подобное?

Девушка страдает по этому поводу. «... я значительно лучше выгляжу. Смотрите, какие морщинки на лбу. Даже седые волосы появились». Режиссер не унимается.

«Один глаз надо будет завязать черной тряпочкой. Чересчур они у вас симметрично расположены. В таком виде. Пожалуй, дам вам эпизод. Почему же вы плачете? Фу, кто его поймет, женское сердце!» (режиссер).

«Мюзикл – холл был взять ханжами в конном строю одним лихим налетом, который, несомненно. Войдет в мировую историю кавалерийского дела. В захваченном здании была произведена рубка лозы. Балету из 30-ти девушек выдали:

Штаны были выданы нарочно широчайшие, чтоб никаким образом не обрисовалась бы вдруг волшебная линия ноги.

Зрители были удивлены, что им обещали 30 девушек, а увидели они 30 существ неизвестного пола.

«Во время танцев слышалсь подавленные рыданья фигуранток. Но зрители думали, что это штуки Касьяна Голейзовского – искания, нюансы, взлеты».

«Но это были штуки вовсе не Голейзовского. Это делали и делают кустарные Савонаролы. (Савонарола Джироламо (1452 – 1498) – монах-доминиканец, проповедовал аскетизм, боролся против светского искусства).

Они корректируют великого мастера Мопассана, они выбрасывают оттуда художественные подробности, которые им кажутся безнравственными, они ужасаются, когда герой романа женится. Поцелуй для них страшнее взрыва снаряда».

Так, старая гувернантка никогда не выходит на улицу, так как может встретить там мужчину. А мужчины – это неприлично.

- Что ж тут неприличного? – говорят ей. – Ведь они ходят одетые.

- А под одеждой они все-таки голые! – отвечала гувкрнантка. – Нет, вы меня не собьете!

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: