Глава 4. Ментоловый Vogue, потушенный об запястье

Эту машину Ленка заметила ещё от угла. Её невозможно было не заметить – не каждый день возле простой московской школы останавливаются красные «Мазератти» с аэрографией – гигантской летучей мышью – на боковой двери. Чудо-автомобиль уже обступили пацаны постарше и помладше, держась, впрочем, на довольно почтительном расстоянии – мало ли что. Они с вожделением, затаив дыхание рассматривали каждый изгиб, каждую деталь продукции итальянского автопрома, мысленно подсчитывая, сколько может стоить такой автомобиль. Выходило ОЧЕНЬ много. Если откладывать каждый день по доллару, то, может быть, внуки смогут накопить на колесо. Лене был чужд этот ажиотаж – к машинам она была равнодушна: модели, марки, цена, тюнинг – её это не интересовало: главное, чтобы была чистой и чтобы везла. Однако, подойдя поближе, она поняла, что причины проявить интерес к красной «Мазератти» у неё определённо были – сквозь тонированное стекло не очень чётко, но вполне определённо просматривался сидящий на пассажирском сидении Виталий Абдулов, её партнёр по сериалу. «Надо же, какая у его новой бабы фартовая колымага» - к месту вспомнился жаргон бурной юности. Решив не светиться возле Абдулова и его небедной водительницы, Лена обогнула толпу ребятишек и поспешила к входу – через полчаса должны раздать сценарий на сегодня и завтра, и нужно будет репетировать. Уже у самого крыльца Лена Третьякова, подчиняясь внезапному наитию, обернулась посмотреть, не собирается ли Виталий присоединиться к коллегам по площадке, и увидела приспущенное у водительского сидения стекло и тонкую изящную руку с крупным рубиновым перстнем, которая стряхивала пепел с тонкой белоснежной сигареты. Настроение почему-то мгновенно испортилось: «То есть, передо мной он кривится, курить запрещает, а с ней, значит, - ничего?! Вот козлина!». Третьякова резко повернулась и дёрнула ручку двери с такой силой, будто собиралась её оторвать и запустить в партнёра по кадру. Шагнув в распахнутую дверь, Лена не заметила ошарашенного взгляда дежурного старшеклассника.

Чёрт, как же хочется курить! Ну когда уже закончится эта планерка?! Лена посмотрела по сторонам. Сидящие во главе узкого длинного стола Арланов и Муругов по очереди вещали о рейтингах, о зрительских ожиданиях, о развитии сюжета, о сверхзадаче и т.п. Женя рассеянно накручивала кудрявый локон на палец, Аня почёсывала нос, Наташа, казалось, внимательно слушала, только время от времени часто моргала невыспавшимися глазами – отгоняла сон. Предусмотрительная Лера, устроившаяся подальше от начальства, орудовала пилочкой для ногтей и демонстрировала Яне Студилиной новые серьги. Всё как всегда, всё как обычно… Сейчас Арланов скажет: «Так, Лера и Женя – в кадр, остальные – репетировать и учить слова!» и можно будет выйти на крыльцо, вставить в уши наушники, не спеша распечатать только что купленную пачку, щёлкнуть «Зиппо» и медленно, вкусно затянуться… Из грёз Лену вывело вдруг нахлынувшее странное чувство, как будто её насквозь сверлила невидимая дрель. Она подняла глаза – прямо напротив неё, положив локти на стол, сидел Абдулов, рассматривал её и ухмылялся. Лена показала ему язык.

После планёрки Лена краем глаза заметила, как Виталий подошёл к режиссёру, приобнял его за плечи – так он всегда делал, когда ему что-нибудь от кого-нибудь было нужно - и стал мягко, но настойчиво в чём-то его убеждать. Лена из любопытства приблизилась, и до неё донеслись обрывки диалога:

- …договаривались, что никаких посторонних на площадке.

- А кто говорит о площадке? Посидит здесь, посмотрит, как делают кино, с ребятами пообщается.

- Виталик, получается, я сам создам нерабочую обстановку.

- Ну почему же – нерабочую? Вика никому не помешает.

- То есть, когда к «Ранеткам» этим фанаты толпами ездят, не выгонишь потом, и носа на улицу не высунешь – у них камеры наготове – это нормально?! Это – рабочая обстановка?!

- Ладно, уговорил. Пускай посидит в комнате отдыха. Но учти – это первый и последний раз.

Лена отошла – она услышала всё, что нужно. Значит, хозяйка красного «Мазератти» хочет посмотреть, как снимают сериал… Забавно. В принципе, такой разговор время от времени происходил у Арланова почти с каждым из актёров – друзья, младшие братья и сёстры мечтали попасть в святая святых сериала «Ранетки» и режиссёр, прочитав предварительно лекцию о рабочей обстановке, как правило, разрешал. Только странно, зачем взрослой тётке на такой крутой тачке смотреть, как снимают молодёжный сериал. У неё, подумалось Лене, наверняка сил хватит и к Михалкову на площадку попасть – чего ж она тут забыла?

В двух шагах от Лены Абдулов радостно вещал в телефон:

- Да, Викусик. Да, можно. Посиди в машине, сейчас я тебя заберу.

Лениво натянув куртку, Лена вышла на школьное крыльцо, достала из кармана пачку «Парламента», аккуратно сняла целлофан и фольгу, скомкала и сунула в карман, вытащила белую гладкую сигарету – чирк! – пламя – подожжённый кончик сигареты мгновенно темнеет, потом светлеет и внутри него появляется огонёк. Глубокая затяжка – дым через ноздри – немножко щиплет, но ничего, и сразу – ещё одна! Теперь можно стряхнуть пепел.

…Лена Третьякова краем глаза заметила, что со стороны ворот к зданию школы подходила пара – высокий мужчина атлетического сложения – актёр Виталий Абдулов и его спутница, таинственная «Викусик» - стройная блондинка в дорогом кожаном плаще и в сапогах на немыслимой шпильке. Красивая, ухоженная, в салон красоты ходит по расписанию…Лена решила не особо пристально разглядывать эту девушку – что ей, в конце концов, до новой абдуловской пассии? Натянув на голову капюшон – резко подул холодный ветер – она глубоко затянулась в последний раз, щелчком отправила окурок в урну и вытащила из кармана телефон – обещала маме позвонить, когда на съёмки приедет, и из головы вылетело. Но – мама так и не дождалась звонка в то утро.

- А вот и одна из «Ранеток» - Лена Третьякова! – прогремел над Лениной головой жизнерадостный голос Абдулова.

Лена подняла голову. Рядом с ней стоял Виталик в обнимку с «Викусиком», которая разглядывала её с откровенным самодовольством. И Лена каким-то вдруг проснувшимся невероятным женским чутьём поняла – почему: Интернет весь разрывался от обсуждений сериальной пары Кулёминой (Лены) и физрука Степнова (Абдулова), впечатлительные поклонники и в жизни старались им приписать некие романтические отношения, которых не было, и быть не могло в принципе. И вот сейчас эта блондинка имела возможность воочию в этом убедиться. Она разглядывала Лену – высокую, худую, в джинсах и косо натянутой олимпийке и мысленно сравнивала её с собой – холёной, ухоженной, с силиконовой грудью и исправленным носом (Абдулов не в курсе, конечно же), и в её картине мира счёт был 1:0 в её пользу.

- Тебе чего? – ответила Лена, оторвавшись от телефона.

- Вот, хочу тебя познакомить. Это Вика, она сегодня будет с нами на площадке. Если будет время, пообщаетесь, покажешь ей тут всё,

«То есть, я ещё для абдуловской бабы должна экскурсоводом быть?»

- Вряд ли, - Лена бросила быстрый взгляд на Вику. – Мне через десять минут на репетицию – тебе, кстати, тоже – потом в кадр, потом перерыв, а потом сам знаешь – то одно подвалит, то другое. В любом случае, приятно познакомиться, - вспомнила Лена о вежливости.

Вика, опомнившись от своих размышлений, улыбнулась и проговорила:

- Ой, Леночка, мне тоже очень приятно. Я ваш сериал очень часто смотрю, вы все мне так нравитесь. А вы петь сегодня будете?

- Не помню точно. Вроде как есть пара эпизодов с репетициями группы. Ладно, я пошла, а то Лерка с Лысковым сейчас весь кофе выпьют, мне не оставят.

Лена резко развернулась и направилась к двери. Абдулов и Вика, постояв на крыльце ещё с полминуты, направились за ней.

В комнате отдыха Лена с размаху плюхнулась на мягкий диван и откинула голову на заваленную реквизитом спинку. Почувствовав затылком что-то твёрдое, Лена приподнялась и извлекла из-под груды маек и свитеров что-то круглое на ножках, похожее на небольшую фортепианную табуретку. Тамтам. «Точно, это же нам для пятничных съёмок купили!», вспомнила Лена. Решив немножко попрактиковаться, она зажала барабан между коленями и стала отбивать на нём какой-то спокойный ритм. Звучало хорошо, успокаивающе. За эти занятием её и застала Лера Козлова.

- О, привет, чё делаешь? Ух ты, классная штука! – Лера заметила тамтам. – Это мне для пятницы?

- Да нет, потом. Давай ты. У тебя хорошо получается.

- Да ну, ерунда, так просто, от нечего делать постукиваю. Что там у нас? Вас с Женькой уже отсняли?

- Ага. Два дубля, три крупных плана. Сейчас Саню с Еленой Николаевной в кадр ввели. Арланов сказал, что через полчаса с тобой и Виталиком репетицию проведёт, и сразу в кадр пойдёте – сроки поджимают, сегодня нужно много снять.

- Много так много, - пожала плечами Третьякова. – Не в первый раз.

- Почему – мымру? Вполне симпатичная девушка.

- Он её сейчас на площадку притащил. Арланов чуть сценарием не подавился. Хорошо хоть, мотор был и он не стал орать, почему посторонние на площадке.

- Ой, ну подумаешь. Не в кадр же Виталик свою пассию повёл.

- Ну, это слава Богу. Потом, когда нас отсняли, Виталик её всей группе представил, как свою хорошую знакомую. У неё по лицу было видно, что она рассчитывала на другую рекомендацию.

- То есть, она теперь целый день будет тут ошиваться?

- Похоже, что так. Абдулов до вечера снимается, а она с ним. Хотя, скорее, это он – с ней. Видела её машинку? Мне о такой и мечтать не приходится, - с завистью в голосе протянула Лера.

- Видела. Выброшенные деньги. Дурацкая идея – рассекать по нашим дорогам на «Мазератти».

Лена сунула тамтам Лере, поднялась с дивана, потянулась – приятно захрустели позвонки, помахала руками, распрямила плечи – всё, готова. Можно идти репетировать.

- Так, ребята, соберитесь! Вашу сцену надо снять в рекордные сроки, желательно с первого дубля – ребята в монтажной уже ждут. Кстати, Лен, тебе говорили про сценарий на следующую неделю?

- Ага, значит, говорил. Короче, это всё пока на уровне идеи, сценарная группа сейчас прописывает, но эта сцена будет обязательно. Всё примерно так: Степнов приходит домой к деду Кулёминой, Лена в это время в душе, она выходит, завёрнутая в полотенце, по пути в свою комнату в коридоре задевает краем полотенца какую-то вещь с тумбочки, она падает, Лена наклоняется её поднять, полотенце распахивается. Степнов, который как раз сидит на диване в дедовой комнате с открытой дверью, всё видит. Мельком. Потому что Лена оборачивается, видит Степнова, закрывается полотенцем и убегает. Короче, в кадре обнажёнка секунды три от силы.

- Сергей, в моём контракте нет ни слова про обнажёнку. Я на это не подписывалась.

- Лена, в кадре вообще будет только намёк – операторы ничего особенного не покажут – так, бедро там, область декольте. Всё твоё останется при тебе.

- Но перед Абдуловым ведь придётся полотенце распахивать.

- Это да. Только вот не пойму я, чего ты стесняешься. Лена, ты профессионал. Это будет абсолютно невинная сцена.

- Да какой она профессионал? – подал голос Виталий, который всё это время стоял радом и ухмылялся. – Забыл, как мы её поначалу в кадр на верёвке втаскивали и сколько метров плёнки перепортили?

- Не забыл, но прогресс явно налицо. Короче, Третьякова, хочешь – давай найдём дублёршу, но оплачивать её будем из твоего гонорара. Получишь меньше на 60 процентов. Согласна?

«Ни фига себе! Нет уж, за такие деньги лучше я сама. А то я с такими тратами никогда машину не куплю», - приняла решение Лена.

- Ладно, согласна сама. Только пусть Абдулов на меня не пялится.

- Обещаю, что не буду. У меня, Ленка, сама видишь, есть на кого пялиться.

Сцену сняли на удивление быстро и хорошо – Арланов сам был в шоке. С одного дубля, без проколов и срывов – всё получилось чисто и совершенно естественно. «Да, растёт Ленка, - подумал режиссёр. – Вон Огурцова с Наташкой до сих пор, пока три дубля не запорют, не успокоятся. А Ленка – молодец, справляется. Надо ей посоветовать подумать об актёрстве». Сама будущая великая актриса тем временем сидела на подоконнике, беззаботно раскачивала ногой и пила горячий чай из кружки с цыплятами. В голове роились всякие мысли – о предстоящих съёмках, о родителях, о брате, о том, что во дворе у них собираются поставить новые качели, и о том, что это здорово для детворы – новые качели во дворе… во дворе…чёрт, Димону же обещала!

Лена отставила недопитый чай, спрыгнула с подоконника и отправилась на поиски Виталия – обещания нужно выполнять. Встреченный в коридоре Нил сообщил, что только что видел Абдулова на крыльце. Пришлось возвращаться за курткой.

Виталий действительно стоял на крыльце в компании Вики и Стефанцова, который в обществе абдуловской пассии светился, как начищенный самовар. Вика курила («Ага!», - злорадно отметила про себя Лена) и непринуждённо болтала с Сашей, который ей что-то задвигал про съёмочный процесс. Абдулов время от времени вставлял короткие реплики.

- Для тебя, Ленка, – всё, что угодно, - улыбнулся Абдулов.

- Можешь надписать? – она протягивала ему только что добытую у PR-менеджера открытку с абдуловской физиономией.

- Ленка, ты чего – в фанатки ко мне записалась?

- О Господи – я уже год в этих «Солдатах» не снимаюсь, а они никак забыть не могут.

Виталий размашисто расписался на открытке и передал её Лене.

- Спасибо, - Лена сунула открытку в карман. - Он будет очень рад. Он вообще от тебя фанатеет.

- Я – нет, - усмехнулась Лена. - Ты же не Цой. И не Дима Билан.

- Дима Билан? Ты слушаешь Диму Билана? – в разговор встряла Вика.

- Но вы, «Ранетки», вы же играете типа рок! Как ты, рокерша, можешь слушать попсу?

- Я слушаю то, что мне нравится – и рок в том числе. А ты сама какую музыку предпочитаешь?

- Я предпочитаю разную музыку. Хорошую музыку.

Лене похлопала себя по карманам куртки в поисках сигарет – курить хотелось нестерпимо. Пачка нигде не прощупывалась… Чёрт, после планёрки переложила их зачем-то в сумку!

- Не угостишь сигаретой? – обратилась Лена к Вике.

- Конечно, - щедрым купеческим жестом та протянула Третьяковой початую пачку. Ментоловый «Вог».

Ладно, дамские и слишком гламурные, конечно, но сойдёт.

Лена оглянулась на стоящих рядом мужчин – и Абдулов, и Стефанцов делали вид, что ничего не происходит – что ж, прикурим сами, не в первой. Девушка извлекла из кармана свой «анархический» «Зиппо», откинула крышку – чирк – пламя взметнулось неожиданно высоко, чуть не опалив ей чёлку.

- Вика, зачем ты дала ей сигарету? Ей рано ещё курить – зачем поощрять? – раздался голос Абдулова.

- Виталик, спасибо, но одна мама у меня уже есть, - парировала Лена. Тут девушка перехватила взгляд Вики – та с любопытством рассматривала её зажигалку, которую Лена не успела спрятать в карман.

- Можно посмотреть? – Вика протянула руку к зажигалке.

- О-о, «Анархия в Соединённом королевстве»?! Ты хоть знаешь, кто такие «Секс Пистолз»?

Лена тихо хрюкнула в рукав – выслушивать от гламурной блондинки разглагольствования об английских панках – это забавно.

- А что здесь странного? Мы с девчонками слушаем панков, иногда с ними выступаем.

- Ну, не зна-аю, - томно протянула она. – Вот вы, «Ранетки», поёте песни про любовь-морковь, про подростковые сопли – какие же вы рокеры? Рок во все времена был музыкой бунтарей, музыкой людей отчаянных, а вы что? Яблочки-сердечки, прянички-конфетки…

Та-а-ак! Это становится интересным – гламурная фифа на «Мазератти» учит нас, как должны себя вести рокеры!

- А ты сама чем занимаешься? Роком? Что-то по тебе не скажешь…

- Нет, - ничуть не смутившись, парировала Вика. – Я – свободный художник, занимаюсь различными арт-проектами. Но с музыкальной тусовкой я хорошо знакома и лично знаю многие группы.

Свободный художник, ну-ну… Мажорка, которая тратит папины денежки на всякую мазню, именуемую «современным искусством».

- Так вот, - продолжала Вика, - эти группы начинали сами, ребята играли по паркам и гаражам, переживали личную неустроенность, отсутствие денег, признания – и всё ради рока. А вы? Вы сразу начинали с продюсером, который вам повсюду соломку подстилал, чтобы не ушиблись, сразу вышли на стадионы… Никаких отчаянных поступков ради своей музыки вы никогда не совершали!

«Да, кто бы говорил… По ней не видно, чтобы она когда-либо испытывала недостаток в деньгах…»

В порыве спора Лена совсем забыла о сигарете. Новая затяжка обожгла горло ментоловым привкусом. Девушка стояла и молча курила, а Вика смотрела на неё с торжествующим видом. И тут в разговор вступил Виталий.

- А по-моему, Вика, ты права. Действительно, «Ранеткам» всё подносится на блюдечке с голубой каёмочкой – продюсер, студия, сериал вот сейчас. Я не спорю, девчонки вы талантливые, песни у вас неплохие – смысла мало, но музыка – ничего. Только это не рок.

- Не рок? – Лена с силой отшвырнула докуренную сигарету. – А что тогда, по-твоему, рок?!

- Рок – это когда на разрыв аорты, это когда на последнем дыхании, - выспренно протараторила вместо Виталия Вика. – Это музыка саморазрушения, когда по кусочку отрываешь от себя и отдаёшь людям.

- Саморазрушения, говоришь? – прищурилась Лена. – Мы вообще-то людям хотим радость приносить.

- Да кому нужна ваша радость? – возмутилась Вика. – Трагедия всегда считалась выше комедии – да, Виталь?

- Верно. Ты, Третьякова, вспомни Кобейна, вспомни Летова, вспомни Цоя своего любимого – вот это рок. Их и через сто лет будут слушать!

- То есть, для того, чтобы доказать вам всем, что я – рокер, мне нужно сейчас привселюдно вены вскрыть?

- Ленок, ну ты чего, ну шутят же они…, - попытался разрядить обстановку Стефанцов.

- Зато я не шучу. Мне, конечно, плевать, что вы все тут думаете обо мне, но мне обидно за девчонок. Мы играем настоящий современный рок, а вы критикуете нас, хотя сами понятия не имеете, как подойти к гитаре. Но если вам необходимо что-нибудь деструктивное – пожалуйста. Дай ещё сигарету!

Вика, осознав, что Лена разозлилась не на шутку, растерянно протянула ей пачку.

- Ленка, что ты хочешь делать? – заволновался Александр.

- Подожди, Сань, - Третьякова уже подкуривала «Вог». – Сейчас сам всё увидишь.

Вытащив дымящуюся сигарету изо рта, Лена обвела взглядом ошарашенных Виталия, Вику и Александра. У Вики на лице отражалось смесь любопытства и лёгкого сожаления, Саша был взволнован, а Виталий… - в его глазах Лена прочитала, как если бы там было написано крупными буквами, - «Слабо?».

Лена сделала ещё одну, глубокую затяжку, выпустила дым через ноздри, отогнула рукав куртки, обнажив нежную кожу запястья и, не раздумывая, с силой прижала тлеющую сигарету к тому месту, где переплетались синеватые вены.

Вика вскрикнула, Саша попытался отдёрнуть Ленину руку с сигаретой, но она ловко вывернулась и посмотрела на Абдулова. Тот выглядел так, как будто его из-за угла прибили пыльным мешком. Лена выбросила потухшую сигарету в лужу, ещё раз прищуренным взглядом обвела всю компанию взрослых, которым она, ценой своего здоровья, утёрла нос, и, не откатывая рукав, чтобы не касаться обожжённого места, развернулась и вошла в школу.

«Ну, вот зачем тебе это понадобилось? Кому и что ты хотела доказать?» - мысленно ругала себя Лена Третьякова, рассматривая свежую повязку на левом запястье. Да, глупо получилось. То есть, она ни капли не жалела, что доказала этим скептикам, что способна на отчаянный поступок – пусть даже и дурацкий. Только вот зря она надеялась, что этот маленький инцидент останется между нею, Стефанцовым, этим-чёртовым-Абдуловым и «Викусиком». Девчонки-гримёрши первыми заметили свежий ожог, который просто невозможно было скрыть под одеждой – пекло невыносимо, хотя Лена мужественно терпела боль. Гримёрши тут же заохали, притащили пантенол, намазали запястье, требовали рассказать, как это её так угораздило. На их вопли прибежал Арланов, увидел Ленкину руку – чуть в обморок не упал. Лена успокоила его, как могла – нервный что-то режиссёр стал – и уверила, что через пару днёй всё совсем-совсем пройдёт. Ленку отвели к школьной медсестре, та наложила повязку со специальной мазью, вся съёмочная группа во главе с «Ранетками» кудахтала над «бедной Леночкой», кроме Виталия, разумеется. А у Ленки на душе скребли кошки – она ведь прекрасно понимала, что совсем не заслужила и сотой доли выплеснувшегося на неё сочувствия – сама ведь себя травмировала, дурында этакая. Третьякову освободили от съёмок до конца дня – решили, что хватит с неё на сегодня. Девчонки вызывались отвезти её домой, но она наплела им что-то и улизнула.

Вот сейчас она как раз сидела на своём любимом высоком стуле в «У Галлигана». Перед ней стояла едва надпитая чашка кофе и коньяк в пузатом бокале, тут же лежал излюбленный «Парламент». Коньяк ей, не спрашивая, добавил к обычному заказу бармен Филипп – сегодня была его смена. Лена сначала удивлённо подняла брови, но потом решительно отхлебнула пятизвёздочного «Арарата» - через полминуты по телу разлилось приятное тепло, а через пять минут нервы успокоились сами собой и Лена вновь обрела способность рассуждать спокойно.

- Лена, вам ещё чего-нибудь? – Лена оторвала взгляд от чашки – на ней в упор смотрел Филипп.

- Нет, спасибо… Филипп. А откуда вы знаете, как меня зовут?

- Да кто же вас теперь не знает? У меня сестра младшая жить без вашего сериала не может. Всю комнату плакатами заклеила!

- Передавайте ей привет, - Лена порылась в сумке, - и – вот…

Она протянула бармену значок с логотипом «Ранеток» - редкий, коллекционный, Мильниченко говорил, что их только через Интернет продавать будут.

- Спасибо…, - растерянно пробормотал Филипп, взял значок и сунул в карман. – Так может, ещё чего-нибудь хотите?

- Хочу. Поговорить. Вы можете сейчас говорить?

- В принципе, могу. Клиентов, - Филипп указал на людей за столиками, - сами видите, немного. Только я предпочитаю не говорить, а слушать.

Лена улыбнулась, сделала ещё глоток коньяка, вытащила из пачки сигарету – уже привычный ритуал: щелчок, пламя, затяжка – выпустила дым вверх и посмотрела на своего собеседника. Тот невозмутимо восседал на таком же барном стуле и протирал пивные кружки..

- Как раз то, что надо – мне надо выговориться. Сегодня я сделала глупость – не смертельную, но с последствиями. Я сегодня попыталась что-то доказать человеку, который в два раза старше меня. Причём я знала, что попытка заранее обречена на провал, но попёрла, как Дон Кихот на ветряную мельницу, - Лена прервалась на затяжку и глоток кофе. – И я теперь абсолютно не понимаю, как мне с этим человеком общаться. До этого у нас всё было более или менее ровно – он меня подкалывал, я огрызалась, или не огрызалась, иногда мы довольно приятно болтали в перерывах – с ним на самом деле интересно, хоть он и язва. Но сегодня он приволок на площадку свою бабу – фифу гламурную, которой вздумалось учить меня жизни: пришлось ей – и ему, кстати, тоже - кое-что продемонстрировать. Короче, я не знаю, теперь, что он обо мне думает. Я ушла оттуда, а мне потом рассказали, что он эту тёлку сразу в машину запихнул и со съёмок отправил. Сам вернулся, как неживой…

Действительно, когда Лена потихоньку, стараясь не привлекать внимания, кралась к выходу из школы, чтобы сбежать ото всех в паб, её поймал Стефанцов и зашипел ей в ухо про глупости, про детство в попе, про «ты бы Витальку видела – на нём лица нет, он Вику эту в машину посадил и отправил, что ж ты так по нервам-то у нас катаешься!». Лене вдруг стало ужасно стыдно – не перед Абдуловым и Викой – сами нарывались – а перед Стефанцовым: он-то ни в чём не виноват. Пробормотав «Сань, прости, извинись за меня перед Абдуловым!», Третьякова просто сбежала. Сбежала от выяснения отношений, от ответственности. Конечно, гораздо проще укрыться в пабе, прихлёбывать кофе и пытаться себя уверить, что всё в порядке и абсолютно ничего из ряда вон выходящего не произошло.

Запиликал телефон – смска. От Лерки: «Ленка, мы в ИМРАН-ХАНЕ, приезжай». Ну да, щас, вот всё брошу и поеду тусоваться с вами в «Имран-хан»! Человек тут, может быть, горе топит в коньяке и кофе, а они его веселиться зовут. Лена повернулась к Филиппу. Тот по-прежнему сидел на стуле, протирал пивные бокалы с бесстрастным лицом – идеальный слушатель.

- Так вот, - продолжила Ленка прерванный монолог. – Я его с тех пор не видела, и видеться с ним боюсь. Мне кажется, он что-то понял. Я сама не знаю, что, я его лицо после этого инцидента видела мельком, но какие-то выводы он сделал. Понятия не имею, какие, мне самой ничего не понятно. Я всегда была девушкой рассудительной, а тут меня словно черти дёрнули. Захотелось доказать что-то красивому успешному мужику, - Лена горько усмехнулась. – Видимо, зря.

Телефон запиликал опять – снова сообщение. От Женьки. Текст тот же. «Они что, с ума все там посходили! В конце концов, у меня травма, мен покой нужен!», - раздражённо подумала Ленка. Ну вот, ещё одна смска – от Ани. И ещё одна – от Наташи. Блин, не отстанут же! «Придётся ехать в этот дурацкий «Имран-хан» - не могли другое место выбрать? Ведь знают же, что не люблю я всю эту восточную чепуху!» - думала Лена, доставая из сумки кошелёк.

- Филипп, рассчитайте меня, пожалуйста. Мне нужно ехать. Спасибо за коньяк и вкусный кофе. И… за то, что выслушали. Мне действительно стало немного легче.

Филипп молча принял деньги. Лена встала со стула и направилась к выходу. Уже у самой двери она услышала голос бармена: «Не за что, Лена, заходите ещё. Всегда рад вас выслушать».

Красные неоновые буквы стилизованной под арабскую вязь надписи «Имран-хан» были видны за версту. Лена вышла из такси и направилась к дверям, несмотря на то, что её подмывало развернуться и уйти. Но нельзя – уже пообещала девчонкам. Интересно, «Ранетки» там одни, или ещё с кем-то? Сергей как раз уехал на пару дней по своим продюсерским делам – договариваться о концертном туре группы по странам Восточной Европы. Хорошо бы… Ленка давно мечтала снова побывать в родной Польше. В Легницу, конечно, не заедут, но снова увидеть Варшаву и Краков – тоже неплохо.

Дверь перед ней открыл улыбающийся швейцар – долговязый парень в восточном халате и тюрбане: чего только не приходится делать московским студентам, чтобы подзаработать! Третьякова улыбнулась в ответ и вступила в полумрак ресторана. Внутри звучала негромкая восточная музыка, на небольшой сцене танцовщицы вертели бёдрами и звенели монистами – танец живота, видите ли, у них. Третьякова, у которой отродясь не было никакого живота, следовательно, и танцевать было нечем, только хмыкнула. Девчонок она заметила сразу: они сидели на низком угловом диване среди россыпи подушек и увлечённо болтали. Перед каждой стоял высокий стакан с коктейлем, а в середине стола – блюдо с пахлавой и лукумом.

- Ой, Ленка – ты пришла! Мы так за тебя волновались! Как рука? – как пулемёт затараторила Лерка.

- Да нормально всё. Не болит уже, - Ленка перед девчонками всегда крепилась – всё-таки, самая высокая, да к тому же – басистка – нельзя раскисать.

Девчонки завозились среди подушек, освобождая место для Третьяковой. Аня пододвинула ей стакан:

Сидевшая рядом в Леной Женька, которая всегда отличалась острым нюхом, повела носом и воскликнула:

- Девчонки, а Ленка уже подогретая пришла! Третьякова, да от тебя ж коньяком разит на три метра!

Наташа и Аня при этих словах подозрительно оживились:

- Так, Ленка, а ну рассказывай, где, а главное – с кем это ты там коньяк хлещешь? Уж не с Абдуловым ли?

Ленка при упоминании этой фамилии непроизвольно вздрогнула.

- Девчонки, вы о чём – какой коньяк, какой Абдулов?! Отстаньте от меня вообще, дайте спокойно посидеть, - своими сегодняшними мыслями и настроениями Третьякова не готова была делиться даже с подругами.

- Что значит – «какой Абдулов»? Нам Саня всё рассказал. Что у вас с ним произошло – рассказывай!

Понимая, что от Козловой фиг отвяжешься, Лена пробормотала:

- Просто этот наш супермачо на пару со своим «Викусиком» решил покритиковать «Ранеток», а конкретно – размазать нас по стенке. Я не позволила. Они возжелали от меня показательного рокерского разрушительного поступка – я ткнула зажженной сигаретой в запястье. Всё.

Все «Ранетки» застыли на своих местах с открытыми ртами – да-а, такого от Третьяковой они не ожидали. Ленка обвела их прищуренными глазами, и невозмутимо принялась пить свой мохито. Из ступора девчонок вывел звонок на Лерин мобильник.

- Саша Стефанцов… Странно, - растерянно проговорила Лера, посмотрев на экран. – Может, что-то случилось?

- Ответь – и узнаешь, - нетерпеливо воскликнула Женя.

- Да, Саш, привет! Да… Да… Да, мы все вместе. Ленка? Нормально. Говорит, не болит. Да. В «Имран-хане» сидим. Это на Вернадского. Хорошо, давайте. Ждём, - Лера захлопнула телефон и удивлённо посмотрела на девчонок. Третьякова внутреннее напряглась – кажется, что-то случилось. Или случится.

- Да мы уже поняли, что Стефанцов. В чём дело вообще – ты можешь сказать? – Женьку всю трясло от любопытства.

- Короче, они сейчас с Виталиком к нам подъедут. Типа сил нет как хотят в нашу компанию. Попросили, чтобы мы их дождались.

От Леркиных слов Третьяковой стало плохо. С Абдуловым ей сейчас хотелось встречаться меньше всего.

- Так, всё, девчонки, я ухожу, - Лена резко поднялась и потянулась за сумкой.

- Далеко собралась? – Лера в упор посмотрела на подругу.

- Я. Не. Хочу. И. Не. Буду. Встречаться. С. Абдуловым, - раздельно выговорила Третьякова.

- Что, теперь так и будешь бегать от него? – спросила Наташа.

- Значит, всё-таки, что-то произошло… ясно, - протянула Аня.

Ленка готова была взорваться – ещё и подруги по мозгам катаются!

- А раз ничего не произошло, - подытожила Лера, - тогда чего ты дёргаешься? Сядь и расслабься. Ты же понимаешь, что, если ты сейчас уйдёшь, это будет выглядеть так, как будто ты струсила. Оно тебе надо?

- На надо, - грустно согласилась Ленка. – Ладно, остаюсь. Вы мне, кстати, так и не объяснили, по какому поводу меня сюда вызвали.

- Ой, так это же самое главное, - обрадовано заговорила Аня. – Короче, мы со Стасом были здесь неделю назад и нам предложили попробовать кальян. Слушай, нам так понравилось – это просто супер! В общем, сегодня мы решили покурить кальян вместе. Правда, здесь на кальянщика очередь, но мы уже заказали, и нам забьют яблочно-ванильный – минут через пятнадцать принесут.

- Яблочно-ванильный, говоришь… Да ну, я не буду – слишком для меня сладкий. Если бы хотя бы мятный…

- Ленка, ну не порть подругам праздник! Ну что тебе стоит с нами за компанию, - стала уговаривать Третьякову Женя.

- Мне-то, конечно, ничего не стоит… А на Сашу и Виталика вы тоже яблочно-ванильный заказали?

- Ой, а мы же на них не рассчитывали… Может, они не захотят? – растерянно пробормотала Аня.

- Чего это мы там не захотим? – прозвучал бодрый голос Саши Стефанцова.

«Ранетки» повернули головы – рядом с их диваном стояли улыбающийся Стефанцов и несколько мрачный Абдулов. Девушки опять повозились в подушках, освобождая место для двух немелких мужчин – на диване стало тесновато.

- Так чего вы такое придумали, чего мы с Виталей не захотим? – повторил свой вопрос Александр.

- Кальян, - упавшим голосом ответила Наташа. - Мы заказали большой, на пять мундштуков, яблочно-ванильный, а вы же позже позвонили…

- Кальян – это здорово! – с энтузиазмом воскликнул Стефанцов. – Мы когда с Виталиком в Турции снимались, часто баловались. Да, Виталь? – обратился он к Абдулову.

Тот сидел возле Лены и был всецело поглощён одним важным делом – изо всех сил старался не смотреть в её сторону. Она, впрочем, была занята тем же, но по отношению к нему.

- А? Что? – вопрос друга застал его врасплох. – Да, конечно.

- Только я не вижу никакой проблемы, - хрустя пахлавой, продолжал вещать Стефанцов. – Сейчас я пойду, найду кальянщика и закажу дополнительный кальян для нас двоих. Виталь, ты какой будешь – тоже яблочно-ванильный?

- У-у, - расстроился Саша, - а меня чего-то на сладкое потянуло…

- Саш, не переживай, всё нормально – у нас Ленка как раз тоже яблочно-ванильный не хочет. Так что мы будем курить наш, а Лене с Виталиком закажем мятный. О, вот, кстати, и кальянщик идёт!

К их дивану подошёл осанистый дородный мужчина в расшитом восточном жилете и с феской на голове.

- Добрый вечер, господа. Ваш кальян сейчас будет готов. Только вы заказывали на пятерых, а вас – семеро.

- Всё нормально. Нам с девушкой забейте мятный, пожалуйста, - ответил Абдулов, указывая на Лену.

- Хорошо, через десять минут. Только вам, наверное, придётся отсесть от своих друзей – у вас слишком тесно и вы не сможете расслабиться и насладиться кальяном как следует. Я предложил бы вам занять вон тот диван, - кальянщик указал на небольшой низкий диванчик в противоположном углу. - А ваш кальян сейчас принесут, - это уже «Ранеткам» и Стефанцову.

Лена, которая за всё это время не проронила ни слова, была вне себя. Нет, ну каков нахал – хоть бы её спросил, хочет ли она вообще курить с ним кальян, да ещё и практически наедине! Но Виталий уже поднялся с дивана и протягивал ей руку, чтобы помочь встать. Стиснув зубы, Лена подала ему руку и, под переглядывания «Ранеток» и ободряющие улыбки Стефанцова, Третьякова и Абдулов направились к тому самому дивану.

…Всё время в ожидании своего мятного кальяна они просидели молча. Сквозь полуприкрытые веки Лена наблюдала, как Саша учил «Ранеток» правильно курить кальян, как с непривычки закашлялась Наташа, как уже через пять минут эта весёлая компания вовсю посасывала свои мундштуки, закатывая глаза к потолку от невыразимого блаженства. Самой Третьяковой уже насколько раз доводилось пробовать кальян – в принципе, ей нравилось. Не сигареты, конечно – так, баловство, но под настроение. Но сегодня не устраивало её то, что курить кальян, который восточные мудрецы называли – «колыбель мира», ей придётся с человеком, отношения с которым мирными никак не назовёшь.

… Кальянщик поставил небольшой синий кальян на низкий столик и удалился. Виталий протянул Лене длинную тонкую трубку с мундштуком на конце и, по-прежнему не говоря ни слова, затянулся. Лена последовала его примеру. Мягкий, обволакивающий горло дым – Лена набрала его полные лёгкие и небольшими порциями выдыхала, смакуя освежающий привкус мяты. Хорошо… Лена посмотрела на Виталия – тот уже положил мундштук на подставку и сидел с сосредоточенным лицом. Перехватив взгляд Лены, он проговорил:

- Ты же понимаешь, что я здесь оказался неслучайно?

- Лена, ты можешь мне объяснить – что это было?

- То есть как – «ничего»? Ты у меня на глазах ни с того, ни с сего прожигаешь сигаретой руку, и это, по твоему – ничего? Лен, я не понимаю...

- Слушай, Абдулов, тебя не поймёшь. То ты со своей Викой меня достаёшь – отчаянный поступок им, видите ли, подавай, то потом вопросами дурацкими засыпаешь. С че<

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: