Стрессрадиационнойугрозыиегопоследствии

Как уже говорилось в предыдущих разделах, к числу травм л-тических, т.е. нарушающих целостность личности и наносящих «душевную рану», относятся события, которые отвечают ел с дующим критериям: 1) угрожают жизни человека или могу i привести к серьезной физической травме или ранению; 2) связаны с восприятием ужасающих картин смерти и ранений других людей, имеют отношение к насильственной или внезапной смерти близ­кого человека; 3) связаны с присутствием при насилии над близким человеком или получением информации об этом; 4) связаны с виной человека за смерть или тяжелую травму другого человека.

В перечень травматических также входят ситуации, в которых человек находится (или находился) под воздействием вредонос­ных для организма факторов (радиация, отравляющие вещества и т.д.). Отличительной особенностью такого рода травмати­ческих ситуаций является то, что человек не воспринимает угрозу такого воздействия непосредственно, с помощью ор­ганов чувств. Речь идет о нахождении, например, в аварийной зоне, в которой существует угроза радиационного поражения и где человек подвергается реальной опасности утратить здоровье или жизнь, что и послужило основанием для включения такого рода ситуаций в перечень травматических, т. е. способных вы­зывать ПТСР. Вопрос о том, возможно ли развитие данного расстройства у людей, перенесших стресс радиационной угрозы, остается до сих пор дискуссионным. В отечественной литературе, относящейся к изучению последствий аварии на Чернобыль­ской АЭС, представлены в основном исследования, касающиеся медико-биологических проблем влияния радиации на организм человека (Смирнов Ю.Н., Пескин А. В. — 1992). В значительно меньшей степени исследователями затронуты психологические последствия пребывания людей в зоне повышенной радиацион­ной опасности, характер и влияние эмоциональных переживаний на их внутреннее состояние после возвращения домой. Однако в некоторых работах авторы отмечают, что наблюдаемые ими нервно-психические и психосоматические расстройства нельзя непосредственно и исключительно связывать с воздействием ио­низирующей радиации (Коханов В. П., Краснов В.Н. — 2008).

В зарубежной литературе работ по этому вопросу также не­много. В аналитическом обзоре Х.Винера (Vyner H.M. — 1988) показано, что у лиц, подвергшихся радиационному облучению или воздействию других невидимых факторов среды, возни­кают ощущения неопределенности, проблемы с адаптацией, повышенная бдительность, радиофобии и травматический невроз. Посттравматические синдромы были описаны у жертв радиационного облучения во время аварии на американской ЛЭС «Three Mile Island» (Dew M.S, Bromet E.J. — 1993); а также v rex американских ветеранов Второй мировой войны (их еще называют «атомные» ветераны), которые были свидетелями ис­пытаний ядерного оружия (Horowitz M.J. et al. — 1979). В работе Д. Коллинса и А. Карвалахо показано, что стресс, связанный с предполагаемым фактом ионизирующего радиационного об­лучения, имеет ту же интенсивность, что и стресс, полученный в результате реально пережитого факта радиационного облучения (Collins D.L., de Carvalho A. — 1993).

Авария на Чернобыльской АЭС в 1986 г. является самым зна­чительным ядерным инцидентом за всю историю и, может быть, самым значительным источником невидимой травмы для ее участ­ников.

Согласно данным обследования, проводимого на базе Москов­ского НИИ диагностики и хирургии и Московского НИИ пси­хиатрии, основные клинически значимые нарушения или при­знаки социальной дезадаптации выявились в первые шесть меся­цев лишь у 20,9% обследуемых после их пребывания в зоне аварии, у остальной части обследованных они проявились гораз­до позже. Эти наблюдения позволяют предположить, что психо­логические последствия у людей, подвергшихся угрозе радиаци­онного поражения, имеют свои особенности, определенные спецификой воздействия пережитого стресса, так как основным стрессогенным фактором в этом случае был информацион­ный. Жертвами Чернобыля, безусловно, стали в первую очередь жители зараженных радиацией регионов (Александровский Ю. А. с соавт. — 1991; Антонов В. П. — 1987; Моляко В. А. — 1992). Кроме того, угрозе радиационного поражения подвергалась боль­шая часть (по разным источникам от 100 до 750 тысяч человек) (Чернобыльский след. — 1992; Edwards M. — 1994), принимавших участие в ликвидационных работах, как на самой станции, так и в 30-километровой зоне — так называемые ликвидаторы.

В большинстве случаев участие в ликвидационных работах не было добровольным, ликвидаторы при этом не располагали воз­можностью получить адекватную информацию о существующей опасности. Как правило, они знали о том, что ситуация, в которой они оказались, была опасна, но не знали, насколько велика эта опасность; в оценке ситуации они полагались на субъективные

представления о степени радиационного риска, которому подвср гались. В основе их могла быть как объективная информации и степени радиационного поражения, так и дефицит такой инфор мации. Все это и привело к постановке вопроса о том, насколько велика вероятность того, что относительно кратковременное про бывание этой категории лиц в зоне аварии может привести к pai витию у части из них психической травмы и ПТСР, т. е. являлся ли сам факт пребывания в Чернобыле травматическим событием. Кпк показало обследование ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС, пребывание в ситуации, связанной с возможностью сильно го радиационного облучения, с имеющимся и ожидаемым впо следствии ухудшением состояния здоровья, вызвало у значительно!I части ликвидаторов психическое состояние, которое, в соотвст ствии с критериями американской классификации DSM-I11-R, диагностируется как ПТСР. Частота его встречаемости среди лик видаторов (19,7 % всех обследованных) соответствует частоте воз^ никновения посттравматического стресса у жертв других травма­тических ситуаций (Тарабрина Н.В. с соавт. — 1996).

Результаты исследования показали, что переживание стресса радиационной угрозы в зоне аварии сопровождалось интенсив­ными отрицательными эмоциями. При этом уровень осознания травматичности действия угрозы радиационного поражения у большей части ликвидаторов невысок и опосредствован индиви­дуально-личностными особенностями. В постсобытийный пери­од ликвидаторы подверглись воздействию информационного стресса, вызванного волной публикаций в СМИ (не всегда на­учно обоснованной) о действии радиации на организм человека. Для части ликвидаторов это воздействие стало вторичным стрес­сом и пусковым механизмом формирования симптомов ПТСР. Для ликвидаторов удаление из зоны радиации не стало гарантом безопасности для жизни. Знание об отсроченном характере воз­действия радиации приводит к тому, что ликвидаторы постоянно находятся в состоянии напряжения, ожидания неприятных по­следствий для своего здоровья. В течение прошедших после аварии полутора десятка лет они продолжают находиться в со­стоянии хронического стресса,..что не может не отразиться пагуб­но на их психическом и физическом здоровье.

Многих ликвидаторов из обследованной группы беспокоило посто­янное возвращение в памяти к событиям и обстоятельствам, касающих­ся их работы в Чернобыле и возникающие при этих воспоминаниях тя­желые переживания. Наблюдались постоянно повторяющиеся, навязчи­вые воспоминания о Чернобыле, возникающие в сознании неожиданно и помимо воли человека даже тогда, когда ничего извне не напоминает о том периоде. У двух человек в настоящем и у четырех в прошлом были «флэшбэк-эффекты» — диссоциативные эпизоды, сопровождающиеся потерей чувства реальности. Эти обследуемые отмечали, что в опреде-

ленных обстоятельствах им довелось пережить ощущение, словно они шювь вернулись в Чернобыль. Такие ощущения возникали чаще всего и ситуациях, напоминающих им о прошлом или как-то иначе связан­ных с их деятельностью на станции. Например, подобное состояние у одного из обследуемых возникало периодически в те моменты, когда он ютовил пищу (в Чернобыле он работал поваром в столовой, находив­шейся на территории станции). В другом случае, обследуемый X., зани­маясь уборкой мусора во дворе автобазы, временами внезапно чувство­вал себя так, словно он снова на станции и засыпает радиоактивный грунт в контейнер. Подобное выпадение из реальности продолжалось обычно недолго, приблизительно 1 — 2 мин. Были случаи, когда ожи­вание прошлого вроде бы не провоцировалось никакими внешними знаками. Обследуемый С. рассказывал, что в 1989 г., собирая ягоды в лесу, он вдруг почувствовал, что находится в Зоне, это ощущение было очень реалистичным, продолжалось несколько минут и напугало С, у него испортилось настроение, появилось чувство подавленности, а ве­чером возникли сильные головные боли. В других случаях ощущение возвращения в Зону возникало в просоночном состоянии, при работе на огороде, строительстве дачи и т.д.

Особенностью ПТСР у ликвидаторов является высокий про­цент симптомов физиологической возбудимости, а также направленность, обращенность симптомов ПТСР в будущее. У них также'наблюдается более высокий уровень тревоги и де­прессии. Исследование также показало, что такие симптомы, как нарушения сна, потеря аппетита, снижение сексуального влечения, раздражительность, свидетельствуют об их тяже­лом эмоциональном состоянии. Известно, что эмоции вовлечены в структуру любого целенаправленного поведенческого акта, вследствие чего активируются вегетативные функциональные системы и их специфическое эндокринное обеспечение, регули­рующее поведенческие реакции. В случае невозможности дости­жения жизненно важных результатов для преодоления стрессовой ситуации возникает напряженное состояние, которое в сочетании с первичными гормональными изменениями вызывает нарушение гомеостаза организма. При неоднократном повторении или при большой продолжительности аффективных реакций в связи с за­тянувшимися жизненными трудностями эмоциональное возбуж­дение может принять застойную стационарную форму и спрово­цировать психосоматические расстройства.

СуицидальноеповедениеиПТСР

Актуальность изучения взаимосвязи между признаками ПТСР и суицидальным поведением обусловлена прежде всего статисти­кой суицидов среди лиц, подвергшихся травматическому воздей­ствию. Так, в исследованиях Д. Килпатрик с соавторами показано,

что жертвы сексуального насилия совершают суицид в восемь раз чаще по сравнению с контрольной группой (Kilpatrick D.G., Best C.L., Veronen L. — 1985). Обнаружено, что 57% лиц, по бывавших в японском плену во время Второй мировой войны, имели суицидальные мысли, а 7 % находившихся в немецком плену пытались совершить суициды (Miller T.W., Martin W., Spiro К. — 1989). М.Сомасандерем (Somasundaram D. — 1993) отмечал, что суицидальные мысли встречаются у 38 % из группы ветеранов (160 человек).

Среди ветеранов, боевой опыт которых был связан с повы шенным риском для жизни, наблюдается выраженная тенденция любым способом (в основном алкоголь и наркотики) уйти oi переживаний, связанных с войной (Solursh L. Р. — 1989). В ретро-спективных исследованиях Н.Фарбероу с соавторами обнаруже­но, что при диагностическом обследовании до гибели наличие симптомов ПТСР было значительно выше среди вьетнамских ветеранов, совершивших суициды, чем среди ветеранов, погибших в автокатастрофах (Farberow N.L. et al.— 1990). В последующих исследованиях было показано, что участие в экстремальных фор­мах насилия во время сражения может выступать в роли преди­ктора как суицидальных попыток, так и развития тяжелых форм ПТСР (Hiley-Young В. et al. - 1995).

В разных исследованиях показана значительная распростра­ненность суицидального поведения и суицидальных попыток среди беженцев, подвергшихся травматизации. Вынужденное переселение вызывает у части беженцев чувство «вины выжив­шего». Почти у всех нарушаются социальные связи, которые за­частую приводят к полной социальной изоляции, у многих уси­ливается соматическая патология — все это относится к факторам суицидального риска. М.Феррада-Ноли обнаружил, что 50% из выборки 149 беженцев имеют опыт тяжелой травмы (70 % хотя бы один раз подвергались пыткам) (Ferrada-Noli M. — 1997). У них отмечается суицидальное поведение (суицидальные мысли, по­пытки или планы). В исследуемой выборке ПТСР диагностиро­вано в 79 % из всех случаев,.другие психические заболевания составили 16 % и умственная патология — 5 % случаев. Распро­страненность суицидального поведения значительно выше среди беженцев с ведущим диагнозом ПТСР, чем среди остальных (Ferrada-Noli M. - 1997).

Показано, что в Швеции процент суицидов среди эмигрантов и беженцев значительно выше, чем среди тех, кто живет у себя на родине (Ferrada-Noli M. — 1997). Данные исследования, выпол­ненного на этих группах беженцев, выявили наличие четкой ко-вариации между суицидами и статусом эмигрантов, плохим социально-экономическим состоянием и отсутствием психиатри­ческой помощи. При обследовании ливанских беженцев, про-

живающих в Германии, было обнаружено, что желание совершить суицид или его попытки чаще встречаются среди тех беженцев, которые перенесли пытки.

Другие ведущие симптомы в группе пациентов с ПТСР вклю­чают ряд клинических параметров, связанных со склонностью к суицидальному поведению: болез­ненное содержание кошмаров, сокращение или пренебрежение социальными контактами, пессимизм по отношению к будущему и возросшая агрессивность. Перечисленные симптомы, сопря­женные с показателями суицидов, были определены как «факто­ры содействия» и обнаружены среди десяти индокитайских бе­женцев, проявивших суицидальное поведение. Данные симптомы включают также: возвращающуюся депрессию, чувство потери, сильное чувство безнадежности или чувство злости (Alley J. — 1982).

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: