Хорошие друзья, паршивые мужья

Я задала тот же вопрос Шарлотте, английской журналистке.

— Сказать почему? — ответила она. — Были у меня такие, коротышки, толстые, страшные, — разница ноль. Такие же бесчувственные эгоисты, как и красавцы. — И добавила: — Когда тебе за тридцать пять и ты все еще не замужем, волей-неволей думаешь: да зачем мне вообще это надо?

Она рассказала, как совсем недавно отвергла красивого разведенного банкира за сорок только потому, что у него был слишком маленький член.

К нам заглянула Сара. Она только что раздобыла денег на свой первый полнометражный фильм и пребывала в состоянии эйфории.

— Да чтобы женщина не могла выйти замуж?! Это такая чушь, у меня слов нет! Если хочешь кого-то окрутить, достаточно просто закрыть рот. Заткнуться раз и навсегда и соглашаться с каждым их словом.

К счастью, позвонила моя подруга Амалита и все мне объяснила. Объяснила, почему совершенно потрясающие женщины прозябают в одиночестве, и не то чтобы, конечно, радуются этому факту, но, по крайней мере, особенно не переживают.

— Радость моя, — проворковала она в трубку. Сегодня она была в отличном настроении, поскольку всю ночь занималась сексом с двадцатичетырехлетним студентом юрфака. — Да каждый дурак знает, что из нью-йоркских мужчин выходят отличные друзья и паршивые мужья. Как говорят у нас в Латинской Америке: «Лучше быть одному, чем в плохой компании».

Вечер пятницы. Неожиданное появление некоего Грегори Рока, режиссера-документалиста, вызывает в баре «Бауэри» легкое оживление. Мистер Рок, автор таких скандально известных фильмов, как «Д. Р. Ф.» («Джеральд Рудольф Форд») и «Манкиз», шествует в довольно задрипанном твидовом пиджаке, опустив глаза долу. За ним следует стайка юных созданий — шестеро новых моделей известного модельного агентства. Среди них нет ни одной старше двадцати одного года (двоим вообще по шестнадцать), и половина из них в жизни не видела ни одного фильма мистера Рока и, положа руку на сердце, плевать на это хотела.

Роль буксиров, обеспечивавших непрерывность движения и сохранность состава, выполняли Джек и Бен, «моделепоклонники» — два инвестора-предпринимателя лет по тридцать — молодые люди с незапоминающимися чертами лица, если не считать кроличьи зубы одного и модный нагеленный «ежик» другого.

На первый взгляд компания производила впечатление веселой беззаботной тусовки. Девушки сияли улыбками. Мистер Рок занял место у стены в окружении своих чирикавших красоток, а молодые люди расселись по краям, будто оберегая мистера Рока от посягательств на его уединение или, упаси Господь, на его дам.

Мистер Рок то и дело склонял голову то к одной, то к другой девушке, на лету подхватывая нить обрывочных разговоров. Молодые люди были полны жизни и энергии. На самом же деле все было вовсе не так картинно, как могло бы показаться со стороны. Если хорошенько приглядеться, удалось бы различить налет усталости и скуки, тенями старости залегший на лицах юных див. Им нечего было сказать мистеру Року и уж тем более друг другу. Но у всех присутствующих была своя работа, и все ее усердно выполняли.

Так они и сидели, сияя великолепием, пока наконец не набились в лимузин мистера Рока и не отправились в клуб «Туннель», где мистер Рок, вяло потоптав танцпол с одной из красоток, наконец осознал, что умирает со скуки, и уехал домой в полном одиночестве. Девочки же остались и принялись за наркоту, а потом Джек, тот самый, с «ежиком», схватил одну из них за руку со словами: «Ну ты, сучка!» — после чего она послушно пошла к нему домой. Там он предложил ей еще дури, а она сделала ему минет.

Такого рода сценарии буквально каждый вечер разыгрываются в клубах и ресторанах, где неизменно собираются очаровательные юные фотомодели, слетающиеся в Нью-Йорк, как пчелы на мед, и их спутники, мужчины вроде Джека и Бена, превратившие обхаживание и, по возможности, соблазнение юных манекенщиц в дело всей своей жизни. Позвольте представить — моделепоклонники.

Моделепоклонники — порода особая. Они на ступеньку выше обычных бабников, которые готовы трахать все, что движется. Моделепоклон-ников интересуют не столько женщины, сколько манекенщицы. Они обожают их за красоту и ненавидят за все остальное. «За глупость, мишуру, беспринципность, искушенность», — объясняет Джек. Моделепоклонники обретаются в не-ком подобии параллельной вселенной, с собственными планетами («Нобу», бар «Бауэри», «Табак», «Флауэрз», «Туннель», «Экспо», «Метрополис»), спутниками (многочисленными квартирами, в большинстве своем в районе Юнион-сквер, которые крупные модельные агентства снимают для своих манекенщиц) и богинями (Линда, Наоми, Кристи, Эль, Бриджит).

Добро пожаловать в их мир. Довольно гнилой мирок.

Не каждый мужчина может стать моделепоклонником.

— Чтобы спать с моделями, нужно быть богатым, красивым и/или принадлежать к артистической богеме, — объяснил Баркли.

Сам он — многообещающий художник с лицом ангела Боттичелли, обрамленным светлыми волосами, стриженными в кружок. Живет он в небольшой мансарде в Сохо, которую оплачивают его родители, как, впрочем, и остальные его расходы, что неудивительно, когда твой отец — крупнейший производитель пластиковых вешалок в Миннеаполисе. Это значительно облегчает Баркли жизнь, поскольку жизнь моделепоклонника обходится недешево — чего стоят одни расходы на коктейли, ужины, такси из одного клуба в другой, наркотики — в основном марихуана, но изредка и героин с кокаином. Кроме того, на все это уходит уйма времени. Родители Баркли полагают, что все свое время он проводит в мастерской за работой, в то время как на самом деле он дни напролет планирует свои бессонные ночи с манекенщицами.

— Честно говоря, не понимаю всех этих охов и ахов вокруг моделей, — говорит Баркли. Он вышагивает по своей мансарде в кожаных джинсах и с обнаженным торсом. Волосы его еще не успели высохнуть после душа, а на груди виднеются три хилых волоска. Модели его обожают. Считают его модным и милым. — Главное — обращаться с ними как с простыми смертными, — продолжает он, прикуривая сигарету. — Нужно уметь себя держать — входишь и сразу направляешься к самой шикарной из них — иначе пиши пропало. Это как с собаками: главное — не дать слабины.

Звонит телефон. Ханна. У нее съемки в Амстердаме. Баркли ставит телефон на громкую связь. Ей одиноко, и она обкурилась.

— Я так по тебе соскучилась, — стонет она. Ее голос как змий, свивающийся в кольца в тщетных попытках скинуть собственную кожу. — Был бы ты здесь, я бы тебе так отсосала… О-о-о-о… Это такой кайф, милый.

— Вот так-то, — подмигивает Баркли. Он прикуривает косяк и заводит разговор с Ханной, запустив пятерню в шевелюру: — Покурим вместе, моя сладкая?

— Есть два вида моделепоклонников — те, кто с ними спит, и те, кто не спит, — заявляет Корте фельске, автор книги под названием «Пустозвон», романа о человеке, который проводит жизнь в погоне за моделями. — Возглавляют всю эту братию супермоделепоклонники, то есть те, кого чаще всего можно встретить в обществе Эль Макферсон, Бриджит Халл, Наоми Кэмпбелл. Такие водятся везде, где есть модели, — в Париже, Милане, Риме, — продолжает мистер Фельске. — У них уже есть определенный вес в мире моды. Им ничего не стоит снять пару моделей. Они из них веревки вьют.

Но далеко не все моделепоклонники — птицы высокого полета. В Манхэттене, главном перевалочном пункте для всех начинающих моделей, достаточно одного состояния. Взять, к примеру, Джорджа и его партнера Чарли. Каждый вечер Джордж и Чарли вьюодят в свет толпы манекенщиц — иногда по двенадцать человек кряду.

Джордж и Чарли сошли бы как за среднестатистических европейцев, так и за ближневосточных бизнесменов, но на самом деле они из Нью-Джерси. Занимаются они импортом-экспортом, и хотя им еще нет и тридцати, каждый из них стоит по нескольку миллионов.

— Бедняге Чарли никогда не обламывается, — смеется Джордж, докручиваясь в кожаном кресле за массивным столом красного дерева в собственном офисе. Пол устелен восточными коврами, на стенах — оригиналы картин мастеров. Джордж объясняет, что на секс ему наплевать. — Это такой вид спорта, — говорит он.

— Для этих ребят девочки — всего лишь очередной трофей, — соглашается мистер Фельс-ке. — Для кого-то это способ избавиться от собственных комплексов, для кого-то — возможность пофанфаронить.

Джордж рассказал, что в прошлом году от него залетела девятнадцатилетняя модель. Они были знакомы чуть больше месяца. Сейчас у них девятимесячный ребенок. Он с ней больше не встречается. Она предъявила ему свои требования: 4500 долларов в месяц в качестве алиментов, страховой полис на 500000 долларов и 50000 долларов в фонд образования ребенка.

— По-моему, это слегка чересчур, вы не находите? — ухмыляется Джордж. Улыбка обнажает зубы с сизым налетом…

— Модели — существа стадные, — объяснил Баркли. — Перемещаются они исключительно толпой — тусуются своими компаниями, живут по нескольку человек в одной квартире. В одиночку они сразу теряются, а вместе они — сила. Любой перед ними пасует. С другой стороны, это может оказаться тебе на руку, — продолжает он свою лекцию, — поскольку, если в одном месте собралось двадцать фотомоделей, твоя избранница наверняка окажется не самой красивой — следовательно, твои шансы возрастают. Если она одна и выбирать не приходится, она оказывается хозяйкой положения. Если же ты подходишь к компании из четырех-пяти манекенщиц и обращаешься к одной из них, ей это льстит, поскольку она мгновенно чувствует свое превосходство.

Главное — познакомиться с первой. Лучше всего это делать через знакомых.

— Стоит заполучить одобрение одной, — говорит мистер Фельске, — и тебя тут же принимают за своего.

Три года назад Джордж случайно встретил в клубе свою бывшую одноклассницу, чей кавалер оказался букером одного модельного агентства. Через него Джордж познакомился с кучкой моделей. У него была наркота. Кончилось все тем, что они всей толпой отправились к ним домой. Наркоты хватило аж до семи утра. По ходу дела он с одной переспал. На следующий день она согласилась с ним встретиться, но только при условии, что остальные тоже придут. Он пригласил их всех на ужин. И понеслось.

Сейчас Джордж знает наперечет все модельные квартиры — приют новоиспеченных моделей, где за каких-то пятьсот долларов в месяц пятеро девочек жмутся по своим койкам в двух-трех тесных спальнях. Но нельзя терять бдительность — девочки приходят и уходят и нужно постоянно поддерживать отношения как минимум с одной из квартиранток. Источник же неиссякаем.

— Нет ничего проще, — говорит Джордж. Он поднимает трубку и набирает номер.

— Ох, черт, — огорченно произносит он. — Это ее старый знакомый (на самом деле он с ней знаком всего каких-то пару месяцев), сам только что сюда вернулся. Вот не повезло. А это кто?

— Очень приятно, я Джордж. — Минут десять они мило беседуют. — Мы тут сегодня в «Бауэри» собираемся. Не хочешь присоединиться?

— Ну-у… ладно, — отвечает она, а сама только что в ладони не хлопает от радости.

— Кто там еще с тобой сегодня? Может, прихватишь их с собой?

— Вообще-то лучше, когда мужчин больше, чем женщин, — говорит он. — Чем больше соперниц, тем больше конкуренция. Они настораживаются, затихают. Если одна рассказала другой, что с кем-то встречается, это может сыграть роковую роль. Она-то думает, что они подруги, а на самом деле каждый сам за себя. Ей то и дело рассказывают подобные истории. Твои собственные подруги так и норовят отбить у тебя парня.

— Среди них полно пустышек, — фыркает мистер Фельске.

— Среди модельных квартир существует определенная иерархия доступности, — говорит он, — девочки Вильгельмины самые доступные — они из тех, кто все детство провел на колесах или в злачных кварталах Лондона. У «элиты» две квартиры — одна в центре, на Восемьдесят шестой, другая на отшибе, на Шестнадцатой. Девочки получше живут в центре. Те, что на отшибе, поприветливей. Про девочек из квартиры Эйлин Форд можно сразу забыть — хотя бы потому, что горничная Эйлин просто-напросто вешает трубку.

— Большинство из них живут между Двадцать восьмой стрит и Юнион-сквер. Есть еще высотки Зеккендорфа на Пятнадцатой. И еще пара мест на Двадцать второй и на Южной Парк-авеню. Модели постарше, у кого работы навалом, селятся в Ист-Сайде.

— Мы все время обсуждаем, как сложно после моделей вернуться «на гражданку», — рассказывал Джордж. — С гражданскими как-то даже особенно не пересекаешься — по крайней мере, не стараешься пересечься.

— Модели гораздо покладистей, чем гражданские с их карьерами, — добавил Сэнди. — Гражданские вечно от тебя чего-то хотят…

Четверг, вечер. Ресторан «Бароло». Марк Бей-кер, реставратор и промоутер, дает очередную вечеринку. Схема такая: у промоутеров связи в агентствах. Агентства знают, что промоутеры — «надежные люди», т. е. и о девочках позаботятся, и скучать не дадут. Те, в свою очередь, нуждаются в моделепоклонниках, чтобы они вывели их моделей в свет — сами промоутеры не всегда изыскивают такие деньги. А моделепоклонники — всегда. Кто-то же должен их кормить. И вот моделепоклонники встречают кого-нибудь вроде мистера Рока. Мистер Рок хочет девочек. Моделепоклонники тоже хотят девочек, к тому же не прочь провести время в обществе мистера Рока. Все счастливы.

Итак, четверг, вечер. У входа в ресторан чистое столпотворение. Люди давятся, изо всех сил стараясь привлечь внимание рослого детины довольно угрожающего вида — судя по всему, наполовину азиата, наполовину итальянца. Внутри дикая толчея. Все танцуют, все стройны и красивы.

Сначала общаешься с какой-то девицей с деланным европейским акцентом. Потом еще с одной, из Теннесси, — она только что вернулась из дома и делится впечатлениями.

— Я была в клешах и на платформах, так видели бы вы, как мой бывший на меня вылупился: «Что это — говорит — ты так вырядилась?» А я ему и говорю: «Привыкай, милый. Нью-Йорк есть Нью-Йорк».

Появляется Джек и дает кое-какие разъяснения.

— Как бы глупы они ни были, в моделях преобладает стремление манипулировать другими. Их можно разделить на три категории. Первая категория — новенькие. Эти, как правило, совсем девчонки — лет по шестнадцать, семнадцать. Они все время тусуются. У них не так уж много работы, зато амбиций хоть отбавляй, им нужны знакомства, связи — фотографы например. Категория номер два — те, у кого полно работы. Они уже постарше, от двадцати одного и выше, и уже лет пять как в модельном бизнесе. Они нигде не появляются, все время в разъездах, их почти никогда не видно. И наконец, третья категория — супермодели. Они ищут покровителя, который может что-то для них сделать. Они просто одержимы идеей денег, возможно, потому, что их положение столь шатко и недолговечно. Если у тебя меньше двадцати — тридцати миллионов, они на тебя и не взглянут. К тому же они страдают звездной болезнью — общаются исключительно с супермоделями, а всех остальных манекенщиц или просто не замечают, или поливают грязью.

Ты идешь вслед за Джеком, и разговор продолжается чуть ли не в мужском туалете.

— К двадцати одному у них уже такой багаж накопился! — рассказывает Джек. — Полный комплект. Дети. Бывшие любовники. Неприятные знакомства. Большинство из них — дети из семей неблагополучных или с сомнительным прошлым. Они красивы, но в конечном итоге тебе от этого ни тепло ни холодно. Они молоды. Необразованны. У них нет ничего святого. Лично я предпочитаю тех, кто постарше. Нужно только найти такую, чтобы как чистый лист. Вот я и ищу.

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: