Общие свойства нервной системы и целостные формально-динамические характеристики индивидуальности

Для экспериментальной проверки развиваемых представлений о свойствах нерв­ной системы и их психологических проявлениях В. Д. Небылицын с сотрудника­ми провел исследование физиологических основ интеллектуальной и психомо­торной активности. Параметры интеллектуальной и психомоторной активности оценивались при помощи простых экспериментальных показателей, которые ха­рактеризовали: 1) индивидуальный темп действий; 2) склонность индивида к раз­нообразию действий и 3) потребность индивида в напряженной деятельности. В этом исследовании было обнаружено, что все параметры активности (как ин­теллектуальной, так и психомоторной) коррелировали преимущественно с ЭЭГ-индикаторами активации в передних областях головного мозга. Таким образом, гипотеза о роли передних областей мозга в детерминации индивидуальных разли­чий в активности была подкреплена эмпирическими данными.

Один из ближайших коллег В. Д. Небылицына, дифференциальный психофи­зиолог В. М. Русалов, начал свои исследования с анализа структуры телесной конституции и ее взаимоотношений с общей чувствительностью, которая оцени­валась по показателям слуховых, зрительных и тактильных абсолютных порогов. Общая чувствительность рассматривалась В. М. Русаловым как формально-дина­мический (психодинамический) параметр индивидуальности, не относящийся к темпераменту. Он обнаружил значимые корреляции между различными показа­телями абсолютных порогов и выявил довольно слабые связи между чувствитель­ностью и индикаторами соматотипа.

В начале 1970-х гг. В. М. Русалов обратился к проблеме общих свойств нерв­ной системы — одной из самых сложных проблем в дифференциальной психофи­зиологии. Как и другие представители школы Б. М. Теплова — В. Д. Небылицына, он пытался решить эту проблему путем выделения таких электрофизиологических параметров, которые коррелируют в разных областях мозга при различных видах стимуляции. Применив индексы вариабельности вызванных потенциалов (ВП), В. М. Русалов предложил индикатор стохастичности нейронных сетей в ка­честве общего свойства нервной системы. Он предположил, что данное свойство может быть рассмотрено в качестве основы пластичности индивидуального пове­дения. Экспериментальные результаты показали наличие положительной корре­ляции между вариабельностью ВП и пластичностью поведения при прогнозиро­вании событий в случайной среде [Русалов, 1979].

Основываясь на идеях В. Д. Небылицына и П. К. Анохина (см. главу 14), В. М. Русалов предложил концепцию трехуровневой структуры свойств нервной системы. В дополнение к уровням, предложенным В. Д. Небылицыным (уровень нейронов и уровень комплексов структур мозга), В. М. Русалов ввел третий уро­вень — свойств целого мозга, отражающих функциональные параметры интегра­ции нервных процессов в целом мозге. Он отмечал, что третий уровень является наиболее важным для анализа физиологических основ индивидуальных различий в формально-динамических параметрах поведения (включая особенности темпе­рамента и общих способностей).

Проанализировав структуру корреляций между спектральными параметрами ЭЭГ с использованием метода главных компонент, В. М. Русалов и М. В. Бодунов выделили четыре общемозговых ЭЭГ-фактора: Ф-1 — энергия медленных ритмов (дельта и тета); Ф-2 — частота медленных ритмов (дельта и тета); Ф-3 — энергия и частота быстрых ритмов (бета-2) и Ф-4 — пространственно-временная синхрони­зация и когерентность биоэлектрической активности мозга. Эти общемозговые ЭЭГ-факторы характеризовали, с одной стороны, особенности межцентральных отношений в коре головного мозга, а с другой — различные аспекты активации нервной системы в целом. Согласно предположению В. М. Русалова, данные об­щемозговые факторы рассматривались как параметры свойств нервной системы третьего уровня, играющего ведущую роль в детерминации целостных характе­ристик индивидуальности (включая особенности темперамента и общих способ­ностей).

Активность как характеристика темперамента выступала в качестве основного объекта исследований М. В. Бодунова. Эти исследования были основаны на пред­положении В. Д. Небылицына, согласно которому поиск физиологических детер­минант интегральных характеристик индивидуальности (в том числе активно­сти) представляет собой наиболее эффективный путь к решению проблемы интегративных параметров мозга, функционирующего как целое.

В предшествующих работах, посвященных активности, А. И. Крупновым и В. Д. Мозговым были проанализированы разные уровни активности (интеллекту­альной и психомоторной) изолированно друг от друга. Более того, активность рассматривалась упрощенно как синдром ряда индексов и оценивалась суммарно по совокупности характеристик скорости, разнообразию и напряженности совер­шаемых действий. М. В. Бодунов высказал предположение об относительной не­зависимости основных динамических аспектов данного параметра, обусловлен­ной его многомерной природой. Индивидуально устойчивые особенности трех главных аспектов активности — индивидуальный темп, склонность к напряженной деятельности и тенденция к разнообразию действий — количественно оценива­лись при помощи специальных экспериментальных процедур в психомоторнойи интеллектуальной сферах. Результаты анализа взаимосвязей между индексами активности при помощи метода главных компонент (Varimax-вращение) показа­ли относительную независимость основных аспектов активности. Были выявле­ны следующие факторы динамической стороны интеллектуальной активности: скоростной, лежащий в основе индивидуального темпа умственной деятельности; эргический (от греч. еrgоп — работа), характеризующий склонность к напряжен­ной деятельности, и вариационный, проявляющийся в тенденции к разнообразию и новизне. В психомоторной активности было выделено два фактора — скорост­ной и эргический. В целом результаты показали, что выявленные факторы актив­ности являются устойчивыми, линейно независимыми измерениями активности как характеристики темперамента.

Показатели выделенных факторов активности были сопоставлены с общемоз­говыми ЭЭГ-параметрами, отражающими различные аспекты активации нервной системы, а также особенности пространственно-временной синхронизации ЭЭГ-процессов в разных областях мозга. Было обнаружено, что индикаторы скорост­ного аспекта интеллектуальной активности (как и некоторые сложные психо­моторные показатели, например скорость письма) положительно коррелируют с фактором пространственно-временной синхронизации ЭЭГ-процессов в разных областях мозга (Ф-4). Эргический аспект интеллектуальной и психомоторной активности отрицательно коррелировал с энергией (выраженностью) медленных ритмов ЭЭГ (Ф-1). Когда мы говорим об энергии медленных ритмов ЭЭГ, мы имеем в виду выраженность положительной корреляции с частотой медленных ритмов ЭЭГ-колебаний менее 8 в секунду. Разные ритмы ЭЭГ можно сравнить со звуками в музыкальном произведении (медленные ритмы можно сопоставить с низкими звуками, а быстрые — с высокими). При таком сравнении энергия рит­мов ЭЭГ будет соответствовать громкости звуков.

Результаты позволили сделать вывод о том, что общие факторы ЭЭГ отражают существенные параметры интегративной деятельности мозга, которые оказывают влия­ние на особенности проявления активности как важней­шей характеристики индивидуальности. На основе допущения, согласно кото­рому межличностная изменчивость целостных свойств индивидуальности (вклю­чая активность как компонент темперамента и общих способностей) преимущест­венно определяется фундаментальными характеристиками функционирования головного мозга, выделенные ЭЭГ-факторы были рассмотрены как индикаторы гипотетических общих свойств нервной системы в целом.

Проблема взаимоотношений между формально-динамическими аспектами ак­тивности как свойства темперамента и индивидуального уровня активации как одного из общих свойств нервной системы была проанализирована в исследованиях Н. С. Лейтеса, Э. А. Голубевой и Б. Р. Кадырова. Свойство активации нерв­ной системы оценивалось при помощи двух показателей: частоты альфа-ритма и энергии вторых гармоник в реакции навязывания ритма на частоте 6 Гц при свето­вой стимуляции. Реакция навязывания ритма проявляется в усилении ритмиче­ской составляющей ЭЭГ, частота которой совпадает с частотой ритмической сен­сорной стимуляции (чаще используются серии световых вспышек или звуковых щелчков). Было обнаружено, что кроме синхронных со стимулами ритмов ЭЭГ происходит усиление выраженности ритмов, имеющих частоту, кратную часто­те сенсорной стимуляции. Если частота ритма ЭЭГ ровно в 2 раза выше частоты стимуляции, то говорят о второй гармонике в реакции навязывания ритма. Оказа­лось, что выраженность (или энергия) второй гармоники является очень инфор­мативным показателем в изучении свойств нервной системы человека. Для изме­рения динамических характеристик умственной активности были использованы специальные экспериментальные процедуры. Была выявлена тесная взаимосвязь между параметрами умственной активности, с одной стороны, и показателями активации нервной системы, с другой. Для всех параметров активности более высокие значения были обнаружены в группе испытуемых с высокими оценка­ми индикаторов активации нервной системы. В то же время было обнаружено, что низко активированная группа испытуемых характеризовалась более высоким уровнем интеллектуальной активности, чем группа испытуемых с промежуточ­ными значениями уровня активации, Было высказано предположение о том, что низкая активированность нервной системы может приводить к компенсаторному повышению уровня активности как характеристики индивидуальности.

Исследование активности получило дальнейшее развитие в работах А. И. Крупнова и его коллег. А. И. Крупнов был первым среди отечественных дифференци­альных психофизиологов, кто включил в анализ коммуникативный аспект ак­тивности (наряду с интеллектуальным и психомоторным аспектами). Используя специально разработанную программу наблюдения за социальным поведением испытуемого, А. И. Крупнов смог оценить проявления коммуникативной активно­сти по следующим показателям: потребность в социальных контактах, коммуни­кативная инициатива, устойчивость социальных контактов и количества партнеров в социальном поведении. Было обнаружено, что все индексы (кроме устойчиво­сти социальных контактов) коррелировали друг с другом. А. И. Крупнов высказал предположение, что устойчивость общения (стабильность социальных контак­тов) более тесно связана с содержательным аспектом активности, чем с ее динами­ческим аспектом.

Факторный анализ корреляций между интеллектуальными, психомоторными и коммуникативными индикаторами активности не выявил факторов, объеди­няющих показатели разных сфер, — т. е. три сферы проявления активности фор­мировали самостоятельные группы признаков. А. И. Крупнов пришел к выводу о том, что три аспекта проявления активности (психомоторный, интеллектуальный и коммуникативный) относительно независимы друг от друга. Их совместное действие обеспечивает оптимальный уровень взаимодействия индивида с окру­жающей его средой.

Кроме того, А. И. Крупнов внес также вклад в разработку проблемы отноше­ний между параметрами активности и эмоциональности. В отечественной психо­логической литературе имелись две гипотезы относительно их взаимосвязей.

Первая была предложена В. Д. Небылицыным. Он полагал, что активность и эмо­циональность — это независимые параметры в структуре темперамента. Вторая была сформулирована А. Е. Ольшанниковой, которая считала, что эти параметры темперамента взаимодействуют друг с другом. А. И. Крупнов использовал методы оценки особенностей эмоциональности, которые были разработаны А. Е. Ольшан-никовой и ее коллегами. Эти методы позволяли оценивать проявление трех ос­новных эмоций: гнева, радости и страха. Наибольшее количество значимых кор­реляций было обнаружено, с одной стороны, между параметрами активности в разных сферах, а с другой — между параметрами интенсивности эмоции радости. При этом выраженность данной эмоции отрицательно коррелировала с парамет­рами психомоторной активности и положительно — с некоторыми индикаторами коммуникативной активности. Динамические характеристики интеллектуальной активности коррелировали с интенсивностью эмоции радости положительно в случае индикаторов интенсивности интеллектуальных операций и отрицатель­но—в случае вариативности интеллектуальных действий. Преобладание эмоции страха коррелировало отрицательно с индикаторами коммуникативной активно­сти и положительно — с вариабельностью психомоторных и интеллектуальных операций. Сходные результаты были получены в случае эмоции гнева. В целом результаты продемонстрировали существование тесных и довольно сложных взаи­моотношений между формальными характеристиками основных эмоций и прояв­лениями активности как свойства темперамента.

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: