ЙЕЛЬ ХОЧЕТ УВИДЕТЬ Н В БАНДАЖЕ

—Как оно, тренер? — небрежно спросил Нейт. В «Сарабетс», где тренер Йеля заказала столик, он пришел, опоздав на сорок минут. — Извините, я опоздал. До сих пор отходняк после вчерашней ночи.

С тех пор как Нейт ушел от Бриджит, он выкурил еще два косяка. Теперь его глаза напоминали крохотные щелочки, а с лица не сходила дурацкая улыбка.

В «Сарабетс» было много света, цветов и модных мамаш с детками и мужьями, читающими воскресные газеты. И буквально все здесь источало аромат кленового сиропа.

—Присаживайся, — указала тренер на место напротив. Грива ее светлых волос спадала на плечи, ее губы были накрашены красной помадой, на ней был какой-то серебристый топ. Она была похожа на старшую, давно пропавшую сестру Джессики Симпсон. —

На голове у Нейта была бейсболка с эмблемой, которую тренер подарила ему при первой встрече.

—Я и бандаж надел, — сказал он, изо всех сил пытаясь сохранить невозмутимый вид. Играть роль негодяя ему удавалось все лучше и лучше. Он взял кекс из стоявшей на столе корзинки и целиком запихнул себе в рот. — Твою мать, я голоден как собака, — добавил он с набитым ртом.

— Ешь сколько угодно, — великодушно позволила тренер. — Я привыкла к команде голодных парней.

—Хм, — промычал Нейт. Это оказалось сложнее, чем он предполагал. Он взял руками целый кусок масла и запихнул его в рот, вдогонку к кексу. — Скажите, и почему я должен хотеть играть с этими хиляками, в конце концов?

—Я вижу, ты из тех, кто любит трудности, — сказала она. — Иначе тебе становится скучно. Ты совершаешь поступки, о которых потом сожалеешь. Моя задача — надрать тебе задницу, и обещаю, я буду это делать.

Нейт с трудом проглотил масло. Неудивительно, что команда Йеля так хорошо играла в этом году. Надо признать, он был впечатлен. Но, опять-таки, убедить его выбрать Йель — миссия тренера, единственная причина ее приезда в Нью-Йорк. А его миссией было разубедить ее.

Возможно, он избрал ошибочную тактику. Нейт вытер губы и посмотрел своими неотразимыми зелеными глазами в голубые глаза тренера.

—Вам говорили, что вы сексуальна? — сказал он, потянулся под столом к ноге тренера и положил на нее свою руку.

—Мне часто говорят это, особенно моя команда.

Внезапно Нейт почувствовал дикую боль в руке.

—Твою мать! — заорал он, отдергивая руку и прижимая ее к коленям. Тренер проткнула ее своей вилкой. Он истекал кровью!

—Должна признать, ты меня привлекаешь, — сказала тренер, оставаясь совершенно спокойной. — Ты симпатичный мальчик. Но мне придется удовлетвориться только твоим видом в этом бандаже в раздевалке следующей осенью. — Она порылась в сумке и дала ему пластырь. — Договорились?

В этот момент Нейт понял, что Йель — это место как раз для него. А если и Блер туда попадет? Тогда они будут вместе учиться в Йеле и жить долго и счастливо до конца своих дней. Может быть, и Серена тоже туда пойдет, и они все втроем будут жить долго и счастливо до конца своих дней.

—Договорились, — ответил он и подозвал официанта. Он заказал пиво и улыбнулся тренеру той самой самоуверенной, обкуренной улыбкой, от которой у девчонок текли слюни, а учителя ставили ему отличные отметки А вместо заслуженных С.

Тренер провела пальцем по зубцам своей вилки.

—Думаю, мне понравится иметь тебя в своей команде, — сказала она.

Гид, который должен был сопровождать Серену, отсутствовал, что было неудивительно, учитывая ее опоздание на час.

—Приходи в три, — сказала женщина за стойкой администратора. — Будет экскурсия.

Серена вышла из центра посещений Йеля — исторического белого здания с черными ставнями — и размышляла, чем же ей теперь заняться.

—До, ре, ми, фа, соль, ля, си, до! — пропел где-то вдали хор мужских голосов.

Серена последовала туда, откуда раздавались эти удивительные голоса — вниз по Элм-стрит к величественной Баттелльской часовне. Дойдя до часовни, она увидела группу молодых людей, выстроившихся перед арочным входом и упражнявшихся в пении. Она слышала об «Уиффенпуфах» — йельской мужской группе а капелла, но никогда не слышала, как они. поют. И не имела понятия, насколько они хороши!

Неожиданно хор запел «Ночной поезд в Джорджию». Серена присела на нижнюю ступеньку, надеясь, что они не будут возражать, если она останется их послушать. И посмотреть — на веселого светловолосого тенора в первом ряду, который все время выступал вперед и исполнял короткие соло; на стоявшего позади мускулистого регбиста, у которого был самый глубокий баритон, который она когда-либо слышала; на веснушчатого ботана, который только что добился признания; на высокого, бледного, худого паренька с восхитительным английским акцентом и невероятно стильными туфлями по моде 1940-х годов.

Серене захотелось подняться и спеть свое собственное маленькое соло: «мальчики Йеля, мальчики Йеля. Ням, ням, ням!»

Певцы взяли последнюю длинную мелодичную ноту, они даже приподнялись на носки, чтобы вытянуть ее. А затем светловолосый тенор, напевая, спустился по ступенькам к Серене. Подойдя к ней, он опустился на колени, поднял на нее глаза и пропел: «Раз, два, три... Красавица, ты влюбишься в меня?»

«Красавица, ты станешь мне ближе, чем семья?» — подхватил регбист с верхней ступеньки.

«Красавица, ты потратишь на поцелуи со мной полдня?» — пропели в унисон остальные.

Серена покраснела и села на ступеньку. Теперь-то она поняла, почему Блер так хотела попасть в Йель!

«Сегодня — воскресенье, сегодня мы поем, а не говорим. Прекрасный день. Ты не прогуляешься со мной?» — пел светловолосый тенор, взяв ее за руку.

Серена даже немного засмущалась. Слишком уж это было самонадеянно — вот так вот подойти к ней и спеть серенаду. Молодой человек, видимо, понял, о чем она думает.

— Меня зовут Ларе, я учусь на втором курсе, — прошептал он так, словно боялся, что его товарищи услышат, что он говорит, а не поет. — Это была просто импровизация. Мы постоянно так делаем.

Серена немного расслабилась. У Ларса были поразительные глаза цвета морской волны и крошечные веснушки на переносице. А еще на нем были точно такие же желто-коричневые туфли «Кампер», какие она подарила своему брату на прошлый день рождения.

— Я пропустила свою экскурсию,— призналась она.

«Я буду твоим гидом, нет проблем», — пропел в ответ Ларе.

Серена посмотрела на старый Йельский кампус. На зеленой нью-хейвенской траве группа девочек играла во фрисби, а вокруг них виднелись острые окна старинных студенческих общежитий. Это было то место, о котором можно было только мечтать.

«Красавица, мы все будем твоими гидами», — хором пропели «Уиффенпуфы».

Серена снова рассмеялась и позволила Ларсу поднять себя на ноги. Если в Йеле ее так хотели, они могли ее заполучить!

Примечание: Все настоящие имена, названия мест и событий были изменены или сокращены, чтобы не пострадали невиновные. В том числе и я.

В Джорджтауне существует организация проституток, которая маскируется под сестринство целибата. Это строго засекреченная группа, существующая уже полвека.

Серийная убийца, с ручным хорьком и экзотическим именем, вроде Фантазии или Тинкербелл, разгуливает по городу. Любимое оружие: кирка. Хитрая мошенница выдает себя за сотрудницу приемной комиссии Брауна, принимая студентов и собирая оплату. Когда студенты приезжают осенью в университет, там о них ничего не знают. На сегодняшний день властям не удалось выследить мошенницу.

В последнем номере журнала «Удовольствие» опубликована статья под названием «Размер груди имеет значение?» Вы думаете то же, что и я? Как стало известно, кафедра искусств Брауна поет дифирамбы своему молодому профессору, прибывшему из Венесуэлы, который специализируется на абстрактных изображениях деятелей поп-культуры, особенно деятелей молодежной поп-культуры, Опять-таки, вы думаете то же, что и я? Конечно, все это может быть полной чушью.

Как это у тебя нет стресса из-за выбора колледжа? Я начинаю думать, что ты на самом деле, типа, восьмиклассница, и у тебя просто есть старшая сестра или брат, и от них ты узнаёшь обо всем.

Как же мне нравится, что все тратят столько времени на мысли обо МНЕ. Может быть, я стану одной из тех поп-икон, о которых пишут докторские диссертации, вроде Мадонны? Все же я скажу это: «Восьмиклассница? Помним, помним, проходили».

Меня выперли из Брауна еще до начала моего первого курса. Я на самом деле удивился, когда они меня взяли, ведь я закончил школу с оценками D по всем предметам. Короче, оказалось, что я не поступил реально. Меня втянули в эту аферу, когда кто-то принимал детей в колледж и брал деньги родителей, а в университете об этом даже не знали. Теперь я мальчик на побегушках в гольф-клубе моего папы.

Честно говоря, я надеюсь, ты просто скучающий планокур на побегушках, вроде тех, что работают в гольф-клубе МОЕГО папы, который любит постоянно рассказывать историю о том, как его приняли в Браун, а потом выгнали. Занятно. Я могу только надеяться, что это не произойдет со мной и моими друзьями.

не могла бы ты объяснить разницу между девушкой, которой просто нравится тусоваться с разными парнями, и шлюхой? птм что я знаю: я могу казаться шлюхой, но что такого в том, чтобы иметь много друзей-мальчиков? никто из них не имеет ничего против, только девчонки.

Ничего. Ничего. Ничего. Честно говоря, горячо любимая мною девушка — известная здесь как С — как раз такая, и посмотри только, как славно ей живется!

В и Д шарятся по Чайнатауну в сопровождении шумной девицы с фиолетово-черными волосами и живой рыбой в голубом кульке. Одно скажу точно: в ближайшее время на ужин к ним я не загляну. Б в салоне Элизабет Арден Ред Дор, воскресным вечером, после закрытия. Читайте по губам: коррекция цвета. С спокойно посапывает, прилепив голову к окну поезда Нью-Хейвен—Нью-Йорк. Кажется, кто-то на этих выходных был занят чем- то поважнее сна — хе, хе. Н в темном переулке пытается обменять свою толстовку Брауна на пакет травы. А малышка Дж бегает по Риверсайд-парку. Пытается привести себя в тонус для следующей съемки?

Кто бы знал, что эти выходные будут такими важными?

—Миссис М позвонили из Джорджтауна, — прошептала Рейн Хоффстеттер Кати Фаркас в библиотеке школы «Констанс», пока девушки делали вид, что выбирают книги для самостоятельного чтения по современному американскому рисунку. — В субботу вечером Блер и группу девиц из Джорджтауна поймали на проституции. Они пошли в какой-то бар для одиноких и всю ночь снимали мужиков. Ее маму вызвали в кабинет миссис М, потому что теперь Блер не берут даже в Джорджтаун.

Естественно, Блер только что сказала библиотекарше, что пропускает самостоятельное чтение ради важного разговора директрисы и ее матери.

—Мне показалось, она сегодня выглядит просто смешно, — задумчиво произнесла Изабель Коатес. — Наверное, если так долго ждешь потери девственности, можно по крайней мере подзаработать на этом.

—Но зачем она надела чулки? На улице не меньше 25 градусов! — заметила Кати.

—Может у нее, типа, синяки, — захихикала Лора Сальмон, — ну знаете, от секса на полу.

А может, она просто позволила четырем пьяным девицам побрить себе ноги?

Кабинет миссис М находился на первом этаже, за столом администратора. Проходя мимо, Блер заметила, что стол завален букетами цветов — в основном розами.

—Это еще для кого? — спросила Блер у Донны, нового сменного администратора.

Донна пожала плечами и поставила факсимиле подписи миссис М на очередном письме.

Блер посмотрела на карточку в самом большом букете — шикарном сочетании желтых роз и фрезий. «Серена, Серена, — говорилось в ней. — Не могу прекратить имя твое петь». И подпись: «С любовью, Ларе и "Йельские Уиффенпуфы"».

—Все ясно, — бормотала Блер, направляясь в кабинет миссис М. Возможно, если бы она была такой же шлюхой, как некоторые, и могла переспать с каждым из «Уиффенпуфов», ее бы тоже приняли в Йель.

Интерьер кабинета миссис М был выполнен исключительно в красных, белых и синих тонах. Китайские обои в сине-белую полоску. Красный ковролин. Темно-синий диван. Красно-белые ситцевые стулья. Довольно патриотично. Даже сама миссис М была красной, белой и синей — темно-синий льняной бабушкин брючный костюм, красная помада, нездорово-белая кожа, красный лак на ногтях. Только волосы, коричневые и кучерявые, выбивались из этой цветовой схемы.

—Тебе идет короткая стрижка, — заметила миссис М, когда Блер вошла.

«Конечно идет, лесбиянка долбаная», — подумала Блер, вежливо улыбаясь. Она пригладила волосы и ответила:

На самом деле она чувствовала облегчение от того, что за целый день никто — даже ее мать — так и не заметил, что ее натуральные каштановые волосы были выкрашены в ядовито-желтый цвет, а потом обратно в каштановый. Колористу пришлось постараться на славу, но ей казалось, что цвет получился неестественным, да и кожа под волосами дико чесалась после всех покрасок.

Стоило Блер присесть на диван, как в кабинет проковыляла ее мать; руки ее были сцеплены на животе, словно она боялась, что ребенок выпадет, если она не будет его удерживать. К ее щекам прилипли волосы, а по лицу пошли красные пятна. Она обмахнула себя рукой.

—Год назад я играла в теннис пять дней в неделю.

Теперь не могу и квартала пройти, чтобы не покрыться потом!

Миссис М улыбнулась своей вежливой, только-для-родителей улыбкой.

—Бегая за ребенком, вы моментально вернетесь в форму, — ответила она.

Ага, вроде нянечка уже не жила в комнате их горничной!

Блер закатила глаза и почесала порезанные бритвой икры. Она пришла сюда не для того, чтобы вести разговоры о беге за ребенком. Сквозь окно кабинета миссис М она наблюдала за женщиной в военной форме, шедшей по Девяносто третьей улице. Вдруг Блер осенило. Наверняка была какая-нибудь армейская, программа, спонсировавшая поступление в колледж. Она могла бы вступить в армию, пойти в Йель, а потом выполнять минимум требуемого. Блер представила себя по уши в грязи, отбивающейся от врагов, в то время как все остальные сидят себе в библиотеке, или что-нибудь в таком духе. Она могла бы стать героем, получить медаль за боевое ранение! А когда она окажется пропавшей без вести, Нейт, рискуя жизнью, отправится на ее поиски, чтобы вернуть ее и после стольких лет наконец-то заняться сексом.

«Спасти рядовую Блер». Ищите в ближайшем видеомагазине.

Миссис М умостила свою широкую мужеподобную задницу на красный стул и села за большой стол из красного дерева.

—Пока вы обе здесь, — сказала она, — я бы хотела поздравить Блер с ее блестящими достижениями в «Констанс». Ни одной оценки ниже В. Прекрасная посещаемость. Превосходное проявление лидерских способностей и работы в команде. Блер, вполне возможно, в июне тебя ждет целый ворох наград.

Мать Блер рассеянно улыбалась директрисе. Ее мысли были сосредоточены на других вещах.

—Так почему в таком случае я не попала в Йель? — спросила Блер. — Какой смысл так тяжело работать и все такое, если колледж вроде Йеля вместо меня принимает некоторых моих гораздо более тупых одноклассниц?

—Не могу говорить за Йель, — ответила она, — и не могу сказать, что понимаю их решение. Но, как говорят наши записи, тебя поставили в лист ожидания. И есть еще вероятность того, что тебя примут.

Блер сложила руки на груди. Этого было недостаточно. Она бросила взгляд на мать. В этот момент она должна была осыпать миссис М деньгами на развитие «Констанс», а та сделает пару звонков главе приемной комиссии Йеля и выбьет место для Блер. Но Элеонор продолжала сидеть на своем месте, пялиться в окно и пыхтеть через рот, как собака в жаркий день.

—У-у-х! — громко выдохнула Элеонор, неистово обмахивая себя. — Дорогая, вы не вызовите мне машину? — Она с трудом поднялась со стула и опустилась на темно-красный ковер миссис М в позе, знакомой Блер по занятиям на курсах беременных. — У-у-х! Кажется, это произойдет быстрее, чем все предполагали!

Когда мать всерьез углубилась в состояние дыхательные-упражнения-с-курсов-для-беременных, Блер не выдержала и скорчила рожу.

—Донна, вызови «скорую», пожалуйста. У миссис Уолдорф-Роуз начались роды.

—Не надо! — крикнула Блер. — «Ленокс Хилл» совсем рядом. А мамина машина ждет под школой.

Мать схватила ее за руку и сильно сжала. Блер почувствовала, что сказала то, что нужно.

—Отменяется, — скомандовала миссис М своим генеральским голосом, часто бывшим объектом для шуток среди ее учениц. — Машина миссис Роуз ждет возле школы. Пожалуйста, скажи водителю, что она сейчас выйдет и ее нужно отвезти в больницу «Ленокс Хилл».

Блер достала из сумки мобильный телефон и набрала Сайруса.

—Мама рожает, — сказала она спокойно его голосовой почте. — Мы едем в больницу. — Она отключилась и взяла мать подмышки. — Ты ведь не хочешь родить здесь, а, мам?

—Нет, — заныла Элеонор и встала на ноги. Одной рукой она оперлась о плечо Блер, а второй взялась за талию миссис М. — Ух, ух, ух, — не прекращала пыхтеть она всю дорогу до голубых дверей «Констанс Биллард».

—Я позвоню в больницу и сообщу, что вы уже в пути, — вполне разумно заявила миссис М.

—Сердечный приступ? — спросил водитель, открывая дверь. Он выглядел почти счастливым.

— Нет, идиот, — отрезала Блер. — Она рожает. И если бы ты заткнулся, мы бы уже были в больнице.

—Ух, ух, ух! — тяжело дышала Элеонор, вцепляясь в руку Блер мертвой хваткой.

Когда машина отъехала от тротуара, Блер бросила взгляд на окна библиотеки на третьем этаже «Констанс». В них виднелись лица девочек, наблюдавших за происходящим.

—О боже! Наверное, она родила прямо в офисе миссис М! — закричала Рейн Хоффстеттер.

—Однозначно, это вина Блер. Я слышала, что стресс может вызвать преждевременные роды, — заметила Изабель Коатес.

—Бедная мать, — добавила Ники Баттон. — Типа: о, кстати, ваша дочь — проститутка. И, упс, вот и следующий ребенок, чтобы испоганить на хрен и его!

—Ребенок выходит! Ш-ш-ш! — свистела Элеонор, становясь на четвереньки на заднем сиденье машины. — Ребенок выходит прямо сейчас! — орала она, вгрызаясь в кожаное сиденье.

Блер отвернулась от окна и погладила мать по плечу.

—Мы почти на месте, мам, — промурлыкала она, радуясь тому, что в такой момент оказалась рядом именно она, а не какая-то надоедливая продавщица из «Сакс» или кто-нибудь еще. — Просто представь, что... — Она попыталась вспомнить хоть что-то, что говорила на своих занятиях Рут, но единственным, что приходило на ум, было «ягодицы-это-шарики-из-которых-выпустили-воздух», а вот это она не скажет ни за что свете. Вместо этого она попыталась подумать о том, что может расслабить ее саму.

— Просто представь, что ты ешь огромное ведро шоколадного мороженого и смотришь «Завтрак у Тиффани», — наконец придумала она.

— Ребенок выходит прямо сейчас! — опять закричала мать, ее суставы побелели, а лицо раскраснелось от напряжения.

Блер поняла, что ее слова не имели никакого значения. Ребенок уже пробирался к выходу — это был только вопрос времени. Машина остановилась, на светофоре на перекрестке Восемьдесят девятой и Парк. Блер подалась вперед и наклонилась к уху водителя:

— Ты хочешь, чтоб мы вконец засрали твою машину, или ты проскочишь этот светофор и примчишь нас в больницу в следующие тридцать секунд?

Водитель нажал на газ и одновременно с силой надавил на клаксон. Ребенок выходит!

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: