Питекантроп (по М. Герасимову)

Рост их составлял 170 сантиметров, и передвигались они исключительно вертикально на двух ногах. Во внешнем облике и строении черепа, зубов, мозга питекантропа можно увидеть сочетание обезьяньих и чисто человеческих черт. У питекантропа был длинный череп с низким покатым лбом и массивным надбровным валиком, массивная нижняя челюсть без подбородочного выступа.

Объем его мозга составлял 850–950 кубических сантиметров, что в полтора раза меньше, чем у современного человека, но в полтора-два раза больше, чем у человекообразных обезьян. Питекантропы жили в лесу с субтропической растительностью, в котором обитало множество разнообразных животных. В тех же слоях, в которых были обнаружены останки питекантропов, ученые нашли кости и рога оленей, фрагменты черепов диких свиней, кости носорогов, быков, антилоп и даже барсов и тигров. Все эти животные, видимо, были объектом охоты древних людей.

Ученые полагают, что массовая гибель животных стала результатом природной вулканической катастрофы, в ходе которой лесистые склоны были засыпаны огромной массой раскаленного вулканического пепла. Вероятно, жертвой этой катастрофы стали и питекантропы. Именно этим, по мнению исследователей, объясняется отсутствие следов изготовления и использования питекантропами каких-либо орудий труда. Тем не менее ученые полагают, что питекантропы умели изготавливать грубые орудия и жили небольшими замкнутыми общинами.

В 1968 году Ричард Лики вместе с отцом Луисом Лики отправился в Соединенные Штаты Америки, где тот делал доклад о находках в районе озера Туркана. Ричард сообщил о собственных планах исследования этого района и нашел спонсоров, готовых финансировать проведение раскопок. Ему удалось привлечь к участию в экспедиции ученых из разных стран и добиться покровительства со стороны правительства Кении.

В июле 1984 года во время раскопок на западном берегу озера Туркана археологи обнаружили скелет мальчика, который является самым древним представителем вида Homo erectus. Первоначально был обнаружен фрагмент крышки черепа, явно принадлежавший человеку. Дальнейший поиск шел с большой осторожностью, с помощью акварельных кисточек и вязальных спиц. И постепенно из фрагментов костей было собрано лицо, а затем и весь скелет полностью.

Это была невероятная удача. Впервые в руках ученых оказался практически полный скелет древнего человека. Скелет принадлежал подростку, жившему около 1,5 миллиона лет назад. Ученых поразило нехарактерное соотношение роста возрасту мальчика: в 12 лет рост его достигал 170 сантиметров. Согласно подсчетам, во взрослом возрасте он вполне мог быть выше 180 сантиметров. Более того, если бы не низкий лоб и не характерный для древних останков цвет, кости вполне можно было бы принять за останки современного человека. Ученые полагают, что мальчик, вероятно, утонул в реке, сорвавшись с обрыва. Хорошая сохранность скелета позволила точно определить его возраст, который составил 600 тысяч лет.

В Германии, в песчаном карьере под Мауэром, 21 октября 1907 года на глубине 25 метров рабочими была обнаружена челюсть, внешне похожая на человеческую, но слишком большого размера.

Находка была передана профессору Гейдельбергского университета Отто Шётензаку. По своим размерам челюсть вполне подходила для человекообразной обезьяны. Но при этом зубы существа очень походили на зубы современного человека, с той лишь разницей, что они были крупнее. Но форма клыков и стертая поверхность коренных зубов были вполне человеческими. В своей монографии, посвященной изучению этой челюсти, Отто Шётензак утверждал, что она принадлежит представителю особого вида, которого он назвал Homo heidelbergensis – «гейдельбергский человек». Но одна-единственная челюсть давала слишком мало материала для того, чтобы делать такие значительные выводы. Сейчас гейдельбергский человек считается европейским представителем вида «человека прямоходящего».

В 1899 году один из врачей-европейцев обнаружил в лавке пекинского аптекаря окаменевший зуб странной формы. Находка была отправлена профессору Мюнхенского университета Саксу Шлоссеру. Тот определил, что зуб принадлежал древнему человеку или человекообразной обезьяне и предположил, что в этом районе вполне возможно отыскать скелет древнего человека. Но серьезные археологические исследования в Китае начались лишь в 1921 году.

Возглавил экспедицию шведский геолог Йон Гуннар Андерссон. Раскопки проводились в нескольких километрах от Пекина, в районе деревни Чжоукоудянь. Было найдено множество окаменелостей, принадлежавших различным, в основном вымершим животным. Все они были отправлены в Швецию для изучения. Кроме всего прочего, в ходе раскопок были обнаружены коренные зубы, которые могли принадлежать как человекообразной обезьяне, так и человеку. В 1926 году раскопки были прекращены, и Андерссон передал находки заведующему кафедрой анатомии Пекинского объединенного медицинского колледжа Дэвидсону Блэку для проведения экспертизы.

Дэвидсон Блэк приехал в Пекин для организации кафедры анатомии медицинского колледжа, создание которого финансировалось Рокфеллеровским фондом. Занимаясь делами кафедры, он внимательно следил за ходом раскопок в Чжоукоудяне. Когда работы были прекращены, и Андерссон вернулся в Швецию, Дэвидсон Блэк решил продолжать поиски. Ему удалось договориться с представителями Рокфеллеровского фонда о выделении денег на организацию экспедиции и возобновить работы. И когда 16 октября 1927 года был найден еще один зуб, Дэвидсон Блэк объявил об открытии нового вида древнего человека, которого назвал синантропом – «китайским человеком» (от лат. Sina – Китай и греч. anthropos – «человек»).

Это заявление вызвало серьезные возражения в научном мире. Многие ученые считали, что говорить о находке нового вида на основании всего трех зубов преждевременно. Для того чтобы убедить коллег в своей правоте, Дэвидсон Блэк взял продолжительный отпуск и отправился в поездку по разным странам вместе со своей находкой. Он демонстрировал зуб различным ученым и приводил аргументы в пользу своей теории.

В отсутствие Блэка раскопки продолжались, и в 1928 году были обнаружены фрагменты челюсти древнего человека. А уже через год нашли первый череп синантропа. Раскопки в Чжоукоудяне продолжались еще 10 лет – до 1937 года. За это время было снято более 20 тысяч кубических метров земли и скальных пород, сделано множество находок, которые позволили составить достаточно четкое представление о древних людях.

В ходе раскопок были найдены останки 40 человек: мужчин, женщин и детей. Из них 5 черепов и 10 их фрагментов, 14 нижних челюстей, 6 фрагментов лицевых костей и 152 зуба. Кроме того, в одной из пещер было обнаружено 10 очагов и 100 тысяч каменных орудий, а также множество орудий из кости и рогов оленя.

Дэвидсон Блэк умер 15 марта 1933 года, не дожив до окончания раскопок. С 1935 года дальнейшей работой руководил немецкий анатом Франц Вейденрейх. Но раскопки продолжались лишь два сезона и были прекращены из-за обострения отношений между Японией и Китаем. До начала Второй мировой войны Вейденрейх занимался снятием слепков и зарисовкой обнаруженных останков.

Синантроп (слева) и гейдельбергский человек (по М. Герасимову)

В 1939 году в Пекин, в лабораторию Вейденрейха, прибыл фон Кёнигсвальд. Он привез с собой обнаруженные на острове Ява черепа питекантропа. Ученые смогли сравнить свои находки по всем основным характеристикам и нашли много общего между питекантропом и синантропом. Их заявление вызвало протест со стороны Дюбуа, продолжавшего утверждать, что питекантроп является промежуточным звеном между обезьяной и человеком.

На дальнейшую судьбу находок повлияла Вторая мировая война. В 1942 году японцы оккупировали остров Ява и потребовали от Кёнигсвальда сдать все окаменелости. Тот выполнил требование, но часть находок подменил хорошо сделанными гипсовыми слепками. Сам он был интернирован (лишен свободы передвижения и выхода из пределов страны), но успел передать окаменелости швейцарскому геологу и шведскому журналисту. Когда в конце войны ученый был освобожден, он принялся искать и собирать все окаменелости. И отыскал практически все, кроме черепа, отосланного китайскому императору в качестве подарка ко дню рождения. Он сделал официальное заявление, которое оказалось в руках у антрополога Уолтера Фейсервиса, в то время служившего при главе американского оккупационного правительства в Японии, генерале Маккартуре. Фейсервис отыскал череп в музее императора и возвратил ученому. Сам Кёнигевальд впоследствии вспоминал об этом так: «В один прекрасный день, когда я работал в Нью-Йорке, в мой кабинет неожиданно вошел молодой офицер и с вежливым поклоном вручил мне давно утерянный череп».

Судьба синантропа сложилась менее удачно. Когда японцы подошли к Пекину, началось обсуждение вопроса о том, что делать с останками синантропа. Первоначально предполагалось спрятать его в Пекине, но затем было принято решение отправить останки в Соединенные Штаты. Останки синантропа были доставлены в посольство США и под охраной девяти солдат из отделения морской пехоты были отправлены поездом в порт Циньхуандао. Там их предполагалось поднять на борт парохода «Президент Гаррисон» и переправить в США. Но до порта ящики с останками синантропа так и не были доставлены.

Солдаты морской пехоты были взяты в плен японцами. А команда парохода «Президент Гаррисон» выбросила судно на берег, чтобы оно не досталось японцам. Что стало с окаменелостями – неясно до сих пор. Вероятно, они затонули во время перевозки на борту лихтера, доставлявшего грузы к пароходу, который перевернулся по пути из порта. Возможно, судьба их была иной. Выяснить это в настоящий момент практически нельзя. И, видимо, придется смириться с тем, что синантроп, появившись из глубины веков, вновь исчез навсегда.

Единственное, что успел увезти Вейденрейх, накануне войны уехавший в Соединенные Штаты, это слепки и рисунки, сделанные им ранее.

Итак, что же представлял собой синантроп? Изучение скелета помогает воссоздать его внешний облик. Синантроп был небольшого роста, мужские особи достигали 162, женские – 152 сантиметров. В первую очередь обращает на себя внимание строение как нижних, так и верхних конечностей синантропа. Первые однозначно свидетельствуют о том, что этот архантроп передвигался только на двух ногах. Верхние же конечности говорят о способности выполнять достаточно сложные операции. Их уже с полным основанием можно назвать руками. Именно у синантропов обнаруживается та чисто человеческая особенность, которой еще не было у питекантропов, – большое значение правой руки. Праворукость синантропа подтверждается ассиметричным строением полушарий головного мозга. Это свидетельствует о том, что одна его половина развита сильнее другой. Мозг синантропа превосходил по объему мозг питекантропа и составлял в среднем 1050 кубических сантиметров.

В пещере Чжоукоудянь было обнаружено множество самых разных костей животных (преимущественно оленя), которые являлись предметом охоты для синантропа. Наверное, синантроп больше предпочитал охотиться на оленя. Но мясо было не единственной пищей синантропа. Он употреблял и растительную пищу: плоды, ягоды, съедобные коренья.

Внимание ученых привлекло обилие в пещере золы, свидетельствовавшее о том, что синантропы постоянно и широко использовали огонь. Кроме того, в пещере были обнаружены различные каменные орудия из кремня, кварца, песчаника. Для их изготовления речную гальку оббивали с одного края, превращая в широкое овальное лезвие. Полученные в процессе оббивки отщепы и пластины использовались в качестве режущих предметов для разделывания добычи, срезания растений и других целей.

Жили синантропы примерно 400–200 тысячелетий назад. Но известны и более ранние предшественники пекинского синантропа, населявшие территорию Китая, а также близкие к синантропу существа, обитавшие в других странах Азии и Африки. Фрагменты скелетов древних людей, близких к синантропу, были обнаружены на севере Вьетнама, на юге и востоке Африки.

Несмотря на многочисленные находки, сделанные в разных районах земного шара, у ученых долгое время не было единого мнения о том, как же шла эволюция человека, что развивалось быстрее, тело или мозг. Один ли вид повсеместно эволюционировал от древнего человека к современному, или несколько видов развивались в разных частях света по разным схемам? Свой вклад в решение этих вопросов внесла самая необычная находка из всех, когда-либо попадавших в руки исследователей. Речь идет о черепе и нижней челюсти пилтдаунского человека. Эту находку можно было бы назвать великой мистификацией, вводившей в заблуждение ведущих ученых-антропологов всего мира на протяжении долгих 40 лет.

Останки были найдены в 1911 году в английском графстве Суссекс, в небольшом карьере, археологом-любителем Чарлзом Доусоном.

После успешного окончания Королевской академии в 1888 году Чарлза Доусона приняли в Лэнгамс, известную фирму присяжных стряпчих Гастингса, и направили служить в главный офис в Лондоне. Но Доусона не прельщала карьера юриста. Его увлечением была охота за редкими антикварными вещицами. Еще со школьных лет Доусон проявлял интерес к геологии, палеонтологии и археологии, а в 1885 году его приняли в Королевское геологическое общество.

Доусон мечтал внести такой вклад в науку, чтобы люди узнали его имя и помнили даже после смерти. Оставив службу, он решил заняться поисками костных останков далеких предков человека. В глубине души Доусон завидовал Эжену Дюбуа, которому довелось обнаружить на острове Ява черепную крышку питекантропа. Он тоже хотел найти «недостающее звено», связывающее обезьяну и человека.

А в 1908 году в Англии стало известно об открытии, которое было сделано в Германии в районе деревушки Мауэр 21 октября 1907 года профессором антропологии Отто Шётензаком, обнаружившим челюсть так называемого «гейдельбергского человека».

Доусон знал об этом открытии и с интересом следил за ходом событий. Он мечтал найти в Вилденском районе юга Англии геологические формации, возраст которых был бы близок к миллиону лет. Его друг, Луис Аббот, ювелир и геолог-любитель, считал, что нужно изучить гравиевые отложения в долине реки Узы. Он предполагал, что эти гравии плиоценовые, и, значит, в них могут быть найдены следы обитания древнейших людей.

Однажды Доусон обнаружил необычный предмет, идентифицировать который был пока не в состоянии. Аббот счел, что это «величайшее открытие». Доусону все советовали отправить находку в Лондон экспертам Британского музея. В 1912 году в научных кругах Лондона стали говорить об удивительной находке костей ископаемого человека на юге Англии.

14 февраля 1912 года Чарлз Доусон в письме известному палеонтологу Артуру Смиту Вудворту сообщал: «Я обнаружил между Акфилдом и Крауборо очень древний плейстоценовый слой, перекрывающий Гастингский горизонт. Мне он представляется тем более интересным, что в нем залегал толстый обломок черепа человека. Таким, по-видимому, должен быть череп гейдельбергского человека…»

Вудворт поддерживал отношения с Доусоном с 1909 года и пообещал немедленно приехать. Но по каким-то причинам приехать не удалось. В мае Доусон сообщил Вудворту о том, что в гравийном слое было найдено много интересного. Летом они вели раскопки уже вместе.

В результате было обнаружено заостренное, темно-коричневое кремневое изделие, которое по форме напоминало рубило, но следы скола были только с одной стороны. Доусон извлек из гравия большой обломок правой половины нижней челюсти с двумя коренными зубами. Здесь же Вудворт обнаружил небольшой обломок затылочной кости черепа человека. Через некоторое время был найден фрагмент правой теменной кости черепа, чуть позже – еще два обломка черепа человека, а также останки древних животных. Особенно интересной находкой была часть нижней челюсти с двумя коренными зубами.

При изучении обломков черепа стало ясно, что толщина фрагментов черепной крышки составляет 10–12 миллиметров, то есть почти вдвое превосходит по массивности черепные кости современного человека. Между тем археологи были уверены, что в Пилтдауне были найдены части черепа «человека разумного», а не обезьяночеловека – питекантропа или неандертальца.

Но особенно интересно было то, что вместе с обломками черепной крышки «человека разумного» была обнаружена часть правой ветви совершенно обезьяньей нижней челюсти, которая напоминала одну из высших антропоидных обезьян, например шимпанзе. Но вместе с тем она не была похожа на челюсть современной обезьяны, потому что цвет кости был коричневым, а поверхность покрыта мелкими трещинами. Очевидно было, что челюсть очень древняя. Сначала сделали вывод, что в Юго-Восточной Англии обнаружены останки антропоидной обезьяны. Но утверждать это было невозможно, потому что отсутствовали те части челюсти, благодаря которым можно было бы определить тип подбородка, участков восходящей ветви, которые соединяют челюсть с черепом, и верхней части, где располагаются клыки и краевые резцы. К тому же, как это ни парадоксально, жевательная поверхность коренных зубов имела практически ровную, как у человека, а не скошенную плоскость износа, как у обезьян. И это означало, что существо пережевывало пищу так же, как человек. Исследователи очень внимательно анализировали строение челюсти и пришли к выводу, что это существо не могло быть антропоидной обезьяной.

Вудворт предположил, что в Пилтдауне сделали открытие о начальных этапах эволюции далеких предков человека. Получалась интересная комбинация – челюсть обезьяны и череп «человека разумного».

Находки в Пилтдауне произвели противоречивое впечатление на научную общественность.

Вудворд назвал находку Eoanthropus dawsoni – «человек зари Доусона» (эоантроп) – и представил доклад о нем членам Лондонского геологического общества 18 декабря 1912 года.

На заседании собралось необыкновенно много народа. Все желали услышать об открытии в Пилтдауне, которое раскрывает «неизвестную ранее фазу в ранней истории человечества, подтверждающем эволюционную теорию Дарвина и существование обезьяноподобного предка». На постаменте был выставлен реконструированный Вудвортом череп, в котором сочетались черты, свойственные обезьяне и человеку.

Черепная крышка не особенно высокая, теменная часть приплюснута, затылок широкий. Основание черепа широкое, как у всех примитивных существ. Но лобная часть была практически прямая, совсем как у «человека разумного», потому что у обезьянолюдей лобная часть покатая. Надглазничные валики черепа свойственны и неандертальцам. Таким образом, мозговая коробка вполне могла принадлежать «человеку разумному». Но совершенно иной была челюсть. Огромные клыки выступали за линию зубного ряда. Они отделялись от предкоренных и боковых резцов диастемами (свободными промежутками, в которых находились выступающие концы клыков). Это было свойственно обезьянам. Ничего похожего не было у неандертальцев. И поэтому исследователи решили, что перед ними как раз то самое «недостающее звено».

Сам Вудворт на заседании заявил, что нижняя челюсть никак не связана с человеческой. Однако сомнение вызывали несвойственный обезьянам плоский износ коренных зубов, высота их коронки, форма внутренней полости и короткие обрубкообразные корни. Мозг существа объемом 1070 кубических сантиметров свидетельствовал о сходстве с черепом «человека разумного». Но черепная коробка и челюсть, несомненно, принадлежали одному существу. Такое сочетание требовало особого места в зоологической схеме. И сэр Артур Смит Вудворт посчитал нужным заявить об особом роде и виде человека.

Исследователи сделали вывод, что эоантроп является современником других первобытных людей, но отличается от них. Многие ученые обратили внимание на это открытие.

Сэр Элиот Грэфтон Смит, известный исследователь, занимающийся изучением мозга, сказал, что «человек зари» обладал самым примитивным мозгом из известных для Homo sapiens и обезьянолюдей типов. Антрополог Артур Кизс заявил, что ему трудно судить о периоде существования эоантропа, но, если обратить внимание, что обезьянья челюсть отличается от человеческой, то находку следует датировать третичной эпохой. Он не видел ничего особенного в том, что череп «человека разумного» сочетается с обезьяньей челюстью, и сожалел, что не сохранилась суставная часть восходящей ветви челюсти. Ученые констатировали, что эоантроп и был настоящим «недостающим звеном» в отличие от питекантропа, который являл собой остановившуюся в развитии на десятки миллионов лет боковую ветвь обезьянообразного предка человека.

Раскопки продолжились в 1913 году. 30 августа был обнаружен клык правой половины челюсти эоантропа. Манера износа клыка напоминала человеческий, следов соприкосновения с верхним боковым резцом не было заметно. На следующий день нащли разломанные на две половины хрупкие носовые косточки, которые в точности соответствовали косточкам «человека разумного».

16 сентября 1919 года сэр Вудворт выступал на собрании Британской научной ассоциации в Бирмингеме. Он сообщил об открытии клыка и косточки переносицы. Теперь ученый был уверен, что зубы эоантропа не обезьяньи, но тем не менее отличаются от человеческих. Самого Вудворта не покидали мысли, что зуб немного похож на клык гориллы. Если говорить о носовых косточках, то они больше напоминали нос меланезийских и африканских рас, чем евразийских. По толщине они соответствовали черепной крышке. И, как считали ученые, это свидетельствовало в пользу версии, что они принадлежат эоантропу.

Во время раскопок 1914 года Доусон и Вудворт обнаружили впечатляющую находку. Это было дубинкообразное изделие из кости, похожее на биту для игры в крокет. Нижний округлый конец кости и верхний острый несли на себе отчетливые следы срезов, сделанных острым орудием. Этот инструмент напоминал примитивный наконечник или копалку: в длину он составлял 41 сантиметр, в ширину – около 10 сантиметров, толщина острого конца – 5 сантиметров.

Открытие в Пилтдауне обработанной кости стало сенсацией. До этого археологи считали, что подобный материал первобытные люди начали использовать около 50 тысяч лет назад, а никак не раньше. Но раскопки опровергли эти представления. Оказалось, что эоантроп использовал примитивные орудия, умел строгать кости. К тому же сбоку возле острия сохранились следы сверления. Значит, эоантроп умел и сверлить. Никто из археологов ничего подобного не находил. Ученые заговорили о «новой проблеме Пилтдауна». Регинальд Смит решил, что «кость, возможно, обрабатывалась и использовалась в недавнее время». Об этом говорили и некоторые другие. Было еще предположение, что обломок кости грызли бобры.

У многих представителей научных кругов вызывала недоверие совместимость челюсти и черепной крышки эоантропа. Французский антрополог Марселей Буль счел, что челюсть из Пилтдауна соответствует челюсти шимпанзе и подверг сомнению интерпретацию Вудворта. Ученый из США Геррит Миллер также утверждал, что челюсть эоантропа идентична челюсти шимпанзе.

Однако английские ученые-антропологи обратили внимание на восемь характерных особенностей строения челюсти «человека зари», которые отличали ее от челюсти обезьян.

В 1915 году Вудворт получил письмо от Доусона: «Я верю, что счастье снова возвращается к нам. Мне удалось получить обломок левой стороны лобной кости черепа с частью орбиты…» Этот обломок черепа был очень похож на предыдущие находки. Но найден он был в двух-трех километрах от карьера в местности Шеффилд Парк. Через некоторое время там нашли еще часть затылочной кости черепа человека, коренной зуб нижней челюсти, а также обломок зуба носорога. Черепная коробка не отличалась от коробки «человека разумного». Надглазничного валика не было, а челюсть была совершенно обезьяньей.

Антропологи узнали о находке не сразу: помешала Первая мировая война. И многие признали реальность эоантропа, даже те, кто раньше это отрицал. Исследователей очень интересовал объем мозга «человека зари». Вудворт считал, что объем мозга эоантропа составляет 1070 кубических сантиметров. Артур Кизс был уверен, что объем мозга равен 1410 кубическим сантиметрам. А Элиот Грэфтон Смит утверждал, что объем мозга составляет 1260 кубических сантиметров. Несмотря на различия во мнениях, можно с уверенностью сказать о весьма значительных размерах мозга пилтдаунского человека по сравнению с другими существами.

По мере изучения останков пилтдаунского человека обнаруживались все новые и новые несоответствия. Сам череп словно бы принадлежал взрослому человеку, челюсть – подростку, а зубы были стерты, как у глубокого старика. И тем не менее пилтдаунский человек долгое время считался одним из наших предков. Лишь в начале 50-х годов появились первые сомнения в его подлинности. К тому времени было найдено уже достаточно много останков древнего человека. И все они в целом укладывались в определенную систему. Единственный, кто выделялся на общем фоне, был пилтдаунский человек.

Первым, кто всерьез предположил, что находка Доусона – ловкая подделка, был преподаватель кафедры анатомии Оксфордского университета Вейнер. Он обратился к заведующему кафедрой, известному анатому Уилфреду Лe Грос Кларку, с предложением проверить подлинность окаменелости. Тот не поверил в возможность подделки.

Тогда, взяв из анатомического музея челюсть шимпанзе, Вейнер подпилил зубы так, что они ничем не отличались от челюсти пилтдаунского человека, и покрасил под цвет окаменелости. Он принес свое изделие заведующему кафедрой, объяснил, что нашел ее в анатомическом музее и спросил, кому, по его мнению, она может принадлежать. Тот был поражен сходством предложенной челюсти с челюстью пилтдаунского человека и согласился на проведение экспертизы.

5 августа 1953 года в Британском музее собрались видные ученые – доктор Ф. Д. С. Вейнер, известный антрополог из Кембриджа Лe Грос Кларк и профессор Кеннет Окли. При встрече профессор Кеннет Окли передал челюсть эоантропа Кларку, а клык – Вейнеру. Ученые стали внимательно осматривать кости. Об этом можно прочитать в книге В. Е. Ларичева «Сад Эдема». Остановимся подробнее на событиях, которые предшествовали данной сцене.

Дело в том что, в 1949 году профессор Кеннет Окли первым решил использовать флюориновый метод определения древности ископаемых костей.

Флюориновый метод был разработан в 1892 году французским минералогом Корнотом для того, чтобы можно было сравнивать возраст костных фрагментов, которые обнаруживали в одном слое. Действие данного метода основывалось на том, что со временем флюорин, который содержится в воде и почве, переходит в зубы и кости, лежащие в земле. Чем больше флюорина в ископаемых, тем древнее они. Но насыщенность флюорина в разных районах Земли неодинакова. Поэтому если сравнивать кости в территориально ограниченной области, то по разнице флюорина удастся установить древность ископаемых относительно друг друга.

Окли первым оценил значение данного метода. Он решил проверить на содержание флюорина эоантропа, то есть находку Чарлза Доусона. Это дало бы возможность получить ответ на вопрос: к одной или к разным эпохам следует относить обломки черепной крышки и нижнюю челюсть? Если бы находки отличались по возрасту, то пришлось бы признать, что останки принадлежали разным существам: человеку и антропоидной обезьяне, которые жили в разные периоды. Проверка останков флюориновым методом была необходимой еще и потому, что отгадать загадку «человека зари» так и не удавалось. Кизс в предисловии к книге Вудворта «Самый древний англичанин» написал, что «пилтдаунская загадка еще далека от окончательного решения».

Сомнений было много. Различные открытия костей обезьянообразных предков, которые были сделаны антропологами после 1912 года, не нарушили уникальность эоантропа. Поэтому никто еще не смог опровергнуть мнение Вудворта о «недостающем звене», от которого непосредственно происходил «человек разумный».

Изучение черепов «недостающего звена», которые были открыты на территории Восточной и Юго-Восточной Азии и в Африке, а также особенности строения черепных костей неандертальцев Европы привело большинство антропологов к мнению о том, что эволюционная перестройка костной структуры головы предка человека происходила несколько иначе, чем у эоантропа.

Поскольку объем мозга увеличивался медленно, то черепная крышка очень продолжительное время сохраняла черты строения антропоидных обезьян (большие надглазничные валики, убегающий назад лоб, высота черепной крышки небольшая, а ширина, наоборот, значительная). Но в то же время изменения лицевого скелета происходили достаточно быстро. Уже у питекантропа можно было отметить человеческие черты в строении зубов и челюсти.

Получалось несоответствие. Эоантроп имел череп человека и одновременно нижнюю обезьянью челюсть. Но так называемое «недостающее звено», как считали ученые, и отличалось обратной комбинацией. Вудворт выдвинул концепцию о том, что существовали две несовмещающиеся эволюционные линии с разными предками – тупиковой для питекантропа, синантропа, неандертальца и прогрессивной, которая дала «человека разумного». Но эта теория вызывала большие сомнения у ученых.

После смерти Доусона в Пилтдауне проводились раскопки, но не были найдены ни фрагменты черепа, ни останки «человека зари». Все это вызывало вполне естественные вопросы.

Профессор Окли стремился с помощью флюоринового метода ответить на многие вопросы и получил весьма неожиданные результаты. Ученый изучил челюсть, обломки черепа и кости ископаемых животных, которые были найдены в том же слое гравия. Оказалось, что зуб слона содержал 2 % флюорина. Это подтверждало «глубочайшую, около миллиона лет, древность». Кости, челюсть и череп пилтдаунского человека имели соответственно 0,2±0,1 % и 0,2±0,1 % флюорина, что не давало возможности определять их возраст более древним, чем 50 тысяч лет. Такой поворот событий был неожиданным.

Если череп эоантропа был столь поздним, то его нельзя считать человеческим предком, а тем более «недостающим звеном». Но тут же возникали вопросы: кого нужно считать предком эоантропа, каким образом этот человек с челюстью обезьяны дожил до такого позднего времени и кто был его потомком? Складывалась интересная ситуация. Эоантропа уже нельзя было считать «недостающим звеном», и это сразу лишало его как предков, так и потомков.

Сообщение профессора Окли о результатах флюоринового анализа костей вызвало бурные споры. Одни ученые требовали выбросить эоантропа из эволюционного ряда предков человека как существо в «высшей степени сомнительное по происхождению». Другие считали, что челюсть эоантропа совсем не обезьянья, если ее подвергнуть правильной реконструкции. Третьи продолжали верить в «человека зари». Некоторые предпочитали ждать появления новых фактов. В 1950 году были предприняты очередные раскопки, но ничего не было обнаружено.

В последующие три года ученые предпочитали не вспоминать об эоантропе. Именно такое негласное решение было принято участниками конгресса палеонтологов, который состоялся в июне 1953 года в Лондоне.

Но в конце работы конгресса профессор Окли конфиденциально сообщил Вейнеру и антропологу из Чикаго С. Л. Вэшборну о том, что Британский музей до сих пор не знает, где находится место открытия останков второго черепа эоантропа.

Разгадать эту загадку решил Вейнер. Ему казалось неубедительным ни одно из объяснений. Он отверг предположение, что «человек зари» был аномалией и что на Земле был всего лишь один эоантроп. Вейнер выдвинул гипотезу, что основные трудности связаны с челюстью: отсутствуют определяющие части ее подбородка и суставных отделов восходящей ветви, где особенно заметно наблюдаются различия челюсти обезьяны и человека. Если бы было можно определить, кому эта челюсть принадлежала, то стало бы ясно, почему клык имеет такие необычные особенности строения.

Все детали рельефа челюсти из Пилтдауна, кроме плоского износа зубов, свидетельствовали о ее антропоидном характере. И Вейнер предположил, что «кто-то ошибочно бросил челюсть в яму». Однако возникал вопрос: как же могла быть обнаружена такая же комбинация из обезьяньего коренного зуба с плоским износом жевательной поверхности и обломков черепа «человека разумного»? Но тут же появлялась гипотеза, что коренной зуб мог принадлежать не обезьяне, а фрагменты черепной крышки представляли собой, несмотря на некоторую похожесть на череп эоантропа, останки «обычного рядового человеческого скелета». Но в одном все были единодушны – челюсть ископаемая. Так что ошибочным появление челюсти может быть признано только в том случае, если она оказалась бы современной. Но не ясно, почему жевательная поверхность коренных зубов челюсти современного антропоида имеет такой странный плоский износ и почему так необычно изношен клык. Такого в челюстях антропоидов никогда не наблюдали.

Значит, если кость современная, то ее загадка могла быть отгадана очень просто. Кто-то специально подточил коренные зубы на челюсти и подбросил ее в яму, где добывался гравий. Точно так же был специально обработан клык.

Такая точка зрения выглядела невероятной. Но Вейнер не мог ее не выдвинуть и решил все проверить. Прежде всего он собирался определить, насколько точен флюориновый метод и каково содержание флюорина в костях, которые недавно оказались в земле. Профессор Окли ответил, что методика флюоринового анализа допускает ошибку в ±0,2 %, но поскольку в челюсти флюорина всего 0,1 %, а в недавно погребенных костях флюорина содержится столько же, то нет оснований сомневаться в сравнительно молодом возрасте этих фрагментов.

Получив этот ответ, Вейнер вместе с Кларком изучили муляжи челюсти и клыка эоантропа, которые хранились на факультете анатомии Оксфордского университета. Слепки оказались весьма точными, так что можно было отметить некоторые настораживающие подробности. Вейнер и Кларк были удивлены подозрительно точной плоскостностью жевательной поверхности второго коренного зуба и отсутствием следов заполированности на участках, где коренные соприкасались друг с другом. Вейнер взял для сравнения коренной зуб шимпанзе, который был сходен по размеру с коренным зубом эоантропа, и для эксперимента сточил его жевательную поверхность. Даже при отсутствии полировки сходство оказалось на редкость полным. Изучение фотографий коренных зубов эоантропа подтвердило предположение об искусственном характере износа их жевательных поверхностей.

После этого Вейнер внимательно перечитал статьи профессора Окли, где говорилось о ходе анализа образцов костной ткани, извлеченной из пилтдаунской челюсти. Вейнеру хотелось во что бы то ни стало раскрыть «пилтдаунскую тайну». В одном месте профессор Окли бегло упомянул о том, что при сверлении зуба темно-коричневый поверхностный слой сменился в глубине белой тканью. Такая особенность характерна для не ископаемого, а свежего зуба, значит, в челюсти содержатся органические остатки (нитроген). Наличие нитрогена в костях умели определять уже в начале второй половины XIX века. Но проводились ли анализы челюсти из Пилтдауна на нитроген? Вейнер изучил публикации Доусона и Вудворта и узнал, что анализа на нитроген не проводилось, потому что ограничились установлением отсутствия нитрогена в черепной крышке, считая, что и в челюсти его быть не должно. Ведь по внешнему виду челюсть выглядела как ископаемая. Вейнер решил провести физические, химические, радиологические и биологические тесты останков. Руководство Британского музея разрешило проводить исследования.

Результаты сразу же показали, что челюсть имеет структуру более свежей кости. Оказалось, что современность челюсти не вызывает никаких сомнений. Оставалось объяснить внешний ви

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: