|
|
М. Вебер: от мира традиций к миру рациональных действийМ. Вебер, сделавший существенный акцент на социологическом анализе мотивации социального действия, сфокусировал свое внимание на степени участия рациональных элементов в процессе мотивации социального действия. Он классифицировал социальные действия (их мотивации) на основе целерационалъного действия. «Целерационально действует тот индивид, чье поведение ориентировано на цель, средства и побочные результаты его действия, кто рационально рассматривает отношение средств к цели и побочным результатам... то есть действует, во всяком случае, не аффективно (прежде всего не эмоционально) и не традиционно»*. Иначе говоря, целерациональное действие характеризуется ясг ным пониманием Деятелем своей цели и средств, которые для этого наиболее пригодны, эффективны. Все составляющие целерацио-нального действия основаны на глубокой рефлексии сознания. Деятель рассчитывает потенциальные реакции окружающих, возможность их использования для достижения своей цели и т.д! Возникающее иногда противоречие между индивидуальной целью и ориентацией на другого может быть разрешено самим Деятелем — он соотносит цель и средства, просчитывает положительные или отрицательные последствия своих действий и находит разумную меру сочетания личной цели и социальных обязательств. Преимущества полностью осмысленных, просчитанных действий очевидны. В подобной мотивации в наиболее концентрированном виде проявляется все, на что способен разум человека, освобожденного от эмоций, предрассудков, внешнего произвола, собственных привычек, слабостей. И в этом просматривается мощный гуманистический потенциал идей М. Вебера. Вместе с тем это лишь идеальная модель, некий образец, по степени приближения к которому можно судить о разумности действий и поступков. В реальной жизни, на наш взгляд, такого рода действия отнюдь не часты. Более распространенным является ценностно-рациональное действие, подчиненное определенным требованиям, учитывающее принятые в этом обществе ценности. Индивид в этом случае не имеет какой-либо внешней, рационально понятой цели, он строго ориентирован на выполнение своих убеждений о долге, достоинстве, красоте. Ценностно-рациональное действие, по словам М. Вебера, всегда подчинено «заповедям» или «требованиям», повиновение которым человек считает своим долгом.
В этом случае сознание Деятеля не полностью раскрепощено, поскольку, принимая решения, разрешая противоречия между личной целью и ориентацией на другого, он строго ориентируется на ценности, принятые в обществе. Два других вида социальных действий — аффективное и традиционное — находятся, по выражению М. Вебера, на самой границе, а часто даже за пределом того, что «осмысленно», т.е. на границе действий, подлежащих социологическому анализу. *■*Аффективное действие обусловлено чисто эмоциональным состоянием и осуществляется в состоянии аффекта, при котором роль сознания минимизирована. Человек, находящийся в подобном состоянии, стремится немедленно удовлетворить испытываемые им чувства (жажда мести, гнев, ненависть и др.). Это, конечно, не инстинктивное, а преднамеренное действие. Но основанием такого мотива является не рациональный расчет, не «служение» ценности, а чувство, аффект, который ставит цель и вырабатывает средства ее достижения. В традиционном действии также предельно минимизирована самостоятельная роль сознания. Такое действие осуществляется на основе глубоко усвоенных социальных образцов поведения, норм, ставших привычными, традиционными, не подверженными проверке на истинность. И в этом случае самостоятельное моральное сознание данного человека «не включено», он поступает «как все», «как принято испокон веков». * * * В реальной жизни причудливо переплетаются все перечисленные виды социальных действий. Например, приобретая телевизор или видеомагнитофон, вы рационально взвешиваете их достоинства, недостатки и цену. При этом вы учитываете свои материальные возможности, веяния моды, престиж, насколько приобретение данного товара по данной цене и уровню престижа «приличествует» для вас, и т.д. Конечно, в данном потребительско-экономическом социальном действии (покупка товара) доминирует рациональная мотивация. Вообще экономическое поведение в условиях рынка, свободы выбора и конкуренции считается в какой-то мере образчиком целерацио-нальной мотивации. Вы взвешиваете, соотносите различные обстоятельства, условия, хотя и к этому рациональному выбору примешиваются отнюдь не сугубо рациональные элементы: престиж, приличия, а может быть, и чаевые. С точки зрения рациональной логики надо платить лишь за работу, но чаевые — это традиция, поэтому вы их даете — таксисту, грузчику и т.д. Чаевых ожидают даже в самом рационально организованном обществе, и ваш рационализм будет воспринят как нечто неприличное, как жадность и т.д. Следовательно, в экономическом поведении переплетаются це-лерациональный момент и традиции, обычаи, ценности культуры, Ы8 которые нельзя не учитывать при анализе, прогнозировании эффективности того или иного экономического плана, проекта. Экономику, эффективные варианты ее развития нельзя рассчитать сугубо рационально, поскольку это сфера социальных действий с ориентацией на другого. Экономика ежедневно, ежечасно погружена в культурный контекст. Важно учитывать, как в той или иной культуре принято работать, распределять доходы, расходовать их, а не только руководствоваться чисто рациональными (математическими) расчетами прибыли, схемами ее распределения, расходования. Пренебрежение социокультурным контекстом, традициями экономического поведения очень опасно для тех, кто осуществляет экономическую политику в той или иной стране — будь то члены правительства или руководители фирм.. •%._ В этом отношении примечательна история Волховского алюминиевого завода. В 1995 г. американский капиталист—владелец 50% акций назначил нового директора из-за рубежа, который прибыл в Волхов со своей командой менеджеров. Жить в провинции они не захотели и снимали номера в знаменитой петербургской гостинице «Астория». Иногда и в рабочий перерыв ездили обедать за 120 км в северную столицу. От приглашений же порыбачить, посидеть у костра директор отказывался. Скоро стало ясно, что главная проблема нового директора в том, что он отвергал систему компромиссов, на которой основана российская экономика (отказывался от бартера, не соглашался на взаимозачеты и т.д.) и не хотел учитывать российские традиции в социальной сфере. Директор мог без всяких объяснений уволить рабочего, в течение года своей работы ни разу не созвал профсоюзное собрание, закрыл заводскую газету, а тех, кто приходил к нему за пособием на похороны, просто выставлял за дверь. Американский владелец акций сменил директора, ориентированного на западную систему рационального управления, на российского, имеющего опыт управления российскими предприятиями. И дела пошли в гору. Новый директор вернул все социальные гарантии, возродил газету, договорился с партнерами о взаимозачетах и уступках и даже организовал продажу свиней по низкой цене своим работникам и партнерам... Прощаясь с журналистом, который брал у него интервью, новый директор сказал: «А рыбалка здесь, чувствую, замечательная. Время бы выкроить»*. Еще один пример. У вашего соседа случилось несчастье — в его доме произошел пожар. Вы пришли на помощь, потратили свои силы, время, помогли вынести мебель, одолжили денег для покупки новой мебели, хотя они вам были нужны самому. С точки зрения рациональной вы нанесли себе ущерб. Но с точки зрения ценностно-рациональной — понятий товарищества, взаимопомощи, человеческого долга — вы поступили разумно и оправданно. ■ ■.:>. * См. «Известия» от 16 ноября 1996 if, Аффективных действий в нашей жизни немало: драка ребят во дворе, бурная радость футбольного болельщика и т.д. Даже самый образованный, «рациональный» человек может совершить аффективное действие — так же как и традиционное, когда выполняется обычай, обряд, ритуал: празднование («обмывание») нового назначения, покупка невесте обручального кольца и т.д. Но традиционное действие является для некоторых людей, не отличающихся развитым социальным мышлением, достаточно типичным, и не только в быту, где это оправдано, но и в общественно-политической жизни — например, сегодня, как и в советское время, избиратели голосуют за того кандидата, за которого «посоветовал» голосовать председатель (раньше — колхоза, а сейчас — товарищества). Так было заведено раньше, так происходит и теперь... Кстати, существует проблема совместимости (или несовместимости) демократической процедуры выборов и традиционализма избирателей. *. * * Предложенная М. Вебером типология социальных действий по степени участия в их мотивации сознательных, рациональных-эле-ментов стала основой для понимания им социально-исторических типов организации социальной жизни. Согласно Веберу, основу исторического процесса составляет процесс нарастающей рационализации социальной жизни. По мере увеличения доли рационализма изменяются системы социальных действий, социально-исторические типы социальной реальности. Соответственно, выделены два основных типа организации социальной жизни. Тип организации социальной жизни, в которой доминирует традиционное действие, в науке принято называть традиционным обществом. В таком обществе доминирующим регулятором социальной жизни является обычай, традиция. Человек шаблонно, по традиции повторяет образцы поведения, не вдаваясь в смысл своих действий. Господствует принцип «так принято», а не принцип «это эффективнее, целесообразнее». Поэтому для традиционной мотивации затруднено восприятие нового, характерны консерватизм как идей, так и норм, на основе которых организуется система социальных взаимодействий, что ведет к консервации социальных порядков. Власть в таком обществе осуществляется на основе пиетета, наследуемого из поколения в поколение. Содержание распоряжений властелина также определяется традицией, которая налагает обязанности и на господина, и на его подданных. «Если господа неосторожно ее нарушают, их господство находится под угрозой. Правовые новшества, расходящиеся с традиционными нормами, принципиально не возможны... Однако в тех случаях, когда традиционные нормы не работают... гос- 150 подин действует по собственному произволу, то есть по настроению, капризу, личным склонностям»*. Соответственно, в социальной жизни царят «священная» традиция и произвол. А это, в свою очередь, заставляет простолюдина опасаться всего необычного и еще более ревностно сохранять верность привычному, традиционному. Конечно, нельзя упрощать проблему, абсолютизируя консерватизм, невосприимчивость нового в традиционном обществе. Источником изменений в социальной жизни (и не только традиционного общества) становится, в том числе, харизма вождя, лидера, который предлагает что-то новое, небывалое, непривычное. Эмоциональное, аффективное поклонение особому дару, благодати вождя преодолевает (на время) привычку жить так, как принято издавна. Но «харизматическое» господство — это отношения, имеющие сугубо личную и нерутинную окраску. Когда эти отношения длятся долго, то в поздней стадии харизма как бы истощается... возникает тенденция к рутинизации (опривычива-нию, укоренению — А.Э.) харизмы (порядков, которые введены благодаря харизме — А.Э.). Устанавливается авторитет прецедентов**. В результате вновь все возвращается на круги своя, устанавливается порядок, базирующийся на новой укоренившейся привычке, которая была привнесена благодаря харизме инноватора. Понятие «традиционное общество» охватывает огромную историческую эпоху — от (условно) патриархально-родового общества с господствующим мифологическим сознанием до (так же условно) окончания феодального периода, для которого были характерными господство натурального хозяйства, деление общества на сословия с их привилегиями, с достаточно жесткими, в том числе юридическими, межсословными перегородками, монархическая наследственная власть. Согласно М. Веберу, особое значение имеет мир рациональных действий,- в котором господствуют не чувства родства, общины, традиции (как в традиционном «сельском» укладе жизни), а внутренняя убежденность в принятых ценностях, принципах и расчет, взвешивание убытка и прибыли — это становится возможным в городской системе социальных взаимосвязей, в которой люди, как правило, не имеют с большинством своих партнеров родственных связей и живут за счет продажи своих изделий на рынке. Формируется новый тип социальной реальности: помимо ценностно-рациональных действий все большее значение начинает приобретать ори-
июль—август. "Там же, с. 190, 192. 75/ ентация, признающая за человеком право (и обязывающая его к этому) действовать во имя жизненной цели, быть свободным и независимым в своей жизни, надеяться на свои знания, умения, отвечать за свои поступки, получать по заслугам, достижениям. Это мотивация по-иному организует социальную реальность, придает ей иные черты. Данный тип общества принято называть современным (модерным) или индустриальным обществом. На основе такой рациональной мотивации, корни которой в протестантизме, формируется тот тип капитализма, который возник в Европе в XVI — XVIII вв. Вне определенного типа «ориентации на другого», типа социального действия, нет европейского капитализма. Хотя капитализм с другими типами взаимосвязей между людьми возник гораздо раньше и в различных странах: предприятия, имеющие целью извлечение максимальной прибыли и всемерное увеличение капитала, имелись даже во времена поздней античности в Древнем Риме, Древнем Китае, Древней Индии и даже Вавилоне. Отсюда следует вывод о существовании не одного, а нескольких видов капитализма, существенно отличающихся друг от друга, — это, по определению М. Вебера, «авантюрный капитализм» (мы называем его сегодня «криминально-мафиозным»), «ростовщически-посреднический» (купля-продажа самих денег, напоминающий наш банковский капитализм, который играл с народом, создавая пирамиду государственных краткосрочных финансовых обязательств, но не вкладывая средства в производство), «бюрократически-чиновнический» (создание крупных капиталов с помощью различных способов использования финансовых средств^ номинальным собственником которых является государство, олицетворяемое верховной властью, — наподобие наших «олигархов») и т.д. Однако все эти типы «капиталистической деятельности» обладают общей особенностью, отличающей их оттого типа капитализма, который, согласно Веберу, мог возникнуть (или мог быть изобретен) лишь в Европе и только в XVI — XVII вв.* Европейский капитализм отличается от иных видов продуктивностью, стремлением извлечь прибыль путем создания промышленных предприятий, ориентированных на массовое производство товаров, необходимых всему населению страны. Иные формы капитализма могут остаться в сфере распределения и перераспределения уже добытой продукции. Причем М. Вебер специально подчеркивает, что этот тип капитализма возник не потому, что лишь к этому времени произошло, в частности, накопление капитала — это происходило и раньше и в других странах (например, богатые восточные купцы давали в рост деньги королям, царям, султанам). Именно Реформация обеспечила появление совершенно нового типа «капиталистической деятельности», который возможен, как утверждал Вебер, возражая полумарксисту Зом-барту, «не от притока новых денег, а от внедрения нового духа»**. Проведенный М. Вебером анализ обусловленности типа капиталистической деятельности типом социальных действий в обществе, организации социальной реальности не теряет своей научной и практической актуальности. Согласитесь, что архаические типы капитализма, о которых говорит М. Вебер, поразительно напоминают бизнес в современной России. Фундаментальная причина подобного состояния» российского капитализма в ракурсе веберовского подхода становится понятной: она в мотивации каждодневной предпринимательской деятельности, характере социальных действий, «ориентации на другого» типичных для современного российского общества. Итак, главное в учении М. Вебера о мотивации социальных действий — это идея о ее нарастающей рационализации, которая во многом достигается путем рационализации в том числе религии (см. об этом в разделе VI), являющейся источником формирования мотивации единичных людей;' их «рутинных», повседневных социальных действий. По мере утверждения все.более рациональных критериев система действия приобретает все большую гибкость, способность к изменению и восприимчивости к новому. Вместе с тем нельзя не отметить следующее. Критерий рационализма не в полной мере может быть отнесен к числу социальных, т.е. раскрывающих особенность собственно социальной ориентации на другого. Он скорее носит познавательно-интеллектуальный характер. И это следует иметь в виду. В результате, хотя сам М. Вебер уделял огромное значение ценностям, определяющим смысл социальных действий, в его критериях типологии социального действия именно содержательная сторона «ориентации на другого» не нашла достаточно полного выражения. И еще на одно обстоятельство мы хотели бы обратить внимание. Акцентировав внимание на проблеме рационализма, М. Вебер волей-неволей построил европоцентристскую систему типов социальных действий и, соответственно, типов организации социальной жизни. Ведь приоритет рационального есть специфика западноевропейской цивилизации. Можно ли по этому критерию оценивать социальную действительность, формирующуюся на Востоке, где приоритет отдан чувственно-практическому и, соответственно, мотивации, нормы поведения в меньшей степени базируются на рационально-теоретических доводах? На это, в частности, обращают внимание ряд исследователей. Так, А.А. Ицхокин указывает на то, что современная социальная наука в ее «систематической» части, и прежде всего теоретическая социология, есть максимально концентрированное и догматическое выражение западной и только западной мировоззренческой парадигмы, и считает, что «нужна теория, в рамках которой «нормальны» обе модели миропорядка»*. Не
* См.: Давыдов Ю.Н. Особенности методологического кризиса в исторической науке// Вопросы истории. — 1994. — № 6. с. 60. ** Там же. * Ицхокин А.А. Релятивистская теория социальной ценности и «свободная от ценности» теория социальной организации//Социологический журнал. — 1995. — № 3, с.100, 101; см. также: Ицхокин А.А. О системной природе дилеммы «Восток— Запад»//Социологические исследования. — 1992. — № 8. является ли некоторая европоцентричность проблемой всей социологической науки, ее теоретических моделей? Удалось ли социологии добиться «общезначимости» своих подходов, принципов организации социальной жизни? § 4. Типовые переменные Т. Парсонса:   ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...  Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...  Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...  Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом... Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|
' Вебер М., Избранные произведения, с. 629.
* Вебер М. Три типа господства//Двадцать два: М. — Иерусалим, 1990. — № 72,