Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Главтюменнефтегаз – движение по намеченному пути в Директивах восьмой и девятой пятилеток нефтегазовой отрасли.





Развитие нефтяной промышленности рассматриваемого десятилетия совпадает с периодом общей перестройки системы управления народным хозяйством СССР, аккумулирующей высокие темпы развития социалистического производства, научно-технический прогресс, ускорение роста производительности труда – все те необходимые критерии для реализации главной политико-экономической задачи народного хозяйства СССР «обеспечить значительный подъем материального и культурного уровня жизни народа».

Поэтому новую страницу в развитии Западно-Сибирского нефтегазодобывающего района открывает грандиозная программа коммунистического строительства, принятая Директивами XXIII и XXIV съездов ЦК КПСС, в годы восьмой и девятой пятилеток, связанных с ускоренным развитием нефтяной и газовой промышленности и созданием, в конечном счете, в Западной Сибири главной топливно-энергетической базы страны.

В данном разделе считаем, обязательным осветить не только директивные задания пятилетних планов, но и параллельно раскрыть первостепенную и ведущую роль в этом аспекте директивного органа по плановому управлению народным хозяйством страны, которым выступал Госплан СССР.

Нужно отметить, что с этапа реформирования социалистической экономики, а именно начиная с «косыгинских» реформ с 1965 г. государственное планирование стало не только основой организации и управления народным хозяйством, но и политико-идеологической базой новой социально-экономической системы.

«Нельзя работать, не имея плана, рассчитанного на длительный период и на серьезный успех». Это необходимо для мобилизации инициативы на местах, «чтобы сотни людей руководствовались одним планом». Данные положения рассматривались еще в ленинской плановой модели. /Очерки/

Развитие экономики СССР и ее реформирование шли параллельно и опирались на методологию, формы и методы государственного планирования, на планово-экономические механизмы и стимулы, которые накладывали нарастающие противоречия между: Госпланом СССР и политическим руководством страны.

С одной стороны, Госплан наделялся адекватными полномочиями, правами и ресурсами, призванный обеспечить достижение адекватности принципов плановости и демократического централизма.

С другой стороны, вынужден был подчиняться требованиям политического руководства страны, требовавшего, чтобы разрабатываемые государственные планы подтверждали и обосновывали определенные политические амбиции.

В подтверждении данной точки зрения можно напомнить, какой критике в 1964 году был подвергнут Н.С. Хрущевым Госплан СССР именно за неверие в возможности выполнения директивных заданий руководства страны и возможности его корректировки.

Что же касается самого начала разработки восьмого пятилетнего плана, то давление со стороны союзного правительства было, как никогда сильно. Директивами XXIII съезда КПСС на восьмое пятилетие (1966–1970 гг.) было предусмотрено создать в Западной Сибири на базе открытых месторождений нефти газа, крупный народнохозяйственный комплекс и довести добычу нефти в Тюменской области к 1970 году до 20-25 млн. т. [5]

Завышенные цифры государственного плана говорили сами за себя, Ф.Ф. Назаров, начальник управления по добыче нефти Главтюменнефтегаза (с 1966-1978 гг.), свидетельствует: «Проектная технология разработки нарушалась практически на всех месторождениях». [6]

Руководство Главка, в том числе и сам В.И. Муравленко в первую очередь понимали всю пагубность подобной практики и пытались доказать нереальность поставленных директивных заданий.

Совету Министров СССР и непосредственно А.Н. Косыгину, который курировал весь Западно-Сибирский регион, приходилось не раз отстаивать позиции крупнейшего производственного Главка перед министерствами.

Вместо запланированных в 1966 г. 20 - 25 млн. тонн Главтюменнефтегаз во главе с В.И. Муравленко в 1970 г. дал стране 100 млн. тонн нефти, при котором объем нефтедобычи составлял уже 31,4 млн. т., что вывело новый регион на третье место среди нефтяных регионов страны. [7]

Следует признать, что, несмотря насверхцентрализм и догматизм единых директивных планов–законов, таких выдающихся результатов не было достигнуто ни в одном из других нефтяных районов. Почти столетие шли бакинские нефтяники к уровню в 25 млн.т. нефти в год, а тюменским нефтяникам потребовалось для этого пять лет. (3)

Достижение в практике такого экономического эффекта, прежде всего, связываем с парадигмой той советской эпохи, когда по всей стране на десятилетие вперед (с 1965 по 1975 гг.) звучал столь жесткий лозунг «Нефть любой ценой!», который стал определяющим для нефтяников Западной Сибири и стал трансформироваться в гонку за ежесуточную добычу миллиона тонн тюменской нефти и миллиарда кубометров газа.

Но, следует отметить, что хрущевская оттепель длилась недолго. Поворотным моментом стала в октябре 1964 года отставка Н.С. Хрущева, к власти пришло новое политическое руководство, был назначен новый председатель Госплана СССР - Н.К. Байбаков.

Казалось бы, теперь у плановиков оказались развязанными руки, началась разработка девятого пятилетнего плана развития народного хозяйства, который опирался бы на реальные ресурсы и был бы сбалансированным.

Попытка освобождения плановиков от давления сверху была подтверждена и заявлена как основополагающий принцип планирования А.Н. Косыгиным.

Но, к сожалению, девятый пятилетний план снова коснулся субъективизма,монополизма,волюнтаризма и амбициозности. В данной политической ситуации противодействие Госплана СССР не было сильным, весьма успешные цифры, разведанных в Западной Сибири запасов нефти и газа удивляли, а прогнозные поистине ошеломляли.

В высших эшелонах власти тогда начало казаться, что теперь главная задача – не как их взять с учетом всех факторов на новом этапе освоения, а взять любой ценой, быстрее и в наибольших объемах (1).

Сибирская нефть кормила большой Советский Союз, а центр требовал все больше и больше. Нагрузка на нефтяные месторождения и на нефтяников с каждым годом возрастала.

В Директивах XXIV съезда КПСС по девятому пятилетнему плану (1971—1975) ставится новая цель, создать в Западной Сибири крупнейшую в стране базу нефтяной промышленности, ускорить разработку мощных газовых месторождений на Севере области, довести добычу нефти в 1975 г. Тюменской области до 120-125 млн. т. [8]

В девятом пятилетнем плане снова ставятся весьма высокие задания по добыче нефти, где соответствующий нажим был снова оказан Политбюро ЦК КПСС, и плановики во многом сдали свои позиции. Защита планов добычи нефти В.И. Муравленко превращалась в изнурительный поиск резервов в Министерстве СССР, Миннефтепроме, ЦК КПСС, Госплане.

Это удавалось до тех пор, пока Министерство нефтяной промышленности СССР возглавлял В.Д. Шашин, Госплан СССР – Н.К. Байбаков, а Главтюменнефтегаз — В.И. Муравленко, но в большинстве случаев, В.И. Муравленко, как нефтяной маршал, но и солдат партии, вынужден был брать непосильные обязательства.

Так, добыча нефти в Западной Сибири в девятой пятилетке возросла до 148 миллионов тонн, причем на долю Тюменской области приходилось 141,4 млн. тонн. Верхний предел, установленный XXIV съездом КПСС, был превышен на 23 млн.т.(1).

Таким образом, анализируя деятельность директивного органа за годы восьмой и девятой пятилеток (1965 по 1975 гг.), можно отследить, как Госплан постепенно из независимого самостоятельного института ученых превращается в инструмент реализации волюнтаристских идей и непродуманной политики властных структур. Их директивы заключались в безудержном росте нефтедобычи, без учета всех факторов нового этапа освоения Западной Сибири; отсутствии увязки экономических задач с решением проблем рациональной разработки месторождений; отсутствии оптимального соотношения объемов эксплуатационного и разведочного бурения; бережного отношения к материально-техническим ресурсам.

Таким образом, Госплан оказался между «молотом» требований политического руководства страны и «наковальней» противодействия этим требованиям Главтюменнефтегаза.

С одной стороны, Госплану приходилось убеждать высшее союзное правительство, ЦК КПСС в нереальности их требований, а именно, с существенно деформированными (завышенными) планово-экономическими показателями по нефтедобыче.

С другой стороны – «дожимать» министерства и ведомства до цифр, максимально приближенных к этим требованиям (показателям).

Конечно, с этим вполне можно согласиться, что и было сделано в ходе современных «косыгинских» реформ, Госплан обвинили в том, что он не реализовал свое назначение центрального звена в достижении адекватности системы планирования, если не учитывать политические условия, в которых он функционировал.

Считаем, что противоречием в сложившейся ситуации послужил наибольший разрыв между политэкономическими формулировками, отражающими политические амбиции руководства страны, и весьма конкретными прагматическими задачами, создать успех в нефтегазовой отрасли.

Хотя с точки зрения реструктуризации и реформирования самого Госплана, новых технологий в планировании, расширения функций регионов и предприятий сделано было немало.

Здесь надо отметить роль таких выдающихся ученых и государственных деятелей, руководящих Госпланом СССР, как Г. Кржижановский, В. Куйбышев, Н. Вознесенский, Н. Байбаков.

Подводя итог по данному экскурсу можно отметить, что Главтюменнефтегаз стремительно двигался по намеченному пути, содержавшемся в Директивах XXIII и XXIV съездов КПСС по восьмому и девятому пятилетним планам, связанным с ускоренным развитием нефтяной промышленности и созданием в Западной Сибири главной топливно-энергетической базы страны.

В рассматриваемом аспекте можно выделить, что, несмотря на то, что в Западной Сибири добывалось 60 процентов союзного объема нефти, и Главк достиг высокого экономического эффекта по показателям роста добычи нефти, считаем, что Главтюменннефтегаз был поставлен в условия невыполнения государственных планов, которые изначально директивными органами ставились завышенными (деформированными) по планово-экономическим показателям.

Прежде всего, считаем, что это было связано с непродуманной политикой властных структур советского исторического периода и нарастающими противоречиями между: Госпланом СССР и союзным правительством.

С одной стороны, Госплан наделялся адекватными полномочиями, правами и ресурсами, призванный обеспечить достижение адекватности принципов плановости и демократического централизма, здесь нужно отметить роль выдающегося ученого и государственного деятеля, руководившего Госпланом СССР - Н.К. Байбакова.

С другой стороны, вынужден был подчиняться требованиям политического руководства страны, требовавшего, чтобы разрабатываемые государственные планы подтверждали и обосновывали определенные политические амбиции, содержащие: отраслевой диктат, монополизм, догматизм, волюнтаризм, сверхцентрализм и амбициозность.

Таким образом, подводя итог, следует признать, что противодействие директивного органа Госплана СССР не было столь сильным и последнее слово в принятии плановых решений все же оставалось на уровне Политбюро ЦК КПСС, а не Госплана СССР.

 







ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.