В. Специфический предмет культурологии

Предметом науки называют ту часть реальности, которая данной конкретной наукой исследуется. Первоначально, в Древней Греции, в первых научных школах (VI век до нашей эры) существовала только одна единая наука, охватывающая все знание. Ее называли философией, ее предметом был весь мир. Это было одновременно и естествознание во всей его полноте, и учение о человеке, его душе, смысле его жизни. Поэтому понятия “философия” и “наука” в данную эпоху совпадали. Позднее наступило разделение философии на ряд отдельных наук, то есть разделение труда между научными исследователями. С этого момента стали появляться специальные науки, изучающие какой-то конкретный аспект бытия. И этот процесс - то ускоряясь, то замедляясь и останавливаясь - продолжается вплоть до настоящего времени. Мир делился на отдельные части, каждая из которых становился предметом какой-либо научной дисциплины. Наконец, в средине двадцатого века появилась культурология, о специфике предмета которой будет сказано чуть-чуть ниже.

Нужно отметить, что вплоть до XX века процесс появления новых наук был связан с разделением предмета исследования на части. Так, в результате деления биологии появились весьма экзотические, хотя практически важные дисциплины, – пчеловодство, овцеводство и проч., а в с\х университетах и академиях возникли кафедры с названиями, способными вызвать удивление у человека непосвященного в суть дела, – "крупного рогатого скота", "овцеводства" и т.п. Нужно сказать, что в конце 19 века ученым стало ясно, что данная тенденция вполне себя исчерпала - дальше предмет делить уже нет смысла, и, как может показаться, процесс возникновения новых наук останавливается. Но в XX веке мы наблюдаем изменение направления движения названного процесса - новые науки стали возникать в связи с необходимостью решения какой-либо практически важной для человечества проблемы. Решение такой проблемы потребовало соединения, "синтеза" деятельности ученых, представляющих различные науки. Наиболее известным примером появлением такой "синтезирующей", комплексной науки является экология, объединившая биологов, физиков, обществоведов, представителей технических и медицинских наук и проч.

Таковой же комплексной научной дисциплиной является и культурология. Ученые, представители различных наук (философы, историки, этнографы, искусствоведы, религиоведы и проч.) объединяют свои усилия с целью решения комплексной, многоаспектной научной проблемы - проблемы культуры. Они пытаются выявить объективные законы развития данного социального феномена, дать конкретные рекомендации по дальнейшему совершенствованию тех сфер бытия, которые отражены в понятии "культура".

Культурология как комплексная научная дисциплина включает в себя историю, теорию культуры, а также прикладную культурологию. "Теория культуры" в процессе разработки концептуальных вопросов уточняет понятийный арсенал науки. Прикладная культурология - ориентирована на совершенствование практики, точнее, призвана выработать рекомендации по ее совершенствованию.

Впрочем, у изучающего культурологию может возникнуть вполне обоснованный вопрос - не является ли то, что называют "культурологией", простым синтезом тех знаний, которые получены вышеназванными специальными научными дисциплинами. Целесообразность такого объединения несомненна. Ведь, например, разумно предположить, что историю древнегреческого театра мы лучше поймем, зная жизнь и быт древней Греции, зная религию и философию греков, зная, наконец, важнейшие политические события, их волновавшие. Но нельзя не признать, что успешные попытки такого синтеза осуществлены историками (история, как это было показано выше, включает в себя историю культуры, в неком синтезированном знании). Своеобразные попытки синтеза мы наблюдаем также в истории искусств, а также в наиболее фундаментальной форме - в "философии истории". Да и специальные науки об искусстве (история музыки, история театра и проч.) также тяготеют к синтезу, ибо объясняют конкретное художественное произведение, не только исходя из его внутренних эстетических законов, но и в широком контексте культуры, связывая его с "исторической обстановкой".

До появления культурологии наиболее существенных результатов в деле познания истории культуры достигла историософия (философия истории). Историософия осмысливает проблемы культуры, исходя из космического целого. В концептуальных построениях Гердера и Гегеля выявлены закономерности развития общечеловеческой культуры, объяснены особенности каждого конкретного этапа ее истории. Ученому миру первой половины 19 века казалось, что Гегель решил все проблемы, связанные с объяснением истории культуры. Однако скоро выяснилось, что это не так. Развитие эмпирического знания о древней культуре поставило под сомнение выводы Гегеля. Более того, обнаружилось, что историософия Гегеля исходит из ложного основания - из того, что история уже закончилась, и европейская культура 19 века является высшим достижением цивилизации, "решением" тех вопросов, которые стояли перед историей человечества.

В отличие от историософии, культурология является специальной научной дисциплиной. И как другие специальные дисциплины опирается на факты, т.е. строит теорию на основе исследования конкретный фактов историко-культурного процесса, достигает объяснения, опираясь, прежде всего, на индуктивную логику.

И последнее. Изучающий культурологию должен учитывать, что наука эта очень молода, а предмет ее чрезвычайно сложен. В силу названных причин культурология еще недостаточно разработана. Поэтому неправильно, понимать под культурологией какую-то уже сложившуюся науку с четко выделенными дисциплинарными границами и полностью оформившейся системой знаний. Возможно, она когда-нибудь и станет таковой, но сегодня, она скорее некоторое суммарное обозначение целого комплекса разных наук, изучающих культуру.

Текст 2. Проблема многообразия культур в истории

Единая общечеловеческая культура представляется исследователю как многоликое разнообразие специфических национальных культур. Проблема данного многообразия культур при ближайшем ее рассмотрении распадается на ряд познавательных вопросов:

- в чем причина многообразия национальных культур; как можно оценить данное многообразие (принадлежит к сфере добра или зла?); как "соседствует" реальное многообразие культур и наблюдаемый нами единый прогресс в истории человечества;

- в чем причина прогресса, точнее, что заставляет народ, обладающий вполне сложившейся культурой, искать новые пути развития, подчас отказываясь от несомненных своих завоеваний.

Ответы на эти вопросы мы получим чуть-чуть ниже.

Историей в самом простом определении называют цепь событий, расположенных во временной последовательности. Справедливо считается, что в науке сложились и бытуют в наше время по большому счету две концепции истории: всемирно-историческая и культурно-историческая. Первая - настаивает на том, что существует единое человечество с единым прогрессом, с единым направлением развития. В авангарде исторического прогресса с определенного времени оказались страны Западной Европы, а другие народы отстают, их удел - подражать Европе, учиться у нее. Впервые всемирно-историческое понимание истории было сформулировано в средние века (4 - 14 вв.) как концепция "четырех империй" прошлого: ассирийской, персидской, македонской, римской и пятой - "Священной Римской империи германской нации", возглавившей вместе с папским престолом католическое единство, возникшее в Западной Европе на рубеже 8 - 9 вв. "Прогрессом" при такой системе интерпретации событий считалось последовательное расширение территорий, подчинявшихся имперской власти. Когда же в 14 - 16 вв. Реформация разрушила идеологическое единство Западной Европы и подорвала политическую гегемонию императоров Габсбургской династии, всемирно-историческая концепция устояла и была просто несколько иначе сформулирована. Теперь прогрессивной была признана культура и цивилизация западной, романо-германской Европы, причем бывшие "язычники" и "схизматики" (православные) были просто переименованы в "дикие" и "отсталые" народы. И тех и других часто называли "неисторическими". Эта система, правильно именуемая "европоцентризмом", очень популярна до сего дня, а в 19 веке в ее справедливости в европейском научном мире мало кто сомневался.

Культурно-историческая концепция не столь популярна, хотя и заслуживает самого серьезного внимания. Ученые, ее развивающие, исходят из того, что каждый народ, точнее, каждая культурная область имеет свой путь развития, и, следовательно, нельзя говорить об отставании или застойности неевропейских народов, а можно только отметить их своеобразие. Крупнейшими представителями культурно-исторической школы в XIX в. были Н.Я. Данилевский и К.Н. Леонтьев, а в XX в. - О. Шпенглер и А. Тойнби. В целях уяснения культурно-исторической концепции рассмотрим ее конкретный вариант - теорию, разработанную замечательным русским философом и писателем К.Н. Леонтьевым (1831 - 1891).

К.Н. Леонтьев, в отличие от перечисленных в одном ряду с ним мыслителей, единицей истории называет не общество, как А. Тойнби, не культуру, как О. Шпенглер, не культурно-исторический тип, как Н.Я. Данилевский, а государство. Последнее понимается им как организованное общество, как система, как живой организм. "Более 1200 лет, - пишет он, - ни одна государственная система, как видно из истории, не жила: многие государства прожили гораздо меньше". Человеческую историю составляет процесс рождения, расцвета, старения и гибели государств, возникающих в разное время. Жизнь государств, как оригинальных систем, по мнению Леонтьева, подчинена всеобщему онтологическому закону, согласно которому "триединый процесс 1) первичной простоты, 2) цветущего объединения и сложности и 3) вторичного смесительного упрощения, свойственен точно так же, как всему существующему, и жизни человеческих обществ, и государствам, и целым культурам мира".

Доказательство существования этого закона К.Н. Леонтьев строит на основе оригинальной трактовки идеи развития. Развитие понимается им как постепенный ход от бесцветности и простоты к оригинальности и сложности, как постепенная индивидуализация, обособление, с одной стороны, от окружающего мира, а с другой - от сходных и родственных организмов и явлений, как "постепенное осложнение элементов составных, увеличение богатства внутреннего и в то же время постепенное укрепление единства". Высшая же точка развития в органических явлениях, согласно Леонтьеву, есть высшая степень сложности, объединенной внутренним "деспотическим единством".

Понятию развития Леонтьев противопоставляет понятие упрощение. Упрощение предшествует смерти и состоит в сокращении составных частей, в уменьшении числа признаков, в ослаблении единства, силы и в смещении частей. "Все постепенно понижается, мешается, а потом уже распадается и гибнет, переходя в нечто общее, не собой уже и не для себя существующее. Перед окончательной гибелью индивидуализация как частей так и целого слабеет. Гибнущее становится и однообразнее внутренне, и ближе к окружающему миру, и сходнее с родственными, близкими ему явлениями (то есть свободнее)".

Возникает вопрос, почему К.Н. Леонтьев для обоснования своей социально-исторической концепции не использовал более привычные для всех понятия "прогресс" и "регресс"? Дело в том, что в его время, впрочем, как и в наше, с понятием прогресса в истории связывали либерально-демократический процесс, охвативший страны Западной Европы. Мыслитель указывал, что это происходит потому, что "свобода, равенство, благоденствие (особенно благоденствие!) принимаются какими-то догматами веры". Если же подходить к вопросу с точки зрения объективного научного подхода, то получается, что эгалитарно-либеральный процесс есть антитеза процессу развития. Он разрушает форму, структуру социальной системы, тот самый деспотизм внутреннего единства, о котором было сказано выше. И потому прогресс, борющийся против деспотизма - сословий, цехов, монастырей, даже богатства, есть не что иное, как процесс, вторичного упрощения целого и смещения составных частей, процесс сглаживания морфологических очертаний, процесс уничтожения тех особенностей, которые были органически свойственны общественному телу. Леонтьев полагал, что основные контуры Западной цивилизации стали выявляться со времен воцарения Карла Великого. Века XV, XVI, XVII - время полного ее расцвета. "От XIV и XV до XVII и кое-где половины XVIII, а частью даже в начале нашего века, Европа все сложнеет и сложнеет, крепнет, расширяется на Америку, Австралию, Азию, потом расширение ее продолжается, но сложность выцветает, начинается смешение, сглаживание морфологических резких контуров, религиозные антитезы слабеют, области и целые страны становятся сходнее, сословия падают, разнообразие положений, воспитания и характеров бледнеют, в теории провозглашаются сперва "права человека". Потом в теории же объявляется недостаточность этого политического равенства (упрощения) и требуется равенство всякое, полное, экономическое, умственное, половое, теоретическое".

Леонтьев считал, что "культура есть не что иное, как своеобразие", как то, что в квинтэссенции содержит все отличительные признаки государства - религиозные, юридические, бытовые, художественные. Благодаря многообразию культур, человечество живет, обладая свойством "цветущей сложности". Распространение же одной культуры на все человечество, на все государства суть процесс упрощения, а значит движение в направлении к смерти. Таким образом, история, с точки зрения Леонтьева, суть процесс рождения, цветения и гибели новых и новых культурно своеобразных государств.

Мы так много внимания уделили концепции Леонтьева, потому что культурология возникла именно в русле того духовного движения, которое весьма высоко ставило именно культурное своеобразие различных народов, подвергая их культурно-исторический опыт пристальному исследованию. Одним из ярчайших пионеров этого движения был наш соотечественник Константин Леонтьев.

Понятия культуры и цивилизации близки по смыслу друг другу, но не тождественны. Различение содержания названных понятий полезно, поскольку позволяет уяснить оттенки смысла каждого их них и углубить понимание современных общественных проблем.

Начнем с того, что первоначально - в 19 веке - понятия культуры и цивилизации совпадали. Просто слово цивилизация больше использовалось в английских и французских источниках, а слово культура – в германских и романских. Затем эти понятия стали различать. Так, одной из плодотворных идей русской философии “серебряного века” является именно четко проведенное различие и осмысление понятий “культура” и “цивилизация”. По мысли русского философа Н. Бердяева, культура есть продукт духовной деятельности. Главный ее признак - присутствие религиозного начала, освещенность идеалом. Она органична, то есть вырастает из духовно-творческого начала, а искусственно не создается. Цивилизация же проявляет себя, "выражается" в технике и связана с началом материальным. Понятие “цивилизация” обладает широким смыслом и широким полем проявления - от промышленности до художественных технологий. Отвергать цивилизацию нельзя, ибо, создавая жизненные удобства, увеличивая материальную силу человечества, цивилизация создает условия для плодотворной духовной, культурной деятельности. Культура без цивилизации слаба, беззащитна, легко разрушима. Но вместе с тем цивилизация, развиваясь без культуры, отчетливо проявляет антигуманистическую тенденцию, и даже может обернуться гибелью человечества. Бердяев показывает, что, начиная с 18 века, на историческую авансцену выходит новая реальность - техника, которая радикально изменяет условия человеческого существования. Господство технологического начала в жизни человека приводит ее к дегуманизации, и даже более того, - к уничтожению культуры и жизни как таковой.

Поясним сказанное примером. Возьмем один из новых богатых городов, - из тех, которые построены в последнее время в странах третьего мира (Южная Корея, Сингапур). Эти города наделены всеми благами современного общества: прекрасными, удобными для жилья зданиями, торговыми центрами, оборудованными по последнему слову техники, поражающими разнообразным ассортиментом товаров. Здесь построены и прекрасно оборудованы театры. Функционируют университеты и проч. Но вы не найдете в них никаких научных или художественных сообществ, никаких художественных или исторических музеев, никакого серьезного репертуара в их театрах. Тщетно вы будет также искать в них своеобразного архитектурного стиля. Вы не можете отказать такому городу в названии "цивилизованного", но "образованным", вы его, конечно, не назовете, "культурным" - тоже. Понятие цивилизации, таким образом, фиксирует степень устроенности хозяйственной жизни человека.

Как ясно из сказанного, гармония культуры и цивилизации суть мера оптимума исторического развития, но, по общему правилу, они развиваются автономно. Причем, большим постоянством обладает прогресс именно в цивилизации, хотя даже цивилизационные достижения могут быть утрачены (как это было, например, в раннем средневековье, когда были утрачены многие элементы античной цивилизации, в частности, наука).

Современную цивилизацию справедливо называют "технократической" или, что звучит более современно, - "информационной". Но наряду с нею существовали и другие цивилизации, например, крестьянская, цивилизация кочевых народов и т.д.

Исторический прогресс в области культуры имеет свою специфику. Культура, как убедительно доказал немецкий философ Гегель, развивается не по прямой восходящей линии, а по спирали. Верхняя часть спирали содержит процессы, параллельные и подобные тем, которые происходили в низшей ее части, но в силу влияния предшествующего развития – более совершенные. В культуре мы наблюдаем постоянное возвращение к одним и тем же темам, идеям, формам и проч. Ярчайший пример данного процесса дает эпоха Возрождения, сменившая средневековья и вернувшаяся к многим элементам, которые разрабатывались в период античности.

Еще один существенный аспект содержания понятия цивилизации просматривается при его сопоставлении с понятием «варварство». Цивилизация в этом случае фиксирует некую ступень развития человечества, ступень устроенности жизни, когда народу удалось создать государство, когда он начинает развивать науку, высокое искусство и проч. Варварство суть первоначальное состояние человеческого коллектива – народа.

Но откуда берутся стимулы, заставляющие народ создавать цивилизацию? Откуда рождается "цветущая сложность" многообразия культур? Самый простой и, вместе с тем, убедительный ответ на данные вопросы дает учение, которое называют "географический детерминизм".

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: