Отчет К. Симонова о поездке в Кемерово и Чумай.

Перед поездкой в Кемерово рабочий день пришлось провести «на телефоне». Наиболее интересным был телефонный разговор с директором Чумайской библиотеки - Галактионовой Любовью Андреевной. Она сама оказалась урожденной Матрениной, и, узнав о написании родословной книги, весьма этим заинтересовалась. В итоге, по приезду в с. Чумай меня принимали по «высшему разряду». Директор библиотеки села с населением около 1000 человек входит в местную элиту наравне с директором школы и директором совхоза.

Подлетаем к Кемерову – сообщают: «За бортом минус 35 градусов». Вот попал москвич в Сибирь! Вспомнилась поговорка о «подводной лодке в степях Украины». Я получил багаж, переупаковался, узнал об обратных рейсах, выпил «утренний», по Москве «вечерний», кофе. Вылетел я из Москвы в одиннадцать вечера, в полете провел 3 часа, прилетел в пять, почти шесть утра по местному времени – четыре часа разницы. И пока я тыкался по Кемеровскому, как не странно, совсем не провинциальному аэропорту, все автобусы по маршруту «в город» ушли, и частники на своих машинах разъехались. Рейсы-то в этот довольно большой аэропорт прибывают всего три-четыре раза в сутки. Попрыгав на автостоянке с полчаса и изрядно замерзнув, погрелся коньяком и сразу поймал шального частника. Как выяснилось, спиртное в Сибири работаете совершенно магическим способом - как универсальная смазка для событий. «Не подмажешь – не поедешь». Единственно, нельзя сильно налегать на алкоголь – тогда все снова останавливается, замерзает.

С таксистом договорился за весьма смешные по московским меркам деньги, хотя позднее оказалось, что требуемый поселок Кедровка расположен довольно далеко от самого Кемерова, хотя и считается принадлежащим к городу. Но у жителей Сибири (да и Дальнего Востока) совсем другое ощущение расстояний. Например, 300 км от Кемерово до с. Чумайского - это недалеко, «почти пригород». Для европейца – это же расстояние – пол-Германии.

Кедровка – небольшой шахтерский поселок, большую часть которого занимают частные дома. Удивительно, но о Коммунистическом переулке, который был нам нужен, никто из встреченных жителей не слышал и не мог указать даже направления. Мы кружили полчаса. Я постоянно созванивался со ждущими родственниками. Они вроде бы все подробно объясняли: где свернуть с главной дороги, как дальше поворачивать, сколько ехать, но вот только нужный переулок никак не находился. Спасла ситуацию, как водится, продавщица в сельпо на окраине поселка. Надо было с самого начала к ней обратиться, ведь сельпо – это местные информационные центры.

Встретили меня очень хорошо. У Александра Анатольевича Матренина, двоюродного брата Сергея Михайловича, огромный дом, построенный собственными руками 65. При этом кухня – это отдельный домик, стоящий через двор 65-1. Нет, не летняя кухня, а именно зимняя (сибирская специфика), пропахшая запахами борща, каких-то трав и кофе. Тем ранним утром (по моим понятиям, поздней ночью) предо мной была поставлена тарелка густого пахучего наваристого борща, откуда-то извлечена неизменная бутылка, из которой понемногу наливалось для аппетита. Сибирь, трескучий мороз, у меня все же промерзли в машине ноги, а здесь натоплена печь, так уютно и тепло, что вскоре после завтрака я уснул.

Около часу дня из Мариинска подъехал Николай Афанасьевич Матренин. Очень интеллигентный, здравомыслящий и основательный человек. Все собрались на зимней кухне, был приготовлен очень сытный обед, и за столом сразу же начались разговоры и воспоминания 65-2. Я, спохватившись, включил диктофон, который, к слову сказать, потом практически не выключал. Застольный разговор шел свободно, на мой вопрос об истории семьи было рассказано очень много примечательных фактов, но как это бывает, с темы беседы мы часто «соскальзывали» на современность, но потом снова возвращались к воспоминаниям. Застолье длилось долго, и основательный обед грозил перерасти в ужин.

Позже, часам к четырем дня подошел Валерий Афанасьевич Матренин. Все уже были основательно «подшофе», и семейные воспоминания от этого становились все красочней и подробней. Должен признаться, что к вечеру меня снова сморило, и прямо на кушетке под неспешные разговоры Матрениных я уснул. Но диктофон продолжал работать!

Проснулся я уже утром, 14 января, часов в семь с совершенно свежей головой, несмотря на возлияния предыдущего вечера. Весь дом уже был на ногах. Кедровка, хоть и считается частью города Кемерова, местные жители ведут скорее деревенский образ жизни. Все-таки свой отдельный дом – это не городская квартира! Дом, построенный Александром Анатольевичем Матрениным, заслуживает отдельного описания. Огромное строение с подвалом фактически в три этажа хорошо протапливалось, в доме не курили, и дышалось в нем отлично и легко. Большая гостиная, комната Анатолия Афанасьевича, отца Александра Анатольевича, и кухня с прихожей располагались на первом этаже. На втором этаже, куда вела деревянная лестница, находились семейная и гостевые спальни, комната Татьяны, дочери Александра Анатольевича. В подвале был огромный хозблок: ванная, туалеты, кладовки с припасами, мини-котельная.

По быстрому, но плотно позавтракав (ели все же там очень основательно, меня каждый раз такое изобилие приводило ненадолго в слегка сонное состояние), я воспользовался преимуществами огромной гостиной и развернул, склеенное аж из 16 страниц полотнище родословного древа. Род Матрениных очень плодовит. К слову сказать, составлением древа Матрениных первым занялся Александр Афанасьевич, он начал его чертить и восстанавливать по воспоминаниям родственников еще в 1974 году. Как зачинатель этого дела Александр Афанасьевич и «подтолкнул» своего племянника, Сергея Михайловича, нанять для этого профессионала.

В привезенном мною древе не были указаны или указаны неточно многие даты рождений, имена и фамилии ныне живущих родственников. Мы, поочередно, со всеми присутствующими членами семьи дополнили и уточнили родословное древо. Хорошо, что была большая гостиная! Я ползал на четвереньках по полотнищу древа, остальные сидели по периметру и иногда присоединялись ко мне, чтобы точно указать пальцем – кто, от кого и с кем родился – близкой и дальней родни оказалось очень много! Заняло это несколько часов, приходилось кого-то долго вспоминать, иногда звонить в другие города для уточнений. К счастью, когда всем это уже основательно поднадоело, работа была благополучно завершена 66.

Все отправились в зимнюю кухню на мероприятие, которое я уже стал называть «традиционный сибирский обед». Плотно поев с неизменными несколькими стопками водки «для аппетита» и отдохнув после этого часика полтора, я стал интервьюировать уже каждого из родственников по отдельности. Люди к этому были непривычны, каждый брыкался, как мог (кроме, пожалуй, Николая Афанасьевича): «Ну что такого я могу рассказать о себе и своей жизни?». Но постепенно, слово за слово, каждый «разговаривался», вспоминая ключевые события своей жизни, так что в итоге повествование о жизненном пути получалось цельным и интересным. Русский человек, особенно в преклонном возрасте, не привык вспоминать свою жизнь, как значимую для других историю, хотя честности, ясности мировосприятия, серьезных решений, определяющих судьбу, полную лишений и побед, реальных трудовых подвигов, хватает в жизни любого человека. Род Матрениных в этом плане – ярчайший показатель. Практически каждый из них строил свою жизнь с «нуля», всего добивался сам, своим трудом создавал крышу над головой для себя и своей семьи, работал, бывало в очень тяжелых условиях, каждый из них по-своему был в чем-то талантлив.

Необходимым следующим пунктом моей поездки должен был быть поселок Чумай. Сибирская зима, мороз 35 градусов, расстояние от Кедровки до этой «исторической родины» - 300 км. Сидя в натопленном, гостеприимном доме, одна мысль об этом путешествии приводила меня, москвича, в ужас! Я стал советоваться, как туда лучше добраться и с удивлением обнаружил, что для окружающих меня людей в этом нет ничего экстремального. Во-первых, температура бывает и хуже – под минус 45, во-вторых, 300 км дороги для жителей Сибири не так уж и далеко. Это для москвича такое расстояние полдороги до Санкт-Петербурга. Для сибиряка это психологически не дальше выезда на дачу столичного жителя, например, под Сергиев Посад или Серпухов. Наиболее простой путь, который мне посоветовали - автобусом до Мариинска (170 км), благо там же жил Николай Афанасьевич Матренин, и далее автобусом до Чумая. На следующий день по прогнозу погоды обещали снижение температуры до 40 градусов мороза. Понимая, что если где-нибудь застряну на пересадке хотя бы на час-полтора, то «околею», я бросился пересчитывать финансовые ресурсы, выданные мне на командировку. Небольшой запас имелся, и я, собравшись духом, стал расспрашивать, не знает ли кто-нибудь водителя с машиной, который бы меня туда забросил, а через сутки забрал бы обратно. Выручила меня Татьяна, дочка Александра Анатольевича, сказав, что такой человек есть среди ее знакомых. В итоге договорились ехать на следующий день после обеда. Оставшееся время я посвятил сканированию домашнего фотоархива Матрениных, благо, я, как вьючный верблюд, привез кроме диктофона и фотоаппарата, еще ноутбук и здоровенный сканнер. Работа оказалась достаточно кропотливой, к большому количеству копируемых фотографий надо было составить описание – где и когда сделан снимок, кто на нем изображен. Этими вопросами и выяснениями я всех немного «замучил», так что, когда на следующий день за мной пришла машина, мне кажется, все вздохнули с облегчением. Я, собрав и упаковав в рюкзак-баул, всю свою аппаратуру для работы в поле, был уже готов к поездке. Выехали вчетвером – водитель, оказавшийся хорошим знакомым Татьяны, Николай Афанасьевич, Татьяна и я. Николай Афанасьевич – старожил тех мест, часто бывавший в Чумае, активно интересовался историей села и был знаком со многими родственниками, с которыми мне хотелось встретиться. А Татьяна, как выяснилось, ехала на «историческую родину» в первый раз – просто из интереса.

Основная трасса, которую мы прошли, вела от Кемерова почти до Мариинска, затем наша дорога ушла вправо и качеством стала значительно хуже. Здесь нас и застала темнота, все же зима, солнце садилось рано, скорость пришлось снизить. Въехали мы в Чумай только в 10 вечера. Поселок широко раскинут по обе стороны речки Кии. Я с содроганием смотрел на внешний датчик температуры на приборной панели, где светилось –40⁰. Неуютно на улице! К счастью, нас ждала дальняя родственница Матрениных – Валентина Никифоровна Барабаш. Сельпо при въезде в поселок, как ни странно, еще работало, там были закуплены неизменные пара бутылок водки, рябиновый ликер для женщин и довольно приличный торт. Фонарей в поселке было немного и, переехав мост через реку Кию, в поисках ждущего нас дома мы углубились в темные проулки. Заметенные снегом они были узкие и кривые, хотя дома по эту сторону реки стояли редко. После небольших плутаний в темноте мы, наконец, попали в жарко натопленный дом, где путешественников ждало неимоверное количество пельменей, а меня – запись на диктофон историй о Чумае и населяющих его семей. Так встречала нас Валентина Никифоровна Барабаш 67-0, 67-1 – дочь заслуженного учителя, основателя Чумайского краеведческого музея. К сожалению, самого Никифора Дмитриевича уже не было в живых, но все односельчане почитали его как летописца своего исторического края и очень хорошего педагога 67-2. После него осталось очень много статей об истории семьи в местных периодических изданиях и очень добрая память в народе. В этот вечер мне удалось собрать немного информации, в частности, на мои расспросы о знаменитом Чумайском восстании Валентина Никифоровна ответила так: «Да не было там ничего особенного, власть ослабла, мужики повадились лес рубить без разбору незаконно. Вот и решили их наказать, а они взбунтовались». Все сказанное ею сильно отличалось от официальной версии, но после напряженной дороги и позднего сытного ужина сил разбираться у меня уже не было. Время было к полуночи, и сил хватило только забраться под одеяло.

Утро началось тяжело, будить стали в восемь! Поскольку перед поездкой я анонсировал свой визит перед заведующей местной библиотекой Любовью Сергеевной Галактионовой, то она зашла за мной к Валентине Никифоровне с самого начала рабочего дня с тем, чтобы устроить мне экскурсию по краеведческом музею. Я же со своей стороны обещал ей ряд исторических материалов о Чумае, найденные в архивах г. Кемерова и г. Томска. Пока хозяйка с гостьей весело пили чай 67-3, я с треском отдирал себя от кровати, умывался, растирался снегом, тупо глядя, курил, пытаясь разогнать туман в голове, и понемногу все же проснулся. По сравнению со вчерашним на улице немного потеплело – до –32⁰, но меня все равно пугала жизнерадостность местных жителей. Милостиво дав мне полчаса на то, чтобы окончательно проснуться, меня чуть не насильно потащили на экскурсионную программу. Кстати, у моего гида, Любови Сергеевны Галактионовой, нынешняя фамилия – по мужу. В девичестве же она тоже Матренина, но, к сожалению, ее деда Терентия Тимофеевича Матренина к составляемому родословному древу присоединить не удалось.

Первым и самым интересным открытием стало то, что центр Чумая до революции находился совсем в другом месте, примерно посередине Чумая. Сейчас на этом месте большой пустырь с одинокой мачтой линии электропередачи 67-4, а раньше здесь стоял храм. На эту большую площадь выходили фасады домов зажиточных селян, среди которых был и несохранившийся дом прадеда С. М. Матренина, Нила Ивановича. Здесь и стоит краеведческий музей Чумая, основной расцвет которого пришелся на 1970-80-е гг., когда в нем работало большое количество кружков. Сейчас обстановка производила впечатление некоторого запустения. Наибольшее впечатление в музее на меня произвела Книга памяти жителей села, не вернувшихся с фронтов Великой Отечественной войны. В толстой книге, сделанной с большим тщанием, почти четверть страниц были посвящены красноармейцам Матрениным! По рассказам, из пяти тысяч человек населения Чумая (в лучшие времена) около четверти были Матрениными, но из-за отсутствия большого количества метрических книг в Кемеровском архиве очень много веток этого плодовитого рода восстановить не удалось.

Далее Любовь Сергеевна потащила меня к себе домой - отобедать, опять-таки по-сибирски плотно, так что я чуть не осоловел. Но после того как меня угостили парой стаканов яблочной наливки, я основательно приободрился и был готов к переходу в сельскую библиотеку. Как я уже писал, Чумай раскинулся весьма широко и «топлива» хватило как раз на получасовую дорогу. Библиотека оказалась большой и совсем не производила впечатления провинциальной. Работало несколько компьютеров, на один из них я и перекинул ряд своих исторических изысков, оставив в тайне только современную информацию, касающуюся личностей ныне живущих Матрениных. К вечеру за мной должна была прийти машина, время поджимало, так что, частично скачав, а частично отсканировав ряд статей из местных газет, я откланялся и побежал искать одну из старейших представительниц рода Матрениных, Надежду Дмитриевну Матренину, которой в сентябре 2008 г. должно было исполниться 90 лет.

Жила она на окраине села, и основательно замерзнув, я все же ее нашел. Старушка оказалась мне очень рада, в силу преклонного возраста она жила уже не в своем доме, который потихоньку приходил в упадок, а у соседей, людей очень душевных, как и все жители этого села. Меня сразу же кинулись закармливать пирогами, но после обеда у заведующей библиотекой и угощения в самой библиотеке в меня уже мало что лезло, так что я сразу приступил к интервьюированию. Надежда Дмитриевна была замужем за Алексеем Трофимовичем Матрениным, принадлежавшим дальней линии родства, фигурирующей под названием «тарасня», т.е. потомки Тараса Матренина. Правда многого она не помнила, вспоминала, как хорошо жили с мужем, как тяжело было в войну, как много работали, как жили счастливо. Отсканировав ряд фотографий, я отправился к точке сбора – к Валентине Никифоровне Барабаш. Там меня уже ждала машина, но я обнаружил, что забыл отсканировать фотоархив семьи Барабаш, а они родственники с Матрениными! В итоге выехали мы уже затемно, за бортом было по-прежнему –40⁰, но в машине было тепло, и я без церемоний уснул на заднем сиденье.

Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. 144. Оп. 1. Д. 212.

ГАТО. Ф. 170. Оп. 9. Д. 62. Метрическая книга Николаевской церкви с. Кийского за 1829 г.

ГАТО. Ф. 173. Оп. 1. Д. 107. Ведомости о числе родившихся, бракосочетавшихся и умерших по Николаевской церкви с. Кийского за 1803-1830 гг.

ГАТО. Ф. 173. Оп. 1. Д. 206. Исповедная роспись Кийской Николаевской церкви за 1825 г.

Российский государственный архив древних актов. Ф. 350. Оп. 2. Д. 305.

Центральный архив Министерства обороны. Ф. 58. Оп. 818883. Д. 778. Список осужденных военным трибуналом 4 гв. стр.дивизии к высшей мере наказания.

Бакланова Е.Н. Крестьянский двор и община на Русском Севере. Конец XVII – начало XVIII в. М. 1976.

Барабаш Н. Страницы прошлого (из истории наших сел). Ленинская искра. 24 апреля 1979 г.

Барабаш Н. Партизанская быль. Ленинская искра. 12 февраля 1984 г.

Барабаш Н. Д. Чумай революционный. Ленинская искра. 3 апреля 1980 г.

Барабаш Н. Чумайское восстание. Ленинская искра. 6 ноября 1998 г.

Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917-1919): Сб. документальных материалов. Томск, 1957.

Боткин В.П. и Тургенев И.С. Неизданная переписка. 1851-1869. Academia. М.-Л.1930. С.207-208.

Горелов Ю. П., Барабанов Ю.В., Кимеев В.М. Памятники революции и гражданской войны в Кузбассе. Кемерово, 1991.

Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4.

Книга памяти Кемеровской области. Т.7.Тисульский район.Чебулинский район. Кемерово. 2000.

Кулемзин А., Кулемзин В. Загадки и отгадки на карте. Кузбасс. 24 февраля 1994 г.

Кулемзин В. М. Чумай как малая родина. - Томск: Изд-во Томского университета, 2006.

Лучшие люди России. Энциклопедия. Вып. IV. 2005. www/llr.ru

Матвеев О. В. Бесстрашные линейцы. http://www.yuga.ru/kazaki/history/?id=4371

Никонов В.А. География фамилий. М., “Наука”, 1988.

Памятная книжка Томской губернии на 1904 г. Томск, 1904.

Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М., Зерцало, 2003.

Списки населенных мест Российской империи. Томская губерния. По сведениям 1859 г. СПб., 1868.

Списки населенных мест Томской губернии на 1899 г. Томск, 1899.

Список населенных мест Сибирского края. Выпуск XI. Томский округ. Новосибирск, 1929.

Справочная книга по Томской епархии на 1898-1890 гг. Томск, 1898.

Справочная книга по Томской епархии на 1902/1903 гг. Томск, 1903.

Статистика Российской империи XXXII. Волости и населенные места. 1893 г. Выпуск 12. Томская губерния. СПб., 1894.

Танков А. А. Дворяне и дети боярские Курского края в XVII веке по писцовым книгам. http://diderix.petergen.com/plz-t26.htm

Танков А. А. Историческая летопись курского дворянства. Т. 1. М., 1913.

Чекменев С. А. Из истории заселения и освоения северокавказских земель русским и украинским крестьянством и казачеством во второй половине XVIII- начале XIX вв. Вестник ПГЛУ, № 3. 2003.

Чернов Н. М. Однодворцы в московском пограничье. www.turgenev.org.ru

Яковлев Н. Большевистское подполье в тылу Колчака. Новосибирск, 1941.

[1] Гарнцевый сбор — отчисление в пользу владельца мельницы определенной части сданного зерна в качестве платы за перемол.

[2] Новосибирская область образована 28 сентября 1937 года путём разделения Западно-Сибирского края на собственно Новосибирскую область и Алтайский край. Впоследствии, в 1943 году, из состава области была выделена Кемеровская, а в 1944 году — Томская области.

[3] То есть у Андрея Даниловича Матренина. До 1917 года отчества крестьян писались без суффикса -ич-. Именоваться Даниловичем, Петровичем или Ивановичем могли только купцы, дворяне, чиновники.

[4] Государственный архив Томской области (далее ГАТО). Ф. 173. Оп. 1. Д. 107. Л. 105.

[5] Чекменев С. А. Из истории заселения и освоения северокавказских земель русским и украинским крестьянством и казачеством во второй половине XVIII- начале XIX вв. Вестник ПГЛУ, № 3. 2003.

[6] В XVII в. украинской линией и украинскими городами назывались территории и укрепленные пункты на южных и юго-восточных окраинах Русского государства, т.е. на землях нынешних Орловской, Курской, Белгородской, Тамбовской областей.

[7] Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М.:Зерцало, 2003. С. 313.

[8] Ревизская сказка — документ ревизии, т. е. переписи населения Российской империи.

[9] Российский государственный архив древних актов (далее РГАДА). Ф. 350. Оп. 2. Д. 305. Л. 125.

[10] Танков А. А. Историческая летопись курского дворянства. Т. 1. М., 1913. Гл.26. Дворяне и дети боярские Курского края в XVII веке по писцовым книгам. Цит. по: http://diderix.petergen.com/plz-t26.htm

[11] В документе указан год от сотворения мира, как это было принято до реформ Петра I. В переводе на современное летосчисление — 1646 год.

[13] Танков А. А. Историческая летопись курского дворянства. Т. 1. М., 1913. Гл.16. Военно-боевая деятельность дворянского сословия Курского края. Цит. по: http://diderix.petergen.com/plz-t26.htm

[14] Танков А. А. Историческая летопись курского дворянства. Т. 1. М., 1913. Гл.16. Военно-боевая деятельность дворянского сословия Курского края. Цит. по: http://diderix.petergen.com/plz-t26.htm

[15] То есть по наследству, оставляя за ними должность отца.

[16] Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. С.130.

[17] В. П. Боткин и И. С. Тургенев. Неизданная переписка. 1851-1869. Academia. М.-Л.1930. С.207-208.

18. Чернов Н. М. Однодворцы в московском пограничье. www.turgenev.org.ru

[19] Матвеев О. В. Бесстрашные линейцы. http://www.yuga.ru/kazaki/history/?id=4371

[20] Чекменев С. А. Из истории заселения и освоения северокавказских земель русским и украинским крестьянствои и казачеством во второй половине XVIII- начале XIX вв. Вестник ПГЛУ, № 3. 2003.

[21] Танков А. А. Дворяне и дети боярские Курского края в XVII веке по писцовым книгам. Цит. по: http://diderix.petergen.com/plz-t26.htm

[22] Никонов В.А. География фамилий. – М., “Наука”, 1988. – С. 20 –23.

[23] Следует, вероятно, упомянуть даты, связанные с именем Матрона и символы, сопутствующие этому имени:

Именины: 9 апреля — Святая Матрона Солунская. 22 ноября — Преподобная Матрона Цареградская, семьдесят пять лет подвизалась монахиней, основала монастырь в Константинополе, молитвами совершала чудеса; скончалась в 492 году. Знак Зодиака — Овен. Планета — Солнце. Цвет — желтый. Благоприятное дерево — дуб. Заветное растение — желтый георгин. Покровитель имени — носорог. Камень-талисман — гелиотроп. Характер: спокойна, терпелива, флегматична. Больше любит наблюдать жизнь, чем участвовать в ней. У нее очень сильная, граничащая с упрямством воля. Матрена способна подмечать малейшую неискренность в словах и поступках окружающих, она замкнута, недоверчива, но очень добра и ласкова: может все простить и понять.

[24] Кулемзин А., Кулемзин В. Загадки и отгадки на карте. Кузбасс. 24 февраля 1994 г.

[25] Барабаш Н. Страницы прошлого (из истории наших сел). Ленинская искра. 24 апреля 1979 г.

[26] Кулемзин В. М. Чумай как малая родина. - Томск: Изд-во Томского университета, 2006.

[27] Список населенных мест Сибирского края. Выпуск XI. Томский округ. Новосибирск, 1929. С.30.

[28] ГАТО. Ф. 173. Оп. 1. Д. 107. Ведомости о числе родившихся, бракосочетавшихся и умерших по Николаевской церкви с. Кийского за 1803-1830 гг. Л. 72-112. (В списке после фамилии и имени указан год первого упоминания в ведомости).

[29] Имя и отчество жены Андрея Матренина выявлено в исповедной росписи Кийской Николаевской церкви за 1825 г.: ГАТО. Ф. 173. Оп. 1. Д. 206. Л. 319 об.

[30] ГАТО. Ф. 173. Оп. 1. Д. 107. Ведомости о числе родившихся, бракосочетавшихся и умерших по Николаевской церкви с. Кийского за 1803-1830 гг. Л. 327.

[31] ГАТО. Ф. 170. Оп. 9. Д. 62. Метрическая книга Николаевской церкви с. Кийского за 1829 г. Л. 247.

[32] Барабаш Н. Страницы прошлого (из истории наших сел). Ленинская искра. 24 апреля 1979 г.

[33] Скотский выпуск - место, где пасется скот, пастбище.

[34] В одной десятине (соответствует примерно одному гектару) было 2400 кв. сажен. Таким образом, чтобы одному работнику обработать десятину целины, требовалось около двух - двух с половиной месяцев напряженной работы без выходных.

[36] Военно-статистическое обозрение Российской империи. С. 330.

[38] Бакланова Е.Н. Крестьянский двор и община на Русском Севере. Конец XVII – начало XVIII в. М. 1976. С. 73.

[47] Горелов Ю. П., Барабанов Ю.В., Кимеев В.М. Памятники революции и гражданской войны в Кузбассе. Кемерово, 1991.

[48] Интервью с Турчаком В. А. 15-16 января 2008 г. Следует добавить, что Егор и Игнат Матренины — родные братья Прасковьи Федоровны Ударец (в девичестве Матрениной), а Иван Агафонович Матренин — ее дядя.

[49] Барабаш Н. Д. Чумай революционный. Ленинская искра. 3 апреля 1980 г.

[50] Яковлев Н. Большевистское подполье в тылу Колчака. Новосибирск. 1941.

[51] Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917-1919). Томск, 1957. С. 368.

[53] Барабаш Н. Чумайское восстание. Ленинская искра. 6 ноября 1998 г.

[54] Барабаш Н. Ленинская искра. 12 февраля 1984 г.

[55] ЦАМО. Ф. 58. Оп. 818883. Д. 778. Список осужденных военным трибуналом 4 гв. стр.дивизии к высшей мере наказания.

[56] Лучшие люди России. Энциклопедия. Вып. IV. 2005. www/llr.ru

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: