|
|
Главная квартира на высоте 2300 метров ⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 5 Маленький миссионерский бунгало был построен на склоне Холодной Страны над Салвинским ущельем. Но когда Джеймс добрался туда (он после болезни был еще таким слабым), то не мог устоять перед холодными ветрами и тут же слег с воспалением легких, его ноги сильно опухли от ходьбы. И хотя ему пришлось провести Рождество в постели, вместо того чтобы быть в собрании, он все же был ободрен хорошими плодами в христианской жизни, которую он мог видеть среди лису. "Трое из четырех христиан этих деревень Холодной Страны - самые лучшие, которых мы когда-либо имели, - так верны, сердечны, активны и умны. Бог вознаградит их... я думаю об одном или двух братьях, руководителях близлежащих деревень, которые сделали для нас все возможное, но отклонили всякую оплату, сказав: "Учитель, мы не только должны были сделать то, что делали до сих пор, но еще поддержать вас пищей и одеждой". Они напоминают мне о том, что сказал Апостол Павел об Аристархе, Марке и Иусте (Кол. 4,11) - "...сотрудники... бывшие мне отрадою"". На расстоянии трехнедельного пути, далеко на севере, среди людей верхнего Меконга работал один пионер - мистер Левер - и он попросил на помощь двух лису. Двух добровольцев нетрудно было найти. Оставив свои дома и семьи на попечение христиан, они приступили к трехнедельному путешествию через вершины в район, которого еще никогда не видели. Они не имели никакого представления, сколько месяцев будут в дороге, им также не предложили никакую оплату. Они будут жить тем, что найдут в горах и что им дадут, когда они придут на место. Это был хороший признак их духовного состояния. Дорожный служащий "Еще никогда мое путешествие не было таким необходимым", - писал Джеймс после нескольких месяцев странствия. Три с половиной месяца он путешествовал один и исполнял обязанности советника, судьи и учителя. В некоторых местах гонения на молодых верующих были очень серьезны. Некоторые покаявшиеся рассказывали Джеймсу, что они действительно думали, что единственный выход - взять мечи и побить врагов. Нужно было многому учить и во многих местах пришлось быть миротворцем. Были также случаи похищения, когда его тоже просили вмешаться. "В памяти всплыл случай, который требовал моего вмешательства. Девушка-христианка была похищена несколькими язычниками из той же местности. Они хотели заставить ее отречься от веры и согласиться выйти замуж за неверующего, но она сохранила верность своей вере. И так как они боялись иметь с нами серьезные неприятности, то отпустили ее. Но независимо от того, вернули они ее или нет, мы считали, что нельзя было оставить это дело безнаказанным. Христиане были очень обеспокоены этим случаем". Пожатие руки стало христианским знаком. Когда Джеймс приходил по приглашению в деревню, все верующие выстраивались по обе стороны у входа в деревню и пожимали ему руку - обычно обеими руками, - закрыв глаза и прикусив губы от усердия. "Страна бедна и бесплодна, - писал он. - Высокие скалистые горы, и бедность людей ужасна. Многие, можно даже сказать все, одеты в лохмотья, и грязь в их убогих хижинах - испытание для всякой плоти". Но он жил день и ночь в их хижинах. Несмотря на свою бедность, они построили восемь маленьких церквей над Салвеем. Пытаясь достичь по возможности двухсот или больше семей, Джеймс организовал двухнедельную школу обучения. Люди любили все, что напоминало праздник, и приходили большими толпами. Главной проблемой было научить их слушать. Они хотели во время обучения весело общаться друг с другом. Свиньи, куры и дети добавляли общий беспорядок, и когда гнали стадо животных, то все собрание вставало смотреть. "Нетерпение с ними? - писал он. - Дай мне шепнуть тебе на ушко, да, я боюсь, что иногда проявляю нетерпение. Но тогда я думаю о полном невежестве, в котором они выросли. У них вообще не было христианского воспитания или преимуществ другого рода, и мне жаль, что я иногда нетерпелив с ними. Ведь они всегда стремятся к лучшему! Вот они сидят здесь, - мужчины, женщины, мальчики и девочки, - грязные, бедные и незнающие. И я думаю о Том, Который всегда был терпелив, мягок к грешникам и обездоленным, и сердце смягчается. И получаю новое понимание следующих слов: "Видя толпы народа, Он сжалился над ними, что они были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря"" (Матф. 9,36). Джеймс также увидел, что они слишком заняты второстепенными и внешними вопросами. Можно ли есть бобы, залитые спиртом? Можно ли стирать в воскресенье? Эти вопросы занимали их, когда он хотел учить их более важным истинам во время своих коротких посещений. Но когда он сравнивал работу с лису с работой в некоторых китайских городах, то заключил, что, хотя условия жизни в городах были намного лучше, но работа там оставалась бесплодной. Он признавал, что любил "подняться высоко в горы к пропитанным туманом скалам и лесам, чтобы найти маленькие церкви лису из бамбука и соломы, построенные простыми христианами для богослужения". Джеймс имел твердое убеждение, основанное на реальных событиях, что в деле, полностью совершенном Богом, он только помогал. Снова и снова его приглашали в деревенские церкви, о существовании которых он никогда не слышал, - там никогда не бывал никакой иностранец. "Люди, возможно, мерзнут в своих лохмотьях. Они бедны, грязны, невежественны и суеверны, но они - дар Божий нам. Ты просишь Бога о духовных детях, и Он избирает их для тебя. Ты пожимаешь руки братьям и сестрам, матерям, которых Он нашел для тебя, Он сажает тебя вместе с ними, часто - с мальчиками и девочками. И мне больше нравится учить детей лису пению "Иисус любит меня", чем интегральному исчислению самых умных, у которых нет никакого интереса ко Христу". "Две истины ясно запечатлелись в моем сознании, - писал он после этого путешествия, - первая - как глупы и слабы наши новообращенные, и вторая - что Бог действительно избрал их. 1 Кор. 1,27-28 исполняется на моих глазах! Если бы ты могла быть здесь и видеть, как бесполезна чистая проповедь и уговоры среди этих людей, то ты лучше поняла бы меня. Чувствуешь себя таким беспомощным, глядя на их невежество и нужду! Но работа с лису в этой области с более чем двумя сотнями семей на каждой стороне Салвея (в общем более четырехсот семей) с самого начала была непроизвольной. Они поведут тебя в село, где никогда не ступала твоя нога, и о котором ты никогда раньше не слышал, но и там ты найдешь несколько верующих семей и построенную церковь! Некоторые из них могут даже читать и писать. Они учат друг друга, приглашая для этого покаявшихся из соседних деревень. Они хотят стать только христианами, и когда узнают о Христе, то обращаются к Нему, с миссионером или без него. Кто положил это "хотение" в их сердца? Если они не возлюбленные Богом, не избранные Божьи, то кто они?"Нет времени для проповеди В начале своего служения, когда Джеймс был на пути в место, куда он обещал прийти, одна женщина спросила его, куда же он направил путь. - Высоко в горы. - Для чего? - Рассказать людям об Иисусе Христе. Я проповедник. - Оставайся здесь и расскажи нам о Нем. - У меня сейчас нет времени. - Какая польза от того, что ты проповедник, если у тебя нет времени для проповеди? Позже Джеймс размышлял об этом разговоре. Он точно вспомнил то место, где это случилось. К его удивлению, он нашел при возвращении в этот район новую миссионерскую квартиру именно на том месте, где стояла женщина. С помощью Флегга здесь запланировали новую станцию, потому что это место было более безопасно, чем прежнее. Дом был почти готовым, когда Джеймс увидел его, с оборудованной кухней, сараем для коз и садом, и лису не взяли ни одного пенни за работу. Здесь, в Мученгпо, с захватывающим видом на горы и невероятно плодородной почвой, был создан естественный центр работы. "Мы находимся на скальном гребне, покрытом лесом, - писал Джеймс, - который с обеих сторон защищен склонами большого глубокого ущелья. Растительность очень красива и производит прекрасное впечатление, облака переваливаются через вершины или на полпути остаются висеть на горе, колыхаясь. Мне нравится здесь, нам всем нравится. Флегги думают о том, чтобы в следующий сухой период построить хороший дом... После таких потоков дождя, которые мы только что видели, вода в реке сильно поднимается. В то время как пишу вам, я слышу величественный шум реки в долине под нами. Погода для пшеницы и сада просто фантастична. Кажется, что все выскакивает из земли, почти как волшебное, так как почва очень плодоносна. Папоротник и трава растут чудесно, и деревья довольно высокие. Мы надеемся на большие успехи с нашим экспериментальным садом, потому что мы посеяли разные семена из Индии и Америки, а также ваши из Лечвута". В одно воскресенье Флегг крестил в реке не менее 240 верующих.Проверка Четырнадцать лет прошло со дня прибытия Джеймса в Китай. Жизнь была полна приключений и тягостного труда. Он не часто думал о том, чтобы взять отпуск. Никто не делал этого. Но теперь он почувствовал, что пришло время поехать в первый отпуск домой. Перед отъездом Джеймс сделал тщательную проверку. Он рано и с болью научился понимать, какую роль играет настойчивая молитва для пользы Царства Божьего. Его наблюдения о молитве веры, сделанные с его маленького поста высоко в горах, заложили важный фундамент для его молитвенных сил. Теперь он смотрел назад на состояние молодой церкви лису: некоторые - сильные и способные, заметно растущие, в других местах, несмотря на неустанные поучения, - возвратились в идолопоклонство. Двое молодых людей, подающих большие надежды, после многих месяцев заботливого обучения, вернулись к своему прежнему образу жизни. "Я всегда думал, - писал Джеймс, - что молитва должна занимать первое место, а учение - второе. Теперь я замечаю, что молитва должна занимать первое, второе, третье места, а учение - четвертое". Разумеется, различные наблюдатели критиковали Джеймса и его методы. Почему он охватывал миссионерской работой сразу так много областей? Не лучше ли было брать всегда только несколько деревень? Приходили новости от мистера Левера с севера провинции, что на границе Тибета уже более ста семей обратились к Богу. Дело Божье распространялось. "Некоторые миссионеры ставят под вопрос, являются ли мои методы лучшими. Они думают, что я пытаюсь перепахать слишком много почвы, когда лучше было бы проводить так называемую "интенсивную работу"... "Что это даст, - спрашивают они, - если два или три дня провести в одном селе и затем идти дальше, оставив их одних на целый год? Что ты можешь ожидать от них? Они же почти ничего не знают!" Да, я соглашаюсь, что это не идеально. Как и всякий другой, я верю, что наставления полезны для новообращенных. И все же я могу вспомнить много лису-христиан, которые получали наставления два или три дня, но по милости Божьей стоят твердо (это и есть главное различие). Они пытаются, не осмысливая, соблюдать день Господень, молиться и петь, в то время как те, которым посвящаешь недели и месяцы внимания, отпадают. Наставление, особенно в Писании, - отличное дело. Его необходимо читать постоянно, если человек хочет расти в благодати. Мы должны обновиться "в познании по образу Создавшего его". Павел молится за своих обращенных, чтобы они исполнились познанием. Познание хорошо, выгодно, полезно. Если человек принадлежит Христу, то познание, духовное познание, поможет утвердить его. Я стремлюсь делать все возможное, чтобы дать возрожденным духовное познание. Но я не унижаю и мирское знание. Я думаю, что оно будет больше помощью, чем препятствием в понимании духовных истин. Но можно и почти все знание перечеркнуть, каким бы хорошим оно ни было. Ап. Павел понимал, что можно и чрезмерно выделять знание, как он показывает в первом послании Коринфянам. Многие говорят, что "знание - сила", но я думаю, что его нужно ограничивать. В духовной сфере не всегда верно, что познание всегда дает силу, чтобы уберечь человека от падения. Фактически познание вообще не имеет в себе жизненных сил. Я действительно верю, что можно говорить мертвые проповеди, полные доброй, верной истины, но все же мертвой, потому что недостает силы Духа Святого. Я также верю, что можно читать мертвую Библию, и точно по той же причине. Там не сидит магический волшебник, даже в самих буквах Слова Божьего. Без силы Духа Божьего самое лучшее наставление, которое мы можем дать обращенным, так же мертво, как сухие кости в 37 главе Иезекииля. С Духом Божьим, Который касается их, оно может стать таким сильным, как и кости, превратившиеся в большую армию. Сила пришла от Духа Божьего, а не от сухих костей. Сухие кости были нормальны, но без Духа Божьего они были совершенно бесполезны. И точно так воспитание, учение, наставления любого вида бесполезны на миссионерском поле, если они из сорта сухих костей. Некоторые люди идут еще дальше, говоря, что проблема церквей на миссионерском поле состоит в основном в обучении, и очень многие такие идеи осуществляют на деле, как будто хотят выставить дорогую артиллерию, которая стреляет патронными гильзами и не причиняет врагу вреда. И я могу представить себе, как сатана смеется себе в кулачок". Когда Джеймс часть своей жизни провел на миссионерском поле, в разгаре была первая мировая война. Он очень часто указывал на это в письмах. Сравнивая с собственной ситуацией, он писал: "Эти люди не только невежественны и суеверны. Языческая атмосфера окружает их со всех сторон. Ее можно по настоящему чувствовать. Мы имеем дело не с врагом, стреляющим только в голову, оставляющим разум в незнании, но с врагом, использующим химическое оружие, наполняющее человека смертельным газом, который едва можно заметить, но он производит тяжелое поражение. Что ты подумал бы о глупости солдата, который стрелял бы в газ, чтобы убить или остановить его? Столько же пользы было бы проповедовать лису и учить, когда они удерживаются невидимыми силами. Я понимаю, что ядовитый газ нельзя удалить иначе, как если подует ветер и рассеет его. Человек бессилен. Дух Божий может удалить все заразные пары из атмосферы деревни, как ответ на вашу молитву. Мы не боремся против плоти и крови. В работе с лису вы имеете дело с основными проблемами, если вы молитесь против "начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных" (Еф. 6,12). Я верю, что дело Божье у определенного человека или семьи, деревни или области начинается прежде достижения познания истины. Это тихое, незаметное действие не в разуме или в сердце, но в невидимом мире. Затем, когда приходит свет Евангелия, нет уже никаких трудностей, никакой борьбы. Это просто случай: "Стойте и увидите спасение Господне". Это должно давать нам мудрость разумно молиться за тех, которые еще далеки от света Евангелия. Чем дольше подготовка, тем глубже совершается дело. Чем глубже корень, тем крепче растение, когда оно вырастает из земли. Я не могу поверить, чтобы любое основательное дело Божье могло пустить корни без долгой подготовки... С человеческой стороны евангелизационная работа на миссионерском поле подобна человеку, который с зажженной спичкой в руке идет через темную сырую долину и ищет, что можно зажечь. Но все кругом насквозь мокрое и не будет гореть, как бы он ни старался. В других случаях Божий ветер и солнце все заранее подготовили. Долина в некоторых местах сухая, и если поднести зажженную спичку к кустику, дереву, нескольким палочкам, кучке листьев, они все загораются и дают свет и тепло еще долго после того, как прошел человек, зажегший их. И именно это хочет видеть Бог, и чтобы мы просили Его об этом: о маленьких кострах, которые рассеяны по всей земле".Глава 8. Отпуск в Англии Семейное серебро сияло на белоснежной скатерти, и свечи бросали сотни лучей в хрустальные стаканы. Ужин был всего лишь формальным поводом, и миссис Фразер вела все официально и с достоинством. Тихая служанка катила сервировочный стол по блестящему полу. Повару на этот вечер заказали приготовить семейный шедевр, чтобы отпраздновать встречу всей семьи: Джеймс приехал домой. Обычно миссис Фразер принимала простую пищу. У нее были твердо установленные идеи, что касалось здорового питания. К жаркому должен был подаваться хлеб. Ребенок должен кушать столько, чтобы утолить голод. Он должен оставить стол, когда у него появилось чувство, что он еще бы раз все это поел. Маленькие дети должны кушать со слугами, пока их поведение будет соответствовать пребыванию в столовой. Как всегда, миссис Фразер учла аппетит Джеймса на овсяную кашу, лук и картофель. "Единственное место, где я могу есть без стыда, сколько я хочу, - за столом моей матери", - говорил он. Во время совместного ужина царила определенная скованность. "Ну, Джеймс, ты уже жалеешь? - спросил молодой голос. - Выбросить свою жизнь в глухих лесах и, собственно, ничего не достичь?" В голосе слышалась горечь, и Джеймс не ответил. Это ранило его. И члены семьи могут так кольнуть в сердце. Они жили в другом мире. Но взгляд матери говорил о другом. Встреча Джеймса с ней была трогательной и радостной. Она быстро собрала весь молитвенный кружок для встречи с ним. Поговорить и помолиться - это была высшая точка всего отпуска. Он показывал им свои фотографии, одежду и украшения лису. Также рассказал о своих планах и надеждах. Джеймс был полон блестящих идей. Он желал иметь ручной патефон, хорошее фотооснащение и, как он писал своему родственнику, радиостанцию с радиопередатчиком для главной квартиры в Мученгпо и радиоприем для всех деревень лису. "Тогда мы сможем наши проповеди, учение и т.д. распространить по всему округу... Это то, что называют империалистическим мышлением, не так ли? Возможно, потребуется императорский денежный взнос, чтобы поставить все это на ноги. Во всяком случае, нет никаких препятствий против блестящих идей, не так ли?" Это был 1922 год. Своими идеями он опережал свое время. Кроме посещения своих молитвенников и симпатизирующих ему друзей, у Джеймса были и другие встречи, которые разочаровали его. Для некоторых слушателей Китай казался слишком далеким и мало интересным, и это едва касалось их жизни. Его рассказы о большом обращении людей к Богу были для них незначительными. Но если ему нравится путешествовать и помогать этим людям... Может, Джеймс не был интересным оратором. Возможно, он недостаточно красочно описывал события. Во всяком случае, малый интерес к его работе во время отпуска в Англии оставил след в его душе. Он огорченно заметил, что так долго ждал, чтобы рассказать эти новости, а люди не хотят слушать его. Но были, естественно, и другие, которые понимали его. Они серьезно пытались нарисовать себе местность и людей, но, видимо, слабо могли представить себе это. Но они тут же поняли, что Бог действует среди людей в Китае, и хотели быть Его соработниками. Многим из них Джеймс открыл путь в молящуюся церковь: десять солдат, которые стояли в молитве за каждым человеком на поле боя. Круг молитвенников вырос в последующие годы в тысячную армию доверенных сотрудников в общей миссионерской работе.Канада и США Отец Джеймса был шотландский канадец, и большая часть семьи Фразера жила в Онтарио. Старший брат Джеймса, Гордон, организовал там предприятие, выпускающее стиральные машины, и Джеймс связал свое посещение родственников с посещением Штатов. Здесь он говорил на "Еловой конференции", где Изабель Кун впервые услышала о племенах лису и почувствовала, что Бог хочет видеть ее там. Он принимал участие в различных конференциях и встречах в Штатах и почти везде находил внимательных слушателей. Люди загорались любовью к этим людям. Его ближайшими сотрудниками в Юньнане были большей частью американцы, и когда работа в последующие годы расширилась, приходило все больше и больше соработников из Штатов. Частично по этой причине, а частично по другой у него была особенная любовь к Америке и ее христианам. Они были так сердечны, великодушны и отзывчивы, так открыты для новых идей и предложений! Они не боялись быть простыми. "Если бы у меня были дети, - говорил Джеймс, - я хотел бы, чтобы они выросли в Америке. Но все же, - добавлял он с сожалением, - нужно дать им британское воспитание!" Его последнее письмо, когда он снова выехал на восток, было написано из Ванкувера взволнованно, крупным почерком: "8 сентября я достигну Юкогамы, Шанхай - двенадцатого, и Юньнань - в конце сентября. Я говорю цивилизации "до свидания", но при этом я не сильно радуюсь. Многие придут утром, чтобы попрощаться со мной... а я еще даже не начал паковать вещи".Шок Тяжелый удар ждал его в Шанхае. Миссионерские руководители запланировали послать его на ближайшие годы на северо-запад Китая, где в Канзе появились проблемы, и они хотели, чтобы Джеймс помог там. Это было одно из самых больших разочарований, которые когда-либо были у него. Братья долго советовались перед принятием этого решения. Просто больше некого было послать. Кроме того, это будет полезно для Джеймса, если он попадет в область руководства КВМ. "Я не могу сказать, что я хочу, Господь, но я хочу, чтобы Ты сделал меня способным хотеть", - молился Ф. Б. Майер. Джеймс знал о бесплодности неохотного послушания. Познать, что воля Божья совершенна и посильна, будет трудно, но он знал из опыта, что это принесет много плода. Он вспоминал о многих разочарованиях в своих планах, которые были у него в отношении юго-запада Юньнаня. Затем пришло время, когда Аллин Кук, готовый и обученный, был послан помочь Джеймсу в работе - наконец соработник! - в китайский город Тали. "Я тоже был разочарован, - признался Аллин. - Я несколько месяцев неохотно жил в Тали, пока на коленях не принес свою горечь Богу и просил Его сделать меня способным трудиться в Тали. В тот же день пришло письмо из главной квартиры, которое направляло меня на работу среди племен". Итак, Джеймс сделал болезненную смену курса и оказался на просторных равнинах и грозных вершинах Канзу. Решившись отдать свои весла под благословение Божье, он научился любить новую провинцию. Все же он никогда не смог забыть, чего ему это стоило. "Юньнань был моей первой любовью, моей Рахилью, - сказал он, - а Канзу стал для меня Лией".Величие и террор - Канзу Нужно вновь взглянуть на карту, чтобы понять закулисную сторону событий следующих месяцев. Путешествия и снова путешествия - это было девизом следующих трех лет, при посещении миссионерских станций на обширных просторах северо-запада Китая. Границы Канзу простираются от пустыни Гоби до гор Тибета. Сообщения Джеймса о путешествии были просто захватывающими. Он путешествовал на спине лошади по неизвестной и самой опасной области Азии. Пустынные равнины переходили в голые высокие горы, где бушевали снежные штормы, пронизывающие до костей. Разрушенные города, оставшиеся после мусульманских походов, в которых слышались только завывание ветра и иногда вой волков. Уже несколько часов Джеймс со своим кули ехали на лошадях, но ни в одном направлении не было видно никаких признаков человеческой жизни. Пустыня, время от времени орошаемая тибетским снегом, который ясно выделялся на темном небе, казалась безграничной. Холод был пронизывающим. Его дневник сообщает: "Теплое нижнее белье, рубашка, шерстяной пуловер, шерстяной пиджак, меховая безрукавка с подкладом, накидка и пальто с подкладом, и ты пытаешься представить себе, что тебе тепло... Канзуская зима показывает зубы, и это не шутка - находиться на улице. В последнюю ночь меня покусали дикие канзуские собаки... Мне сказали, что тибетские собаки еще злее и преследуют несколько миль. Они также известны тем, что прыгают на спину лошади, чтобы откусить себе там кусок мяса". Между тем гостиницы не было, и Джеймсу с проводником пришлось ночевать на улице, ярко освещенной луной. Они ели длинные веревки из теста, пропущенные над цыганским костром. По меньшей мере, один раз они ночевали на горном перевале на высоте 4300 м. "Я не могу вспомнить, чтобы когда-нибудь провел ночь на такой высоте". Мимо них по одиноким вершинам тянулись караваны, тибетцы гнали своих яков, или монголы семенили на своих ослах, некоторые приходили издалека, например, из Туркестана. После дневной борьбы с грозным снежным штурмом Джеймс писал: "В конце дня приходишь холодный, голодный и усталый не в уютное чистое помещение с теплым душем, с горящим камином, тебя не встречают с улыбкой приветствия и хорошим ужином! Нет, ты шлепаешь по грязной улице от одной мрачной гостиницы до другой и ловишь только подозрительные взгляды. Наконец ты практически пробиваешь себе дорогу в гостиницу. На улице темно, хоть глаз выколи, на полу все вперемежку, мебели здесь нет, только грязный пол, без света, без тепла... Ты вместе с проводником варишь себе простой рис. Но если ты на следующее утро снова выйдешь на улицу под голубое небо и пойдешь в белоснежные горы, то забудешь мучения ночи".Способные женщины Главная квартира поручила Джеймсу дать отзыв о работе в Канзу и сообщение о политических волнениях. Годы кропотливой миссионерской работы были проведены на многих построенных станциях. Об одной он сообщал в письме домой. "Здание церкви очень видное собой, но, с сожалением должен сказать, - оно построено на иностранные деньги. Помнишь ли ты, что я был у мистера М.? Вот он пожертвовал деньги на этот дом и он же поддерживает здесь евангелистов. Он благородный и добрый человек, как и многие благородные и добрые люди там, дома, но я убежден в том, что это ошибка - использовать иностранные деньги так, как мы это делаем". Обеспокоенный состоянием работы на некоторых местах, Джеймс был просто восхищен, когда встретился с Милдред Кабле и Франческой и Евой Френч. Весь стиль их жизни очаровал его. Доктор Као, руководящий церковью в Сухове, был на основании ложных обвинений брошен в тюрьму, и три женщины просили Джеймса помочь вызволить его оттуда. Доктор Као был прекрасным проповедником, "но у него не было учительских способностей, - заметил Джеймс. - Три женщины приехали сюда, чтобы евангелизировать эту местность, увидели нужду доктора Као и стали помогать ему в работе". Эти женщины были библейскими учителями. Джеймс писал: "Я думаю, что во всей Китайской Внутренней Миссии нет учителя способнее мисс Кабле - все равно в какой области. Только недавно ей предложили место в христианском университете Шантинг. Она с невероятной основательностью учит Писанию молодых людей! Она ведет их через всю Библию - никаких перескакиваний - малые пророки, Откровение, все. Ты бы видела ее обширные заметки и вопросы, ответы на которые мисс Кабле предлагает им искать. Это действительно замечательно, что среди многих обычных миссионеров, которых удовлетворяют поверхностные знания китайских христиан, в самом отдаленном углу Китая есть группа молодых людей, которые так основательно изучают Слово Божье". Общение с ними за столом было просто наслаждением. "Я не могу вспомнить, чтобы я сидел где-то с миссионерами за столом и слышал такую освежающую и интеллигентную беседу - начиная от великих пирамид до теории относительности Эйнштейна. Мисс Кабле спрашивает, какую ты книгу сейчас читаешь, а если ты не читаешь, то она хочет знать, почему". У самого доктора Као оригинальные смелые идеи по ведению дел в церкви. Он сам немного занимался медицинской работой, но не думает, что надо кому-то платить, "кто делает что-то для Господа". В его доме мог жить каждый, кто помогал в работе, но каждый должен был сам заботиться о себе. Доктор был глубоко духовным человеком. Джеймс много часов провел с ним, посещая его в тюрьме. Он не дожил до своего освобождения, его работа была самой здоровой в провинции. Врач имел широкое сердце для работы по спасению душ: скитальцы, нежеланные люди находили убежище в его доме. Он буквально выкопал своего повара, когда его похоронили живым. Топси была оставленным глухонемым ребенком, - но все же ребенком. "Ноги бедного ребенка были так ужасно искусаны собаками, что он мог ходить, только держась за стенку", - писал он. Оставленная на улице как нежеланный ребенок, малышка нашла свой дом у мисс Кабле, которая позднее удочерила ее. Годы пребывания Джеймса в Канзу и позднее в Шанси пришли к концу, когда все иностранцы во время антииностранного движения в 1927 году должны были быть эвакуированы, так как пришло к власти растущее коммунистическое движение. Европейцы должны были как можно быстрее оставить эти районы и пуститься в опасное путешествие к побережью. Джеймс был в группе, спускающейся на плоту по Желтой реке с очень стремительным течением, и они едва ушли от бандитов, пока не прибыли в Шанхай. Там они увидели многих европейцев и американцев со всех концов Китая, собравшихся туда по совету консула: предупреждающие громы землетрясения, которое позднее изгнало всех иностранцев. Это выявило явную необходимость в неотложной работе.Пауза в Шанхае "Это не легкие пароходы для развлечения, стоящие в порту, которые нужны нам, - сказал Д. Е. Хост Джеймсу, - но военные корабли, которые могут пойти ко дну". У Хоста были планы оставить Джеймса и других в Шанхае, чтобы усилить центральный пункт. В центре управления нужны те же основания веры и выдержка, как и в горах лису, утверждал директор. А так как Джеймсу было сорок, то его опыт мог найти применение в Шанхае. Многие дни Джеймс принимал участие в молитвенном общении с Хостом. Нужда была огромная. Были районы, где христианские работники не могли работать вместе. Были работники, потерявшие всякую цель и вообще не продвигавшиеся вперед. Были места, где возникали экстремальные учения и дело заканчивалось разделением групп. Были также миллионы китайцев, еще не слышавшие об Иисусе Христе. "Каждый месяц один миллион все еще умирают в Китае, не услышав о пути спасения." Прошло уже семьдесят лет после того, как Хадсон Тейлор в первый раз сказал эти волнующие слова. Хотя Джеймс провел несколько месяцев на главной квартире, он никогда не чувствовал, что Бог приготовил его работать здесь. Его сердце все еще сильно тянулось к людям на юго-западе Юньнаня, и он чувствовал, что его способности и призвание принадлежат им. Но он видел необходимость. Кто бы не хотел быть лучше в горах, чем день за днем в центре управления? Мистер Хост считал, что Джеймсу пора жениться. Его вид иногда вызывал смущение. Была ли здесь подходящая женщина, которая взяла бы его в свои руки? За дверью директора долго слышался сдерживаемый смех, когда Хост предлагал Джеймсу кандидаток. А что касалось его неопрятного вида, то у Джеймса была простая отговорка. "Когда я прихожу в незнакомое место, - доверчиво рассказывал он, - то думаю: ничего страшного, как я выгляжу, - здесь никто не знает меня. Когда я нахожусь среди друзей, то думаю: ничего страшного, как я выгляжу, - здесь все меня знают". У него вообще не было никаких проблем.Подкрепление Прошло уже пять лет, как Джеймс последний раз видел лису. Когда он наконец смог к ним возвратиться, на этот раз как руководитель провинции, он увидел другую картину. Некоторые молодые пары, почти все американцы, жили теперь постоянно среди племен - Кун, Харрисон, Фитцвильям, Каст, Флегг, Кауман, Кук. Ожидался приезд и других молодых работников. Первый год после возращения был самым счастливым. Он посещал каждый район провинции, где совершалась христианская работа, и мог видеть быстрорастущие церкви. Он был удивлен, встретив большое число христиан высоко за верхним Салвеем, в местности, которую он четырнадцать лет назад исследовал вместе с Ба Тав и мистером Гейсом. Карл Кауман тут же побуждал новообращенных к еван-гелизации, и весть о кресте распространялась все дальше и дальше в горы. В Мученгпо начали проходить миссионерские общения, где собирались христиане из племен и читали письма, написанные их собственными посланниками-евангелистами. Они посылали их, поддерживали их, молились за них. Это было памятным путешествием для Джеймса, когда за ним в Тенгвей пришли двое лису, чтобы взять его в дом Мо в Хсянту. После этого они все вместе пошли в Мученгпо на волнующую встречу, приготовленную для Джеймса. Старший брат номер три наконец возвратился назад (они звали его номер три, так как Джеймс был третьим братом в своей семье). Джеймс оставался у своих людей три недели, но в это время он мало учил, а больше слушал. Церковь на местах так численно выросла, что он еле узнавал ее. Супруги Кук, Кауман и другие, видя стремительный рост, задыхались от работы, проводя с верующими библейские занятия.Новая любовь Когда прозвучало имя Рокси Димонд, у Джеймса непонятным образом быстрее застучало сердце. Он никогда в своей жизни не слышал о ней, но тут же подумал, что Бог хочет ему этим что-то сказать. Ее имя случайно прозвучало в разговоре, когда он с другом разговаривал в Куньмине, столице провинции. Друг спрашивал, знает ли он, что у американца Франка Димонда из миссии методистов есть дочь, которая скоро должна приехать в Куньмин? Джеймс увидел ее спустя несколько дней, и его сердце опять сделало сальто. Ей было только 23, а ему 42. Будет ли препятствием эта разница в возрасте? Она принадлежала к другой миссии: будет ли это правильным для руководителя КВМ - жениться на сестре "не из своих рядов"? К тому же она была чрезвычайно красива. И как ему устроить встречу? "У вас есть дома пианино?" - мимоходом спросил Джеймс младшую сестру Рокси через три дня. "Нет, я думаю, что у нас его нет". Да, не повезло. Но все же он может дать концерт для всех европейцев КВМ и быть уверенным, что Димонды тоже придут. Всем были посланы приглашения, пришли консулы, деловые люди, миссионеры и, наконец, Рокси, которая пришла поздно и втиснулась в последний ряд. Видно, не так уж просто встретиться с ней. Но чем больше он просил Бога о водительстве, тем яснее ему становилось, что Рокси предназначена ему. Скоро он устроил свидание, которое не было очень впечатляющим для его будущей невесты. Рокси позднее вспоминала о нем: "Я еще сегодня вижу черепичную крышу, где свет проникает в щели, паутину, украшающую углы, и китайские стулья с прямыми спинками. Здесь он рассказывал мне о своих путешествиях в Тибет и показывал фото Ко Ко-Нор, поведал о злых тибетских собаках, которые покусали его лошадь. Он говорил о своих делах в Канзу и Юньнане, о своей любимой матери и других бесчисленных вещах. Ни разу он не сказал мне, как Бог использовал его среди лису... Он был чудесным собеседником. Он любил жизнь и находил мир, полным интересных вещей. Он был очень начитанным, много повидал в путешествиях и обладал острым умом... Он обладал юмором, и те, которые знали его, не могли забыть, как он откидывал голову назад и смеялся... Однажды он сказал: "Рокси, я желал бы, чтобы ты уже была моей женой, а это было бы нашим домом". Я помню, как я посмотрела на кровельную дрань, на дырки между паутиной, а потом на него - такой благородный, но безразличный к удобствам и материальным вещам. "Знаешь, что мне уже часто снилось, - добавил он с энтузиазмом. - Моя жена на муле, я - на другом и все наши богатства - на третьем"". Рокси понравился высокий, стройный, сильный молодой мужчина. Вот если бы разница в возрасте не была такой большой... Доросла ли она до жены руководителя? Сможет ли она совершать с ним служение? Джеймс возвратился к молитве и посту. "Если ты не хочешь меня, - писал он ей, - я возвращусь и буду самым одиноким человеком в Китае". В жизни отца Рокси, Франка Димонда, тоже была необычная история. Ему было девятнадцать, когда он приехал с методистами в Китай. За его рыжую шевелюру и сияющие голубые глаза китайцы тут же назвали его "чужим дьяволом". Франк и его друг Сэм Поллард смело знакомились с Китаем во время угрожающей враждебности. Рожденная в Китае, но воспитанная в Англии, Рокси изучала историю в университете в Бристоле. "Я просто не мог понять ее, - сказал недавно ее сокурсник. - Я учился с Рокси на одном курсе истории. Она была самой красивой в университете. Молодые люди постоянно приглашали ее на танцы. Но, казалось, что она вообще не интересуется этим. Она никогда не шла с ними". Влияние верующих студентов в годы формирования убеждений Рокси было очень сильным. Христианская жизнь занимала все ее интересы и время. "Казалось, я смотрю совсем в другой мир, - объясняла она позднее, - и после этого я просто не могла оставаться прежней. Я чувствовала себя странницей на этой земле".Семейная жизнь Подготовить свадьбу в глухих лесах Китая было искусством. Нелегко было купить украшения, принятые на западной свадьбе. Китайского кондитера попросили испечь торт. "Мы не можем сделать вам свадебный торт, - был от  ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...  ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...  Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...  Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право... Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|