К новой духовности в чтении Библии

Вслед за эпохой Просвещения утвердилось мнение о непогрешимости историко-критического метода толкования. В 1859 году Бенджамин Джоуэт, бывший тогда королевским профессором в Оксфорде, писал: «Писание имеет только одно значение, бывшее в уме пророка или евангелиста, который впервые изложил его слушателям, устно или письменно» 44. Выходило, что Писание можно толковать как любую другую книгу, а традиции почитания и преклонения следует отбросить за ненужностью. «Подлинная польза толкования состоит в том, чтобы избавиться от всех толкований и остаться один на один с автором» 45.

Однако Джоуэт не догадывался о том, какими трудностями чреват этот подход, равно как многие экзегеты последующих поколений не могли осознать того простого факта, что толкование в узко специальном смысле слова — отнюдь не то же, что «чтение Библии». Последнее — процесс куда более сложный и объемный, нежели выявление простого, лежащего на поверхности смысла или попытки разгадать намерения автора. Традиционно в средневековой экзегетике было четыре уровня; Лютер свел их к двум — буквально-историческому и духовному. Сейчас остался вообще один уровень — историко-критический. Таким образом, всего лишь один из подходов к изучению Слова Божьего возвели в ранг абсолюта (а еще точнее — идола), что, разумеется, недопустимо.

Именно в этом пункте разошлись взгляды немецких ученых Адольфа Шлятгера (Adolf Schlatter) и Петера Штульмахера (Peter Stuhlmacher). Шлятгер считал, что его вера неотделима от его научных занятий и взглядов. Глубокая вера во Христа в сочетании с практикой библейской критики причиняла ему «страдания в связи с Библией» — нелегко было оставаться верным Христу и Его Слову и в то же время библеистике 46.

Поколение спустя в Тюбингене последователь Шляттера Петер Штульмахер испытывает те же страдания, призывая к «герменевтике признания библейских текстов». В этой фразе отразилось его намерение придерживаться историко-критического метода как единственной «научно оправданной процедуры». При этом он признает церковь и необходимость поддерживать веру, основываясь на Библии как на высшем авторитете и источнике истины. Таким образом, он одновременно служит двум канонам — модернистской критике и библейской непогрешимости. Следовательно, остается некая богословская третья сторона, золотая середина, которая не служит ни светскому миру науки, ни библейскому царству веры 47.

Перед лицом всех этих противоречий хочется перечитать слова апостола: «...Буква убивает, а дух животворит» (2 Коринфянам 3:6). Должны ли мы вслед за святым Августином понимать это в том смысле, что закон (требующий от грешника того, что тот бессилен дать) нужно отличать от Духа (который животворит благодатью Благой вести)? Или же это следует толковать иначе: «буква» — это повествовательный уровень библейского текста, в то время как Дух имеет более глубокий богословский смысл, который Лютер (а еще раньше — средневековая церковь) рассматривал как длинный ряд духовных толкований?

Современный экзегет находит в тексте только тот смысл, который намеревался вложить туда автор. Средневековые толкователи и не помышляли о такой категоричности. Современные же толкователи ведут себя так, словно они лучше, чем сам автор библейского текста, знают, что именно он хотел сказать. Похоже, что средневековые авторы куда глубже и вернее, чем нам кажется, понимали, что Священное Писание содержит в себе и «букву», и «дух». Именно поэтому Давид Штайнмец (David Steinmetz) довольно смело утверждает, что «средневековая теория уровней смысла библейского текста при всех своих бесспорных недостатках пышно расцвела, потому что она верна, а современная, модернистская теория одного-единственного смысла при всех своих демонстративных достоинствах неверна» 48.

Наш коллега Брюс Уолтке (Bruce Waltke), стоя на тех же позициях, тоже защищает идею возвращения к «уровням» понимания. Однако делает он это, как и свойственно современному читателю, скорее избирательно, нежели исчерпывающе 49. Суть патриотического и средневекового толкования выражена в словах Евангелия от Луки: «И начав от Моисея, из всех пророков [Иисус] изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Луки 24:27). При таком прочтении тайна Христа распространяется на всю церковь и на жизнь всех христиан — земную и будущую, небесную. Это герменевтика не столько логики и метода, сколько веры и ее воплощения во Христе. Этот подход отражает наше стремление жить по Евангелию, воплощать в жизнь то, что мы читаем в Библии. А это гораздо больше, чем поиск простого и ясного смысла текста. Современная библеистика, говоря об изначальном замысле автора, ищет ясности смысла и точности толкования. Однако даже буквальный смысл может предполагать разные уровни значения — пути Бога в Его общении с человеком разнообразны и таинственны.

В современной библейской критике нам видится пять основных недостатков: 1) она слишком «давит» на простого читателя Библии своим профессиональным авторитетом 2)сводит чтение Библии к простому толкованию текста. 3)уделяет больше внимания литературным жанрам, чем применению текстов в жизни человека; 4) часто пренебрегает тем фактом, что великой литературе требуется великий читатель, а в нашем случае — еще и читатель, стремящийся к праведной жизни; 5) культура чтения Библии осталась в прошлом.

Позвольте мне подробнее остановиться на каждом из этих пунктов. Во-первых, совершенно очевидно, что простые читатели Библии находятся под влиянием профессиональной экзегетики и герменевтики. Сколько юных семинаристов лишилось чистоты молитвенной жизни и преклонения перед Библией из-за «профессионального наставничества»! Не слишком ли часто простые прихожане слышат, как ученые, вольно излагая свои научные соображения, отрицают непогрешимость Слова Божьего! Именно поэтому Жак Эллюль (Jacques Ellul) не без сарказма называл герменевтику «толкованием откровения без откровения» 50. Христианскую экзегетику следует рассматривать как животворный духовный труд. Разве не осудил Сам Иисус книжников и фарисеев: «Заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией» (Матфея 22:29)? Мы никогда не сумеем верно понять Библию, если не будем внимать Божьему Слову благодаря Божьему Духу.

Эту позицию убедительно отстаивал Клаус Бокмюэл (Klaus Bockmuehl) в книге «Слушаем Бога, Который говорит с нами». Вся Библия, утверждает он, — это речь Бога, обращенная к Его народу 51. Покорно слушая Бога, мы не должны допускать, чтобы профессиональные соображения влияли на наши христианские убеждения, которые мы стремимся применять на практике. Профессионализм уходит корнями не в практику, а в теорию, не в поступки личности, а в абстрактное знание. Разумеется, нам нужна теория, нужны исследования. Но, занимаясь ими, мы должны думать о благополучии церкви, а не о том, что скажет научное сообщество. Истинная цель библеистики — утверждать, а не подвергать сомнению, свидетельствовать об истине, а не стоять в стороне, утверждать нормы христианства, а не предаваться абстрактным рассуждениям. Профессиональная гильдия ученых-библеистов должна питать и лелеять христианскую жизнь, а не погружаться в «научные изыскания» ради самих изысканий.

Во-вторых, в последние десятилетия обсуждению природы влиятельности, непогрешимости и боговдохновенности Писания, а также тонкостей герменевтики уделялось столько внимания и сил, что развитие культуры чтения Библии отошло на второй план. При этом как-то забылось, что чтение Библии оказывает куда большее воздействие на жизнь верующих, чем библеистика с ее толкованиями. Почему я читаю Библию? Не потому ли, что я — христианин, непрестанно стремящийся ближе узнать Бога? Могу ли я возрастать духовно, не воплощая в жизнь Его Слово? И если я христианин, то как же я узнаю Священное Писание, если не буду изо дня в день с молитвой размышлять над ним? Как апостолы постоянно пребывали в молитве и служении слова (см. Деяния 6:4), так и мы должны откликаться на истину и дух Писания в каждодневном общении с Богом. Увы, современная библейская наука зачастую трактует свой предмет фамильярно, не выходя за рамки холодного научного интереса, не совместимого с сутью христианства. Следует задуматься о том, каково это, подобно псалмопевцу в Псалме 118, всецело погрузиться в Слово Божье так, чтобы все чувства, помыслы и обстоятельства жизни были сосредоточены вокруг присутствия Бога и Его Слова в нашей повседневности. Дитрих Бонхоффер писал в письме Карлу Барту в 1935 году: «Серьезные юные богословы задают мне вопросы такого рода: «Как научиться молиться? Как научиться читать Библию?» Если мы не поможем им в этом, значит, не поможем ни в чем. Ничто из этого не приходит само по себе» 52. Но одно мы принимаем как должное — тот факт, что мы читатели Библии. А в нашем светском обществе быть читателем Библии намного труднее, чем кажется. И это чтение преображает нас гораздо сильнее, чем нам бы порой хотелось.

В-третьих, современная библейская наука уделяет большое внимание литературным жанрам Священного Писания. В этом смысле большую пользу принесла популярная книга

Гордона Фи и Дугласа Стюарта «Как читать Библию и видеть всю ее ценность». «Разговор о библейских жанрах, — пишут они, — мы начнем с посланий» 53. Жанр посланий ближе всего к нашему образу мыслей, поэтому очень разумно начинать именно с него, а затем переходить к исследованию различных видов ветхозаветного повествования. Далее авторы книги обращаются к евангельским притчам, отмечая их уникальную для герменевтики роль — а именно тот факт, что, когда эти притчи были изречены, они не нуждались в толковании! Книги Мудрости, Псалтирь, Пророки, Откровение — все это тексты разных жанров, и нужно разбираться в литературе, чтобы отличить прозаическое повествование от стихотворения. Этот подход позволяет нам грамотно разобраться в жанрах Священного Писания. Но этого мало — предстоит еще соотнести эти жанры с личным эмоциональным опытом, различными искушениями и разными этапами духовного роста.

Раздумья над Псалмами не раз проливали новый свет на христианскую жизнь. Так было с Мартином Лютером; так было с Дитрихом Бонхоффером, чьему духовному возрождению помог Псалом 118. Возможно, если начинать каждый день с какого-нибудь стиха из Псалма 118, а каждую неделю — с одной из двадцати двух строф этого Псалма, который воспевает и пробуждает мысли о полноте богатстве Божьего Слова, то через полгода мы проникнемся духом размышлений о Библии и войдем в их особый ритм 54. А затем, читая остальные псалмы, мы осознаем, что обнажаем перед Богом все свои чувства, проходя путь от сетований и плача к хвале и благодарению и далее к покою и вере, еще более глубокой, чем прежде. Искренне верующему сердцу дана речь, чтобы оно более не молчало в одиночестве и отчуждении. Все чувства Давида, порожденные всем разнообразием событий его жизни, раскрываются перед Богом. И мы приглашены разделить эти чувства.

В последние годы в библейских исследованиях много внимания уделялось тому, как повествование от первого лица помогает читателю лучше понять самого себя и возвышает его морально. Этот переход от обобщенных этических теорий к рассмотрению вопросов этики сквозь призму индивидуального повествования не может не радовать. Рассказ от первого лица — жанр, наиболее близкий читателям Библии. Евангельские притчи тоже ждут от нас особого отклика и соотнесения их с собственной жизнью. Вообще, когда мы должным образом отзываемся на каждый из библейских жанров, животворные дары Духа в нас делают свое дело. Святой Дух, вдохновлявший авторов Библии, — это тот же Святой Дух, Который вдохновляет нас, ее читателей, побуждая откликаться и сопереживать. Не стоит забывать слова К. С. Льюиса: «...Те, кто читает Библию как литературное произведение, не читают Библию... Пока мы снова не признаем религиозные требования Библии, восхваление ее литературных достоинств будет, по-моему, обычной лестью — и чем дальше, тем менее пылкой» 55.

В-четвертых, великая литература требует великого читателя. Эта аксиома известна всем. Мортимер Адлер (Mortimer Adler) в прекрасной работе «Как читать книгу» учит правильно читать и, что еще важнее, воспитывать душу, чтобы жить свободно и счастливо. Мыслить ясно — значит мыслить свободно. На этом пути Адлер выделяет ряд важных шагов: понять слова автора (лексическое исследование); выявить и оценить авторские аргументы (логическое исследование); обнаружить проблемы, требующие решения 56. И это только начало. От читателя Библии требуется несравненно больше! Апостол пишет: «Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Иоанна 20:31). Быть читателем Библии — значит быть христианином, во всей глубине и полноте той жизни, которую апостол называет «жизнью во Христе». Чтобы возрасти в чтении Слова Божьего, необходимы все христианские дары и добродетели. И если классическая литература была рассчитана на то, чтобы снабдить читателя добрыми примерами, то насколько же это верно для Священного Писания, преобразующего наши устремления, нравственные ценности, сам образ жизни!

И, наконец, в-пятых. Нельзя не задаться вопросом: а существует ли в наши дни культура чтения Библии, подобная lectio divinа в Средние века или назидательному чтению в эпоху ранней Церкви? Разумеется, ничего подобного у нас с вами нет. Церковные общины, группы по изучению Библии — все это, конечно, достойные источники духовного роста. Но все же они скорее обогащают нас знаниями, нежели преображают внутренне. Многие протестантские проповедники — например Чарльз Симеон — с редкостным усердием стремились упорядочить свою жизнь таким образом, чтобы все мысли и поступки были сосредоточены вокруг Священного Писания. Но этого не скажешь об обычных читателях Библии. Симеон, всю жизнь усердно изучавший Библию, имел полное право утверждать:

«Ничто во всей вселенной не сравнится с Писанием истины... Ничто так не обогащает разум, ничто так не облагораживает душу. Собирать и бережно хранить сокровища Священного Писания - вот что должно быть нашим каждодневным и самым восхитительным занятием. Изо дня в день следует пополнять эту благословенную сокровищницу — и не только память и разум, но также сердце и душу» 57.

Чтобы отдавать как можно больше времени молитве и чтению Библии, Симеон ежедневно вставал в четыре часа утра и жил по строжайшему режиму. Но такие образцы в наши дни, конечно же, редки. И нельзя сказать, чтобы даже прихожане церквей, не говоря уж о других читателях Библии, стремились следовать их примеру.

Сегодняшняя церковь нуждается в возрождении, которое сыграло бы в ее жизни не меньшую роль, нежели монашество в период упадка Римской империи или протестантская Реформация в новое время. Способно ли чтение Библии приблизить преображение Церкви?

В первую очередь нам предстоит заново осознать трансцендентную власть Божьего откровения над светским миром, где Божья слава, казалось бы, давно потускнела. Эрик Ауэрбах в великолепном исследовании «Мимикрия: отображение реальности в западной литературе» отмечает, что «текст библейского повествования... отчаянно нуждается в истолковании на основе его собственного содержания; и утверждения о собственной непреложности еще больше побуждают Библию двигаться в этом направлении» 58. В Средние века это было сравнительно легко, в новое же время, когда проснулся дух современной критики, стало существенно сложнее. Сейчас нам остро необходимо углубление раздела между библейским повествованием и светской классикой. Библия называет себя верным отражением истории человечества; Библия требует от читателя веры в Единого Бога, в Его заповеди и обетования — и, следовательно, ждет от нас признания своей боговдохновенности. Все это бесконечно далеко от требований авторов светской и классической литературы. Единственный и неповторимый мир Библии ждет в наши дни нового подтверждения.

Как же этого добиться? Признавая присутствие Бога в своей жизни, мы тем самым признаем необходимость обращения ко Христу. Когда мы открываем свои сердца Священному Писанию, оно требует от нас покаяния, обращения и стремления вести жизнь, которая была уготована нам изначально. В этом и состоит сила Писания. Как писал Карл Барт, обращение в христианство подобно пробуждению от сна и следованию за Богом, а не за своими естественными порывами. Священное Писание помогает нам осознать, что обращение охватывает всего человека: и внешнюю его жизнь, и внутреннюю. Когда мы обращаемся ко Христу, Слово Божье касается наших сердец, разума и воли — будь мы наедине с собой или среди людей. И еще — Священное Писание требует от нас праведной жизни. Таким образом, общение со Словом Божьим затрагивает личность на всех уровнях — эмоциональном, интеллектуальном и волевом. Никакая другая книга, никакой другой род литературы не обладает такой целостной преобразующей силой.

Кроме того, Слово Божье дарует обращенным личную свободу. Писание не «включает» нашу религиозность автоматически. Дух Божий и вдохновляет его, и освещает. Мы идем к Слову всеми возможными способами — экзегеза, критический анализ, новейшие открытия библейской науки. И все же мы должны читать его в простоте, принимая всем сердцем, как всем сердцем принимаем Бога. Все подходы к чтению Библии имеют одну цель — прославить Бога. Для того Слово Божье и освобождает нас. Эллюль предостерегал:

«Критика не должна превратиться в некую апологетическую машину, которая лишь рассказывает нам сухие и скучные теории о Боге, но не воздает Ему истинной славы, а нам не дает истинной свободы. Когда мы по-настоящему свободны во Христе, критика ведет к более полному откровению Божьей славы и к подлинному служению Господу» 59.

Такая свобода не нарушает веры других, ибо служит выражением любви, а значит, несет Божью любовь всему миру и каждому человеку. Если же мы поступаем иначе, значит, мотивы, побудившие нас заниматься толкованием, неверны и губительны. В этом суть. Именно потому, что я свободен во Христе, я могу черпать радость в Слове Божьем и делить ее с другими; откликаясь на Слово Божье, я воздаю Богу Его славу; живя Словом Божьим, я делюсь с ближним Его любовью.

Слово Божье не только обращает нас ко Христу и наделяет свободой — оно и обогащает нашу человеческую природу. Вот что пишет фон Бальтазар:

«Человек сотворен слушателем Слова, и, только отзываясь на Слово, он обретает подлинное достоинство. В замысле Божьем ему отведена роль участника диалога... В самом сердце человеческого бытия лежит готовность внимать, познавать, подчиняться тому, что неизмеримо больше и выше, нежели он сам, поклоняться высшей правде и складывать оружие перед всемилостивой и бесконечной любовью» 60.

Однако далее фон Бальтазар отмечает, что протестантизм с его чувством божественного откровения занял довольно жесткую позицию в толковании Слова, в то время как католицизму недостает умения слушать Слово. Таким образом, обеим этим христианским традициям необходимо пересмотреть свое отношение к Писанию: протестантизму предстоит научиться подходить к Слову, как Мария, — с открытым сердцем, в духе размышления и созерцания; католицизму же — смиреннее и глубже вникать в содержание Слова 61. Нам нужно осознать, что без размышлений над Словом наши чувства и разум так и останутся несвободными. Только раздумья над Словом позволяют нам повернуть свою жизнь в русло истины — не нашей, но Божьей истины — и идти путем веры и послушания. Размышление над словом — деяние, которое совершает весь человек, как он есть, не просто исследователь, не просто читатель, но человек в полном смысле слова.

Итак, чтение Библии — нечто неизмеримо большее, чем изучение приемов и методов и пополнение знаний в области экзегетики и герменевтики. Чтение Библии вдохновляет разум и чувства, обращая их к истине 62. Слово Божье как «светильник ноге моей и свет стезе моей» дает нам возможность возрастать в вере и христианской жизни. Читая его, мы ближе узнаем Христа, потому что Он — в самом сердце Слова. Слово Божье позволяет нам понять и прочувствовать, что значит быть учеником Христа и изо дня в день воплощать Его учение в жизнь. Слово Божье дает нам правила и нормы «евангельской жизни». Но и это еще не все. Слово Божье неустанно напоминает нам о замыслах и делах Божьих, чтобы мы всегда оставались чуткими к Нему. Мы призваны проповедовать Благую весть и неустанно утверждать ее в современном мире. Так и христианская Церковь В чудо, которое держится Словом Божьим, — неустанно свидетельствует о том, что Бог Живой вечно пребывает среди Своего народа.

1. Robert К. Logan, The Alphabet Effect: The Impact of the Phonetic Alphabet on Western Civilization (New York: William Morrow, 1986), p. 81.

2. See James M. Houston, I Believe in the Creator (London: Hodder & Stoughton, 1978).

3. Lewis Mumford, Technics and Human Development (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1974), p. 96.

4. А. Камю, Бунтующий человек, M.: «Издательство политической литературы», 1990, с. 339/ Перевод: Ю.М.Денисов, Ю.Н. Стефанов (нас интересует последний).

5. Philip Rhinelander, Is Man Incomprehensible to Man? (San Francisco: Freeman, 1974), p. 35.

6. David Tracy, The Anagogical Imagination: Christian Theology and the Culture of Pluralism (New York: Crossroad, 1981), pp. 1-28.

7. Helen Gardner, The Business of Criticism (London: Oxford University Press, 1959), pp. 3-24.

8. Anthony Thiselton, The Two Horizons (Grand Rapids, Mich.: Eerd- mans, 1980), pp. 15-16.

9. Terence Hawkes, Structuralism and Semiotics (London: Methuen, 1977), pp. 156-160.

10. Richard Palmer, «Postmodern Hermeneutics and the Act of Reading», Notre Dame English Journal 15, no. 3 (1983): 55-84.

11. Paul Ricouer, Hermeneutics and the Human Sciences: Essays on Language, Action and Interpretation, ed. and trans. John B. Thompson (London: Cambridge University Press, 1981), p. 164.

13. A.J. Festugiere, Antioche paienne et Christienne (Paris: E. de Boccard, 1959), pp. 211-225.

14. Henri-Irenee Marrou, A History of Education in the Ancient World (New York: Sheed and Ward, 1956), pp. 96-101,217-226.

15. See Peter R.L. Brown, «The Rise and Function of the Holy Man», in Society and the Holy in Late Antiquity (Berkeley: University of California Press, 1982), pp. 103-152.

16. Werner Jaeger, Early Christianity and Greek Paideia (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1993), p. 92.

19. Benedicta Ward, «Spiritual Direction in the Desert Fathers», The Way 24 (1984): 64-65.

20. Umt. no: Douglas Burton-Christie, The Word in the Desert (New York: Oxford University Press, 1993), p. 118.

24. Philip Rousseau, Ascetics, Authority and the Church (London: Oxford University Press, 1978), p. 70.

25. Jean Leclerq, «Ways of Prayer and Contemplation», in Christian Spirituality 1, ed. Bernard McGinn and John Meyendorff (New York: Crossroad, 1985), pp. 415-426.

26. The Ladder of Monks: A Letter on the Contemplative Life and Twelve Meditations, trans. Edmund Colledge (Kalamazoo, Mich.: Cistercian Publications, 1981), pp. 68-69.

28. Uht. no: Monica Sandor, «Lectio Divina and the Monastic Spirituality of Reading», American Benedictine Review 40, no. 1 (1989): 83-114, quote at p. 100.

31. David Lyle Jeffrey, «John Wyclif and the Hermeneutics of Reader Response», Interpretation 39 (1985): 272-87, quote at p. 278.

32. James Samuel Preus, From Shadow to Promise (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1965), pp. 67-71.

37. Philip Jacob Spener, Pia Desideria, trans. Theodore G. Trappert (Philadelphia: Fortress, 1964), p. 87.

39. August Hermann Francke, A Guide to the Reading and Study of the Holy Scriptures (London: D. Jaques, 1813).

40. О пуританском подходе к Священному Писанию см.: John R. Knott, The Sword and the Spirit: Puritan Responses to the Bible (Chicago: University of Chicago Press, 1980).

41. Richard Baxter, «The Christian Directory», in The Practical Works, ed. William Orme, (London: James Duncan, 1883), 4:265.

43. Karl Barth, Church Dogmatics, ed. Geoffrey Bromiley and Thomas Torrance (Edinburgh: T & T Clark, 1958), 4:564.

44. Benjamin Jowett, «On the Interpretation of Scripture», in Essays and Reviews (London: Longman, Green and Roberts, 1861), p. 378.

46. Cm. Peter Stuhlmacher, «Adolph Schlatter's Interpretation of Scripture», New Testament Studies 24 (1900): 43346, quotes at pp. 434,444.

47. Gerhard Maier, «Concrete Alternatives to the Historical Critical Method», Evangelical Review of Theology в, no. 1 (1882): 23-36.

48. David Steinmetz, «The Superiority of Pre-critical Exegesis», Theology Today 37 (1980): 27-38, quote at p. 38.

49. Bruce K. Waltke, «The Hermeneutics of the Schoolmen Reconsidered», unpublished manuscript.

50. Quoted by Ronald R. Ray, «Jacques Ellul's Innocent Notes on Hermeneutics», Interpretation 33, no. 3 (1979): 268-269.

51. Klaus Bockmuehl, Listening to the God Who Speaks (Colorado Springs, Colo.: Helmers and Howard, 1990).

52. Dietrich Bonhoeffer, Meditating on the Word, trans. David Mcl. Grade (Cambridge, Mass.: Cowley, 1986), p. 30.

53. Gordon D. Fee and Douglas Stuart, How to Read the Bible for All Its Worth (Grand Rapids, Mich.: Zondervan, 1982), p. 43.

54. См. Bonhoeffer, Meditating, pp. 103-145, рассуждения о Псалме 118:1-21.

55. C.S. Lewis, A Mind Awake: An Anthology, ed. Clyde Kilby (London: Geoffrey Bles, 1968), p. 67.

56. Mortimer J. Adler, How ю Read a Book (New York: Simon 4 Sek» tcr, 1956), p. 215.

57. Charte Simeon, Evange Prtochtng, Omrtrr of FaUh and (Fortland, Ore.: Multnomah Prm, 1985), p. xxxvi.

58. Erich Auerbach, Mimrsis: The Rtprtattuotkm in Wimm Uur mterv (Princeton, NJ.; Princcton Untventty Prm. 1968), PP«16-17.

59. Jacques EUul, Thr Ethicsof Ftttdom. Irans. Gtoffiiy Bromiky (Grand Rapids, Mich.: Eerdmara. 1976), p. 166.

60 Urs von Balthasar. On Prayrr, Iran». А. V. ьtifedaie (London: S.P.CX, 1973), pp. 18-19.

62. Простое и удобное современное руководство по чтению Библия см.: George Martin, Readirtg Scriptum а the Word of Cod (Ann Arbor. Mich.: Servern, 1982).

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: