Первым зрелым романом Карпентьера, принесшим ему известность, был роман «Царство земное» (1949), написанный уже после возвращения на .Кубу (1939) и посещения соседней франкоязычной республики Гаити.

Роман показывает жизнь этой страны со всей калейдоскопической сменой реальных событий и исторических фигур с середины XVIII по 20-е годы XIX века. Гаитянская действительность той эпохи в значительной мере пропущена у Карпентьера через восприятие главного героя книги — суеверного и необразованного негра-раба Ти-Ноэля. Правда и вымысел, действительность и сказка, история и фольклор органически сплавлены на страницах «Царства земного» — произведения для своего времени несомненно новаторского.

В 1953 году выходит роман Карпентьера «Потерянные следы». К этому времени он, уже известный писатель, после путешествий по многим странам Европы и Америки, надолго поселился в Венесуэле. Занимая кафедру истории культуры в Школе пластических искусств Каракаса, писатель совершил путешествие в тропические леса бассейна Ориноко, где и зародился замысел его книги. Главный герой романа, написанного от первого лица, — типичный западный интеллигент, сформировавшийся после второй мировой войны, композитор, вынужденный растрачивать свой талант на ремесленную работу в рекламном кино. Хотя писатель прямо и не называет мест, где развертывается действие, можно предположить, что речь идет о Нью-Йорке, Каракасе и об одном из отдаленных тропических районов Венесуэлы. В огромном космополитическом городе герой делит свою пустую, лишенную творческого вдохновения жизнь между вечно занятой актрисой—женой и взбалмошной любовницей — француженкой Муш. Неожиданно крупный музей предлагает ему поездку в южноамериканские джунгли для сбора образцов туземных музыкальных инструментов. Путешествие в неисследованные глубины латиноамериканского континента превращается для героя в путешествие из современности в далекое прошлое. Он как бы возвращается к незамутненным истокам естественной народной жизни, народной культуры, народных мелодий, попав в некое сказочное поселение, полностью изолированное от современного мира и живущее по законам справедливости и здравого смысла. В этом заповеднике первозданного, чудесного и удивительного герой порывает с фальшивой и манерной Муш, к нему приходит новая, не скованная условностями любовь и творческое вдохновение. Путешествие в сердце континента и в глубь времен очищает душу рассказчика от грязи и скверны современной цивилизованности, становится встречей с самим собой. Однако, когда он, оформив развод с женой, вновь пытается отыскать заветное поселение, зеленые врата сельвы оказываются для него закрытыми. Карпентьер хочет сказать, что изломанному буржуазной цивилизидией че-

Ловеку XX века нет пути назад, каким бы трагичным и безысходным ни было его существование.

В 1959 году с победой Кубинской революции Алехо Карпентьер навсегда возвращается на родину. Он становится одним из руководящих деятелей культуры Острова Свободы. В течение почти трех лет он дорабатывает написанный им еще в эмиграции «Век Просвещения» (1962) — широкое полотно, изображающее события французской буржуазной революции и последовавшего за ней периода реакции в далеких заморских колониях. Действие романа, охватывающее свыше тридцати лет, развертывается на Кубе, Гаити и других островах Карибского моря, а также во Франции, Испании и Французской Гвиане. Среди многочисленных персонажей книги — много реально существовавших лиц, в том числе один из «вождей» революции на Антилах — Виктор Юг, некое подобие «карибского Бонапарта». Перед нами — печальная история о том, как субъективно честный революционер превращается в ренегата, дельца и палача. Но замысел романа значительно шире: это не история отдельной незаурядной личности, переродившейся под влиянием событий, а история краха целой революции. Носителями идеалов добра, гуманизма и справедливости выступают вымышленные персонажи — София и Эстебан; в конце романа они гибнут на баррикадах в Мадриде во имя тех идей, которые предал когда-то поучавший их Юг. Именно в Сяфии, подлинном антиподе Виктора Юга, воплощена нравственная сила Века Просвещения, давшего название роману Карпентьера.

В романе «Век Просвещения» ярко преломились некоторые особенности, характеризующие творчество кубинского прозаика в целом. Прежде всего — эпичность. Глубоко эрудированный историк и философ, Карпентьер говорил: «Меня не привлекали отдельные, изолированные конфликты... Предпочитаю большие темы, широкие народные движения. Именно они придают отдельным персонажам и всему сюжету особое богатство, полнокровие и полноценность». Многоплановости и жизненной значимости своих произведений Карпентьер учился у Л. Н. Толстого, которому он посвятил одну из своих литературоведческих работ*.

Другая особенность Карпентьера-прозаика— неповторимый индивидуальный стиль. Сам писатель неоднократно называл свою манеру письма «барочной» и даже разработал специальную теорию, согласно которой современная латиноамериканская проза в целом несет на себе печать барочного стиля. Сложные, монолитные предложения, почти без диалогов, ювелирно отшлифованные, насыщенные и перенасыщенные однородными эпитетами и определениями, подробнейшими описаниями материальной вещности создаваемого им мира — вот основа карпенть-еровской стилистики. Карпентьера можно назвать мастером словесной орнаментовки и многоцветных, тщательно выписанных натюрмортов, помогающих читателю живо представить целые страны и эпохи.

«Барочность» своего стиля Карпентьер объясняет так: «У вещей, которые впервые названы в литературе Латинской Америки, нет предшественников ни в пластическом искусстве, ни в литературе.. Читатель должен получить представление о весомости, о фактуре, консистенции, цвете, полезности предмета. Только от того, что писателю понадобилось с предельной точностью рассказать о предмете, который должен закрепиться в сознании читателя, возникла необходимость в обязательном использовании прилагательных, особых конструкций и других изобрази-

* Карпентьер А. Значение Льва Толстого для Латинской Америки. «Иностранная литература», 1960, № 11, с. 229.

тельных средств, которые всегда ведут к избыточности. А барокко это, в конечном счете, и есть избыток» *.

Особенностью «Века Просвещения», в той или иной степени характерной для всего творчества кубинского романиста, следует признать также отчетливо выраженную аллегоричность, символичность. И дело не только в том, что роман изобилует символами (через всю книгу проходит образ нарисованного на картине рушащегося собора, каждый персонаж воплощает какую-либо одну философскую идею и т.д.), а в том, что Карпентьер, описывая действие своей книги в определенную эпоху (конец XVIII — начало XIX в.) и в определенном географическом районе (Антилы—Франция—Испания), придает ему отчетливо выраженный вневременной оттенок. Тема романа не замыкается рамками указанного исторического периода, а развертывается как бы в двух планах: конкретном и фигуральном (или универсальном).

В 1974 году Карпентьер выпустил новый большой роман «Пересмотр метода». Он разъяснил, что его книга задумана как полемический ответ на «Рассуждение о методе» Рене Декарта. Истины, годные в эпоху Декарта и в условиях Франции, совершенно неприемлемы в Латинской Америке XX века. В соответствии с этим, каждой из двадцати двух глав романа предпослан эпиграф из Декарта, который опровергается последующим содержанием главы, отражающим жизнь современных латиноамериканцев.

В центре романа, действие которого с перерывами развивается с 1913 по 1972 год в безымянной латиноамериканской республике и в Париже, — собирательный образ безымянного Диктатора. Без шаржи-.рования, хотя и с определенным сатирическим оттенком, глубоко проникая в психологию героя, автор стремится дать снимок внутренней жизни типичного представителя правящей латиноамериканской элиты. Жизнь эта отнюдь не примитивна и не безоблачна. Герой Карпентьера, человек с сильной волей и незаурядной цепкостью, — не только виновник многих страданий своего народа, но и сам — бессильная жертва внешних обстоятельств, в частности интриг североамериканского империализма. Интроспективное изображение жизни, борьбы, падения и бесславной смерти человека, главным для которого являлась власть ради власти, сливается в романе с изображением Латинской Америки XX века в целом, той Латинской Америки, которая движется от анархии и диктатур к более справедливому, социалистическому будущему. Следу­ет особо отметить выразительность и многообразие второстепенных персонажей книги — креольских генералов, политиканов, представителей «среднего класса» и народа.

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: