Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Контр-перенос как целебный инструмент.





Нарциссический перенос и контрперенос настолько тесно сцеплены в аналитическом процессе, что невозможно представить себе одно без другого. Терапия нарциссического пациента может быть описана как продукт эмоционального взаимообмена между пациентом и аналитиком в переносе-контрпереносе. Хотя этот процесс имеет характер борьбы между двумя, казалось бы, противостоящими тенденциями - сопротивление переноса против направляемых контрпереносом усилий разрешить это сопротивление - его воздействие для пациента и аналитика равносильно тому, чтобы объединить силы в достижении общей цели роста зрелости пациента. В следующей дискуссии необходимо для целей исследования и прояснения выделить отдельно вклад контрпереноса в лечение нарциссического пациента. Мы не должны, однако, забывать, что нарциссический контрперенос имеет значение только в том, что выполняет свою роль совместно с нарциссическим переносом и его сопротивлениями.

Как контрперенос используется в качестве терапевтического инструмента при лечении нарциссического пациента? Лучше всего нам подойти к этой теме, рассмотрев некоторые аспекты взаимодействия переноса-контрпереноса. Помимо нарциссических трансферных установок, которые описываются пациентом в ходе прогрессивной коммуникации, нелегко идентифицировать трансферное состояние, которое не было бы одновременно выражением сопротивления. Это именно так, потому что нарциссический перенос представляет собой смещение на аналитика переживаний пациента с родительскими фигурами в первые два года жизни. Его суть — некий голод и повторяющиеся требования от аналитика удовлетворения неудовлетворенных нужд созревания. В результате трансфер является препятствием изложению истории жизни пациента и мешает тому, чтобы пациент без помех говорил все.

Обычно именно негативный нарциссический перенос выкидывает наиболее грозные сопротивления. Пациент избегает контакта или если вступает в контакт, то нападает, обвиняет, требует, ставит аналитика в стрессовые условия. Если пациент шизофреник, нападение может дойти до уровня убийственного, который почти невыносим для аналитика. То, что почти невыносимо, это собственное эмоциональное состояние аналитика - его нарциссические контр-трансферные реакции, которые являются отголоском нота за нотой чувств пациента. Аналитик обнаруживает, что он лелеет убийственные мысли в адрес пациента. Он ненавидит его, чувствует безнадежность по поводу него, желает, чтобы он госпитализировался или просто куда-нибудь исчез. Параллельно этому аналитик может сожалеть, что вообще начал работать в этой профессии, и размышлять, не переехать ли ему в более тихие уголки света.

Как мы установили ранее, это контр-трансферные реакции, а не контр-трансферные сопротивления. Их возникновение у аналитика является свидетельством его способности идентифицироваться с пациентом и быть в контакте с аффективным переживанием последнего. Они являются соответствующим зеркальным образом нарциссических трансферных чувств пациента и составляют собой объективные нарциссические контр-трансферные чувства, соответствующие им.

Что аналитику с этими чувствами делать? В тот момент, когда ему представляется правильным, он использует ту информацию, которую он получил из своих индуцированных чувств, для того, чтобы предложить пациенту эмоциональную коммуникацию. Какой именно момент является правильным? Тогда, когда пора разрешить какое-то сопротивление. Пока пациент продуктивно говорит, аналитик продолжает молчать, когда пациент использует свой перенос для того, чтобы мешать аналитическому процессу, обычно начиная без конца повторяться, аналитик предлагает интервенцию, чтобы разрешить сопротивление.

В примере скрытой трансферной ярости пациент очень долго мрачно жаловался, что его жизнь лишена перспектив улучшения. Аналитик осознает свои собственные индуцированные чувства мрачности и раздражения, и понимает, что пациент выражает скрытый гнев на аналитика за свою печальную судьбу и сопротивляется тому, чтобы сказать об этом открыто. Существует ряд способов справиться с этой формой сопротивления. В том, который приводится ниже, когда аналитик находит, что жалобы достигли пика своей интенсивности, он проводит интервенцию, которая возвращает пациенту те же самые чувства, которые пациент выражал и индуцировал у аналитика.

П.(мрачно) Не вижу никакой надежды для себя в жизни.

А.(безнадежно): Хуже некуда.

П.(сердито): А от вас никакой помощи.

Аналитик использовал свои индуцированные чувства безнадежности и ярости чтобы помочь пациенту экстернализовать свой гнев против него.

Другой пациент пробыл в анализе несколько лет. Теперь он способен выражать негативные чувства к аналитику но его замечания все больше сдобрены сарказмом. Это форма сопротивления, при которой ярость, хотя она и заметна, выражается своей противоположностью, что размывает ее воздействие. Поскольку пациент теперь эмоционально продвинут, ему может пойти на пользу более сильно действующая интервенция. После того как аналитик позволил сопротивлению развиться и вызреть, может произойти следующий обмен репликами.

П.(саркастически): Ну, парень, ты и умный!

А.(напрямик): Ну, парень, ты и глупый!

П.(сердито): Это ты глупый.

Обе интервенции — первая - пример присоединения (Спотниц 1969), вторая - токсоидный отклик (Спотниц 1963) — используют индуцированный гнев аналитика терапевтически и нацелены на то, чтобы разрешить сопротивления пациента выбросу его неудовольствия в упор.

Контр-трансферные реакции аналитика, если ими пользоваться терапевтически, обеспечивают пациента безопасностью и силой, когда он видит, как его осторожно охраняемые чувства беззастенчиво отзеркаливают извне. Аналитик отражает обратно пациенту принятие, например, его скрытой агрессии. Я чувствую, что вы недовольны и отвечаю на это, и вот модель того, как выражать это вербально без печальных последствий. Все происходит так, будто эго аналитика временно одалживается пациенту, чтобы укрепить его и помочь ему достичь роста эго, переводя вызывающее у него страх чувство в слова. Тот же принцип применяется относильно сопротивлений, возникающих из того, что пациент жаждет приязни. Аналитик может откликнуться теплым (но благоразумным) замечанием, снабжая пациента парадигмой, соответстующей эмоциональной коммуникации.

Здесь мы можем на минуту остановиться, чтобы подумать о словах “если использовать его терапевтически”. Коротко говоря, аналитическая интервенция не является продуктом только контр-трансферных реакций аналитика. Сложный набор детерминантов, включающий контр-трансферные реакции, учитывается при вынесении аналитиком суждения, что конкретная интервенция будет служить в данный момент терапевтическим целям. Использование контр-трансферных чувств не идентично выражению сырых эмоций, скорее это модулируемое распределение аффекта, направленное на разрешение трансферного сопротивления в соответствии с заранее установленными принципами.

Мы спрашивали ранее: Что аналитику со своими индуцированными чувствами делать? Мы можем подытожить. Пока пациент сотрудничает и занят прогрессивной коммуникацией, аналитик продолжает молчать. Когда пациент сопротивляется, аналитик использует свои индуцированные чувства для разрешения сопротивления. Установка сотрудничества, конечно же, не то же самое, что позитивный перенос. Сотрудничающий пациент... (следующие две страницы отсутствуют)... коммуникацией мы имеем в виду такой тип вербальной продукции, который несет прямой аффективный заряд. Целью лечения является помочь пациенту достичь этой прямой вербальной формы эмоциональной коммуникации. В этом ему помогают соответствующие эмоциональные обмены репликами с аналитиком, которые служат для того чтобы постепенно ослабить его защиты против выражения позитивных и негативных чувст.

Второй тип эмоциональной коммуникации в сфере вербализации более тонко полагается на первичность формы над содержанием. Здесь именно форма или стиль в большей степени, чем содержание, несут эмоциональное послание. Например, интонация, интенсивность произнесения, пропуски, молчание, неуместность, природа последовательности, странность выбранных слов, оговорки, манеры вербализации, необычные синтаксические конструкции. Нарциссический пациент, говоря казалось бы обыденным языком, в то же самое время и сообщает информацию, и скрывает ее. То что он сообщает, это не прикрашенное содержание его утверждений, которые могут значить мало или вовсе ничего. То, что он скрывает, может нести аффективное довербальное послание, которое кроется за и часто полностью противоречит интеллектуальной сути его высказываний. Когда мы говорим о работе с доэдипальным пациентом на эмоциональном уровне, мы часто имеет в виду коммуникации с ним на его уровне сокрытия.

Совершенно бесспорно, что ничто из этого невозможно без эмоциональной вовлеченности также и аналитика, проявляемой в индуцированных чувствах и ответных интервенциях. Эмоциональная коммуникация — это соединительная ткань, которая связывает пациента и аналитика. Она выстраивает нарциссический перенос и генерирует контрперенос. На уровне сокрытия, которое является менее очевидной формой эмоциональной коммуникации, взаимообмен между трансферными и контр-трансферными реакциями может быть следующим: “Я никуда не гожусь” - говорит пациент, что может означать на эмоциональном плане “Ты, аналитик, никуда не годишься, поскольку ты и я это одно”. “Да” - говорит аналитик, присоединяясь к пациенту, “Ты никуда не годишься”, что может означать для пациента на эмоциональном уровне “Ты и я одно, и я принимаю тебя, как я принимаю себя”. Этот короткий разговор иллюстрирует одну из многих форм эмоциональной коммуникации, представленной присоединением к пациенту.

То, что мы говорили об использовании эмоций в нарциссическом переносе и контрпереносе, описывает отношения, никоим образом не отличающиеся от отношений матери и маленького ребенка. Парадоксально, что речь используется пациентом и аналитиком для того, чтобы передавать послания, смысл которых зависит меньше от буквального значения слов, и больше от эмоциональных отголосков, которые сопровождают их и содержатся в них в качестве дискурса. Для пациента такой процесс является стихийным и не “прожженым хворью мысли бедной”. Ему помогают жить опасно в аффективной сфере, позволяя ему переживать его импульсы и полный спектр чувств приятных и неприятных, и выражать их, не сдерживая себя. Он подвержен одному ограничению, тому, чтобы выражение имело исключительно словесную форму. Это указание служит не только негативной цели оберечь от деструктивных физических выбросов, которых и аналитик и пациент хотели бы избежать. Он служит также нескольким позитивным целям. Пациент приобратает способность выдерживать все расширяющийся спектр чувств и конвертировать импульс к физическому действию в словесную разрядку. Одновременно, по мере того как он становится все более умелым в словесной коммуникации, он становится все более умелым и в своих отношениях с объектом. Это помогает развитию эго, идущему рука об рука с развивающейся способностью останавливать физическую разрядку импульса, все более умелым использованием словесной коммуникации и расширением объектных отношений.

Пациент находится на одной стороне эмоционального уравнения. На другой стороне находится аналитик, которому выпадает куда более сложная задача. В противоположность стихийной роли, которая выпала пациенту, аналитик принимает одновременно две роли в контрапункте. С одной стороны, он идентифицируется с регрессивными состояниями чувств пациента, всеми его интересами и его фантазией удовлетворения, разделяя его переживания боли и удовольствия. Это сфера объективного контрпереноса. Однако паралелльно с этим аналитик остается зрелой взрослой фигурой, обладающей всеми своими психическим способностями. Он наблюдает эмоциональные коммуникации между собой и пациентом, набирает информацию о значении того, что он наблюдает, вмешивается при помощи правильного аффекта, чтобы разрешить сопротивление, и ведет анализ в такой манере, чтобы способствовать эмоциональному росту пациента. То, что мы описываем, это аналитик в качестве агента, способствующего созреванию. Роль, которая отчасти совпадает с ролью матери, воспитывающей своего ребенка.

Эмоциональная доступность аналитика, таким образом, является не менее необходимой частью анализа, чем эмоциональная доступность пациента. Он не может заниматься своей аналитической работой с надеждой на успех, если он остается нейтральной фигурой, которая жнет информацию и раздает интерпретации. Он не может встать в стороне, чтобы просто наблюдать и обдумывать, сколь бы важными ни были эти виды деятельности в общей схеме вещей. Аналитик, работающий с доэдипальным пациентом, должен поставить всего себя, не только интеллект, но и эмоции, на службу аналитическому процессу. Точно так же, как младенец не будет эмоционально процветать без ответной включенности матери, так и пациент нуждается для своего продвижения к зрелости в ответной включенности аналитика.

 

Литература.

21 ед.

ТерапевтиЧескаЯ функциЯ

Ненависти в контрпереносе

Лоренс Эпштейн

 

Психоаналитики в целом согласятся, что создание оптимальных терапевтических условий требует такой ситуации, в которой пациент сможет пройти через все те межличностные конфликты, которые задержали его личностное развитие и нанесли вред его способности справляться с проблемами повседневной жизни.1

Все согласятся также с тем, что аналитик, возможно, находится в наилучшем положении для того, чтобы помочь пациенту разрешить эти конфликты, когда они проигрываются в межличностном поле отношений пациент-аналитик, так что аналитик становится для пациента первичным объектом его фантазий, первой мишенью его чувства любви и ненависти. Короче, относительно терапевтической и способствующей созреванию ценности генерирования и разрешения переносов и сопротивлений пациента по отношению к аналитику особых споров быть не может.

Однако существуют различные мнения относительно терапевтической и способствующей созреванию ценности для пациента тех эмоциональных реакций, которые он типичным образом индуцирует у аналитика.

 







Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.