Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Она слабеет, я ее подхватываю за талию, прижимаю к себе. Она плачет, стоит только потому, что я ее держу. Я извиняюсь, что так ее огорошил, и про себя ругаю себя за это.





Я веду ее в дом. У нее больная мама, не встает, два брата близнеца по 8 лет, и старый престарый дед — отец матери. Она одна в семье работает, всех кормит и тянет на себе. Теперь этого не будет. Я возьму все на себя. Она будет жить совсем иначе. Я знаю, что она хотела учиться в институте. Я говорю ей, что когда я вернусь, я буду работать, и она обязательно пойдет учиться. Моя невеста хочет возражать, но я говорю:

- Это приказ!

Мы заходим в дом, я всё еще держу ее крепко. Я здороваюсь и объявляю о своем решении взять ее в жены. Все оторопели. Я сажаю мою невесту на кровать, говорю:

- Ты пока приходи в себя, а я кое-что починю.

Иду к деду, он показывает мне, где инструменты. Иду, чиню сначала калитку, потом — перила на крыльце.

Я перемещаю сознание в девушку. Я — девушка, сижу на кровати. Не могу встать. А ведь надо идти приготовить на стол, он ведь с дороги. Очень приятно накормить его. Это придает мне силы. И я все делаю. Мама вдруг попросила дать ей подушку, чтоб она села. Уже давно она не могла сама сидеть. Я сажаю ее в кровати, приношу ей еду, мама говорит, чтобы я благодарила Бога, а не выпрыгивала из себя от радости. Так будет лучше. Я целую маму, благодарю ее и так и делаю, как она советует. Мои силы возвращаются.

Мы с братом, дедом и моим женихом садимся за стол. Едим. Он говорит, что вечером надо пригласить только самых близких. У нас будет помолвка. А после обеда мы пойдем подавать заявление в ЗАГС, потом поедем в город покупать для меня кольцо в честь помолвки. "И новое платье", — добавляет он, прочитав в моих глазах, что мне нечего одеть. Я смущаюсь, беззвучно беспокоясь, что он растратит свои деньги.

- Это приказ, — улыбаясь, говорит мой жених.

И я успокаиваюсь и веселюсь в душе. Я говорю, что хочу, чтобы никто в деревне до свадьбы об этом ничего не знал, кроме тех, кто сегодня придет.

Все так и происходит, как он сказал. Идем в сельсовет. Смеемся по дороге со всякой мелочи. Подаем в сельсовете заявление. Там дед-председатель и одна толстая тетя открывают рты от неожиданного потрясения, когда видят нас.

- Слушай мою команду, — весело говорит им мой жених. — Срочно закрыть рты и приступать к своим прямым обязанностям.

Они приходят в себя, мы заполняем и подписываем наши заявления. Выйдя, мы хохочем, вспоминая их растерянность и смешные лица.

Затем мы едем на автобусе в город. Там мой жених покупает мне скромное (я настояла, чтоб именно скромное) платье и кольцо… с бриллиантом к моему огромному удивлению.

- Это приказ! — снова говорит он в ответ на мое удивление такому дорогому кольцу. Я не могу оторвать глаз от маленького камня, который разливает вокруг свет. Глядя на этот камень, я чувствую, что теперь у меня нет ни малейших сомнений, что он обязательно вернется ко мне через 2 месяца, и мы поженимся.

- И никаких сомнений, — говорит мой жених, будто читая мои мысли.

Мы смеемся.

Вечером на помолвку пришли его мама, дед и брат и две моих близких подруги. Я прошу их никому не говорить о помолвке. Жених говорит, что для него это не важно, пусть все знают.

- Я сейчас выйду на улицу и буду орать на всю деревню, что я женюсь на тебе!

Мы смеемся, но я прошу пока всё скрывать.

- Если моя невеста так хочет, то — только чтобы ей было спокойно, соглашаюсь.

Потом мы целуемся с ним на крыльце в темноте, пока гости шумят за столом.

Он обнимает меня и повторяет все время, как будто подслушал мои сомнения и тревогу:

- Два месяца — это очень мало. Очень-очень мало. Поняла?

СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА

Женщина, 35 л., 2004 г.

Я лежу в хрустальном гробу, висящем на больших черных цепях, в хрустальном кокошнике и хрустальном же сарафане. Не сплю, но пошевелиться не могу, хотя все понимаю. Приятно жалеть себя, чувствовать свою несчастность, понимать, что любой, кто увидел бы меня в таком положении, пожалел бы меня непременно. Сначала чувствую, что могу двигать глазами, потом чувствую, что гроб раскачивается слегка от набегающего ветерка, и от этого тихонько и мелодично позвякивает приятная музыка. Вижу только фрагмент цепи, своды пещеры.

Вдруг я чувствую свое тело, что оно стало живым, и мне теперь неудобно в хрустальном плену. Я шевелюсь, но боюсь порезаться, сломав хрусталь, который плотно окружает меня. Хочу позвать на помощь, не могу дольше оставаться в неподвижности. Но кричать мне неловко как-то, поэтому я пою призывы о помощи. От моего шевеления гроб раскачивается все сильнее, цепи обрываются, он падает и разбивается. Я лежу в груде мелких осколков хрусталя, боюсь пошевелиться, чтобы встать.

Входит статный царевич лет 25-ти в расшитом кафтане и начинает освобождать меня от осколков, снимая их руками сверху и осторожно выгребая осколки мечом из-под меня. Наконец, он меня поднимает, окутывает своим расшитым золотом плащом и сажает на коня перед собой. Когда мы едем, он приговаривает, что я молодец, что пела, потому что на мой голос он сразу повернул коня, и неизвестно что бы было, если бы я молчала. А он довольно близко оказался от пещеры, и, следуя на мой голос, пришпорил коня, как только раздался грохот разбивающегося хрусталя. Царевич рад, что успел, а иначе я могла бы начать сама освобождаться от осколков, и — порезаться.

У меня нет никаких чувств, я не могу и не хочу говорить, а только чувствую, что он рядом, и что подо мной конь.

Состояние сомнамбулическое. Царевич останавливает коня у охотничьей избушки в лесу, мы садимся за стол, он накрывает его, ставит водку, красную икру, говорит, что если я выпью водки, то, возможно, приду в себя. Я ничего не хочу есть, а выпиваю только абрикосовый сок, который он мне налил, поняв, что водку я пить не буду. Я сомнамбулически уставилась на огонь, который он развел в камине, и мне по-прежнему все равно.

Мы едем дальше, и вдруг я спрашиваю: "Куда мы едем?" "Ко мне домой", — отвечает он. "А где твой дом?" — спрашиваю я. "Через три королевства", — отвечает. Мне от этого не по себе. Он объясняет: "Я отправился за тридевять земель, чтобы найти тебя, мою суженную. Вот нашел. Но если тебе не удобно так путешествовать, поедем на поезде, я куплю билеты".

В купе я пытаюсь вспомнить, кто я и откуда. Царевич говорит, что, может быть, стоит забыть прошлое, раз оно привело к тому моменту с хрустальным гробом. Он говорит, что мы приедем к нему, поженимся, у нас будут дети и новая жизнь. Я отвечаю, что тем более, раз будут дети, важно знать, какого я рода. А у самой мелькает нехорошая мысль, что он не хочет узнавать, кто мой обидчик, чтобы не сражаться с ним.

- Попробуй все вспомнить, — говорит царевич.

Я вспоминаю фигуру в черных одеждах, которая посылает проклятья. Больше ничего. Слушая меня, он становится чем-то взбудоражен, у него в глазах появляются какие-то огоньки. На станции царевич передает меня под опеку своего учителя-вельможи, а сам отбывает, как он сказал, по делу. Мне приятно, что он поехал отомстить за меня, но я все равно бесчувственная.

Теперь я перемещаю свое сознание в царевича.

Я, царевич, скачу к замку чародея, которого узнал по рассказам моей невесты. Замок сложен из больших серых камней. Я, трубя в рог, вызываю его на поединок. Чародей появляется в небе, он огромных размеров, но я знаю, что это иллюзия, он пытается напугать меня, а на самом деле он обычного размера. Я сражаюсь с ним, рублю его на куски, потом сую их в мешок и бросаю в огненную реку.

Скачу назад, к невесте. Но невеста по-прежнему ничего не чувствует, я говорю, что победил черного чародея, а она вдруг вспоминает, что там была еще и старуха-колдунья. Я собираюсь отправиться на ее поиски. Моя невеста говорит, что колдунья — старая женщина, может ее не стоит трогать. Но я отправляюсь ее найти и разобраться с ней, как положено разбираться со старыми колдуньями. С помощью добрых людей выхожу к ее жилищу в лесу, оно находится под огромными корнями старого дерева. Колдунья старая, в грязных лохмотьях. Я угрожаю ей мечом, она говорит, что это злой чародей ее заставил привести ему невесту и ей пришлось обмануть царевну, хитростью выманить ее из дворца в лес, сказав, что только там она узнает, кто ее суженный.

Я, царевич, говорю, что мне нужно знать, как расколдовать мою невесту, чтобы к ней вернулись чувства и ясность сознания. Колдунья скрипит, что не знает, как, что чародей был ее сильнее, только он может снять чары. Но я говорю, что порешил его. Тогда бабуля оживляется, говорит, что его боялась, поэтому отказывалась, и что может снять заклятье, если приедет к невесте.

Дома она достает из мешочка траву, сыплет в кипяток, трава шипит. Я не доверяю ей, требую, чтоб она сама сначала выпила свой отвар. Она, выпив, становится молодой и красивой в духе все-таки колдуний. Для верности, я выпиваю теперь сам, и вдруг начинаю чувствовать любовь к невесте, и осознаю, что раньше чувствовал только ответственность за нее. Я обнимаю ее, даю ей выпить травки, перемещаю сознание в нее.

Я — царевна. Я чувствую тепло к царевичу, а на колдунью смотрю с опаской. Но царевич разрешает мои сомнения на ее счет тем, что говорит, что если она обещает только целительской практикой заниматься, он разрешает ей жить в нашем королевстве. Колдунья довольна и благодарна. Ей отводят новое жилище.







Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.