Мысли о традиционном преподавании музыки, в котором нет точки опоры

Самое первое и самое горькое разочарование в своей жизни я испытала в семь лет.

Я очень любила музыку. Настолько, что даже мечтала пойти в музыкальную школу и научиться играть на фортепиано. С какой же радостью я туда пошла! Я предвкушала, как музыка потечёт из-под моих пальцев! Но не тут-то было: музыкальная школа обернулась настоящим кошмаром.

Я часами мучилась над непонятным нотным текстом, пытаясь прорваться сквозь него, как сквозь дикие джунгли. Пальцы меня совершенно не слушались, музыка не получалась. А учительница всего этого не замечала – она требовала «играть выразительно». Ага, сейчас! О какой красоте она говорила?! Я просто не слышала музыки в собственном исполнении - попасть бы вовремя на нужную клавишу!

Зато в общеобразовательной школе на уроках музыки я была «звездой»! Там мы весело танцевали, хлопали в ладоши разные ритмы, пели любимые песни. Тут не было нотных текстов, и это было легко!

Это были какие-то разные «музыки»: одна веселая и не требовательная, а вторая требовательная, напряжная и невеселая. И обе эти музыки учили меня плохо. Точнее - никак.

Мама мучилась рядом со мной, не в силах мне помочь – она знала ноты не лучше меня. Так мы и барахтались, как два щенка в канаве. Интерес к такому обучению таял на глазах. Дошло до того, что мама взяла лист бумаги, переписала всю пьесу русскими названиями нот, и над каждым словом-нотой записала номер пальца, которым надо нажимать клавишу, а потом близоруко наклонялась надо мной и сверяла с этой «нотной записью» каждое мое движение! Не помню, чтобы этот метод помог мне, но хоть маму он немного утешил. В общем, пианино стало для меня орудием пытки. И только чудом я не возненавидела музыку.

Но мне всё же удалось получить музыкальное образование.

Чтобы понять, как я ухитрилась с отличием окончить музыкальную школу, музыкальное училище, а потом и консерваторию, надо знать старый анекдот. «Как вы стали миллионером?» «О, это был долгий и мучительный процесс! На одной улице я нашел яблоки по 10 центов, а на второй по 30. Я покупал яблоки по одной цене, а продавал по другой, а разницу складывал в карман!» «И?…» «Ну а потом умер мой богатый дядюшка и оставил мне наследство».

Моим неожиданным наследством оказалось... чудо. Однажды у меня «открылся» абсолютный слух – природная способность угадывать ноты в их абсолютной высоте. Ты просто знаешь, какая нота звучит. Это всё равно, что прозреть. Неожиданно я получила точку опоры, и мне открылся прекрасный мир музыки! Я стала слёту записывать мелодии на бумаге. А записав сотню-другую мелодий, увидела, как это все на самом деле устроено. Оказалось - в музыке все просто и логично! Нужна лишь точка опоры, чтобы увидеть и понять это.

И мне стало очень обидно за тех, кто продолжал верить, что серьезная музыка – это скучно и тяжело. И очень захотелось, чтобы это увидел каждый человек. Увидел - и захотел учиться.

Изначально у меня было больше проблем с музыкой, чем у любого заурядного отличника. Я насобирала целую коллекцию «подводных камней» - и стала их изучать. Это стало моим хобби – учиться тому, как надо учить. Обучаясь, а потом и работая, я уже не могла верить привычным методам обучения. Знала: не вдумываясь в то, что делаем, мы за полчаса можем лишить наших учеников точки опоры на всю жизнь. И если нам всё же удалось избежать трудностей - не факт, что нашим ученикам также повезёт!

Мое «трудное музыкальное детство» помогло мне найти правильные вопросы. Что и как именно мы преподаем – и что получаем? Почему преподаем так, а не иначе? Как создать человеку и слух, и музыкальную грамотность? Я ведь прекрасно понимала, что не всем сваливается с неба абсолютный слух – но научить музыке можно любого! Значит, нужно искать много разных точек опоры - свою для каждого человека.

Я всегда была одной из последних учениц музыкальной школы. Чего я там натерпелась – лучше и не вспоминать. Абсолютный слух в корне изменил ситуацию: из «неспособной» я вдруг стала «сверхспособной». Трудностей осталось достаточно, но меня стали воспринимать всерьёз – а это так много!

И вот в музыкалке настал выпускной экзамен. На сцену поднимались мои одноклассницы, которые всегда казались мне недосягаемыми - обучение давалось им легко, и каждый академический они сдавали на «отлично». Я не смела даже мечтать, что когда-то стану такой же, как они. И вот я сдаю экзамен на «отлично»! Это была моя первая пятерка за семь лет – я всё-таки победила! Заливаясь слезами счастья, я пообещала себе: обязательно найду способ научить всех детей слышать, понимать и исполнять музыку!

С того судьбоносного дня прошло почти три десятка лет.

Казалось, что теперь я найду много соратников, желающих, как и я, сделать музыкальное образование еще лучшим. Однако, это были очень наивные мысли. Какими бы ни были мои успехи в музыке, я всегда оставалась чужой - и в музыкальном училище, и в консерватории. Я всегда помнила, как быть двоечницей - а большинство остальных студентов и не знали, что это такое. Именно это отличие и определило в конце концов судьбу моей профессии.

Как можно больше знать о музыкальной педагогике – вот чего я хотела! Но это почему-то не вызывало энтузиазма даже у большинства моих преподавателей. Педагогика, психология и методика не пользовались почётом ни у студентов, ни у профессуры. Популярными были «специальность» – фортепиано, теория музыки, музыкльная литература и критика. Музыкальные вузы явно специализировались на выпуске концертирующих исполнителей или музыковедов, пишущих заумные научные статьи. На самом же деле почти все выпускники попадали в музыкальные школы. И, естественно, начинали так же учить малышей, как в консерватории учили студентов!

Оказалось, что неуважение, даже презрение к музыкальной педагогике начального периода парадоксально заложено в самой сути музыкального образования. Педагоги стремятся найти готовый талант и использовать его, чтобы «показать результат». И мало кого интересует, как можно создать музыкальные способности - слух, грамотность и способность музыцировать с нуля. Это даже не считается возможным! Мы учимся - и презираем само обучение. Закончить консу и учить детей музыке - неизбежное зло, а для многих просто кара небесная!

Без грамотного слушателя музыкальное искусство мало стоит. Значит, делать людей музыкально развитыми даже важнее, чем готовить исполнителей. Это очевидно. Тем не менее, почти всё население Земли музыкально безграмотно. Большинство людей неспособно запомнить больше одной простой попевки. Имено поэтому массовую культуру определяет примитиваная поп-музыка. И так мало профессиональных музыкантов чувствуют свою личную ответственность за это!

Когда темой своего консерваторского диплома я выбрала «Как научить детей слушать и понимать симфоническую музыку», на моей кафедре… разразился скандал. Меня вызывали в деканат, просили «хорошо подумать» и объясняли, что с такой темой аспирантура мне не светит, и на научной карьере можно ставить крест. Это казалось мне вопиющей несправедливостью! Я была уверена: одна такая работа значительно полезнее сотен других – глубоко научных ради науки. Несмотря на протесты, я написала и довольно успешно защитила свой диплом. И с тех пор меня не покидает тревога за будущее музыкального языка.

Но и эти трудности пошли на пользу! Из консерватории я вынесла самый важный урок: мне придется рассчитывать исключительно на собственные силы. Придётся не просто решать проблемы обучения, но и переубеждать своих коллег, которые этих проблем не видят, а чаще и не хотят видеть.

Когда я уехала в США, то получила еще один урок: обесценивание музыкальной педагогики – явление мирового масштаба. И там, и тут я постоянно наблюдаю подчёркнутый НЕ-интерес к массовому музыкальному преподаванию. Ни музыкальные организации, ни издательства, ни правительственные структуры, ни большинство моих коллег даже не понимают, что мы не умеем обучать музыке всех!

В основе музыкального образования лежит хитрая аксиома: нет никакого смысла учить музыкальному языку широкие массы людей – это ведь «не всем дано». Ловко мы устроились, коллеги! У педагогов – никакой ответственности за результат, а у науки – никакой нужды искать продуктивные средства обучения. Но эти средства есть! И есть настоящая причина тотальной музыкальной безграмотности - элементарное неумение педагогов научить музыкальному языку всех людей, независимо от их музыкального таланта.

Что же мы имеем? Учить музыке ужасно сложно. Большинство детей бросают занятия. А если всё же заканчивают музыкалку, закрывают пианино на ключ и больше не играют. Мы не умеем научить музыкальной грамоте всех людей – хотя это совсем не трудно. Кругом живут люди «без слуха» - хотя слух развивается, как любой навык. И мы считаем всё это нормальным!

Неужели нельзя научить музыке каждого человека?

Чтобы понять это, я искала ответы везде: в теории и истории музыки, в психологии музыкального восприятия, в нейрофизиологии, в общей и музыкальной методологии, в общей и музыкальной педагогике, даже в лингвистике. И чем больше я узнавала, тем острее понимала: наши методы обучения музыке… только мешают обучению музыке! В том, что мы сегодня живем в музыкально необразованном мире, виноват не какой-то там медведь, который прошелся по ушам большей части населения Земли, и не Бог, кому-то давший талант, а кому-то - нет. В музыкальной безграмотности этой планеты виноваты мы сами, а если быть честным - мы, преподаватели музыки.

Оказывается, изо дня в день, из урока в урок мы бездумно нарушаем постепенность, безответственно перегружаем восприятие, планомерно игнорируем реальные навыки, последовательно требуем невозможного. Не в силах сделеть то, что мы хотим, ребёнок теряется и путается, и тогда мы, срываясь на ругань, навязываем ему чувство вины, внушаем неспособность учиться и отбиваем любовь к музыке. Вместо того, чтобы дать детям точку опоры, мы старательно лишаем их этой опоры – а потом говорим: «ну, не всем дано!»

Как нам удалось добиться таких «успехов», я и попытаюсь описать в этой книге.

Очень прошу всех, кому удастся прочитать её до конца: не мучайте больше себя и своих учеников. Гляньте на собственную работу со стороны. Это конечно удобно – ничего не менять, крепко держась за привычные оправдания. Но есть здравый смысл, и он надёжнее. Моя работа постоянно подтверждает это.

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: