Ступени на пути проницательности.

Созерцание быстрое, легкое и неослабное: мгновенное познание анатта, аникка, духкха; прекращение боли, полная невозмутимость.

Понимание страданий как сущности иллюзий, что все проистекает из условий; осознание страшной, неудовлетворяющей случайной природы физических и ментальных явлений; физическая боль, появление желания бежать от этих явлений; восприятие быстрое и безупречное; исчезновение света, восторга и т.п.

Ясное восприятие появления и ухода каждого последовательного момента существования ума; это восприятие сопровождается такими явлениями, как яркий свет, чувство восторга, спокойствие, благоговение, энергия, счастье, сильное незабывание; невозмутимость в отношении объектов созерцания; быстрое и ясное восприятие; привязанность к этим новым состояниям.

Эти процессы не кажутся ни приятными, ни прочными. Переживание духкха, неудовлетворенности: эти процессы видятся как возникающие и проходящие каждый момент созерцания; переживание аникка, непостоянства: эти дуальные процессы видятся лишенными своего «я»; переживание анатта, «не я»: осознание и его объекты воспринимаются каждый момент как отличные и отдельные процессы.

Незабывание о функционировании тела, физических ощущениях, ментальных состояниях и объектах ума.

Первым пониманием в проницательности является то, что созерцаемые явления отличны от ума, созерцающего их: тонкое сознание, внутренний наблюдатель отличен от тех процессов, которые он наблюдает. Монах познает, что осознание отлично от объекта, который оно осознает, но это не знание на уровне слов, как выраженное здесь. Скорее медитирующий познает данное и каждое последующее понимание путем прямого опыта. У него может не оказаться слов для выражения этих пониманий. Он понимает, но не обязательно может сформулировать и изложить это понимание.

Продолжая практику проницательности, практикующий может, после того как понял разную природу осознания и объекта осознания, с помощью дальнейшей проницательности приобрести ясное понимание того, что эти дуальные процессы лишены собственной сущности. Он видит, что они возникают, как следствия обуславливающих их причин, а не как результат руководства ими некой сущности. Каждое мгновение осознания протекает согласно своей собственной природе, независимо от «чьей-то воли». Для медитирующего становится ясным, что нигде в уме нельзя найти никакой постоянной сущности. Это является прямым переживанием буддийской доктрины «анатта», буквально «не я», согласно которой никакие из явлений не имеют в себе сущности. Это относится даже к человеческому «я». Медитирующий видит свою прошлую и будущую жизнь, как всего лишь обусловленный процесс причин и следствий. Он более не сомневается в том, существует ли «я» в действительности. Он знает «я есть» - это ложное представление. Он осознает истинность слов Будды о том, что все вещи не имеют своей сущности, а обусловлены восприятием органов чувств и умом.

Продолжая практику сатипаттханы, медитирующий обнаруживает, что его наблюдающий ум и объекты наблюдения появляются и исчезают с частотой, которая выше его понимания. Он видит все поле своего осознания в непрерывном потоке. Медитирующий понимает, что мир его реальности возобновляется каждое мгновение и так продолжается без конца. С пониманием этого он приходит к осознанию истинности непостоянства (пали: аникка) в глубинах своей души.

Обнаружив, что все явления появляются каждый момент и исчезают вновь, медитирующий перестает смотреть на них как на приятные и заслуживающие доверия. Приходит освобождение от иллюзий: то, что постоянно изменяется, не может быть основой для счастья. Когда медитирующий познает, что его собственная сущность лишена «я» и постоянно изменяется, он входит в состояние отрешенности от мира своих переживаний. С позиций такой отрешенности непостоянные и безличные качества ума практикующего приводят его к взгляду на ум как на источник страдания (пали: духкха).

Далее медитирующий продвигается без каких-либо размышлений. После последних пониманий он начинает ясно видеть начало и конец каждого последовательного момента осознания. Вместе с этой ясностью восприятия могут прийти:

- видение сверкающего света или светящейся формы;

- чувство восторга, приводящее к появлению гусиной кожи, дрожи в теле, ощущению левитации и другим признакам восторга;

- спокойствие в уме и теле, делающие их легкими, пластичными и послушными;

- чувство веры в Гуру и Три Драгоценности (Будду, Дхарму - Учение и Сангху), в сам метод медитации, сопровождаемое радостным доверием к действенности медитации и состраданием к душам, не знающим Истины;

- усердие в медитации, сопровождаемое ровной энергией, не слишком слабой, не слишком напряженной;

- возвышенное счастье, переполняющее тело медитирующего, необычайное блаженство, кажущееся нескончаемым и побуждающее его говорить всем о своем исключительном переживании;

- быстрое и ясное восприятие каждого мгновения осознания: видение является точным, сильным и ясным, а качества непостоянства, отсутствия «я» и неудовлетворенности понимаются сразу же;

- незабывание особой силы: медитирующий без усилий видит каждый момент осознания, незабывание приобретает свою собственную движущую силу;

- невозмутимость по отношению к происходящему в осознании: независимо от того, что входит в его ум, медитирующий сохраняет отрешенность;

- тонкая привязанность к световым и другим перечисленным здесь факторам и удовольствие от их созерцания.

Медитирующий часто воодушевляется появлением этих десяти признаков и может рассказывать о них, думая, что он достиг Просветления и завершил задачу медитации. Даже если он не думает, что они означают его Освобождение, он может приостановиться, чтобы насладиться ими. По этой причине эта стадия, называемая «Знание Появления и Исчезновения», озаглавлена в «Вишуддха-марге» как «Десять Извращений в Проницательности». Это – псевдонирвана. Великая опасность для медитирующего заключается в принятии «того, что не есть Путь, за Путь» или в потере решимости дальнейшей практики проницательности из-за привязанности к таким феноменам. В конце концов, медитирующий понимает либо сам по себе, либо вследствие совета Учителя, что эти переживания всего лишь веха на пути, а не конечный пункт назначения. Тогда он переводит луч своей проницательности на них и на свою привязанность к ним.

По мере постепенного ухода этой ложной Нирваны, восприятие медитирующим каждого момента осознания становится все яснее. Ему удается достигать все более тонкого различения последовательных моментов, сохраняя неразрывность своего восприятия. По мере оживления его восприятия конец каждого момента осознания воспринимается им все более ясно, чем его начало. В конечном итоге это приводит к тому, что медитирующий воспринимает каждый момент только как его окончание. Он видит созерцающий ум и его объект каждое мгновение исчезающими попарно. Мир, представляющий реальность для медитирующего, находится в состоянии постоянного распада. Страшное открытие проистекает из этого: мир вокруг не существует сам по себе, он создается работой сознания. Страх охватывает ум. Каждая мысль внушает ему страх. Возникновение мыслей кажется ему источником ужаса. Все, что входит в его осознание, даже то, что когда-то казалось приятным, становится теперь угнетающим. Он бессилен избавиться от этого гнета – он часть каждого момента.

В этой точке медитирующий познает: «Все есть страдание». Слабейшая Жизнь на уровне поверхностного сознания видится ему сплошным страданием и невежеством. В нем нет ничего кроме опасности. Медитирующий приходит к мысли, что во всех трех мирах: Страстей, Мире Форм, Мире Без Форм нет ни одной вещи, на которую он мог бы опереться. Все его осознание, каждая мысль, каждое чувство кажутся ему неинтересными и безжизненными. Это относится ко всем состояниям ума, в которые он только может войти. Во всем, что воспринимает медитирующий, он видит только несчастье и страдания.

Ощущая это страдание во всех явлениях, медитирующий начинает чувствовать к ним отвращение. Хотя он продолжает заниматься практикой проницательности, он чувствует страдание от любых движений ума и пытается отрешиться от них. Даже мысль о Небесах или самых желанных объектах не привлекает его. Все содержимое ума материи становится для него совершенно бесполезным, любая разновидность планов, целей судьбы или состояния сознания.

Между моментами наблюдения на ум медитирующему приходит, что спасение возможно только при остановке мышления. Теперь его ум более не устремляется к получению удовлетворения от мышления и медитирующий желает избавиться от страданий, причиняемых мышлением, болезненные ощущения могут затопить его тело и он не сможет более оставаться долго в одной позе. Страдающая природа обусловленного сознания умственной материи становится очевидной как никогда: желание избавиться от нее пронизывает его до глубины души.

С этим сильным желанием отрешения от данных в подсознании монах усиливает наблюдение за этими процессами с целью избавления от них. Их природа – непостоянство, страдание, отсутствие души становится ясно видимо. Иногда тело медитирующего буду охватывать жестокие, внезапные боли, сила которых будет расти. Все тело и ум будут казаться ему массой страдания. Это беспрерывное страдание, не дающее ему передышки, может пошатнуть его приверженность. Но если систематически наблюдать за этими болями они прекратятся. На этой стадии способность медитирующего к простому наблюдению становится сильной и ясной. В каждый момент он ясно различает три характеристики ментальных явлений. Одна из этих трех начинает преобладать в его понимании.

Теперь памятование-осознание у медитирующего происходит автоматически и без усилий. Чувства страха, отчаяния и страдания прекращаются. Физические боли исчезают полностью. Ум медитирующего отказался как от страха, так и от удовольствия. Приходят исключительно высокая ясность ума и абсолютная невозмутимость. Медитирующий больше не нуждается в дальнейших намеренных усилиях: наблюдение продолжает течь часами ровным потоком, не вызывая у него никакой усталости. Его медитация развивает свою собственную движущую силу, и проницательность становится особенно быстрой.

Теперь проницательность находится на пороге своей вершины: наблюдение медитирующем каждого момента своего осознания является острым, сильным и ясным. Практикующий ни на миг не утрачивает знание того, что каждый момент является непостоянным, болезненным и лишенным «я», поскольку он видит его исчезновение. Все проявления сознания видятся ему как ограниченные и обусловленные, лишенные того, что ему нужно и чуждые. Его отречение от них доходит до высшей точки. Он больше совсем не наблюдает появлений и исчезновений явлений. И в этот момент возникает сознание, принимающее своим объектом «отсутствие объектов, ни бытие, ни небытие» - Нирвана.

Этот момент проникновения в Нирвану не длится в первый раз и секунды. Сразу за ним наступает момент «исполнения желаний», когда медитирующий размышляет над только что полученным опытом Нирваны. Этот опыт называется сатори. Сатори (Просветление) изменяет нас как личность, мы исчезаем. Нирвана – это «абсолютная реальность», неописуемая в терминах поверхностного сознания. Это состояние Абсолютной Свободы, Счастья и Радости.

Нирвана: последующие изменения личности на пути к состоянию Будды.

Нирвана (пали: Ниббана) означает угасание желаний обусловленного существования. В Нирване сгорают желание, привязанность и эгоизм. Из этого состояния вытекают решающие изменения в поведении, а полная реализация Нирваны влечет за собой коренную ломку сознания медитирующего в самой его сути. При полной реализации Нирваны эго и мирское сознание утрачиваются и никогда не возвращаются вновь.

В этом смысле путь сатипаттханы сильно отличается от пути концентрации: Нирвана разрушает «грязные» аспекты человеческого сознания (ненависть, гнев, заблуждение и т.д.), в то время как дхьяна только подавляет их. Плод, даримый медитирующему Нирваной, - это Просветление, Непрерывное Сознание, Пустота Ума. Фактически осознанность становится единственно возможным для него поведением. Дхьяна подавляет нечистоты медитирующего, но их семена остаются в скрытой форме в его личности как оставшаяся плохая карма. При его выходе из состояния дхьяны нечистые действия вновь становятся возможными, когда есть подходящие условия. Для достижения Сахаджа Самадхи необходимо, чтобы Эго монаха «умерло», т.е. все его мирские желания, привязанность к себе, различение на себя и других исчезли.

После того как проницательность завершилась состоянием Нирваны, ум медитирующего становится свободным от мирских желаний и от всех отождествлений, которые более не возникают. Когда проницательность развивается, чистота ума становится совершенной. Но затем он полностью отказывается даже от возможности совершать нечистые действия. То, что на ранних стадиях требовало от него больших усилий, становится естественным состоянием, в котором чистота ума становится не требующим усилий и выбора побочным продуктом состояния самого по себе.

Количество раз вхождения монахом в Самадхи Нирваны определяет уровень его мастерства, т.е. способность достигать Нирвикальпа Самадхи сразу же когда бы, где бы и насколько долго бы ни захотел. Но уровень концентрации и уровень Просветления, вызванные Нирваной, это не одно и то же. Он может входить в Нирвану с данной степенью проницательности бессчетное число раз и это не вызовет изменения. Чем больше он развивает проницательность, предшествующую Нирване, тем больше бывают последующие изменения в его существе. Природа Нирваны идентична на каждом уровне достижения. Нирвана – это полное угасание сознания, она всегда та же самая, хотя и находится за пределами опыта. Но существуют различия между уровнями вызванных Нирваной Просветлений. Критерий Просветления:

1. насколько утратил монах привязанность к своему эго;

2. как он перестроил свое поверхностное сознание после возвращения из Нирваны.

Вхождение в Нирвану – это его Просветление, а последующие изменения – Освобождение.

Первый уровень Освобождения – это уровень Сротапанна, «вошедший в поток». Этот уровень ведет к полной смерти эго, прекращению всех стремлений. Медитирующий становится вошедшим в поток в тот момент, когда он, возвратившись из своего первого входа в Нирвану, начинает обдумывать это состояние. Он остается вошедшим в поток пока его проницательность не углубляется для следующего уровня достижения. Говорят, что это окончательное Освобождение должно обязательно прийти к нему в течение семи следующих жизней. Вошедший в поток утрачивает следующие черты своей личности: жажду к чувственным объектам, гнев такой силы, которая могла бы вывести его из себя, желание собственной выгоды, имущества или похвалы, неспособность делиться с другими, неспособность видеть относительную и иллюзорную природу, какой бы приятной и прекрасной она не казалась, ошибочное принятие непостоянного за постоянное (аникка), видение «я» в том, что лишено «я» (анатта), верность всего лишь обрядам и всякую веру в то, что то или это является «истиной», а также сомнения в полезности пути сатипаттханы. Вошедший в Поток не может больше вовлекаться в ложь, прелюбодеяние, воровство, насилие или стяжательство.

Когда осознанность наблюдения медитирующего углубляется настолько, что понимание им духкха, аникка и анатта полностью проникают в его сознание, жажда чувственных желаний и злая воля в нем ослабевают еще больше. Вдобавок к тому от чего он отказался при вхождении в Поток, медитирующий избавляется от грубых желаний чувственных объектов и сильного гнева. Теперь он «Сакридагамин» - «тот, кто вернется еще раз», кто будет полностью Освобожден при этой жизни или в следующей. Интенсивность его чувств (привязанности и отвращения) уменьшается, теперь ничто не может захватить его, т.е. вызвать различение. Тяга к сексу, например, ослабевает. Он все еще может иметь половые сношения для продолжения потомства, но не имеет в этом необходимости. Беспристрастие – его отношение ко всему.

На следующей стадии углубления проницательности он оставляет также жажду чувственных желаний и злую волю. То, что было ослаблено, когда он достиг уровня «того, кто вернется еще раз», теперь полностью уничтожено. Медитирующий становится «Анагамин» - «тем, кто не вернется» и будет Освобожден от Сансары еще при этой жизни. Вдобавок к тому, от чего он отказался перед этим, уходят остатки жадности и гнева, негодования. Всякое отвращение к таким мирским состояниям, как потеря, боль, позор или порицание, исчезает. Причинить поступками тела, речи и ума становится невозможным для «того, кто не вернется». Он не может более даже помыслить зло о каком-либо существе и понятие «враг» уходит из его мышления вместе с чувством «неприязнь». Подобным образом исчезает даже тончайшее желание каких-либо чувственных объектов. Например, сексуальное желание невероятно для него, так как чувство вожделения покинуло его, так же как желание чувственных наслаждений. По отношению ко всем внешним объектам у «того, кто не вернется», преобладает невозмутимость.

Когда памятование у медитирующего развивается в полную силу, он разрывает последние оковы, препятствующие Освобождению. Теперь он «Архат» - «пробужденное существо» или святой. Слово «архат» означает «душа, достойная почитания (пожертвования)». Архат свободен от своего эго, ложной личности. Так называемый здравый смысл, мирские ценности, фиксированные идеи, принятые в обществе, представляются ему как иллюзии. Он абсолютно свободен от страдания и от таких действий, которые принесли бы ему какую-либо карму в будущем. Он не имеет чувства «я» и поэтому его действия функциональны и совершаются либо для поддержания своего тела, либо для спасения других. Все действия Архата проникнуты совершенством. Ничто из его прошлого не может вызвать у него проявлений ненависти, жадности и т.п. Его прошлая карма перестает влиять на его поведение, и он избавляется от своих загрязнений. Он полностью живет в данном моменте, спонтанность проявляется во всех его действиях. Отказ медитирующего на этой конечной стадии от последних следов эго включает в себя: желание мирской выгоды, славы, удовольствия или похвалы, желание блаженства или даже от материальных и бесформенных дхьян, умственную тупость или возбудимость, жажду чего-либо. Для Архата невозможна мирская работа сознания.

С полным искоренением корневых ядов – гнева, привязанности и невежества – данных сверхподсознания, которые управляют поведением медитирующего, основой для его действий становится Святая Любовь, Святая Похвала, Святое Сострадание и Святое Беспристрастие. Поведение, исходящее из вредных побуждений, кажется ему «неумелым», в этом смысле действия Архата являются «умелыми». Его побуждения совершенно чисты. Характер сновидений также меняется: у него не бывает сновидений, обусловленных телесным существованием (т.е. ему не снится, что он за кем-то гонится или что ему жарко или холодно) и не бывает сновидений, обусловленных произошедшими за день событиями, однако у него бывают предостерегающие сны, отражающие будущие события. Хотя Архат может ощущать физическую боль, он переносит ее невозмутимо. Чертой Архата является его бескорыстие, уподобленное в каноне Пали материнской любви: «Как мать наблюдает за своим только что рожденным ребенком, так пусть его сердце переполняет безграничная любовь ко всем созданиям, большим и малым, пусть он творит добро для всего мира и полностью искоренит в себе гнев и враждебность».

Тот, кто «пробудился», способен к двойному восприятию: «знать, как все есть в действительности и как все возникает». Для Архата реальность воспринимается связанной Четырьмя Благородными Истинами: непостоянства, страдания, отсутствия «я». Оба этих уровня восприятия очевидны для него в каждый момент времени. Например, даже мирские удовольствия являются формой страдания. Когда Будда обнаружил, что он стал Просветленным, он увидел, что то, что он раньше воспринимал как счастье в сравнении со страданием, не было более таковым. Его единственным стандартом стала Ананда или состояние Истинного Эго в Маханирване, - Мир Абсолютной Свободы и счастья. Страдание представилось ему как оборотная сторона счастья, а счастье как оборотная сторона страдания. Оба они представляли собой две стороны медали – иллюзии существования. Но по отношению к Маханирване они – духкха (страдание). Духкха была противоположностью сухкха, т.е. «легкости и благополучию». Для Будды ничто в мире имен и форм не могло быть сухкхой, хотя оно и могло казаться таковым в Мире Явлений по контрасту с духкхой.

Путь, посредством которого Архат может понять Истину «не я», более прост. Архат обнаруживает «путем немедленного познания, что когда сердце очистилось от цепляния за эго и мирских желаний, в нем не остается ничего, что могло бы заявить о себе как «я». Говоря иными словами, когда монах оставляет свое эго, чтобы стать Архатом, он обнаруживает, что у него не было того, что он оставил.

Во время проницательной медитации восприятие Архата достигает совершенства, он наблюдает кратчайшие мгновения работы своего ума. Будда отмечал 17 х 10 в 21-й степени мгновений в уме за время одного «моргания глаза» и каждый из этих моментов воспринимался им как отдельный. Подобно Будде Архат видит, что мельчайшие фрагменты сознания находятся в постоянном изменении в каждый момент. Во Вселенной его ума нет ничего постоянного. А так как мир вокруг нас – это работа нашего сознания, то он нигде не может найти и постоянства.

Существует состояние подобное Нирване и называемое ниродха (прекращение). В Нирване осознание берет своим объектом прекращение сознания; в состоянии ниродха сознание исчезает также. Такого абсолютного прекращения сознания крайне трудно достичь. Состояние ниродха достижимо только для «того, кто не вернется» и Архата, но только при условии, что он овладел всеми восемью дхьянами. «Ни вошедший в Поток», ни «тот, кто вернется еще один раз» не отказались еще полностью от эго, жажды личного существования, чтобы овладеть той сверхконцентрацией, которая требуется в ниродха. При достижении Сахаджа Самадхи – состояния полного небытия даже малейшее желание будет препятствием.

На пути ниродха медитирующий практикует проницательность, беря за основу каждую дхьяну и последовательно добираясь до восьмой дхьяны «ни восприятия, ни не восприятия». С прекращением этого последнего очень тонкого состояния сознания он входит в ниродха. Это прекращение, ниродха, является «реальным по-иному». Поэтому невозможно его описать в терминах поверхностного сознания.

Хотя ниродха может длиться до семи дней в человеческом отсчете времени, в самом состоянии нет временной последовательности, моменты непосредственно предшествующий и последующий, кажутся неразрывными. Семидневный предел для ниродха обусловлен физиологией. Биение сердца у медитирующего и обмен веществ, прекращаются вместе с сознанием. Обменные процессы замедляются, тело медитирующего не распадается подобно трупу. Прежде чем войти в это состояние, медитирующий должен заранее наметить себе, сколько времени он будет в нем оставаться. При выходе из него он проходит дхьяны в обратном порядке, пока не достигает нормального сознания. На восьмой дхьяне возвращается сознание, на третьей – нормальная жизнь физического тела, на первой – мысли и чувственные восприятия.

Путь концентрации через дхьяны и путь сатипаттханы соединяются. Но даже здесь остаются тонкие различия между этими двумя утонченными состояниями сознания. На седьмой дхьяне «беспредметности» осознается безобъектное сознание. На восьмой дхьяне даже «отсутствия вещей» не останется, хотя они и остаются как скрытое семя, и о беспредметности нельзя сказать, что она не существует в этой восьмой сверхтонкой сфере «ни восприятия, ни не восприятия». В Нирване сознание находится на грани угасания вместе с угасанием осознания не-сознания. Прекращение сознания достигает вершины в ниродха, в которой нет осознания чего-либо. Достижение самых высших дхьян не вносит изменений в личность медитирующего надолго, в то время как Нирвана приводит к Освобождению от Иллюзии (Майи).

Эти различные пути – внимания и концентрации ума – ведут в Мир Бессмертия, где нет страданий, к Высшему Полному и Окончательному Освобождению – состоянию Будды. Медитирующий, сумевший развить концентрацию, достаточную для достижения самадхи Мира Без Форм, может легко войти в Нирвану, стоит ему повернуть свою концентрацию на свое Истинное Эго. И наоборот, вошедший в Нирвану может оказаться настолько безразличным к помехам и отвлечениям внимания, что стоит ему сконцентрироваться на отдельно объекте, как он легко пройдет через все уровни дхьян. При достижении самадхи или сатипаттханы другое состояние легко достижимо. А в самом конце различие между этими путями медитации стирается. Наша душа полностью освобождается от всех иллюзий, обретя Абсолютную, Совершенную Мудрость Истинного Эго. Это состояние за пределами рождения и смерти. Это то высшее счастье и свобода, которое мы ищем. Это способность умереть или жить по своему желанию, выбрать мир, в котором хочешь переродиться, создать в любом из миров тело и сознание когда это необходимо или способность исчезнуть из него по собственному желанию. «Все мои иллюзии рассеяны. Я все постиг. Нет равных мне в Трех Мирах. Цель моей жизни исполнена» - так говорил Будда. Упорно практикуя, вы можете стать Буддой!

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: