Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Когда я направляю оружие на отдельного представителя правящего класса, дуло моего пистолета есть палец, указывающий в вечность.





Это была цитата из трактата К. Л. Каллана «Маркс, Христос и Сатана объединяются в общей борьбе».

 

ВЭЙН КЕРР ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ОТВРАТИТЕЛЬНО ОХУЕВШИМ. Жизнь его кинула. Его страшно угнетал тот факт, что он не способен получить посвящение в Последователи Тевтонского Ордена Буддийской Молодежи. Только ссоры с сестрой Сьюзи ему и не хватало. Последовало многочасовое самокопание, лишь усугубившее депрессию. Керр заключил, что Сьюзи в конце концов осознает, что испытывает самое недостойное для буддистки чувство — ревность. Он был уверен в ее скором возвращении за новой порцией любви. Тревожила его мысль о возможности, что он напрасно тратит время на эту суку. В постели она не блистала. Вэйн мирился с ее посредственными сексуальными навыками в надежде, что она порекомендует произвести его в Последователи.

Размышления Керра прервал стук в парадную дверь. Кто-то выстукивал мотив «Raw Power» группы Iggy and the Stooges. Вэйн воспрял духом. Видимо, Арадии неожиданно вздумалось нанести ему визит, чтобы они вместе поупражнялись в эротической гимнастике. Керр прикинул, что сестра Сьюзи вернется к нему минимум еще через неделю, но может, он недооценил буддистку и она горит желанием извиниться за гадкое поведение.

— Привет! — дружно поприветствовали Кандида Чарльз и брат Колин, когда Вэйн распахнул дверь.

— За каким хреном вы приперлись? — полюбопытствовал Керр. Ему было неприятно лицезреть бывшую подругу с новым любовником.

— Как твой духовный наставник, — поведал брат Колин, — я пришел преподать тебе урок преодоления ревности.

— Мне что-то не хочется, — заскулил Вэйн.

— Хочешь получить звание Последователя, — заявил БК, — тогда впусти нас.

Керр запустил гостей в прихожую и проводил в кухню, где вскипятил для них чай. Оставалось всего два пакетика, поэтому Вэйну пришлось заварить их второй раз, чтобы сделать себе чашку. Кандида прикончила остатки молока и сахара не было. Керр мысленно обругал своих собратьев по дому за нерасторопность в пополнении припасов. Адольф нигде не работает, у него уйма времени на походы в супермаркет, а если у него денежные трудности, то мог бы стрельнуть у Феллацио.

Троица буддистов обменивалась шуточками, но беседа текла натянуто. Прежде всего, Вэйну не терпелось узнать, какие дела привели его гостей на Гроув-роуд. Керр решил, что они принесли ему неприятные известия, и приготовился к худшему.

— Как тебе известно, — напыщенно забубнил брат Колин, — мы с Кандидой живем в общинах, где не дозволяются визиты гостей противоположного пола. Но обычно это не мешает нам получать удовольствие от здоровых сексуальных взаимоотношений. Будучи главой жилищного сообщества «Восьмиконечная звезда», я вправе посетить любой незанятый дом, принадлежащий нашей организации. К сожалению, у «Восьмиконечной звезды» они закончились. И потому я вынужден обращаться к другим людям с просьбой одолжить мне их койки.

— Нет! — завопил Вэйн. — Это чересчур! Я не разрешаю вам ебаться в моей комнате!

— Мои подозрения оправдались, — продолжал БК, — ты до сих пор снедаем ревностью. Ты можешь преодолеть это глубоко засевшее в тебе чувство, лишь посмотрев ему в лицо. Именно поэтому прошу тебя позволить мне воспользоваться твоей постелью.

— Ни за что! — заорал Керр.

— Коль желаешь стать Последователем Ордена, — мягко заявил брат Колин, — то уступишь. Более того, мы хотим показать тебе свои занятия любовью. Мне жаль, но я обязан настоять. Это необходимо для твоего духовного развития.

Вэйн только всхлипнул, но сквозь слезы заставил себя пробормотать «хорошо». БК погладил своего протеже по голове и изрек несколько утешительных буддистских сентенций. Малый старается, хотя его внутренний прогресс идет мучительно медленно. Если Керру повезет, то он достигнет звания Последователя в следующей жизни — правда, брат Колин считал, что срок в пять жизней гораздо вероятнее.

Кандида потопала в комнату Вэйна. Они с БК разделись, а Вэйн упал в дряхлое кресло, которое давно стоило выбросить. Брат Колин скользнул рукой между ног карабкающейся в постель Кандиды. Подготовительный этап излишен, она вся текла. Черная туча депрессии опустилась на Керра, наблюдающего, как БК пристраивается к Чарльз.

— О, детка, очень хорошо, — простонала Кандида, когда ебательный прибор проскользнул в ее тайное местечко.

— Спасибо Будде! — прогудел в ответ монах.

Глядя на разобранную постель, Вэйн мог разглядеть только руку Чарльз, обнимающую БК. Керр попробовал убедить себя, что его бывшей не существует. Абстрагироваться от звуков, которыми Кандида подбадривала молотящего ее брата Колина. Задача непосильна. Тогда Вэйн попытался вообразить, что его жопу полирует огромный член БК. К несчастью, сконцентрироваться на подобном образе не вышло из-за чертовски громкого шума, издаваемого Чарльз.

Кандида перлась от создавшейся обстановки. Месть получилась сладчайшей, учитывая, что теперь она не понимала, что заставляло ее держать Керра в основных ебарях. С первого дня их отношений он проявлял себя последним ублюдком. Сам Вэйн имел сотни связей на стороне, но разговнился, узнав, что она провела ночь с братом Колином. Разорвав отношения с Вэйном, Кандида стремилась устроить ему пиздец за все нанесенные ей обиды. Именно она придумала завалиться на Гроув-роуд и заставить Керра созерцать их еблю. Кандида чувствовала, как ее любовный сок капает на простыни Вэйна. Станет ли Керр лизать эти пятна после ее ухода?

Брат Колин подумал, что девчонка ему досталась горячая. Он полагал, что она каким-то образом влияет на его психику. От ее предложения сексуально унизить Вэйна по стволу БК пробежал мощный гормональный заряд. Только женщина, подобная Кандиде, способна угадать его сокровеннейшие мечты. Брат Колин допускал, что слишком долго не замечал собственных сексуальных желаний.

Вэйн не решался признать, что сцена его в некотором роде возбуждает. Ему не хотелось верить, что он эмоциональный мазохист. Он попытался направить свою энергию в русло ярости, чтобы отвлечься от зуда в паху. Вспомнил Арадию. С ней он связывал надежды на счастье. Отныне Керр дал обет, что будет убивать ради защиты своей сексуальной собственности. Если б не утешающие мысли о новой девушке, эмоциональное наказание, устроенное ему БК с Кандидой, причинило бы невыносимые муки.

Брат Колин на всех парах мчался к оргазму. Кандида узнала характерные мышечные сокращения. Ей показалось, что внутри нее начался потоп, когда буддистский монах выстрелил порцией ДНК. Волны блаженства омыли содрогающуюся плоть. Одновременно они поднялись на вершину, откуда мужчине и женщине не суждено возвращаться вместе.

 

Глава седьмая

 

НАПАДЕНИЕ НА ХЭМПСТЕД стало крупнейшей акцией скинхед-бригады. Впервые взвод рискнул развернуть полномасштабное сражение с реакционными силами. Восемнадцать бойцов втиснулись в два угнанных джипа и рванули на Норт-Энд. По дороге все мужчины и женщины бригады натянули на лица хоккейные маски. У богемы, наводнившей район, отсутствует чувство вкуса. Этим выродкам с засранными мозгами лишь бы попиздеть об «искусстве». В одежде предпочитают мягкие линии и естественные цвета в духе сентиментальных гуманистов. Естественно, скинхед-бригада со своими отполированными до блеска ботинками, элегантными летными куртками и отутюженными «стрелками» покажется буржуям Хита просто божьей карой.

Для атаки на богачей Хэмпстед выбрали не случайно. Как известно, сотни интеллигентов Оксфорда и Кембриджа, занятых в культурной индустрии, селятся именно тут. Эти задроты славятся литературными обедами, где они выебываются на соплеменников. Из человеколюбия скинхед-бригада явилась спасти ублюдков. Nouvelle cuisine застрянет у мудозвонов в глотке, когда бритоголовые воины обольют их расплавленным свинцом.

Несколько лет назад Классовая Справедливость устроила в Хэмпстеде демонстрацию под названием «Убей буржуя». Мероприятие потерпело фиаско, собравшиеся анархисты огребли от полиции. Скинхед-бригада не собиралась повторять ошибки кучки политических позеров. На этот раз легавых никто не известил, общественность собраться не позвал. Команда Феллацио нагрянула без предупреждений, она категорически отказывалась признавать букву, дух и даже само существование закона.

Первый джип промчался на красный свет по пересечению Хита и Хай-стрит, за ним второй. Подразделение Сатаны перебежало через дорогу к кинотеатру «Обыватель» на углу Холи-Буш-Вэйл. На утреннем сеансе в кино пятьдесят зрителей испытывало прочность своего занудства фильмом Феллини. Клеопатра Вонг пристрелила билетера и впустила трех бойцов отряда в фойе. Следующими погибли два обсоса, которые продавали прохладительные напитки.

— Эй, вы, там! Нельзя ли потише? — рявкнул из зала неизвестный гондон, когда прогремели выстрелы, и горячий свинец прошил плоть, кость и мозг.

Поклонник Феллини негодовал, что кто-то осмелился портить ему удовольствие от просмотра «Казановы». Он находил фильм гениальным и видел его дюжину раз. Если бы Клеопатра это знала, она уделила бы особое внимание, чтобы он встретил чрезвычайно мучительную смерть.

Подразделение Сатаны распахнуло двери и закидала буржуазных зрителей осколочными гранатами. Когда здание утонуло в дыму смерти, бритоголовые воины спешно отступили. Горстку выживших, которые успели смыться через запасной выход, подкосила автоматная очередь. Клеопатра велела двум бойцам оставаться в помещении и добивать тех, кто попытается скрыться.

Проскочивший на красный свет джип пригнал на Фицджон-авеню. Феллацио продинамил цель, и выпрыгнувшему из машины Подразделению Христа пришлось спуститься по улице, чтобы попасть на рынок антиквариата. Вид облаченных в маски и элегантную военную форму нападающих навел ужас на покупательниц, ошивавшихся на базаре. Некоторые перепугались настолько, что обычному взгляду были заметны подтеки мочи на их юбках.

Рынок антиквариата в Хэмпстеде располагался в тупике аллеи, там теснились так называемые «лавки с рухлядью». Ружейные залпы сбили шестидесятилетнего торговца, попытавшегося захлопнуть стальные ворота рынка. Он бился в агонии в луже собственной блевотины, пока пущенная ему в голову пуля не положила конец его жалкой жизни.

Другой лавочник пришел в ярость от жестокости скинхед-бригады и выскочил из магазинчика, размахивая самурайским мечом, за который он до этого рассчитывал получить несколько тысяч фунтов. Клинок свистнул у адольфова плеча и мерзко звякнул о кирпичную стену.

Девушка из Подразделения Христа отняла меч у торговца и одним махом рассекла ублюдка напополам. Впечатляющий результат. Она держала клинок отменного качества, который выдержал годы испытаний в достойных самурайских руках. Любой воин гордился бы мечом, способным пройти сквозь человеческое тело, как сквозь масло.

Адольф обливал парафином мебель эпохи Людовика XIV. Прочие бойцы Подразделения Христа занимались тем, что били стекла, вспарывали кожаную обивку стульев и крушили тиковые столики, словно спички. На сердце у любого пролетария потеплело бы, увидь он, как уничтожаются поделки для буржуев.

— Отлично, сваливаем! — рявкнул Адольф и поднес спичку к пролитому на содержимое нескольких антикварных лавок парафину.

Лавочник средних лет залился слезами, когда Подразделение Христа исчезло в шести направлениях. Самые худшие кошмары обернулись реальностью. Его собственность гибнет в пламени. А за овердрафт и то, что он забыл обновить страховку на имущество, банк, скорее всего, лишит его права выкупать заложенный под второй ипотечный кредит дом в Хайгейт.

Высадив Подразделение Сатаны, второй джип погнал по Хай-стрит. Феллацио выбрал в качестве мишени салон красоты, еще один символ среднего класса. Вместо того, чтобы притормозить рядом, Джонс направил джип прямо в витрину и заодно сбил беременную женщину, напялившую на себя какие-то мерзотные тряпки от Laura Ashley.

Феллацио вместе с тремя бойцами своего подразделения ворвался в магазин, размахивая автоматами. Они выпускали одну очередь за другой, пока все до последнего служащие и покупатели не разделили судьбу вымершей птицы дронт. Два оставшихся на Хай-стрит солдата Подразделения Маркса расстреливали всех, кто по дурости оказывался в пределах досягаемости их АК-47.

— Расходись! — гаркнул Феллацио, выводя своих подопечных из развалин, оставшихся на месте салона красоты.

Все мародеры в масках рассыпались в разные стороны, оставляя после себя лишь переполох, разрушение и смерть. Единственной уликой было граффити, сделанное на стене кем-то из Подразделения Сатаны:

Наше движение породила зависть, ведь гнев укрепляет наш дух. Ненависть заставляет рабочий класс мечтать о кровопролитной революции и дает нам силы, чтобы стрелять, резать, душить, избивать и жечь наших врагов.

Это была цитата из трактата К. Л. Каллана «Маркс, Христос и Сатана объединяются в общей борьбе». Граффити поясняло, что безжалостная жестокость скинхед-бригады основана на антибуржуазной идеологии. Клеопатре, Феллацио и Адольфу не хотелось, чтобы обитатели Хэмпстеда тешились мыслью, что стали случайной жертвой нападения кучки подростков, чью порочную агрессию практически сразу пресекает полиция.

Атаку спланировали как боевую операцию и по ее завершении мародеры растворились в воздухе. Такова классическая партизанская тактика — как только задача успешно выполнена, бойцы разбегаются в разных направлениях. Разные персонажи, из которых состояла скинхед-бригада, полагались на собственную смекалку, пока они не достигли убежища на Бау, где собирался взвод для обсуждения проведенной акции.

 

БРАТ КОЛИН ДОСТИГ НОВЫХ ГЛУБИН своей депрессии. Такое нередко случалось с членами ТОБМа, буддисты — несчастная компания. БК не радовали будущие нововведения, которыми занимался отец Дэвид. Брат Колин всегда считал само собой разумеющимся, что главенство в ТОБМе перейдет к нему, когда отец Дэвид склеит ласты. Недавно выяснилось, что у гуру на этот счет другие планы. Свами готовил на смену себе подобие хунты, полагая, что один человек заменить его не способен. БК возглавит управленческий комитет ТОБМа, но далее столь почетная должность не удовлетворяла его властные аппетиты. Он желал быть в ордене абсолютным диктатором. Делить влияние поровну с четырьмя другими монахами противоречило представлениям БК о полной самореализации.

Дела жилищного сообщества «Восьмиконечная звезда» шли все хуже и хуже. Брату Колину не удавалось подыскать дома вместо тех, которые попросили освободить. Политическая ситуация в Тауэр-Хэмлетс — просто чудовищна. Полиция продолжала вести следствие по поводу поддельного выпуска «Республиканского обозрения», и по ходу дела выявилось невероятно много скандальных фактов. По сравнению с уровнем коррупции среди политиков двух основных фракций, Уотергейт выглядел бурей в стакане воды. С учетом вспыхнувших паранойи и дурных предчувствий, стало нереально подгребать к какой-либо из партий с предложением голосов в обмен на субсидии или недвижимость.

Брат Колин забрался в угол класса, где происходил, как изволил в шутку выражаться гуру, урок углубленного созерцания пупка. Он решил оставить учеников в состоянии глубокой медитации еще по крайней мере на час. Тридцать последователей сидели на полу в позе лотоса. БК уставился на следы чистоты на дюжине шей. В ТОБМ стекались толпы стареющих хиппи, так до конца и не освоивших нормы гигиены. За исключением брата Колина, глаза медитирующих были закрыты, ученики концентрировались на собственных телесных ритмах. Частенько БК пинал кого-нибудь из группы, и если у жертвы дергался хоть один мускул, она получала суровый выговор за недостаточную сосредоточенность на медитации.

По дороге в Британский Буддистский Центр брат Колин заглянул в газетный ларек. Он купил номер нового порножурнала «Пёзды». Мертвый час, когда все его протеже погружены в транс, предоставлял ему идеальную возможность всласть полюбоваться на парад плоти, занимавший большую часть издания. Брат Колин открыл журнал на середине и одобрительно ахнул, узрев складную фигурку Мэлоди Траш.

Брат Колин подумал, что разворот с вытянувшейся на надувном матрасе путаной — лучшая эротическая фотография из всех им виденных. Красные туфли на шпильках и черная бархотка на обнаженной девушке придавали изображению особый шик. На предшествующих страницах находились выполненные со вкусом снимки Траш, раздвигающей ноги. БК захотелось лизнуть набухший клитор Мэлоди, его любовный мускул напрягся.

Брат Колин бегло прочел сопровождающий очерк. Мэлоди сравнивали с «роллс-ройсом» в толпе «кортин», а за ее десятиминутный сеанс не жаль и нескольких сот фунтов. БК запомнил, что эта девушка стоит на Пикадилли, и снова открыл центральный разворот. Он, не отдавая себе отчета, расстегнул ширинку и сжал рукой свою мякоть. Буддист не сам затеял погонять лысого, то глубоко засевшие коды ДНК овладели им, не оставив ему выбора. Ближе к оргазму БК захрюкал от удовольствия. На шум обернулась одна из учениц.

— Брат Колин, — взвыла Линда Примроуз, — что ты делаешь, черт возьми? Идет урок медитации, и мне трудно сконцентрироваться на познании моей прекрасной внутренней сути, пока ты тут пускаешь слюни над порнографическим журналом.

БК не знал, услышали ли другие ученики ее жалобу. Ему, в общем-то, поебать, лишь бы они голову не поднимали. Буддистских послушников приучали вести себя на манер трех мудрых мартышек — ничего не слышу, ничего не вижу, ничего не говорю. Большинство из них понимало, что если не возбухать насчет каких-либо аспектов движения, их посвящение в монахи — вопрос только времени.

— Поди сюда, киска, — велел брат Колин.

За те несколько секунд, пока Примроуз вставала и на цыпочках шла по залу, БК выиграл время на обдумывание сложившегося положения. Монаху не следует извиняться за инцидент. Благодаря своему статусу, он разрешит вопрос сам по себе.

— Что тебя, блядь, смущает? — спросил БК.

— Не надо мешать остальным, — прошептала Линда.

— Прости Будда, малышка! — взвыл брат Колин. — Они, по идее, в состоянии глубокой медитации! Если они сконцентрировались по настоящему, им не помешает даже ядерный взрыв на Майл-Энд-Роуд. Лишь священные слова, ниспосланные господом нашим Буддой, выведут их из транса.

— Понимаю, — всхлипнула Примроуз.

— Я погляжу, — продолжал БК, — ты плохо медитировала. Я же дрочил не ради удовольствия. Это проверка, и ты попалась! Если бы ты сконцентрировалась на медитации, ты б даже не заметила, что я вот-вот испытаю оргазм, если б я этого добивался.

— Я сожалею, — извинилась Линда.

— И правильно делаешь, — подтвердил, цокая языком, брат Колин, — и по доброте душевной я помогу тебе научиться концентрироваться. Пососи мне член, но не просто слюняв его, а сосредоточься на поставленной задаче.

Примроуз взяла в рот немытую плоть. БК пристроил на голове Линды номер «Пёзд» и уставился на разворот с Мэлоди Траш. Она, несомненно, девка супер. Примроуз сжала губы, отчего по стволу брата Калина пронеслась сладкая волна. Он настолько приближался к оргазму, когда вылезла девушка, что совсем скоро он очутился на границе, отделяющую нашу юдоль скорби от мира безграничного блаженства.

Линда вообразила отца Дэвида на месте БК. Она слышала, что гуру любит, когда ему отсасывают. Она часто практиковала оральный секс с любовником в надежде получить в один прекрасный день привилегию обслужить свами. Однажды она призналась в своих нелепых чаяниях на Еженедельной Исповеди, устраиваемой женской общиной. Девушки, жившие вместе с Примроуз, долго веселились, когда она поделилась с ними своим абсурдным желанием. Ей растолковали, что отец Дэвид держит женщин за духовных недоносков и дает лишь мужикам. Линда сохранила убеждение, что сумеет заставить гуру оценить женские таланты в плане минета. К тому же она стопроцентно знала, что он регулярно ебет козлов, овец и ослов.

 

МЭЛОДИ ТРАШ МЫСЛЕННО обратилась с молитвой к Марксу, Христу и Сатане. Хотя дырка и не верила в сверхъестественные сущности, коды ДНК, пусть и не имевшие власти над ее телом, все-таки вынуждали ее ритуальным способом выражать благодарность за неожиданные перемены в ее судьбе. Мэлоди, зафанатевшая от Каллана, сочла три основных архетипа достойными адресатами ее благодарственных молитв.

Удовлетворив религиозные запросы и спев победную песнь судьбе, она повернулась на бок и встала с кровати. Ее клиент, отвратительный урод с пивным брюхом, уже оделся. Он ушел, пока Траш натягивала трусики. Несколько часов назад в продажу поступил выпуск «Пёзд», и сотни мужиков рыскали по Пикадилли в поисках Мэлоди. Клоуны выстраивались в очередь за ее услугами. Первоначальная ставка за десятиминутный сеанс со стандартного полтинника переросла предложенную Феллацио сотню, ее размеры превратили Траш в звезду вечера. Судья выложил тысячу, епископ — восемьсот фунтов, а какой-то граф из высшего класса раскошелился на пятьсот за право полизать Мэлоди клитор.

Траш оправила кожаную мини-юбку, влезла на шпильки и надела свежую майку. В ее профессии за лишние шмотки не доплачивают. Каждая минута, потраченная на раздевание, означает потерю прибыли, возможно, безвозвратно. Теперь, когда удача улыбнулась ей, Мэлоди стремилась срубить по максимуму. Вдруг везение продлится недолго. У Траш никак не получалось привыкнуть к мысли, что ее черная полоса закончилась. Разворот в «Пёздах» ознаменовал величайшую перемену в ее жизни, в которой ей постоянно не везло. И самое главное, она нашла замечательную любовницу в лице Клеопатры Вонг.

Едва Мэлоди открыла дверь комнаты и шагнула на лестничную площадку, она столкнулась с Джони Абандоном. Джони был рок-звездой и пользовался дурной славой за то, что проделывал с поклонницами. С первого же взгляда на морду ублюдка Траш поняла, что рассказы о развратнике ничего не преувеличивают.

— Приветик, киса, — осклабился Джони, — мне тут пришлось дать какому-то уебку стольник, чтоб тебя найти, ну да ладно.

— С тебя штука, — резко сообщила Мэлоди.

— Фигня, — рассмеялся Абандон, проходя вслед за Траш в комнату, — в два раза больше трачу на наркоту для моей девушки в неделю.

Джони разлегся на кровати, наблюдая за раздеванием светлейшей дочери Сохо. Ему не пришлось объяснять пизде, что ему надо. В рок-н-ролльной прессе она читала кучу историй из его половой жизни. Мэлоди опустилась ему на физиономию. Он был тощ, но многим девушкам это нравилось. Траш польстило, что ветеран рок-н-ролла вдохновился ее пиздой. В отличие от большинства ее клиентуры Джони — не толстопузый бизнесмен, страдающий кризисом среднего возраста из-за лысеющей башки и вони изо рта. Перед Абандоном не стоял суровый выбор: или платить за секс, или терпеть. На прогулке по Вэст-Энду ритм-гитариста всякий раз облепляли телки с просьбами позволить им у него отсосать.

Джони тихо простонал, когда проститутка потекла соком. Познав ее вкус, он утвердился во мнении, что она десять раз стоит тысячи фунтов. Абандон жадно глотнул стекающего ему в пасть сока. Он считал секс и рок-н-ролл вещами одного плана — примитивные чувства, телесные флюиды, резкие запахи и пот. Годами Джони собирал стадионы, но не любил их. Абандон предпочитал тесноту клубов, где фанаты протягивают руки и прикасаются к нему. А в сексе Джони ценил профессионализм. Главное разочарование в жизни Абандона составлял факт, что общенациональные издания до сих пор не написали о его пристрастии к услугам высококлассных блядей.

Джони не понимал, почему так мало уличных проституток засвечиваются в желтой прессе, а ведь масса журналистов прибегает к их услугам, полагая, что постель — идеальное место для разговоров о богатых и знаменитых клиентах девушек. А потом грязные борзописцы пишут соответствующий материал. Абандон, считая злокозненных среднестатистических охотников за сенсациями частью той цены, что он платит за существование при режиме демократии парламентского типа, очень обижался, что редакторы не дают телефонные номера для эксклюзивного интервью тет-а-тет о половой жизни. Пресса умирает от счастья, если ей удастся побрызгать грязью на несчастного политика, чьим самым извращенным развлечением являются ласки ротвейлера, пока два-три специально приглашенных мальчика секут его розгами. Джони страстно верил, что такие дегенераты водятся повсеместно.

Мэлоди взвыла от удовольствия, когда губы Абандона прижались к ее щели. Ритм-гитарист чувствовал себя избранным от таких влажных поцелуев. Пока Джони вылизывал пизду проститутки, она нагнулась и расстегнула ему ширинку. Мэлоди взялась за основание набухшего мужского достоинства рок-звезды, коснулась языком головки. После семи хуевых трахов Траш радовалась, что наконец-то попался клиент, знающий толк в оральном сексе.

Мэлоди проехалась зубами по любовному мускулу Джони. Она своими глазами убедилась, что сплетни, распространяемые рок-н-ролльной прессой, имели под собой реальное основание. Необрезанную плоть Абандона покрывали шрамы. Траш вцепилась посильнее, и Джонни, перестав лизать пизду, завыл от наслаждения. Через минуту ритм-гитарист сделал выстрел. Рот Мэлоди наполнился спермой пополам с кровью.

— О, детка, — стонал Абандон, — ты лучше всех. Я приду к тебе еще не раз. Стану твоим самым преданным клиентом. На тебя не жаль тысячи фунтов. Мне не делали такой отличный минет с тех пор, как одна американская поклонница чуть не откусила мне хуй после того, как я сексуально надругался над ней гитарой.

Джони что-то буровил, а Мэлоди одевалась. Треп рок-звезды начал утомлять ее. У нее много дел. Надо завоевать весь мир и срубить кучу бабла на лондонских улицах. Сотни мужиков бродили по Пикадилли в надежде спустить недельный заработок на величайшую секс-сенсацию со времен Милли Миллингтон, чья «Приходи поиграть со мной» побила все рекорды по кассовым сборам во всей стране. Мэлоди почувствовала признательность Абандону, когда он поднялся и вместе с ней покинул комнату. В противоположность легендам, он был неплохо воспитан, что вполне успокоило Мэлоди, которой бы не хотелось выпихивать его со своей фабрики секса.

Джони растворился в толпах Сохо. Не успела Траш дойти до конца Руперт-стрит, как с двух сторон на нее наскочили мужик, вполне годящийся ей в отцы, и подросток. Оба желали заполучить Мэлоди и тянули ее в разные стороны. С помощью специального трюка, которому Клео научила Коллектив Проституток Сохо, Траш высвободилась.

— Я первый ее увидел! — орал сорокалетний дядька.

— Иди на хуй, дедуля! — грубил малый. — В очередь!

Дядька вздумал врезать тинэйджеру по зубам. Пацан отбил удар и догнал зверским с ноги по яйцам. Воздух со свистом покинул легкие хозяина. В долю секунды ублюдок сдулся, как проколотый шарик.

Мэлоди привела юнца в свою комнату и потребовала стольник. В том, что произошло потом, ничего такого утонченного не было. Да и незачем. Траш оголилась, упала на кровать. На нее залез пацан. Потер ей клитор, потек сок, и он запустил любовный мускул в тайную ложбину. Поддал жару. Мэлоди уже устала и вяло издала стон наслаждения. Пацан заволновался и через несколько секунд пальнул залп. Траш отпихнула мальца, поднялась и начала собираться. На сей раз не густо, зато быстро, охуительно быстро. Меньше трех минут.

Мэлоди заставила чувака встать и вытолкала на лестницу. Парень еще не отрезвел от ебли и, пока Траш не захлопнула входную дверь, не возбухал. Они стояли на площадке. Мэлоди приготовилась идти цеплять новых клиентов.

— Слышь, — предъявил малый, — по-моему, ты свое не отработала.

— Ты кончил! — отрезала Мэлоди.

Мальчик ударил в голову проститутки, но Траш пригнулась, и кулак повстречался со стеной. Молодой урод обезумел. Мэлоди решила утихомирить ублюдка приемами из кунг-фу, но не успела. По ступенькам мчался вышибала Джон. Он сграбастал подростка и спустил его с трех пролетов. Лишившийся сознания ребенок осел бесформенной кучей на коврике у двери. Увечья, причиненные ему падением, не помешали Джону попинать его еще. После этого прощального подарка вышибала выкинул злополучного клиента на улицу.

 

Глава восьмая

 

МОНИКА СУИНБОРН ПОЛАГАЛА, что ей повезло, что не удалось достать выпуск журнала «Пёзды» до ежемесячного собрания ассоциации «Женщины Против Насилия и Порнографии». Сестрам не понравился бы блеск в ее глазах во время просмотра этого вопиющего нарушения всех приличий. Журнал давал ниспосланную небом возможность очистить улицы от людской накипи, продающей собственную задницу по высоким ставкам. Моника ненавидела проституток, поскольку в большинстве своем это девушки из рабочего класса, возомнившие о себе невесть что. Суинборн закончила школу для богатеньких в Сассексе и, как девушка правильная, смотрела свысока на тех, кому не столь подфартило с образованием.

Моника полагала, что она родилась, чтобы править простолюдинами, которыми являются низшие классы. Адольф Гитлер отдал бы ей последние портянки в обмен на ее умение манипулировать людьми и ситуациями. ЖПНП — самое подходящее для нее место. В названии руководимой ею организации ставились рядом сексуальное насилие, которое, по идее, возмущает всех, и газетенки, на которые с удовольствием онанируют миллионы простых людей, кому не засрали мозги ханжеским элитным образованием.

В процессе кампании за равноправие ассоциация ЖПНП заимела странных союзников. Одним из них стало Общество Мониторинга Нравственности. Джон Рейвен Наттал, возглавлявший самопровозглашенный комитет пронырливых моралистов, впоследствии сблизился с Моникой, насколько это возможно между двумя социопатами. Наттал приносил пользу своими стойкими пристрастиями к воинствующему национализму. То есть приглашал компанию злобных фашистов, если сестрам требовалась дополнительная мускульная сила для уничтожения оппонентов. Суинборн нетерпеливо взглянула на часы. Она просила ДР зайти к ней, а он опаздывал на пять минут. Протикало еще три минуты. Дворецкий впустил Наттала в кабинет Моники.

— Добрый день, — прошипел ДР. В его устах приветствие прозвучало скорбной вестью.

— Присядь и выпей, — прогавкала Суинборн. Дружескому общению она предпочитала отдачу приказаний, и слова напоминали скорее угрозу, чем приглашение.

— «100 волынщиков», неразбавленный, — выплюнул фразу Наттал.

Дворецкий поставил стакан и бутылку на столик рядом со стулом ДР. Наттал налил себе приличную порцию и выпил ее одним глотком. Слуга принес для госпожи «СТ».

— Ты единственный, кого я знаю, кто пьет подобное говно, — издевательски заметила Моника, — так что можешь повторить, не стесняйся. Я заказала бутылку, когда пригласила тебя на наш тет-а-тет. Перед твоим следующим визитом я приготовлю новую.

— Что не так в «100 волынщиках»? — отбрыкнулся ДР. — Мне продают его со скидкой в баре, поскольку я покупаю много бутылок.

— Мне следовало догадаться, — заржала Суинборн, — что даже твои алкогольные предпочтения подвержены влиянию порочных и примитивных экономических интересов.

— Не туда заехала, — огрызнулся Наттал, — мои интересы совпадают с интересами белой расы!

— Ну, хватит, — сдалась Моника, — давай не будем ссориться. Я хочу попросить тебя оказать мне любезность. Но для начала — немного эротики.

— Можешь не объяснять, я и так все понял, — хихикнул ДР, — ты устраиваешь очередную акцию типа «Долой непристойность» и хочешь попросить моих друзей из Лиги Молодых Арийцев обеспечить силовую поддержку.

— Правильно, — подтвердила Суинборн.

— С делами, значит, разобрались, — изрек Наттал, — теперь секс.

— Семнадцатого числа, — втолковывала Моника ДР по дороге в спальню, — ребята собираются на Руперт-стрит в семь тридцать.

— Семнадцатого, в семь тридцать, — повторил ДР, снимая сапог.

Суинборн и Наттал всегда скрепляли сексом политические пакты. Случка была достаточно механичной. Моника сосала ДР хуй, пока он не вставал. Несколько раз она умоляла его лечь на нее, но Наттал упорно отказывался выполнять отвратительный, по его мнению, акт. Вялотекущая природа их сексуальных взаимоотношений устраивала обоих социопатов. Она укрепляла их взаимоотчужденность, позволяя наслаждаться в должной степени враждебной связью.

Не успев раздеться, Наттал достал из шкафа книгу Э. Дугласа Фосетта «Анархист Хартманн». Всякий раз, пока Суинборн глотала его хуй, он прочитывал пассаж из произведения. Если он увлекался повествованием, он мог кончить в рот Монике даже не вставшим членом. Тогда эта сука впадала в печаль, что весьма радовало Наттала. ДР дошел до эпизода, когда рассказчик поднимается на борт самолета анархистов «Атилла», парящем над Вестминстером. Суинборн начала обсасывать член, а ДР отыскал страницу, где он остановился в прошлый раз:

«Огромная толпа собралась на какую-то крупномасштабную рабочую демонстрацию, яблоку негде упасть; окна и крыши ожили. Машины всех видов, какие есть на свете, подъезжали рядами, вызывая на себя гнев взбудораженной толпы».

Моника понимала психологию момента. Надо поторапливаться. Либо через несколько минут она вызовет у ДР эрекцию, либо он углубится в текст, и с оскорбительным пренебрежением его вялый отросток спустит залп чистой генетики в ее злоебучую пасть. Суинборн мечтала о любовном мускуле, проскальзывающем в ее сочную пизду, жаждала видеть, как Наттал корчится в экстазе, выстреливая молочного цвета жидкостью. День клонился к закату, когда она заметила, как чуть вздрогнула броня правого идеолога от всплеска наслаждения. Всё, что Моника услышала за это время, были лишь дурацкие смешки социопата, пока он бегал глазами по страницам тухлого романа о грядущей войне:

«Пространство между нами сотрясали крики «Ура!», где-то далеко на набережной гулко громыхали аплодисменты.

Какой-то человек отошел от своей пушки и произнес, указывая на толпу на Вестминстер-Бридж:

— Этот мост десять лет назад взорвали Хартманн и Шварц. И похоже, что этот сброд доволен, не так ли?

Я отвернулся от отвращения. Что за насмешка! Чернь думала, что приветствует человека, совершившего нечто, доселе невиданное, она чествовала бессердечного разрушителя! Грозный капитан, идущие на смерть приветствуют тебя. Но время пришло — башня с часами была всего в двадцати ярдах от нас».

ДР редко позволял себе роскошь чтения художественной литературы. Это было индульгенцией. Его фотографическая память позволяла ему отложить книгу на пару месяцев, а потом вернуться к ней, помня каждое прочитанное слово. Ему очень нравился роман Фосетта, а по ходу приближения кульминации сюжета, он все с большей легкостью кончал в рот Моники из неэрегированного члена.

«Вдруг зловеще взвыла сирена. Это был сигнал. Четыре огнемета одновременно изрыгнули пламя. Треск еще не утих, когда кровавый флаг взметнулся на хвостовой части. Толпа радостно завопила, как ей и положено, маневр выглядел романтично. На широком трепещущем полотнище флага горели три страшных слова — они проясняли причину этого кошмара —

АНАРХИСТ ХАРТМАНН ВЕРНУЛСЯ».

Наттал почти забыл о сосущей у него Суинборн. Его поразила мысль, что вдруг проза Фосетта повлияла на идеи сумасшедшего кельта Кевина Лльюэллина Каллана. ДР никогда в глаза не видел трактата «Маркс, Христос и Сатана объединяются в общей борьбе», зато читал все ужасные истории о том, что книга запутывает яснейшие умы. Творение ЭДФ оказывала такой же эффект на Наттала. Продвигаясь по книге, ДР поймал себя на том, что ему доставляют радость зловещие описания разрушенного Лондона:

«Не забыть тот ужас. Восторженные крики мгновенно стихли и на смену им пришли рев и проклятия разъяренной толпы. Даже зрители на крышах показывали «Атилле» кулак.

— Эй, вы, сброд! — заорал кто-то из команды. — Не надорвитесь!

Лишь слова слетели с губ, как «Атилла» рванул вперед. Да так резко, что мне пришлось схватиться за поручень, чтоб устоять на ногах. Цель маневра была ясна. Поскольку нас узнали, необходимо набрать высоту и приступить к активным действиям. После нескольких великолепных поворотов «Атилла» взл<







ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.