Жизненный путь и основные работы

ПО Э. ФРОММУ, культурное, собственно человече­ское начинается там, где кончается природное, и оно коренится в специ­фике человеческого существования, в отношениях человека к миру и обществу, культуре в целом. Двойственность человека как природного и надприродного существа определяет основную историческую дихото­мию*: вместе со стремлением человека как мыслящего существа к сво­боде и независимости в нем живет потребность к безопасности (бегство от свободы), удовлетворение которой принимает в истории различные формы. Связующим звеном между индивидом и культурой служит со­циальный характер. Господствующим типом такого характера обуслов­ливается своеобразие культуры. В формировании социального характе­ра Э. Фромм значительную роль отводит страху, который вытесняет в бессознательное черты, несовместимые с культурными нормами данно­го общества.

Э. Фромм полагает, что человек как биологическое существо боит­ся смерти, а как культурное — одиночества. Исторические формы социального характера Э. Фромм связывает с типами отчуждения. Понятие отчуждение имеет важное значение при анализе конкретных типов социального характера в европейской культуре раннего капита­лизма и более поздних эпох. Э. Фромм выделяет накопительский тип, сочетающий в себе скупость, упорство и педантизм; эксплуататор­ский тип, реализующий себя лишь через разрушение объекта своих отношений, и пассивный тип, характеризующий индивидов на проти­воположном общественном полюсе развития. Самым же главным в из­менении культуры новой эпохи (капитализм) Э. Фромм считает изме­нения психологического отношения людей к миру, основной смысл которых — отчуждение.

В процессе культурных изменений, происходивших в Европе в XV — XVI вв. и несколько позднее, человек стал более независим и свободен, "но при этом он освобождается от связей, давших ему чувство уверенности и принадлежности к какой-то общности. Он уже не может прожить всю жизнь в тесном мирке, центром которого был он сам: мир стал безграничным и угрожающим... Его отношения с собратьями, в каждом из которых он видит возможного конкурента, приобрели харак­тер отчужденности и враждебности; он свободен — это значит он оди­нок, изолирован, ему угрожают со всех сторон... Рай утрачен навсегда; индивид стоит один, лицом к лицу со всем миром, безграничным и угро­жающим. Новая свобода неизбежно вызывает ощущение неуверенности и бессилия, сомнения,, одиночества и тревоги"¹.

С развитием рыночных отношений чувства изоляции и беспомощ­ности лишь усиливаются. "Конкретные связи одного индивида с дру­гим, — пишет Э. Фромм, — утратили ясный человеческий смысл, приобрели характер манипуляций, где человек рассматривается как средство. Во всех общественных и личных отношениях господствует закон рынка... Человек продает не только товары, он продает самого себя и ощущает себя товаром"².

Современную индустриальную культуру второй половины XX в. Э. Фромм считал обществом тотального отчуждения, породившим ры­ночный тип социального характера, который лишен внутренней ориен­тации. Ему присущи ложные эмоции, идолизация, искаженное чувство любви и богатый набор невротических патологий, связанных с бессмыс­ленным, органическим (бездуховным) существованием.

«Люди с рыночным характером не умеют ни любить, ни ненавидеть. Эти "старомодные" эмоции не соответствуют структуре характера, функ­ционирующего почти целиком на рассудочном уровне и избегающего любых чувств, как положительных, так и отрицательных, потому что они служат помехой для достижения основной цели рыночного характе­ра — продажи и обмена, — а точнее, для функционирования в соответ­ствии с логикой "мегамашины", частью которой они являются. Они не задаются никакими вопросами, кроме одного — насколько хорошо они функционируют, — а судить об этом позволяет степень их продвиже­ния по бюрократической лестнице»³.

"Здоровое" общество, гуманистически ориентированная, а не репрес­сивная культура должны удовлетворять экзистенциальным потребно­стям человека. К ним в первую очередь относится бескорыстная любвь (как идеальная форма общения) в качестве единственного разумного ответа на все вопросы человеческого существования. Любовь — это спе­цифическое миропонимание в области мышления. В деятельном аспекте она выражается в виде творчества и самореализации, в чувственном плане — ощущения единства с другим человеком и природой. За эталон чувственной любви Э. Фромм берет отношения, возникающие между родителями и детьми, бескорыстную привязанность.

Еще одна экзистенциальная потребность человека — потребность в творчестве как глубинное свойство человеческой природы, активная способность к преобразованию мира, создание мира духовных ценностей. Важной является и потребность человека в глубоких корнях. Она может быть реализована в форме родительской любви, а также ощуще­ния принадлежности к роду культуры.

Существенным аспектом жизнедеятельности людей является стрем­ление к уподоблению, идентификации, поиску объекта почитания. Э. Фромм неоднократно использовал в своих работах образ индивида, "заброшенного" в мир, теряющегося в "одинокой толпе" и нуждающе­гося в ценностной ориентации для того, чтобы понять самого себя. По­требностью человека является также стремление познать смысл окру­жающей действительности, своего места в мире.

Реализация этих экзистенциальных потребностей—способностей воз­можна в новом типе культуры, достигаемом путем трансформации «" — бюрократически управляемого индустриализма", в котором "мак­симум производства и потребления является самоцелью... в гумани­стический индустриализм, при котором социальное устройство подчи­нено целям полного развития человека и всех его способностей. В том числе способностей любить и мыслить»⁴.

В качестве идеальной модели, первичного организационного уровня культуры Э. Фромм предлагает "коммунитарные общности" людей, которые знают друг друга, т. е. не анонимное общество, свойственное современной культуре, а общность знакомых друг с другом людей (яв­ление, характерное для традиционной культуры).

Для выделения различных типов обществ Э. Фромм обращается к исследованиям культур М. Мид, Р. Бенедикт, Дж. Мёрдока. На осно­вании конструктивности—деструктивное™ (миролюбия-агрессивности) он выделял три типа культур. По существу, это три модели возможной организации жизни людей, их культуры. Первый тип, или система А — жизнеутверждающие общества. В этой системе все идеалы, обычаи и нравы направлены на сохранение и развитие жизни во всех сферах об­щества. Враждебность, насилие, жестокость проявляются редко, ре­прессивные институты почти отсутствуют. Телесные наказания детей не практикуются, дети воспитываются в духе дружелюбия и кооперации. Отношение к сексу положительное и спокойное. Основная идея этого типа общности — коллективизм. Почти не обнаруживаются в открытой форме зависть, тщеславие и жадность. Мужчины и женщины обладают равными правами. В личной собственности находятся только предметы индивидуального обихода. В межличностных отношениях преобладает надежность, доверие, обязательность. В целом в этой культуре преобла­дает настроение комфортности, очень редки депрессии.

Второй тип, или система В, недеструктивное, но все же агрессивное общество. Здесь уже нет дружелюбия, характерного для обществ А. Явной чертой его является индивидуализм. Оно пронизано мужской агрессивностью, однако не отличается чрезмерной враждебностью.

И наконец, система С, деструктивные общества. Они агрессивны, жестоки, обладают разрушительными наклонностями как внутри, так и вне этнокультурных общностей. В них царят враждебность и страх, подозрительность; широко распространены коварство и предательство. Большую роль в них играют соперничество и частная собственность⁵.

Естественно, что Э. Фромму близок первый тип культур (аполло-новский, по терминологии Р. Бенедикт). Ученый даже слишком прямо­линейно (что ему не свойственно) соединял принцип частной собствен­ности (идол современной культуры) с наиболее отрицательным, можно сказать отвратительным, типом культуры.

Гуманистическая ориентация Э. Фромма наиболее всесторонне рас­крылась при исследовании религии как важнейшей стороны духовной культуры человечества. Несмотря на то что с опубликования основного в этой области труда "Психоанализ и религия" (1950) прошло много лет, он не утратил свою актуальность и сегодня.