Культура советского периода: новая идеологическая парадигма

После высылки из советской России в 1922 году ведущих отечественных философов немарксистского направления (С.Н. Булгакова, И.А. Ильина и других, упомянутых ранее), закончился уникальный период «серебряного века» русской культуры и началась «эпоха» административного вмешательства партии в сферу духовной жизни. Писатели, оставшиеся в России и принявшие новую власть, должны были принять и новую идеологическую доктрину – «социалистический реализм», родоначальником которой стал Максим Горький. В уставе Союза советских писателей, созданном в 1934 году, формулировались основные принципы нового метода и, в частности, указывалось, что социалистический реализм «требует от художника правдивого, исторически конкретного изображения действительности в ее революционном развитии, которое должно сочетаться с задачей идейной переделки и воспитания трудящихся в духе социализма». Справедливости ради надо сказать, что сам М. Горький, ставший председателем вновь созданного Союза писателей, в отличие от многих, Постановления этой организации не одобрял и никогда на него не ссылался, видя в его редакции грубое административное вмешательство в дела литературы.

Отметим, что создание нового художественного метода в историческом и социально-культурном контексте революционных преобразований в стране представляется вполне логичным. Но драматизм события состоит в другом: принципы этого метода, как пишет И.Н. Голомшток, «вызревали где-то в верхах советского партийного аппарата, доводились до сведения избранной части творческой интеллигенции на закрытых встречах, собраниях, инструктажах, а затем рассчитанными дозами спускались в печать». Впервые термин «социалистический реализм» появился 25 мая 1932 года на страницах «Литературной газеты», а несколько месяцев спустя принципы его были предложены в качестве основополагающих для всего советского искусства на таинственной встрече Сталина с советскими писателями на квартире у Горького, состоявшейся 26 октября 1932 года. Встреча эта тоже (как и аналогичные перфомансы Гитлера) была окружена атмосферой мрачной символики во вкусе ее главного организатора. На этой встрече были заложены основы будущей организации писателей.

Первый всесоюзный съезд советских писателей (проходил в Москве с 17 по 31 августа 1934 года) стал той трибуной, с которой был провозглашен социалистический реализм как метод, который вскоре стал универсальным для всей советской культуры. Выступая перед представителями культурной интеллигенции, А.А. Жданов заявил: «Товарищ Сталин назвал вас инженерами человеческих душ. Какие обязанности накладывает на вас это звание. Это, во-первых, знать жизнь, чтобы уметь ее правдиво изобразить в художественных произведениях, изобразить не схоластически, не мертво, не просто как “объективную реальность”, а изобразить действительность в ее революционном развитии. При этом правдивость и историческая конкретность художественного изображения должна сочетаться с задачей идейной переделки и воспитания трудящихся в духе соцреализма».

Литературе и искусству отводилась фактически подчиненная роль как инструмента марксистско-ленинского воспитания, и только. Как можно видеть, такая постановка вопроса была весьма далека от предпосылок, на основе которых вопросы литературы обсуждались десятью годами раньше, в разгар НЭПа (новой экономической политики).

На съезде были продемонстрированы два принципа будущего тоталитаризма в культуре: культ вождя и единодушное одобрение всех решений. Принципы соцреализма оказались вне обсуждения. Все решения съезда были заранее написаны, и делегатам предоставлялось право проголосовать за них. Ни один из 600 делегатов не проголосовал «против». Все ораторы, в основном, говорили о великой роли Сталина во всех сферах жизни страны (его величали “архитектором” и “кормчим”) и в том числе в литературе и искусстве. В итоге на съезде была сформулирована художественная идеология, а не художественный метод. Всю предшествующую художественную деятельность человечества посчитали предысторией к культуре «нового типа», «культуре высшего этапа», то есть социалистического. В основу важнейшего критерия художественной деятельности - принципа гуманизма - по предложению Горького включили «любовь – ненависть»: любовь к народу, партии, Сталину и ненависть к врагам родины. Такой гуманизм был назван “социалистическим гуманизмом”. Из данного понимания гуманизма логически следовал принцип партийности искусства и его обратная сторона - принцип классового подхода ко всем явлениям общественной жизни.

Очевидно, что социалистический реализм, имеющий свои художественные достижения и оказавший определенное влияние на литературу ХХ века, все же является течением гораздо более узким, чем вообще реализм ХХ столетия. Отражавшая идейные настроения советского общества литература, руководствуясь лозунгом Сталина об усилении классовой борьбы в ходе строительства социализма, все более втягивалась в поиски «врагов». А.Терц (А.Синявский) в статье «Что такое социалистический реализм» (1957) определил суть его так: «Теологическая специфика марксистского образа мысли толкает к тому, чтобы все без исключения понятия и предметы подвести к Цели, соотнести с Целью, определить через Цель. Произведения социалистического реализма весьма разнообразны по стилю и содержанию. Но в каждом из них присутствует понятие цели в прямом или косвенном значении, в открытом или завуалированном выражении. Это либо панегирик коммунизму и всему, что с ним связано, либо сатира на его многочисленных врагов».

Действительно, характерной особенностью литературы социалистического реализма – социально-педагогической, по определению Горького, является ее ярко выраженное сращение с идеологией, а также то, что эта литература фактически была особой разновидностью массовой культуры, во всяком случае, выполняла ее функции. Это были функции агитационно - социалистические.

Ярко выраженная агитационность литературы соцреализма проявлялась в заметной заданности сюжета, композиции, часто альтернативной (свои/враги), в явной заботе автора о доступности его художественной проповеди, то есть некоторой прагматичности. Принцип идеализации реальности, лежащий в основе “метода”, был главной установкой Сталина. Литература должна была поднимать дух людей, создавать атмосферу ожидания “счастливой жизни”. Сама по себе устремленность писателя соцреализма “к звездам” - к идеальному образцу, которому уподобляется действительность - не порок, она могла бы нормально восприниматься в ряду альтернативных принципов изображения человека, но превращенная в непререкаемую догму, стала тормозом искусства.

Однако в литературе этих лет звучали и другие голоса - раздумья о жизни и предвиденье ее будущих сложностей и потрясений - в поэзии Александра Твардовского и Константина Симонова, в прозе Андрея Платонова и т.д. Большую роль в литературе тех лет играло обращение к прошлому и его горьким урокам (исторические романы Алексея Толстого).

Таким образом, съезд пробудил у поэтов и писателей немало надежд. Многие восприняли его как момент противопоставления нового социалистического гуманизма, встающего из крови и праха только что отгремевших сражений, звериному лику фашизма, который наступал в Европе. В голосах депутатов звучали разные интонации, порой не лишенные критических акцентов. Делегаты радовались тому, что благодаря преобразованию общества множились ряды новых читателей.

Совершенно новыми методами в культуре стали коллективные поездки писателей, художников и музыкантов на стройки, в республики, что придавало характер «кампании» сугубо индивидуальному творчеству поэта, композитора или живописца.

К. Симонов в своей книге “Глазами человека моего поколения” вспоминает: «И строительство Беломорканала и строительство канала Москва-Волга, начавшееся сразу же после окончания первого строительства, были тогда в общем и в моем тоже восприятии не только строительством, но и гуманной школой перековки людей из плохих в хороших, из уголовников в строителей пятилеток. И через газетные статьи, и через ту книгу, которую создали писатели после большой коллективной поездки в 33-м году по только что построенному каналу, проходила главным образом как раз эта тема – перековки уголовников. Все это подавалось как нечто – в масштабах общества – весьма оптимистическое, как сдвиги в сознании людей, как возможность забвения прошлого, перехода на новые пути. …Звучит наивно, но так оно и было».

Одновременно усиливался контроль над творческой деятельностью всего Союза и отдельных его членов. Возрастала роль цензора и редактора во всех областях культуры. Многие крупнейшие явления русской литературы оставались скрытыми от народа, в том числе романы Михаила Булгакова и Василия Гроссмана, произведения писателей зарубежья - Ивана Бунина,
В. Ходасевича, и творчество репрессированных писателей - Николая Гумилева, Осипа Мандельштама. Еще в начале 1930-х годов Сталин назвал пьесу М. Булгакова «Бег» антисоветским явлением, попыткой «оправдать или полуоправдать белогвардейское дело», грубые и оскорбительные отзывы Сталин позволил себе и в адрес такого, казалось бы, тесно связанного с партией и всей истории революции и гражданской войны поэта, как Демьян Бедный. Однажды в 1930-1931 годах Сталин назвал его «перетрусившим интеллигентом», который плохо знает большевиков, и этого оказалось достаточно, чтобы перед Д. Бедным закрылись двери большинства редакций и издательств.

Следует признать, что в описываемый период наступает расцвет советской детской литературы. Этому в немалой степени способствовало то, что именно в детскую литературу ушли многие художники и писатели, чье творчество «не вписывалось» в жесткие рамки социалистического реализма. Детская литература рассказывала об общечеловеческих ценностях: о доброте и благородстве, о честности и милосердии, о семейных радостях. Несколько поколений советских людей выросло на книгах К.И. Чуковского,
С.Я. Маршака, А.П. Гайдара, С.В. Михалкова, А.Л. Барто, В.А. Каверина, Л.А. Кассиля, В.П. Катаева.

Одной из главных задач советского искусства стало создание образа положительного героя, активного преобразователя жизни, беззаветно преданного «партии и государству, на которого должны были равняться все советские люди, особенно молодежь». Отличительной чертой советского искусства стал социальный оптимизм. Им пронизаны романы
М.А. Шолохова, Л. Леонова, В. Катаева, Н. Островского, фильма «Чапаев», С. и Г. Васильевых, «Земля» А. Довженко, «Депутат Балтики»
И. Хейфица и А. Зархи, «Комсомольск» С. Герасимова, трилогии о Максиме Г. Козинцева и другие. Наиболее талантливые произведения тех лет отразили сохранившуюся инерцию революционного подъема, романтическое восприятие событий революции и гражданской войны, энтузиазм созидателей нового общества, искренне веривших в возможность осуществления своей мечты.

Главным критерием оценки произведений культуры в 30-е годы являлось их соответствие официальной идеологии. С деятелями культуры, произведения которых не соответствовали жестким требованиям «социалистического реализма», велась непримиримая борьба. Так, во второй половине 30-х годов была проведена кампания за преодоление в искусстве «формализма» и «натурализма». В формализме обвинялись композитор Дмитрий Шостакович, кинорежиссер Сергей Эйзенштейн, поэт Николай Заболоцкий, писатели Юрий Олеша, и Исаак Бабель. Оскорбительных обвинений «удостоились» художники А. Лентулов, Д. Штернберг:
они были названы «пачкунами со злостными намерениями».
Важнейшей особенностью советской культуры стал жесткий контроль над ней со стороны партии и государства. Уже в 20-е годы были национализированы учреждения культуры, начала складываться система управления ею, которая просуществовала вплоть до 90-х годов. В 1922-1923 годах были созданы ГЛАВЛИТ и ГЛАВРЕПЕРТКОМ, которые следили за соблюдением цензурных требований в прессе и за репертуаром театров и кинотеатров. Стоит сразу сказать о том, что в «великом и могущем русском языке», по известному поэтическому высказыванию, появились и новые слова – невероятные неологизмы-аббревиатуры, искажающие
родную речь и придававшие ей порой устрашающий характер.
Главрепертком – это Главный репертуарный комитет, позднее - Главный комитет по контролю за зрелищами и репертуаром. Он был образован в системе Наркомпроса РСФСР постановлением от 9 феврраля 1923года. В функции Главреперткома входило: рассмотрение всех драматических, музыкальных и кинематографических произведений, предназначенных к публичному исполнению, составление и опубликование списков разрешённых и запрещённых произведений, контроль за соблюдением установленных правил. Эта организация вела также работу с драматургами, кинематографическими и театральными организациями, устраивала обсуждения пьес, спектаклей, кинофильмов. В 1928 году Главрепертком вошёл в состав Главискусства, а в 1933 - был выделен в самостоятельное Управление. Главлит — главное управление по делам литературы и издательств, орган Наркомпроса (Народного комитета просвещения), создан декретом СНК (Совет народных комиссаров) от 6 июня 1922 года. Организация «стояла на страже» политических, идеологических, военно-экономических и культурных интересов страны Советов и соответственно этому осуществляла предварительный и последующий контроль над издательской деятельностью в целом, за исключением хозяйственных вопросов, финансовых и торговых. Именно Главлит выдавал разрешения на открытие издательств и утверждал их руководящий аппарат, учитывая в каждом отдельном случае ту культурную роль, которую издательство намеревалось выполнять, его реальные силы и возможности. Соответственно этому определялся объем и характер его деятельности, придавая ему типизированный вид.
По отношению к культурному наследию был провозглашен принцип переосмысления, переоценки духовного наследия прошлого под углом зрения классовых интересов пролетариата. Всю культуру разделили на прогрессивную и реакционную, которую можно было и нужно было отбросить. В результате для целого ряда поколений советских людей литература, искусство, философия начала ХХ века остались неизвестными.
Идеологическая концепция литературного развития соответствовала тоталитарности политического режима. Социалистический реализм вскоре был объявлен «высшим этапом в художественном развитии человечества». Партийная элита во главе со Сталиным стремилась выдвинуть на руководящие литературные посты писателей-коммунистов. При этом с 1934 года характер жизни и культуры заметно изменился. Страну морально готовили к большой “последней” войне - агрессивной и победоносной.
Тем временем велись локальные войны: на Дальнем Востоке отбиты нападения Японии на озере Хасан и в Монголии, на западе присоединены Балтийские страны, Молдавия, восточные области Польши, где проживало много украинцев и белорусов; шла кровопролитная, неудачная война с Финляндией. В период 1934 - 1940 годов был запущен на полную мощность аппарат репрессий, бурно проходили процессы бывших соратников Сталина, объявленных «врагами народа» и агентами иностранных разведок. Среди этих людей – крупные хозяйственники, некогда спасшие Россию от голода и разрухи, верхушка военного командования, лучше, чем Сталин, представлявшая себе будущую войну.

Миллионы арестованных людей заполняют трудовые лагеря ГУЛАГа, они завершают грандиозные стойки электростанций, каналов, военных заводов. Одновременно идет мощная идеологическая обработка народных масс, живущих на грани нищеты, и главную роль в этой обработке играет культура. С 1933 по 1939 годы шла активная антифашистская пропаганда, но в 1939 году, после заключения пакта, пропагандистская риторика кардинально изменилась, и вчерашние враги стали «нашими»: о них уже не позволялось писать плохо.

С середины 30-х годов официальная пропаганда стала проповедовать «новую мораль», сущностью которой стало утверждение «строгости нравов» и жёсткое дисциплинирование людей, прежде всего молодёжи. В данный период вновь вспомнили о традиционных российских ценностях: патриотизме, крепкой семье, заботе о подрастающем и старшем поколениях. Возрождался русский национализм, пропагандировалась русская история и культура. Отмечая, что подобная мораль характерна для тоталитарных режимов, Троцкий писал, что «многие педагогические афоризмы и прописи последнего времени могли бы казаться списанными у Геббельса, если б сам он не списал их в значительной мере у сотрудников Сталина».
Произведения традиционного реализма, если они не содержали видимых отступлений от принятой идеологии, «приписывали» к соцреализму (А.М. Горького, А.H. Толстого, Н.А. Островского, М.В. Исаковского, Б.Л. Горбатова, Д. Бедного, А.Е. Корнейчука, Н.Ф. Погодина и других), а не реалистические - даже романтическую прозу А. Грина, К. Паустовского - рассматривали как явление второстепенное, не достойное занимать место в истории литературы. Создавались условия для лицемерия, конформизма, стремления некоторых художников «вписаться» в необходимый идеологический стандарт. Такая атмосфера способствовала конъюнктурности, снижению уровня художественности произведений, поскольку поощрялось умение деятелей культуры быстро откликнуться на очередной партийный документ.

Вспоминая 1935 год, Илья Эренбург писал: «На собраниях театральных работников поносили Таирова и Мейерхольда … Литературные критики вначале обличали Пастернака, Заболоцкого, Асеева, Кирсанова, Олешу, но, как говорят французы, аппетит приходит во время еды, и вскоре в “формалистических вывертах” оказались виновными Катаев, Федин, Леонов, Вс. Иванов, Лидин, Эренбург. Наконец, дошли до Тихонова, Бабеля, до Кукрыниксов. …Киноработники взялись за Довженко и Эйзенштейна …». Многие деятели литературы были репрессированы.

«Врагами народа» и троцкистами были объявлены Б.А. Пильняк
(с которым у Сталина были давние счеты) и молодая писательница Галина Серебрякова. Была арестована и около двух лет томилась в тюрьме Ольга Берггольц, которую обвиняли в двурушничестве и «троцкистско-авербаховском уклоне». По вымышленным обвинениям были расстреляны такие известные русские поэты, как Николай Клюев, Петр Орешин, Сергей Клычков, Василий Наседкин, Иван Приблудный.

Крупные потери понесла и молодая литература. К. Симонов вспоминал: «Среди молодых, начинающих литераторов, к которым примыкала и среда Литературного института, были аресты, из них несколько запомнившихся, в особенности арест Смелякова, которого я чуть-чуть знал, больше через Долматовского, чем напрямую. Было арестовано и несколько студентов в нашем Литературном институте».

Находясь в тюрьме, продолжал писать стихи Бруно Ясенский; одно из них ему удалось передать друзьям.

Отчизна «заметила ошибку свою» слишком поздно. Все перечисленные выше и многие другие писатели были реабилитированы только через 18 лет после того, как Б. Ясенский написал это стихотворение. При этом даже архивы почти всех арестованных литераторов были изъяты после ареста и уничтожены после вынесения приговора.

И все же, какой была советская литература в этот непростой, даже трагический период своего развития? С одной стороны - полное господство официальной пропаганды, сталинской идеологии. Слова о подъеме страны, о единстве, о поддержке народом всех партийных начинаний и указаний, постоянные единодушные голосования, на которых смешивали с грязью известных, уважаемых людей. Общество (в том числе и деятели литературы) задавлено, задушено. А с другой стороны, на другом полюсе, но в том же самом мире - живые, думающие, все понимающие люди. Духовная жизнь проявляла себя и в скорбные для русской культуры времена.

Говоря о такой двойственности литературной жизни второй половины 30- годов, можно, конечно, сослаться на Николая Бердяева, который говорил о противоречивости и антиномичности России, о творчестве русского духа, двоящемся, как и русское бытие.

Таким образом, период с 1932-го по 1934-ый в СССР явился решающим поворотом в сторону тоталитарной культуры:

1. Был окончательно сформирован аппарат управления искусством и контроля над ним.

2. Обрела окончательное определение догма тоталитарного искусства - социалистический реализм.

3. Была объявлена война на уничтожение всем художественным стилям, формам, тенденциям, отличающимся от официальной догмы.

4. В художественную жизнь вошли и полностью определили её три специфических феномена и главные признаки тоталитаризма: организация, идеология и террор.

Формирование художественной идеологии привело к необходимости для писателей, поэтов, драматургов изображать только позитивные, вселяющие оптимизм примеры жизни советского общества. Изображение негативного, отрицательного опыта могло существовать только как образ идеологического врага. В основе «социалистического реализма» лежал принцип идеализации реальности, а также еще два принципа тоталитарного искусства: культ вождя и единодушное одобрение всех решений. В основу важнейшего критерия художественной деятельности - принципа гуманизма включили: любовь к народу, партии, Сталину и ненависть к врагам родины. Такой гуманизм был назван «социалистическим гуманизмом». Из такого понимания гуманизма логически следовал принцип партийности искусства и его обратная сторона - принцип классового подхода ко всем явлениям общественной жизни.

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: