Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







ТРАЙБАЛИЗМ КАК ПЕРЕЖИТОЧНОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ





Трайбализм, трибализм, трайбализация (Tribalism) характеризуют воспро­изводство в современных условиях примитивной формы социальных отно­шений, присущих родоплеменному строю. В 1990-е гг. некоторые черты трай­бализма — попытки возродить отдельные атрибуты родоплеменного устрой­ства — наблюдались в Башкортостане.

В зарубежной и отечественной социологической литературе данное по­нятие, как это ни удивительно, наполняется совершенно разным смыслом. В одном случае его трактуют как дробление крупномасштабного общества с его анонимностью и отчуждением на небольшие сообщества-племена, куда современные горожане устремляются в поисках потерянной идентичности и близости отношений. Отчасти трайбализм совпадает с другим явлением — распадением господствующей культуры на множество субкультур и субгрупп: этнических, профессиональных, расовых, религиозных. Поэтому его трак­туют еще и как приверженность локальным, чаще всего этническим ценно­стям в противовес общечеловеческим.

ТРАЙБАЛИЗМ (англ. tribalism от лат. tribus — племя) — культурно-бытовая, культовая и общественно-политическая племенная обо­собленность, которая встречается в тех странах, где сосуществу­ют племенной строй и европейские политические институты — ар­мия, чиновничество, одна или несколько партий, парламент и др.

Было время, когда США именовали плавильным котлом: иностранцы, мигрировавшие сюда в XIX и в первой половине XX в., растворялись в еди­ной общности, приобретая новое, наднациональное качество. Позже пла­вильный котел переименовали в тарелку с салатом, означавшую, что иммиг­ранты уже не растворяются без остатка в новой исторической общности — американском народе, но сохраняют культурную самобытность, образуя зам­кнутые диаспоры, которые к тому же требуют административно-правовой автономии12.

Новому поколению не нравятся обе модели: первая делает людей одина­ковыми, а вторая — враждебными друг другу. Его представители заявляют, что проблема современной Америки иная: как сделать людей непохожими, но не враждебными друг другу, как сохранить сходство, не потеряв индиви-дуальных разл ичий. Новая модель общества напоминает скорее некий фрукт, например яблоко или киви, в котором твердые семечки, олицетворяющие культурную самобытность многочисленных этносов в США, окружены мяг-

Tribalism in the U.S. — www.cornerstone.edu/Offices.nsf/.

кой и нежной мякотью — обществом, которое настолько демократично и гиб­ко, что позволяет жить в гармонии самым разным индивидам и группам.

Другое значение, которое придается термину «трайбализм» за рубежом, носит скорее политический оттенок. Трайбализм помимо культурной само­идентификации предполагает так называемый парад суверенитетов и пони­мается как одно из проявлений межплеменной вражды.

Через эту стадию прошли, в частности, СССР и Югославия, где крупные этнические области потребовали политической независимости и преобразо­вались в самостоятельные государства. Отстаивание или настаивание на пер­венстве религиозных, этнических или расовых интересов вопреки общим интересам страны и общества также называется трайбализмом. Он ведет не просто к сегментации общества, как в случае с культурным трайбализмом, а к фрагментации государства, выделению автономных частей и его возмож­ному распаду. Такой трайбализм рассматривается в США как потенциаль-ная угроза национальной безопасности.

В теории государства и права трайбализм обозначает племенную разоб­щенность в странах тропической Африки, Океании и некоторых других ре­гионов мира. Практика трайбализма заключается в покровительстве едино­племенникам в государственном аппарате, предоставлении привилегий вы­ходцам из одной этнической группы при подборе и расстановке кадров в органах власти и, соответственно, дискриминации представителей иных эт­нических групп. В конце 1970-х — начале 1980-х гг. почти все первые руко­водители республиканских партийных, советских, профсоюзных, комсо­мольских органов Киргизии были представителями одного племени, урожен­цами трех разных областей. В те годы растратившие огромные суммы государственных средств торговые работники, потерявшие сотни голов скота из колхозно-совхозных стад животноводы возмещали растрату за счет род­ственников в верхах и не несли уголовного наказания. В ходе недавних пре­зидентских выборов в Кыргызстане члены всех политических партий юга республики, казалось бы, с диамет­рально противоположными взглядами на время отбросили политические и идеологические противоречия, почти единогласно (как в прежние времена) проголосовали за лидера коммунистов земляка-сородича А. Масалиева13. Трайбализм фактически сводит на нет принцип равноправия граждан и провоцирует гражданские войны (например, в Руанде, Сомали, Либерии). Недавние кровавые столкновения на религиозной почве в Нигерии, Занзи­баре, Кот-д' Ивуаре, Кении и в некоторых других странах Черного конти­нента усугубляются трайбализмом и племенной рознью — «застарелой и об­щей болезнью» этого континента14.

Трайбализм — одна из острых проблем внутриполитического развития большинства африканских стран. Дело в том, что огромная часть населения

11 Джунушсииев Д., Плоских В. Трайбализм и проблемы развития Кыргызстана. — http://www.ca-c.org/

journal/cac09_2000/17.Dzhunu.shtml. 14 Тарутин И. Религиозные конфликты раздирают Африку// Независимая газета. 2001. 23 февр.

и по сей день живет в условиях, когда в той или иной степени продолжают существовать племенная организация общества и племенная структура на­селения. По некоторым оценкам, в Тропической Африке проживают свыше 3 тыс. различных племен, каждое из которых говорит на своем языке. Не учи­тывать племенные отношения в экономической, социальной и политичес­кой сфере общества невозможно. Формирование политических партий в Тропической Африке чаше всего происходит на племенной основе, ибо они отражают интересы в первую очередь племенной верхушки. На родственной основе создаются мелкие компании и семейный бизнес, возникают мастер­ские, лавочки, транспортные фирмы и даже небольшие банки. Впрочем, крупные промышленные компании и финансовые холдинги уже выходят за границы родственнических отношений. В такой обстановке политическая жизнь часто сводится к столкновениям на почве межплеменной розни. Не случайно в ряде стран, например в Кении, при формировании правитель­ства всегда учитывается необходимость сохранения «племенного равновесия» между его министрами.

Трайбализм, неразрывно связанный с политической и экономической замкнутостью и местническими интересами, объективно тормозит образо­вание общетерриториальных партий. Многие африканские политики счита­ют, что многопартийная система в условиях континента способствует сохра­нению племенного дробления и что именно борьба против трайбализма тре­бует введения однопартийности правления. Но что такое однопартийность, мы хорошо знаем. Как правило, это путь к диктатуре. Именно Африка в XX в. дала миру наибольшее количество марионеточных режимов, кровавых дик­таторов, военных хунт, бесчисленных королей, шейхов, эмиров.

Трайбализм следует, видимо, осуж­дать, когда это явление направлено на раскол общества и служит идеологи­ческой базой сепаратизма. Однако нельзя не отметить и другую сторону трайбализма. В ЮАР и Родезии прави­тельство применяло его для осуждения национально-освободительного дви­жения. Воспользовавшись тем, что в общественном сознании трайбализм имеет негативный оттенок, правительство заклеймило Национальный фронт освобождения Зимбабве (ZAPU), официально причислив его к оппозицион­ным силам, с которыми надо бороться. Подлили масла в огонь и журналис­ты, написавшие, что в него входят люди с примитивным племенным созна­нием, далекие или чуждые цивилизованным ценностям15.

Таким образом, трайбализм можно представить как идеологию родопле-менного обособления (сепаратизма), стремления законсервировать отжив­шие черты первобытно-родового строя (обычаи, первобытные верования, племенные языки, структуру племенного самоуправления и др.). Но важно помнить, что этим термином как идеологическим ярлыком можно повора­чивать в разные стороны, осуждая и правого, и виноватого.

Лидеры некоторых африканских стран, стремящиеся к объединению раз­ноплеменного народа в единую нацию, которую только при таком единстве

15 Wiley D. Op. cit.

можно вывести на путь модернизации и процветания, осуждают трайбализм. Для них это не только исторический пережиток, мешающий прогрессу, но и идеология местных князьков, которые борются с центральной властью вон-се не ради благополучия своего племени, а ради корыстных политических интересов. В постколониапьной Африке формирование в каждом государстве национального единства и общенационального сознания, вызревание чув­ства принадлежности к единому государству происходит в острой борьбе с сохраняющимися племенными структурами и племенным сознанием, чув­ством принадлежности в первую очередь к определенному племени, не при­знающему те или иные государственные границы16.

Когда-то, на заре человеческой цивилизации, трайбализм воплощал не­сомненно позитивный механизм коллективного выживания и адаптации малого общества к меняющимся и рискоопасным внешним условиям. Од­нако позже он стал наследником совершенно чуждой современному обще­ству психологии — неприятия чужих по духу и крови. Социологи называют ее также менталитетом ин- и аутгруппы (от англ. in-group/out-group). Мно­говековая практика жизни под постоянной угрозой нападения «чужих», за­бота о безотлагательной защите «своих» любыми средствами закрепили у многих народов принцип «Всегда прав сородич» и «Сначала защити своего, а потом разбирайся, кто прав».

Действительно, по многим признакам племя представляет особый тип общности людей — так называемой закрытой группы, куда доступ чужакам либо существенно ограничен, либо вовсе запрещен. Своими здесь могут быть только одноплеменники — братья по крови в прямом смысле. В соответствии с принципами трайбализма человек мог найти защиту только у своего рода. Эти принципы не только допускали, но и обязывали всех членов рода мстить за преступление, совершенное против любого его представителя. За просту­пок каждого члена рода также отвечал весь род.

Естественно, что племенной строй — серьезное препятствие к мирному сосуществованию сообществ, к смешению рас и культур, политическому плю­рализму. Племена, как и касты, основаны на эндогамии (заключение браков исключительно между членами своей группы). Племена очень редко встреча­ются, а тем более заключают между собой браки. В горной местности Новой Гвинеи, занимающей небольшую площадь, тысячелетиями обитают племена, которые, будучи отделены друг от друга непроходимыми препятствиями, ни разу не встречались и ничего не знали о существовании друг друга. Сходная ситуация и на Африканском континенте, где в ряде стран практически не су­ществует единой ткани государства: оно как бы разорвано на клочки. В цент­ре стоит племя, его интересы, вернее, интересы тех, кто командует в нем.

Трайбализм играл в истории как негативную, так и позитивную роль. Ему обязаны некоторые народы своим выживанием:

История всех кочевых народов показывает, что лишь те из них, кто при отсутствии государственности наиболее последовательно придерживал­ся принципов трайбализма, сумели сохранить свою этническую само­стоятельность и целостность. Другие же — гунны, саки, усуни, полов­цы. — сформировавшиеся в племена почти одновременно с кыргыза-

16 Этингер Я. Трайбализм подрывает Африку. Роль племенного фактора на Черном континенте. — http://www.ng. ru/world/2001 -04-04/6_africa. html.

ми, растворились среди иных этнических образований или стали изве­стны под другими этническими названиями. В этом смысле — за сохра­нение самобытности и целостности народа — трайбализму должны быть благодарны не только прошлые и нынешние, но и будущие поколения кыргызов'7.

Живучесть родоплеменного уклада в нынешнем мире объясняется мно­жеством факторов, в том числе способностью племени брать на себя те фун­кции, которые обязано выполнять государство. И не просто брать, а справ­ляться с ними гораздо эффективнее. Речь идет о функции социального обес­печения и коллективной поддержки. Именно племенная организация является той силой, на которую сама жизнь возлагает обязательства по ока­занию экономической и социальной помощи членам племени и военную защиту их от других племен. Племенная организация решает проблему паст­бищ и водоемов, вершит суд.

Члены племени называют себя братьями, ревниво следуют за сохранени­ем уз солидарности, которые их охраняют или противопоставляют другим племенам всякий раз, когда целостности племени или интересам его членов что-нибудь угрожает. Любой министр или чиновник всегда старается сохра­нить связи со своим племенем, находя у него поддержку и поддерживая его.

Житель той или иной африканской страны в большинстве случаев и по сей день ощущает себя прежде всего представителем определенного племе­ни. Влияние трайбализма, племенных обычаев сказывается не только на массе крестьянства, составляющего огромное большинство населения в странах континента. Они воздействуют также и на образованную часть общества, из которой комплектуются правительственный аппарат и командный состав вооруженных сил. Министр или руководитель ведомства в большинстве слу­чаев может быть уверен в своих сотрудниках, если он выберет их из членов своего племени. Часто африканские лидеры формируют свои правительства из соображений безопасности из своих соплеменников. Так, бывший прези­дент Республики Берег Слоновой Кости (ныне Кот-д'Ивуар) назначал на высокие правительственные посты представителей племени бауле, выходцем из которого он был сам18.

Американцы пытаются придать трайбализму характер всемирной опасно­сти. Они считают, что та борьба, которую ведут США и их союзники по ан­титеррористической коалиции, — это война между новым миром и старым, центром которого выступает исламский фундаментализм, олицетворяющий родоплеменной строй. Это борьба между глобализацией и трайбализмом19. Глобализация, не знающая границ и преодолевающая все препятствия, со­единяющая народы, живущие за тысячи километров друг от друга, действи­тельно противостоит тенденции трайбализации и изоляционизма. Она не позволяет народам оставаться в своем тесном мирке. Глобализацию вовсе не случайно именуют высшим этапом культурной эволюции человечества. Она приучает народы терпимо относиться друг к другу, преодолевая психологию отчуждения и неприятия инородцев. В таком случае движение антиглобали-

Джунушалиев Д., Плоских В. Указ. соч.

Этингер Я. Указ. соч.

Lazar W. Tribalism vs. Globalization. — http://www.billsaysthis.com/content/misc/tribe_vs_glob.phtml.

стов, как и исламский фундаментализм, подпадает под неприятную катего­рию трайбализма. Что самое удивительное, так это цели объединенной борь­бы: в середине 2003 г., когда надвигалась угроза войны США против Ирака, в антивоенных колоннах вместе сошлись антиглобалисты и фундаментали­сты, протестующие против монополии Америки, навязывания ею остально­му миру ценностей насилия и нетерпимости. Получилось так, что против Америки люди боролись с позиций тех высоких ценностей, которые всегда разделяли американцы, а именно свободы, прав человека, мирного сосуще­ствования, расовой и культурной терпимости.

На территории бывшего СССР, в социальном плане представлявшего весьма неоднородное образование, существовали крупные очаги родоплемен-ного строя. Прежде всего это республики Закавказья и Средней Азии. На пе­риод вхождения в СССР в 1922 г. они сохранили исторически пережиточ­ный строй почти в первозданном виде. Тем не менее советские ученые пред­почитали изучать трайбализм на примере аборигенов Полинезии, Австралии, Африки и даже давно исчезнувших индейских племен Северной Америки, поскольку официально считалось, что родовой уклад на территории СССР уничтожен уже в 1920-е гг. и все народы, даже отставшие в своем развитии, стали «всесторонне развитой, процветающей социалистической нацией».

Хотя в советское время и декларировалось с раз­личных трибун об окончательном и бесповоротном преодолении племенных и иных трайбалистичес-ких пережитков, например в казахском обществе, желаемое выдавалось за действительное.

В этих условиях поиск проявлений пережитков «допотопных» родоплеменных отношений среди некоторых народов, в том числе и киргизов и ка­захов, был политически опасным. Разумеется, ро-доплеменные отношения, формировавшиеся в те­чение многих тысячелетий, игравшие определяю­щую роль в производстве, распределении, культовых действах и управлении, не могли исчез­нуть в течение жизни двух-трех поколений.

Сегодня выяснилось, что советская власть не сумела побороть феномен трайбализма. Макси­мум, что она сделала, — это создала ему некоторые препятствия, частично видоизменив его. После распада СССР, с началом эпохи гласности и пере­стройки, наметился ренессанс родоплеменных пережитков. Трайбализм по­лучил возможность открыто, без опаски, как раньше, влиять на государствен­ное строительство. С проявлениями трайбализма столкнулось современное кыргызское общество, при выборах народных депутатов и руководителей трудовых коллективов из альтернативных кандидатов. В дальнейшем в про­цессе строительства государственности современной Республики Кыргыз­стан этот феномен особенно обнажился20. Ныне о нем заговорили многие: политики, публицисты, ученые и «активисты». Подавляющая масса населе-

20 Hvoslef Erlend H. Tribalism and modernity in Kirgizia // Ethnic encounter and culture change. Papers from the Third Nordic Conference on Middle Eastern Studies, Joensuu June 1995. L., 1997. P. 96-108.

ния, увлеченная идеей «возрождения нации», относится к нему как к возвра­щению традиционного «журтчулука» (общности), издревле способствовав­шего сплочению. События в Кыргызстане: шумная кампания вокруг восста­новления и уточнения родословия киргизских племен — санжыра; появле­ние сообществ земляков (читай «сородичей»); попытки проведения родоплеменных съездов; призывы к сохранению чистоты генофонда народа и другие перехлесты — показывают, что республика вовсе не свободна от про­явлений трайбализма21. И в Республике Казахстан наличие родоплеменной розни пришлось признать на всех уровнях. Более того, «в условиях осуще­ствления приватизации и формирования национальной государственности... проблема трайбализма как одного из видов внутриэтнической дезинтеграции казахского этноса только обострилась»22.

В нынешнюю эпоху трайбализм оказался востребован самыми разными политическими группировками и социальными силами. А в истории порой происходит так же, как и в экономике: спрос рождает предложение. Тем более, если сделать предложение не составляет труда, поскольку оно, образ­но выражаясь, давно находилось в боковом кармане и лишь ожидало своего часа. Возрождение исторических пережитков возможно, таким образом, не только в силу повышенного спроса на него, но и по причине огромных за­пасов, сохранившихся в исторических кладовых.

Африка и весь арабский мир, Индия и Китай — это ареалы сохранения родоплеменных укладов, которые сегодня поднимаются из глубин традици­онного общества. И не везде это происходит мирно. Две войны в Чечне — это противостояние одного общества, не до конца прошедшего путь индус­триализации, сохранившего в своей социальной ткани поры традиционного уклада, и другого общества, покоящегося на родоплеменном фундаменте. Чеченский боевик, бородатый и неграмотный, с мобильником в руках — это парадокс, но парадокс особой, переходной эпохи. Сословное деление совре­менного казахского общества, которое является логическим продолжением недавнего родоплеменного прошлого, тоже покажется нонсенсом, если его рассматривать в системе политического плюрализма, многопартийности, интеграции в мировое сообщество. Процессы модернизации в таком обще­стве, углубляя социальное расслоение, не разрушают, а закрепляют родовую организацию. Поэтому трайбализм в Казахстане есть не любопытный пере­житок и забавный атавизм, а реальное политическое явление, определяющее все сферы общественной жизни. Родоплеменное деление глубоко укорени­лось в национальном менталитете, став, по сути, составной частью «коллек­тивного бессознательного» казахского народа23.

Таким образом, о трайбализме нужно говорить в трех измерениях — по­литическом, социальном и культурном. Под политическим трайбализмом мы понимаем явления, представляющие собой проникновение организованных групп, сформированных по родоплеменному признаку в систему государ­ственной власти, и оказывающие влияние как на государственную, так и на региональную политику. Для трайбалистских отношений характерно то, что

Джунушалиев Д., Плоских В. Указ. соч.

Казахстан на пути к устойчивому развитию / Под ред. А. Нысанбаева. Ал маты, 1996. С. 19.

Хлюпин В. Казахстанская политическая элита: между модернизацией и трайбализмом. — littp://

iicas.org/articles/pub_27__05_00.htm.

эти группы практически не связаны ответными обязательствами перед го­сударством.

Историко-культурный трайбализм — это сохранение принципов действия институтов прошлого, созданных на основе родового деления. Социальный трайбализм — это тип участия в социальной жизни определенных групп на основе генеалогических связей для оказания социальной поддержки членам рода через существующие институты взаимопомощи. Род становится важней­шим социальным фактором, опирающимся на родственные связи, и пред­ставляет собой некую корпорацию со своими традициями и ритуалами. Ее основу составляет баланс рода и нации24.

Трайбализм получил еще одну, скажем так, бытовую интерпретацию. Социологи полагают, что это присущее, в частности, россиянам стремление делать все и вся исключительно «по блату». Но по знакомству и по блату обычно оказывают услуги своим родственникам, а затем уже друзьям и вы­годным знакомым. Термин «трайбализм», обозначающий родоплеменные пережитки, подразумевает приоритет кровнородственных отношений над всеми другими. Если при подборе кадров квалифицированного работника отодвигают в сторону ради своего родственника или свояка, то эти верный признак трайбализма. Родственник или свояк не могут быть плохими или хорошими, опытными или неопытными. Они просто есть и потому их при­нимают на работу.

Рыночное общество, построенное на рациональности и калькуляции, денежном и политическом расчете, несовместимо с историческими пережит­ками традиционного общества. Когда в таком обществе проявляются кров­нородственные отношения «землячества», блат, кумовство, клановость, то специалисты говорят о тенденциях трайбализации. Они свидетельствуют о том, что данная страна не окончательно встала на рыночный путь и сохра­няет в социальной структуре мощный пласт архаических отношений и ин­ститутов.

24 Умбеталиева Т.Б. Явление трайбализма в Казахстане. — http://www.kisi.kz/Parts/lntPol/KS-3%20Umbetalieva.html.







Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.