ОСНОВЫ ТЕОРИИ РЫНКА: МЕТАФИЗИКА, ЭПИСТЕМОЛОГИЯ, ЭТИКА

ОСНОВЫ ТЕОРИИ РЫНКА: МЕТАФИЗИКА, ЭПИСТЕМОЛОГИЯ, ЭТИКА

Метафизика – учение о мире невещественном, о существенном, духовном; о том, что подлежит чувствам человека. (В. И. Даль)[1].

Метафизика – с древнегреческого переводится как «над природой» или «вне природы». Изучает вопросы вещи сверх ее физической природы, ее сущность и свойства бытия. Метафизика стремится ответить на вопросы: «что есть?» и «что это такое?»[2].

Метафизика – отрасль философии, которая изучает сущность вещи. Она включает в себя вопросы бытия, становления, существования и реальности[3].

Метафизика – учение о первоисточнике создания мира, о природе бытия, о подлинной сущности вещей, о том, что неизменно. (Скалкин В.В.)

Диалектика – искусство диалога; метод познания истины путем противопоставления аргументу контраргумента. (Сократ)

Диалектика – противоречие и взаимодействие идей, включая три этапа развития: тезис, антитеза, синтез. (Гегель)

Диалектика – динамичный процесс восприятия сущности бытия; передача понимания от учителя к ученику[4]. (Каббала)

Диалектика – как традиционный материализм,учение о единстве мира, всеобщих законах развития природы, общества и мышления. (В современном понимании – Марксистско-ленинский подход).

Диалектика – метод двигаться вслепую в незнакомом пустом пространстве, заполненном воображаемыми препятствиями, двигаться без опоры, без сопротивления, без цели. (Александр Зиновьев[5]).

Диалектика – дуализм совершенного рынка и транзакционных издержек в динамике. (Скалкин В.В.)

Диалектика – механизм саморегулирования трансакционных издержек, посредством которого происходит развитие человеческой цивилизации–в продолжении развития марксистско-ленинской концепции. (Сидорова С.А. 05.10.2018)

Диалектика – метод познания, согласно которому человек разумный, взобравшись на плечи атлантов (предшественников-первопроходцев), приближается к познанию истины. (Скалкин В.В., Сидорова С.А. 05.10.2018)

Диалектика – метод познания, согласно которому человек разумный взбирается на свои же собственные плечи, как на плечи атланта в динамике. (Сидорова С.А. 04.02.2019)

Эпистемология – учение о знании, о его строении и структуре, функционировании и развитии. Базовая оппозиция – «объект-знание». При этом эпистемологи исходят из объективных структур самого знания. В рамах эпистемологии рассматривается ряд проблем: как устроено знание; механизмы его объективизации и реализации в теории и на практике; общие законы мироздания, изменения и развития знания[6].

Эпистемология – учение о природе знания, обосновании (justification) и рациональности веры. Большинство дискуссий в эпистемологии зиждутся на четырех областях: 1) философском анализе природы знания и то, как он связан с такими категориями как истина, вера и оправдание (justification)[7]; 2) различных проблематиках скептицизма; 3) источниках и объемах знания обоснованных верований; 4) критериях знания и обоснования. Эпистемология занимается решением следующих вопросов: «что оправдывает оправданные убеждения?»[8], «что значит сказать, что мы знаем что-то?»[9], «откуда мы знаем то, что мы знаем?»[10].

Гносеология – теория познания, в рамках которой осуществляется процесс познания с точки зрения отношений субъекта познания к объекту познания – категориальная оппозиция – «субъект-объект». Основной круг гносеологических проблем: интерпретация субъекта и объекта познания, проблема форм и методов познания и др.[11]

Гносеология – теория познания. В древнегреческой философии понимается как комбинация чувственного восприятия и интеллекта, оседающая в памяти (мнемоническая система). Как наука, гносеология занимается изучением знания, его происхождения, процессов познания, обоснованностью знания. Гносеология предполагает изучение типов знаний: абстрактное – выведенное экспериментальным путем, эмпирическое – выведенное индуктивно, рациональное – выведенное дедуктивно, научное абдуктивное рассуждение, теоретическое, метафизическое, инстинктивно-интуитивное[12].

Этика – учение о морали и нравственности[13].

Этика – отрасль философии, занимающаяся решением вопросов, касаемых человеческой морали, определяя такие категории как добро и зло, правильно и неправильно, добродетель и порок, справедливо и преступно. Этика включает в себя три области исследования: метаэтику (как можно определить критерии истинности?), нормативную этику (определение морального курса действий), прикладную этику (определяет то, что лицо должно делать в конкретной ситуации)[14].

Рыночная экономика – экономическая система, направляемая и регулируемая механизмом стихийных рыночных трансакций в институциональной среде и господстве соответствующих институтов. (С позиции истории бизнеса)[15].

Рыночная экономика – экономическая система, основанная на принципах свободного предпринимательства, договорных отношений между хозяйствующими субъектами[16].

Рыночная экономика – социально-экономическая система, развивающаяся на основе частной собственности и товарно-денежных отношений. Рыночная экономика опирается на принципы свободы предпринимательства и выбора. (Современная энциклопедия)[17].

Рыночная экономика – экономика, основанная на рыночной саморегуляции, при которой координация действий участников осуществляется государством, в частности законодательной и судебной властью, а исполнительной – опосредованно при помощи введения различных налогов, сборов, льгот. При этом структура распределения определяется исключительно покупателями/потребителями и продавцами[18].

Рынок – это добровольный обмен между двумя сущностями (человеком, фирмой, государством) по цене, которую обе стороны считают справедливой. При этом предполагается, что стороны равно информированы о предмете сделки (исключая ассиметрию информации) и свободны в своем выборе[19].

Рынок – честный и справедливый обмен между двумя участниками вне зависимости от действующей формации. (Скалкин В.В.)

Рынок – моральный императив. (Скалкин В.В.)

Рынок – отсутствие торга и наличие конкурентных методов борьбы и осуществления сделки (обмена). (Сидорова С.А. 03.10.2018)

Рынок – это система общественных отношений, при которой моральный императив честного и справедливого обмена встроен в действующую систему публичных и частных институтов: правовых, административных, социальных и регуляторных, служащая основой общественного дискурса и самосознания (Скалкин В.В. 21.05.2019).

Антирынок – сделка между двумя сущностями (человеком, фирмой, государством), совершаемая в вынужденном порядке по цене, которую считает справедливой только одна сторона или ни одна из сторон. При этом стороны могут быть неравно информированы о предмете сделки (включая ассиметрию информации). (Сидорова С.А. 03.10.2018)

Антирынок – наличие торга и насильственных методов борьбы и осуществления сделки. (Сидорова С.А. 03.10.2018)

Невидимая рука рынка – механизм саморегулирования рынка, посредством которого достигается экономическая эффективность, а также гармония интересов – личностных и общества в целом. (Адам Смит).

Невидимая рука рынка – механизм саморегулирования рыночных отношений, посредством которого достигается честный и справедливый обмен между двумя сущностями. (Сидорова С.А. 03.10.2018)

Невидимая рука антирынка – механизм саморегулирования нерыночных отношений, посредством которого невозможно достижение честного и справедливого обмена между двумя сущностями. При этом происходит искажение морали человека как субъекта экономических отношений, и гармонии интересов участников не достигается. (Сидорова С.А. 03.10.2018)

Невидимая рука рынка – рука Бога. (Скалкин В.В.)

Невидимая рука антирынка – рука дьявола. (Сидорова С. А. 03.10.2018)

Продавец (истинный) – человек, который знает цену своему товару и не берет больше того, что стоит этот товар[20].

Покупатель/потребитель (истинный) – человек, знающий, чего хочет, знающий этому цену, достигает необходимого уровня благосостояния и потребляет это. При этом избегает потребления того, что ему в действительности не нужно[21].

2.1 Методы научного познания: рынок и рыночные отношения

3.1 Этика человека в экономике: экономико-философский взгляд

3.2 Этика человека рыночного в практической реализации

Вашему вниманию предлагается книга, дающая альтернативный взгляд на понятие рынка и рыночных отношений, противоположный от того, который сложился в российской научной и общественной экономической среде.

Отношения к рыночным реформам 90-х годов в России крайне неоднозначное. В академической среде даже раздаются голоса, что существует консенсус о том, что рыночные реформы 90-х годов были колоссальнейшей ошибкой, приведшей к необратимым последствиям. В самом деле Россия времен Советского союза была второй державой в мире по объему производства, а по международному влиянию боролась за мировое лидерство в геополитических отношениях. Россия после рыночных реформ уже занимает более скромное место (6-е по ВВП по паритету покупательной способности, а по ВВП по обменному курсу – 11-12). Резко упал международный авторитет России. Конечно в последние годы было сделано очень много для восстановления международного авторитета, а также для подъема национальной экономики, тем не менее как в обществе, так и в академических кругах сомнения в правильности рыночного курса все больше набирают силу.

Наша задача как авторов состоит в том, чтобы развенчать основные мифы о рыночной экономике, бытующие как в общественном сознании, так и в академической среде (культуре).Рынок рассматривается в качестве морального императива, который является нарративом, глубоко проникшим в основу институциональных структур развитых экономик: правовых, административных, регуляторных, культурных, образовательных и иных.

Читателю предлагается экскурс в анализ понятия «рынок», свежий взгляд на парадигму рыночной экономики, который, с другой стороны, основан на тщательном анализе трудов мировых классиков. Подход, который предлагают авторы, является достаточно неожиданным. Как правило, рынок рассматривался в рамках материалистической концепции мира. Мы же предлагаем вернуться к исходному определению рынка, которое следует непосредственно из эпохальной работы Адама Смита «Теория нравственных чувств». Авторы выдвигают принципиально новое определение рынка, цель которого обратить внимание на рыночные отношения в рамках институциональной структуры экономики.

Авторы собрали множество определений рынка и рыночной экономики, а затем выдвинули собственное. В соответствии с этим может возникнуть вопрос: «зачем к десятку одних определений, добавлять новое?». Ответ на этот вопрос заключается в том, что, с точки зрения авторов, выдвинутое ими определение позволяет решить принципиальные проблемы внедрения принципов рынка в российскую экономику. То есть, по мнению авторов, ключ к совершенствованию российской экономической системы путем внедрения рыночных отношений лежит в признании рынка как морального императива, анализа с этих позиций действующей системы законодательства, административных и регуляторных процедур, системы образования, воспитания и общественного дискурса, а также формирования общерыночной культуры российского социума.

В работе используется ряд методологий как широко распространенных, так и менее распространенных, в частности, диалектика и метафизика, методологический индивидуализм в противопоставлении методологическому холизму. Авторы полагают, что после чтения этой работы у читателя возникнет стойкое понимание, что реформы, которые были в 90-х годах, по сути не были рыночными, а, с другой стороны, пропасть между российской экономической действительностью и экономически развитыми странами, с точки зрения авторов, внедривших и активно применяющих социальные технологии рыночного управления, возрастает. Возможно у читателя возникнет когнитивный диссонанс между тем, что принято думать о рынке и тем, как трактуют рынок авторы данной монографии. При этом авторы сознают спорность неких положений, но именно это осознание позволяет глубже раскрыть понятие рынка и отношение к нему в ходе дискуссии, которая может быть инициирована по прочтении этой книги. Многолетний опыт участия в дискуссиях по проблематике данной монографии на разных уровнях продемонстрировал, что аргументов против позиции авторов пока еще не найдено. Именно жажда услышать аргументы, способные опровергнуть позицию авторов и привела к написанию этой книги.

Согласно формационному подходу, отдельные государства проходят в своем развитии несколько ступень, так называемых, закономерных этапов, образующих ту или иную форму общественно-политического и общественно-экономического устройства. Наиболее известная формационная теория принадлежит Карлу Марксу, который рассматривает исторический процесс как постепенный ступенчатый прогресс эволюционного толка. Так было выведено понятие исторического материализма, которое стало величайшим завоеванием научной мысли, по мнению последователей Маркса – коммунистов-социалистов, в частности, В.И. Ленина, так как на смену хаоса, который имел место в исторической и политической мысли, пришла цельная теория, раскрывающая то, как один уклад общественной жизни заменяется другим, более высоким, вследствие роста производительных сил[142].

Итак, исторический тип государства есть ничто иное, как государство с определенной общественно-экономической формацией. При этом Маркс выделяет пять стадий развития общества:

1. первобытно-общинное общество, которое характеризуется отсутствием классов и частной собственности на средства производства;

2. рабовладение, при котором появляются классы эксплуататоров и эксплуатируемых с целью охраны собственности первого;

3. феодализм – общественный строй, производный от рабовладения, - на месте рабов – зависимые от феодала крестьяне, так же, как и их предшественники укрепляющие частную собственность хозяина;

4. буржуазное общество (или капитализм), при котором классом-эксплуататором выступает буржуазия, а эксплуатируемым – класс пролетариата. Труд последнего ведет к обогащению капиталисту и уничижению самого себя;

5. коммунизм (или общество социальной справедливости), при котором осуществляется национализация частной собственности и уничтожение классового неравенства. Это есть завершающая стадия развития отдельного общества.

Таким образом, согласно формационному подходу Карла Маркса, человечество в конечном итоге должно прийти к первобытно-общинному обществу, при котором бы не существовало ни классов, ни собственности, однако на более высокой нравственно-духовной основе, фундаментом которой служила бы материально-техническая база. До тех пор, пока существует частная собственность и классовое расслоение, угнетение и эксплуатация трудящихся лишь меняет свою форму. Так, искоренив крепостничество, на его смену пришло, так называемое, свободное капиталистическое общество. Однако свобода, по мнению Маркса, предполагала лишь новую систему угнетения и эксплуатации.

Согласно другой формационной теории, автором которой выступает Фрэнсис Фукуяма, последняя ступень развития обществ – это либеральная демократия западного образца[143].

Основной недостаток формационного подхода заключается в том, что на практике в отдельном государстве могут одновременно сосуществовать несколько формаций.

Ярким примером может служить рабство в США в 1619-1865 годах. Таким образом, в первой половине XIX века в США наблюдалась повсеместная эксплуатация рабского труда, благодаря которой создавалось национальное богатство страны[144]. При этом Америка считается страной, гдес начала ее основания процветал и процветает до сих пор капитализм.

Другой пример – СССР. Частная собственность была национализирована, классовое неравенство (связанное с правом собственности на средства производства) низвергнуто. Таким образом, были выполнены фундаментальные условия существования коммунизма (первобытно-общинногообщества более высокого порядка). Однако бытует мнение, согласно которому СССР представляло собой страну с одним капиталистом – государством. Если обратиться к характеристикам человека советского (homosoveticus), которого взращивала СССР, то можно говорить о том, что СССР – это рабовладение с элементами крепостничества. Кроме того, в СССР наблюдалось такое явление как «административные рычаги», при помощи которых можно было получить доступ к материальным и нематериальным благам. Такими рычагами обладали вышестоящие. Наличие административных рычагов у одних и неимение их у других порождало рынок административного торга[145]. В связи с этимобщественно-экономическую формацию СССР можно обозначить как бюрократический феодализм.

Еще одним пример смешения формаций в один и тот же исторический период, в который вступила та или иная страна, может служить экономика Китая. Социализм (коммунизм) с китайской спецификой есть капитализм – коммунистическая партия Китая выполняет функции защиты прав частной собственности.

Не в пример К. Марксу Дейдра Макклоски полагает, что культура самодостаточна. Однако нельзя сказать, что материальный мир, включая материально-вещественные отношения между людьми вовсе не влияют на идеологию, принятую в данном государстве – влияют, стимулируют возникновение какой-либо идее, которая впоследствии начинает жить «своей жизнью» вне зависимости от, так называемого, базиса, претерпевая бесконечные изменения под воздействием дискурса.

В данном контексте необходимо упомянуть о четвертой промышленной революции.

Четвертая промышленная революция относится к дальнейшей стадии развития в организации и управлении производственно-сбытовой цепочки создания стоимости в промышленной сфере экономики. Прежде всего, она опирается на достижения цифровой революции, характеризующейся повсеместным внедрением интернета и созданием единого информационного пространства, а также развитием искусственного интеллекта. Концепция Industry 4.0 широко применяется по всей Европе, в особенности в секторе обрабатывающей промышленности Германии[146].

Использование технологии «умных заводов» достигается путем тесного взаимодействия между виртуальными и физическими системами. Так как претерпевает существенные изменения операционный цикл деловой активности предприятия, создаются новые бизнес-модели, значительно отличающиеся от прежних. Датчики, чипы и прочие устройства цифровизации соединены в единую сеть, тем самым уже сейчас позволяя на определенном уровне управлять цепочками поставок, осуществляя мониторинг имеющихся активов. При этом оптимизация процессов может осуществляться на уровне отдельных деталей единой цепи[147].

Таким образом, повышается прозрачность ведения бизнеса, обуславливая честное ведение дел: исключается асимметрия информации и оппортунистическое поведение.

Также следует отметить, что четвертая промышленная революция ведет к сдвигам не только в новых технологиях бизнес-среды. Меняется парадигма экономики в целом ввиду проникновения «империализма экономических методов»[148]во все области человеческой жизнедеятельности, поскольку «экономика есть наука о бизнесе человеческой жизни»[149]. Другими словами, предметом экономических исследований становятся: 1. экономика впечатлений, знаний, воспитания, дружбы, любви, манипуляции и обмана; 2. экономика человеческого восприятия и мышления – нейроэкономика, нарративная экономика; все то, что составляет жизнь человека, которая не ограничена производством, распределением, обменом и потреблением экономических благ.

В этом континууме видов человеческой жизнедеятельности необходимо выделить главное звено, за которое можно вытянуть всю цепь. Так, согласно футурологу Митио Каку, «мир движется к совершенному рынку»[150], и именно это представляется основной тенденцией мирового развития, поскольку cвободный рынок есть самая эффективная социальная технология.

Согласно учению Коуза, от совершенного рынка человечество отделяют транзакционные издержки. Соответственно, степень «рыночности» отдельного общества определяется как отношение доли транзакционных издержек в общихиздержках. Или как отношение рыночных трансакций к общему количеству трансакций. При наличии нулевых трансакционных издержек достигается состояние совершенного рынка.

Четвертая промышленная революция решает данную проблему. Бизнес и человеческие отношения становятся более открытыми. Наличие асимметрии информации стремится к нулю. Сокращаются временные издержки на поиск необходимой информации, а также на совершение самой сделки, включая подготовительный этап. Именно к этому всегда стремились сторонники совершенного рынка.

Цифровизация экономики может привести к тому, что человек не сможет и помыслишь об оппортунистическом поведении в отношении ближнего своего, поскольку такие мысли будут вырываться на корню. В связи с этим встает вопрос о свободе воле и индивидуальном выборе (солгать или сказать правду).

Как было отмечено ранее, согласно марксистской теории, человек и человеческое сознание, представления об этике, морали и нравственности меняется под воздействием изменения условий его материального существования, определяется биологической и социальной эволюцией. В соответствии с этим, возникает вопрос: изменится ли человек, если будет лишен возможности морального и нравственного выбора. Будет ли он поистине духовен или превратиться в роботизированное существо, мысли, поступки и действия которого будут заранее определены и максимально точно спрогнозированы.

Авторы данной монографии придерживаются мнению, согласно которому метафизика человека, человеческая природа неизменна. Поэтому смена эпох, времен, промышленных и научных революций не меняет его. В качестве примера можно привести естественный отбор и борьбу за выживание. Человек, имеющий животное начало не лишен этих процессов. Речь может идти лишь о смене способов и методов борьбы в первобытном обществе и в цивилизационном. Следовательно, при желании человек в цифровизированно-информационном обществе сможет изыскать пути к обхождению благ четвертой промышленной революции, дабы не иссякла борьба противоположностей (диалектика), на которой зиждется бытие человека.

Тем не менее, если допустить, что индивид лишится свободы воли и индивидуального выбора, возникает вопрос, нужен ли совершенный рынок «под дулом пистолета»; нужно ли добро, совершенное под давлением; и будет ли это считаться добром. Предполагается, что добро можно совершить только по доброй воле[151]. В соответствии с этим цифровизованный путь к совершенному рынку может лишь пройти очередной горизонт, за которым будет следовать все тот же путь, только на качественно новой основе.

При рассмотрении рынка и рыночных отношений Фридрих А. фон Хайек (лауреат Нобелевской премии) придерживается эволюционного подхода. По его мнению, исключительно за счет экспериментаторского процесса приспособления человека к изменяющимся условиям внешней и внутренней среды формировались наиболее удачные правила поведения и морали, формы взаимодействия между людьми, что, в конечном счете, приводило к росту населения. При этом рынок как институт явился наиболее устойчивой формой взаимодействия между людьми, которую смогло постичь и воспринять любое отдельное человеческое сознание[156]. Действительно, достаточно вспомнить пример становления Америки как государства и американского общества. Свободная экономика в совокупности с «невидимой рукой» рынка позволило начать с нуля, выжить как системе и преуспеть на мировой финансово-экономической арене.

Вместе с тем, Фридрих А. фон Хайек, исключая статичность процессов, утверждает, что на рынке первостепенное значение имеют ни что иное, как случайные (непреднамеренные) следствия, которые возникают из-за довольно безличного процесса распределения ресурсов, а также из-за преследования индивидами собственных целей (зачастую невнятных). Поэтому две стороны сделки не могут знать наверняка, каков будет конечный результат их взаимодействия. Отсюда и вытекает непрерывный процесс приспособления индивидак новым условиям. Тем не менее рынок проходит красной нитью, доказав свою эволюционную состоятельность.

При этом важную роль в процессе приспособления к неизвестности Фридрих А. фон Хайек видит в информации, которую можно получить только частично за счет передачи рыночных сигналов – цен по цепочке от одного индивида к другому в измененном виде. Поскольку человек получает лишь фрагментированные сигналы, он не в силах приспособиться обособленно от всех остальных. Поэтому речь может идти лишь о приспосабливании структуры деятельности в целом.

В соответствии с этим, Фридрих А. фон Хайек рассматривает категорию рынка как единственный доступный способ, при помощи которого можно получать информацию, позволяющую судить о сравнительных преимуществах в использовании того или иного ресурса, о котором имеется определенное знание. То есть рынок не производит предметов как таковых, а передает информацию о них. При этом потребление таких ресурсов вне зависимости от намерений отдельного индивида служит в том числе удовлетворению потребностей совершенно далеких, незнакомых данному индивиду людей.

Другими словами, ввиду рассеянности знания необходимо закреплять права собственности за отдельными индивидами при использовании тех или иных ресурсов, что приводит к большей эффективности применения как рассеянного знания, так и ресурсов. При этом, в данном контексте исключается эгоистичность института права собственности, как такового. Если многие ученые и общественные деятели (например, Айн Рэнд, Рональд Коуз) видят в личностном эгоизме добродетель, то Фридрих А. фон Хайек отрицает само понятие «эгоизм» в процессе распределения ресурсов и закреплении прав собственности при рыночном взаимодействии между людьми. Ибо либо рынок как эволюционное условие выживания, либо вымирание. Таким образом, «мы не выбираем рынок, рынок выбирает нас».

В рамках эволюционного подхода, необходимо отметить, что человек развивается с точки зрения условий существования. Не малую роль в данном процессе играет смена промышленных революций. Другими словами, одни транзакционные издержки заменяются другими. Несмотря на неизменную метафизическую сущность человека, при помощи смены общественных укладов и материальных условий существования, человек обнаруживает в себе новые грани, тем самым познавая самого себя. Тем не менее рынок присущ человеку на всех стадиях, являясь фундаментальным условием эволюционного развития.

Итак, в данной монографии было всесторонне изучено понятие рынка и рыночных отношений. На основе проведенного анализа было выведено авторское определение рынка в целях совершенствования российской экономической системы путем внедрения рыночных отношений. Авторам представляется, что в основе рыночной экономики лежит моральный императив, который необходимо отразить в действующей системе российского законодательства, административных и регуляторных процедурах. Рынок как нарратив необходимо внедрить в российскую систему образования, воспитания и общественного дискурса. Наконец, делается вывод о том, что рынок – наиболее подходящая основа формирования культуры российского социума.

В противопоставление рынку вводится понятие антирынок, «невидимой руке» рынка понятие «невидимой руки» антирынка как условие соблюдения единства и борьбы противоположностей (диалектики). При это предполагается, что если «невидимая рука» рынка = «невидимая рука» Бога, то «невидимая рука» антирынка = «невидимая рука» дьявола. Поскольку дьявол – сын божий, «невидимая рука» рынка выше «невидимой руки» антирынка, ибо все происходит по воле божьей. Поэтому даже зло в конечном счете приводит к благу.

Всестороннее рассмотрение категории рынка предполагало определение фундаментальных принципов рынка. В частности, были приведены принципы рынка, заключенные в системах Кругмана и Мэнкью, имеющих трехуровневую структуру: принципы индивидуального выбора, принципы единичного взаимодействия индивидуальных выборов, принципы общего взаимодействия выборов в масштабах всей экономики. При этом Скалкиным В.В. предлагается новая система принципов рынка. Ее структура состоит из двух уровней: принципов естественного поведения и принципов экономического дизайна. При этом авторами данной монографии были выведены новые принципы рынка, во многом повлекшие за собой нормативную двусмысленность. Таким образом, была представлена альтернативная теория и новый взгляд на рынок и рыночные отношения.

Далее не малый акцент был сделан на понятийных заблуждениях, которые зачастую приписываются рынку и рыночным отношениям. В частности, опровергается миф о том, что рынок тождественен понятию капитализма, социализм – командно-административной экономике. В связи с этим, доказывается, что Карл Маркс не был против рынка, а всячески его поощрял и даже боролся за него.

Также делается вывод о том, что олигархический, олигополистический и монополистический капитализм, во многом присущий современной России, противоречит основным принципам рыночной экономики. Опровергается соответствующими практическими примерами мнение о том, чтоналичию свободного рынка приписывают несостоятельность общественных институтов, принятых в обществе.

Развенчивается миф о том, что смешанная экономика есть симбиоз рынка с государственным вмешательством в экономику. Поскольку смешанная экономика означает лишь наличие частных и общественных экономических агентов, действующих в соответствии с законами рынка как самостоятельные субъекты. Другими словами, авторы полагают, что роль государства в экономике должна определяться рынком. То есть, важно не наличие и отсутствие государства, а отсутствие у какого-либо агента монополии, будь то это монополия на товар или услугу, или монополия на власть (предоставление политических услуг в ответ на общественный спрос на эти политические услуги, включая услуги по координации и регулированию, а также услуги по предоставлению публичных благ). При этом государство рассматривается в качестве отдельного экономического агента, оказывающего обществу рыночные политические услуги. Таким образом, рынок есть основа как индивидуальных, так и общественных отношений.

Предполагается, что рыночной экономики в чистом виде не существует. Поэтому можно говорить лишь о степени рыночности отношений в обществе.

Также разводятся такие понятия как рынок и либерализм. При этом делается акцент на том, что либерализм имеет взаимоисключающие определения. Так различается западноевропейский либерализм и американский либерализм. Делается вывод о том, что рынок хорошо себя раскрывает при либерализме западноевропейской мысли. При этом экономический либерализм способствует рынку, а социальный – угнетает.

Кроме того, опровергается мнение, согласно которому свободный рынок (как хозяйственная парадигма) никогда не был присущ России и не нужен ей, поскольку у нее «свой путь». Духовные составляющие человеческой жизни не имеют отношения к устаревшим методам управления экономикой. В рамках данного контекста, по мнению авторов, религиозные убеждения (православные, а не протестантистские), не могли оказать принципиального влияния на основы хозяйственной деятельности и экономику Россию, поскольку добросовестное, ответственное, честное отношение к труду приветствуется в любой религии. В основе любого труда, прежде всего, должно лежать духовное начало.

При этом категорически опровергается широко распространенное мнение, согласно которому рынок противоречит духовности. И делается вывод о том, что рыночные отношения выступают ее манифестом, поскольку материализм осуждается большинством религий, а служение Господу путем взаимопередачи объектов материального мира в заботе о ближнем, является частью рыночного обмена, хотя и не исчерпывается им.

Исходя из этого, делается следующий вывод. Индивидуум, который не признает рынок подпадает под одну из трех категорий:

- те, кто эксплуатирует других людей за счет нечестного (нерыночного) обмена;

Рассмотрев категорию рынка, впервые в научную экономическую мысль был введен новый субъект экономических отношений – человек рыночный (homomarketus), который отождествляется с человеком разумным (homosapience). Вместе с тем, был проведен сравнительный анализ с другими представителями семейства homo: человек экономический(homoeconomicus), человек социологический(homosociologicus), человек советский(homosoveticus).При этом можно выделить две противоположные ветви. Одна ветвь представлена homosociologicus, homoantimarketus, homosoveticus. Вторая (противоположная ветвь) включает в себя homoeconomicusи homomarketus.

Основополагающими качествами человека рыночного являются индивидуализм, а также обузданный эгоизм, доставшийся человеку от животного мира, но поскольку человечество сделало шаг вперед в диалектическом отношении, познав духовность, происходит борьба двух начал: животного и духовного как система сдержек и противовесов. С одной стороны, человек, находясь в рынке, преследует собственные интересы, с другой стороны, не допускает несправедливости и насилия в отношении других людей. Также чертами, присущими человеку рыночному, исходя из определения рынка, выступают честность, справедливость, а также уважение к личностной свободе. Человек рыночный осознает свой эгоизм и кается в нем. Человек антирыночный ставит эгоизм себе на службу, порождая насилие, что противоречит фундаментальному условию существованию рынка – свободе и суверенности.

Другой отличительной особенностью человека антирыночного является адаптированность к текущем условиям рынка в связи с его подвижной природой. Человек рыночный не боится конкуренции, а напротив стремится к первенству в честной борьбе. Однако человек рыночный не является лизоблюдом, поступающимся собственными принципами. Его сущность подобна воде, прокладывающей себе дорогу через любой ландшафт, не меняя при этом собственной метафизики.

В связи с этим, предполагается, что именно человек рыночный (homo marketus) из семейства человека экономического (homo economicus) является наиболее выживаемым и привлекательным видом будущих поколений, исходя из его метафизичности и этическо-моральных основ.

Общая методология данного исследования построена на противопоставлении объективного материализма субъективному идеализму, диалектики метафизике, методологического холизма методологическому идеализму. Авторы исходят из предпосылки, согласно которой необходимо рассматривать экономику с точки зрения нарратива (поскольку объективной реальности нет и быть не может. Мир – то, что мы думаем о нем), рыночной парадигмы, через призму отдельных экономических агентов (

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: