Семейная культура русских

Лада — славянская богиня любви, красоты и очарования. Новобрачные просили у Лады благословения. К Ладе обращались и при рождении ребенка, и при бесплодии.

Праздник ее наступает с приходом весны (17 апреля по старом стилю). На него молодежь играет в горелки. Гореть — любить. Любовь сравнивали с красным цветом, жаром, пожаром. Остыл — перестал любить. Поэтому горелки — это любовные игры, предвосхищающие супружество (лады — помолвка, ладило — сват, ладковать — сватать, ладники — уговор о приданом, ладканя — свадебная песня; лад — супружеское согласие, основанное на люви; ладить — жать любовно; лада — любимая).

Супругом Лады считался Лад — бог дружбы и согласия. О нем в «Густинской летописи» сообщалось: «Четвертый (идол) Ладо (си есть Pluton), богъ пекелный, сего верили быти богомъ женитвы, веселiя, утешенiя и всякого благополучiя, якоже Елины Бахуса; cему жернты приношаху хотящiи женитися, дабы его помощiю бракъ добрый и любовный былъ. Сего Ладона беса, по некакихъ странахъ, и доныне на крестинахъ и на брацехъ величаютъ, поюще своя некiя песни, и руками о руки или о столъ плещуще, Ладо, Ладо, преплетающе песни своя, многажды поминаютъ». От этой практики пришли к нам современные рукоплескания (и слово «ладонь»). При дружеской встрече принято протягивать для рукопожатия открытые ладони.

У Лада и Лады были дети близнецы Лель и Полель.

Лель (или Ляля) — маленький, очень красивый мальчик, — бог яркой, пламенной любви. У Леля с ладоней летят искры, которые могут воспламенить любое, даже самое холодное сердце. Иногда Лель оборачивался привлекательной белокурой Девочкой — Лелей или Лялей. Во многих областях России 22 апреля проводился весенный праздник — ляльник. На лугу собирались девушки, выбирали Лялю, наряжали в белые одежды, перевязывали руки и пояс свежей зеленью. На голову одевали венок из весенних цветов. Вокруг нее водили хороводы, пели песни, просили об урожае.

Полель (или Полеля) — второй сын Лады, бог супружества. Изображался в белой простой будничной рубахе и терновом венке. Такой же венок он подавал супруге. Он благославлял новобрачных на будничную жизнь, полный терний крестный путь.

Согласно легендарной традиции, главный храм Великой Лады стоял на берегу Ладожского озера (Ладога означает «дорога к Ладе»). Обнажённое золотое изображение Великой Лады стояло на каменном постаменте у алтаря под куполом храма. На согнутой левой руке Богини сидел маленький Лель и улыбался. Одежда Лады состояла из трёх венков, собранных из выполненных из золота полевых цветов, перевитых коваными серебряными листьями и серёжками берёзы. Один такой венок украшал чело Богини, он охватывал её золотые волосы, уложенные в высокую причёску. Второй венок висел на плечах статуи, прикрывая её грудь, и являлся своеобразной одеждой для маленького Леля. Третий венок охватывал бёдра, и с него на тонких серебряных нитях свисали небольшие серебряные колокольчики, создававшие своеобразную юбку. Под ногами Лады лежали большие гусли-самогуды, игравшие гимн. Жертвенными дарами жертвы великой богине Ладе были только живые полевые цветы или живые цветы в глиняных горшочках.

В настоящее время Лада остается одним из архетипических символов, репрезентирующих русскую культуру. В некоторых регионах России отмечается праздник весны и Лады. Великую богиню представляет красивая девушка, одежда которой состоит их трёх венков. Остальные девушки ведут хороводы красиво одетые, с гирляндами из цветов и вплетёнными в косы лентами и цветами.

Почему Иванушка плачет. И в низах, и в верхах России роль женщины была велика. Между тем многие свидетели отмечали женообразие русских мужских лиц, специфический тип эмоциональности и капризности русских бояр, пассивность и мягкость русской души, странно и взрывообразно переходящей в противоположное состояние...

Так, почему же Иванушка плачет? А как же ему не плакать? Сын он младший.Слезы – детское состояние души. В бескрайних просторах русских равнин все мужчины становятся как малые дети. Невольно приходится ребячиться, чтобы безграничные пространства не давили, не сводили с ума.

Поэтому заплакал Иванушка, запечалился, сел на камень и уснул. В сказках других народов мужчины не плачут. Плачут только святые в житиях.

На Руси же плачут иванушки-дурачки, царевичи, солдаты, богатыри, видные государственные деятели. Плачут, когда ума не хватает. Плачут, пока не появляется волшебный помощник. По большей части сказочная женщина, которая никогда не плачет. Плакать ей просто некогда.

Укладывает сказочная женщина своего богатыря спать. Засыпает герой доверчиво сном младенца, нисколько не сомневаясь, что его суженая не подведет, потрудится всю ночь. Девушке не могла себе позволить себе полениться или даже просто чуть-чуть разнежиться: так в девках останешься. Замужем та, кто работает, не покладая рук.

Оценивая тип Иванушки, Н.Л. Пушкарева в качествах приписываемых русским фольклором мужчинам (кротость, плаксивость, приглуповатость, вежливость, доверчивость, жалость, любопытство, лень и др.), видит пример реализации альтернативной маскулинности, отличный от западного образца успешного профессионала. В России, где веками были скованы возможности свободного волеизъявления и независимого действия, умение сострадать, сопереживать, отрекаться от внешнего, заботиться о ближнем оказывались вполне мужскими качествами, необычайно притягательными для женщины и более важными, чем физическая сила.

За кого бы ни выйти, лишь бы выйти. Суженого русская женщина любит за его недостатки. Она жалеет своего Иванушку, постоянного жалуется на него, чтобы завистницы на добро ее не позарились.

Старуха-процентщица или золотая рыбка? Забота о малолетнем наследнике вела к по­вышению роли женщины в семье служилого человека. Из-за длительных служебных от­лучек мужей хозяйство оставалось на бабушках, матерях, старших сес­трах, женах, которые занимались также устройством слу­жебных дел своих мужчин.

У истоков русской государственности стоит княгиня Ольга, которая, занимаясь делами своего мужа, ввела административно-территориальное деление, сформировала стабильную финансовую систему, назначила сборщиков дани, начала строительство крепостей, установила охрану границ. Она вела переговоры с византийским императором Константином, но не приняла его руку. От него приняла христианство. «Предание нарекло Ольгу Хитрою, церковь – Святою, история – Мудрою» (Н.К. Карамзин).

Так, в служилом государстве устано­вился не всегда заметный матримони­альный контроль, открытым прояв­лением которого был российский матриархат XVIII века. Мужчину почитали, но слова не давали. В сказочной паре «старик и старуха» нет у старика своих желаний, он ничего не хочет. Все желания – только у старухи (женщины в статусе). Сила и влияние бабки – не только в сказке. “Теперь все будет как при бабке”, – первый указ Александра I.

Оборотной стороной женского влияния на различные стороны общественности стала забота женщины о всестороннем развитии собствен­ной личности. Необходимость осваиваться в незнакомой обстановке, необхо­димость учить язык, изучать нравы и обычаи русского народа, необхо­димость принимать решения в от­сутствие мужа стимулировала ду­ховный рост иноземных царевен. Молодая Екатерина II – нагляд­ный пример потребности учиться, учиться и учиться.

Баба-яга, амазонка сарматского происхождения и инвалид неведомых войн, настолько образованна, что руководит возмужанием Иванушек, по-матерински поучает, карает, помогает, дает сложнейшие задания. Баба-яга владеет табунами коней, у нее целая дюжина дочек, все “ягишны”, воинственны и отважны. Вместе они готовы как сокрушить, так и любить все и вся на своем пути. Поэтому эмансипация женщин в России опередила эмансипацию мужчин.

Дворянки освободились от затвор­ничества раньше, чем дворяне до­бились освобождения от обязатель­ной службы по указу 1762 г. о вольностях дворянства. Женская свобода материализовалась в мире изменчивой моды, распростране­ние которой среди низших сосло­вий имело последствием бурное раз­витие мануфактурного производст­ва в России.

Отцы и дети. Древнерусское государство управлялось одной большой семейной общиной Рюриковичей. Как и водится в семейных отношениях, братья непрерывно воевали. Из-за многочисленности потомства младшие члены семьи получали в княжение не уделы, а одни слезы, так что бытовала поговорка “На семь князей – один воин”.

Андрей Боголюбский сделал первый шаг к служилому государству. Он отменил систему уделов, княжил единовластно и не давал городов ­ни братьям, ни сыновьям. Северорусская колонизация обеспечивала свободный фонд земель, которые предоставлялись на условиях службы. Служилые отношения стимулировали присоединение новых территорий и подчинили себе родовые отношения князей.

Важную роль в трансформации семейно-родовых отношений сыграл институт духовных отцов и детей. В древнерусских семьях преобладало “любовное небрежение к детям”. Духовные отцы, возглавлявшие покаянные семьи, проповедовали идеалы многочадия, благочестивого родительства, материнской любви. За попытку матери избавиться от детей духовные отцы давали от 5 до 15 лет поста и покаяния. Неустанная регламентация интимной жизни супругов со стороны духовников привела к тому, что отсутствие детей стало считаться большим горем.

Подлинным горем отсутствие детей стало в служилом государст­ве. По вотчинному праву вотчина передавалась от отца к сыну. И отсутствие по какой-либо причине престолонаследника ставило служилое государство на грань смуты, которая каждый раз отбрасывала служилое государство назад, так как родовые интересы и счеты выходили на первый план.

Если детей у служилого человека было много, то проблема их содер­жания решалась испомещением, т. е. поступлением на государеву службу с предоставлением поместья для кормления. Поместье отлича­лось от вотчины примерно так же, как служебная квартира отличается от частного дома. Поскольку слу­жить приходилось в различных зем­лях, то и поместья предоставлялись по текущему месту службы.

На государевой службе зависимость от физическо­го отца ослаблялась, так как корм­ление предоставлял государь. По обычному праву, кто окормляет, тот и считается отцом — соци­альным отцом. Для служилого че­ловека настоящим социальным и духовным отцом был государь: он и кормил и прощал повинившихся и покаявшихся. Уже в XII в. Дани­ил Заточник называл великого князя отцом. В 1721 г. в Троицком соборе Петр I официально прини­мает титул Отца Отечества.

«Домострой». Русская концепция отцовства была разработана в «Домострое» — литературном памятнике XVI в. В нем представлен тщательно разработанный свод правил религиозного, общественного и семейно-бытового поведения. Предполагают, что «Домострой» возник в XV в. в среде богатого новгородского боярства и купечества. Автор его пользовался литературными источниками в виде сборников «слов» и поучений («Измарагд», «Златоуст», «Златая цепь» и др.). В окончательной редакции середине XVI в. «Домострой» был написан приближённым молодого царя Ивана IV Васильевича протопопом Сильвестром.

«Домострой» стал книгой, почитаемой ревнителями «древлего благочестия», преимущественно старообрядцами. Поборники новой России видели в нем памятник дикости и крепостничества. Особый трепет вызывали следующие указания «Домостроя»

Например, о том, как детей учить и страхом спасать: «Казни сына своего от юности его и покоит тя на старость твою и даст красоту души твоеи и не ослабляи бия младенца, аще бо жезлом биеши его не умрет но здравие будет ты бо бия его по телу, а душу его избавляеши от смерти, дщерь ли имаши положи на них грозу свою соблюдеши я от телесных да не посрамиши лица своего да в послушании ходит да не свою волю приимеши и в неразумии прокудит девство свое, и сотворится знаем твоим в посмех и посрамят тя пред множеством народа аще бо отдаси дщерь свою бес порока то яко велико дело совершиши и посреди собора похвалишися при концы не постонеши на ню любя же сына своего учащаи ему раны да последи о нем возвеселишися казни сына своего измлада и порадуешися о нем в мужестве и посреди злых похвалишися и зависть приимут враги твоя, воспитаи детище с прещением и обрящеши о нем покои и благословение, не смеися к нему игры творя в мале бо ся ослабиши в велице поболиши скорбя и после же яко оскомины твориши души твоеи, и не даж ему власти во юности но сокруши ему ребра донележе растеть а ожесъточав не повинет ти ся и будет ти досажение и болезнь души и тщета домови погибель имению и укоризна от сусед и посмех пред враги пред властию платежь и досада зла». Но «аще ли кто злословить или оскорбляет родителя своя или кленет или лает сии пред Богом грешен от народа проклят аще кто биет отца и матерь от церкви и от всякия святыни да отлучится, и лютою смертию и градцкою казнью да умрет, писано бо есть отча клятва иссушит а матерня искоренит сын или дщерь, не послушьливы отцу или матери, в пагубу им будет и не поживут днеи своих иже прогневают отца и досажают матери».

Но основное содержание «Домостроя» составляет учение о домовитом человеке. Домострой — порядок в доме – это когда в добрый дом, хорошо обряженный, точно в рай войти.

Богатство в доме должно быть праведным и благословенным. Неправедные труды и нечестные доходы запишут бесы, и за то взыщется с человека в день Страшного суда. А неблагословенная пища проклята будет. Для того чтобы на Страшном Суде баланс оказался в вашу пользу и вам окончательно определили достойное и постоянное место жительства, необходимо дела вести степенно, всему ведая место, счет и меру.

«Домострой» учит, как жить человеку по средствам своим. Надо все заранее распределить, а потом уж и жить, ведя хозяйство согласно приходу и расходу, распределяя все по добытку и промыслу, и по своему достатку. Иначе честь обернется великим бесчестием. Потому все сосчитать, заметить, записать. Кто расплачивается и управляется в срок, податей и ненужных долгов за собой не накапливает, тот человек всегда свободен, живет независимо, и в жизни ловко.

Главным признаком домовитого человека является запасливость: доброго человека никогда и ни в чем недостаток не прихватит. Желательно, чтобы для любого рукоделья всякое орудие в порядке на подворье было: все свое без излишнего слова. Когда впрок припасено все, гостя без убытка накормят. В неурожайный год на запасах даром проживут, а при дороговизне и продадут излишек. Припасы и запасы всегда обернутся прибылью.

Если дочь родится, благоразумный отец от всякой прибыли откладывает на дочь. Из доли ее, что там Бог пошлет, ей в особый сундук кладут, добавляя всегда понемножку, каждый год, а не все вдруг, себе в убыток. Так дочь растет, а приданое ей все прибывает. Только лишь замуж сговорят – родители могут уже не печалиться: всего у них вволю. Если родители незапасливы, купить все сразу – дорого. Преставится дочь – поминать ее приданым.

Если подарит кому-то Бог жену хорошую – дороже это камня многоценного: наладит мужу своему благополучную жизнь. Не беспокоится о доме своем ее муж. Отовсюду вбирает в себя все богатства: и встанет средь ночи, и даст пищу дому и дело служанкам. От плодов своих рук приумножит богатство. Доброю женою блажен муж, и число дней его жизни удвоится. Каждый день и каждый вечер следует мужу и жене советоваться о домашнем хозяйстве, а на ком какая обязанность и кому какое дело велено вести, всем тем наказать. Последнее слово остается за государем дома, но делом в доме занимается государыня (“делодержец всему”).

М.В. Ломоносов о размножении и сохранении российского народа. Поскольку будничный, семейно-бытовой героизм может быть уделом немногих подвижников, то семейное положение большей части русского населения характеризуется известными строчками «Любовная лодка разбилась о быт». Но состояние разбитости является не единственным вариантом следованиеправославной традиции. Неординарную интерпретацию обрядовой традиции православия предложил М.В. Ломоносовым.

Свою деятельность в области домоустройства М.В. Ломоносов начал в 1747 г. с перевода руководства по технике и организации крупной помещичьей усадьбы “Лифляндская экономика”. Позднее он разрабатывает проект “Мнение об учреждении Государственной коллегии (сельского) земского домостройства”, которая должна “смотреть о внутренних избытках в государстве”. В письме И.И. Шувалову изложил следующий план предполагаемого сочинения о приращении общей пользы государства: “1) О размножении и сохранении российского народа. 2) Об истреблении праздности. 3) Об исправлении нравов и большом народа просвещении. 4) Об исправлении земледелия. 5) Об исправлении и размножении ремесленных дел и художеств. 6) О лучших пользах купечества. 7) О лучшей государственной экономии. 8) О сохранении военного искусства во время долговременного мира”.

В рукописном наброске «О размножении и сохранении Российского народа» (1761 г.) М.В. Ломоносов утверждает, что богатство государства заключается в населении, а не в обширности, тщетной без обитателей. Экономист должен предотвратить убыль населения и умножить подданных “к особливой славе всемилостивейшей нашея самодержицы”. Для этого он предлагает истребить многие обычаи, препятствующие плодородию.

Во-первых, искоренить обычай заключать браки с большой разницей в возрасте между мужем и женой, когда в крестьянскую семью для 10–12 летнего мальчика, к супружеской должности неспособного, брали скорее не жену, а работницу, старше на лет на десять суженого. Такой брак был “неплодороден” первые и последние годы из-за несоответствия возрастов. Муж быстро “изнашивался”, а зрелая девица, не получая положенного от малолетнего “мужичинки”, могла понести на стороне, что было большим грехом, вело к детоубийству незаконорожденного и гибели самой матери.

Для сохранения внебрачных детей М.В. Ломоносов предлагал учредить “нарочные богоделенные дома для невозбранного зазорных детей приему”, где благодельные старушки могли б за ними ходить вместо матерей и бабок.

Обычай заключать браки не по любви М.В. Ломоносов тоже относит к вредным для “плодородия”: “где нет любви – ненадежно плодородие”. Споры, драки между нелюбящими супругами могут привести к “повреждению плода” и преждевременным родам.

М.В. Ломоносов критиковал церковный календарь и праздничные обычаи: “Паче других времен пожирают у нас масленица и святая неделя великое множество народа”. Мертвые по кабакам, по улицам и по дорогам и частые похороны доказывают это ясно. На Пасху люди ведут себя “как с привязу спущенные собаки”: “Там разбросаны разных мяс раздробленные части, разбитая посуда, там лежат без памяти отягченные объядением и пьянством, там валяются обнаженные и блудом утомленные недавние постники. О истинно христианское пощение и празднество!... Между тем бедный желудок, привыкнув через долгое время к пищам малопитательным, вдруг вынужден принимать тучные и жирные брашна в сжавшиеся, ослабевшие проходы, не имея жизненных соков, несваренные ядения по жилам посылает, они спираются, пресекая течение крови, и душа в отворенные тогда райские двери из тесноты тела прямо улетает”. М.В. Ломоносов приходит к выводу: «Неравномерное течение жизни и крутопеременное питание тела не токмо вредно, но и смертоносно. Так что строгих постников (которых так поощряет церковь, притом усердных и ревностных праздниколюбцев, самоубийцами почесть можно».

М.В. Ломоносов подчеркивает, что церковный календарь заимствован из Греции и Израиля, а у нас нет «фиников и смокв». Праздники «расположите как разумны люди по нашему климату, употребите пост в другое способнейшее время». Любить Господа Бога твоего нужно всем сердцем (сиречь не кишками и ближнего как самого себя (совестью, а не языком). “Чисто покаяние есть чистое житие», – вот символ православной веры.

Этика праздничного труда. В XVII веке, когда ревнители благочестия настаивали на полном выполнении ежедневных обрядов богослужения, занимавшего несколько часов, наметился кризис и трудовой этики православия. Вместе с тем многие государственные дела стали исполняться в “потешной” форме. Неуклонно возрастало количество праздников. Православное население России в 1850-е гг. имело 95 празднично-выходных дней, в 1872 г. – 105 дней, в 1902 – 123 дня. Таким образом, возникла проблема интеграции будничного труда и праздничной обрядности. Необычное решение данной проблемы предложил Н.Г. Чернышевский.

Он исходил из того, что существует несоразмерность между потребностями человеческой натуры и средствами их удовлетворения. В труде человек «выходит из себя», человек «уклоняется» от самого себя и возникает «дисгармония в самой человеческой природе». Расстройство в натуре человека возникает и в праздности. Как природное существо человек не может не действовать, и при бездеятельности его органы атрофируются. Поэтому праздный человек прибегает к фиктивной деятельности – развлечениям, играм, войнам.

«Теория капиталистов» идеализирует этот «естественный порядок дел» и в концепции производительного труда (приносящего доход) предлагает частному лицу приспосабливаться любым способом. Так, воровство оказывается очень доходным для ловкого вора, хотя благосостояние общества не увеличивается. Общество окончательно погрязает во зле.

С точки зрения трудящегося человечества следует различать выгодный труд и убыточный труд. Результатом убыточного труда является «расстройство природы» и уменьшение совокупного благосостояния (войны, спекуляция, производство предметов роскоши, отрасли труда, сопряженного с высоким риском). Результатом выгодного труда является смягчение дисгармонии природы, ее разумное упорядочение (производство предметов первой необходимости, образование, медицина, защита прав личности). Пока не удовлетворены насущные жизненные потребности всех, затраты труда на другие цели убыточны.

Понимание характера соразмерности, гармонии человечества и планеты вырабатывается искусством. Регуляция всех отраслей труда по законам красоты превращает будни в праздник. Развитая в четвертом сне Веры Павловны идея праздничного труда предполагает формирование нового «экономического человека», для которого критерий красоты должен быть абсолютным. Корень человеческой дисгармонии – неравноправие мужчин и женщин.

Роман Н. Г. Чернышевского “Что делать?” своему ошеломляющему успеху во многом обязан тем, что в нем доказан следующий тезис: женщина по многим признакам является более высоким, развитым человеческим типом. Жизнестойкость, адаптивность, желание красоты выгодно отличают женщин от мужчин. Поэтому только женская красота спасет мир.

“Четвертый сон Веры Павловны” содержит картину всемирно-исторического развития отношений половых классов. Равноправие женщин устанавливается в процессе обожествления их красоты. Ответ на вопрос «Что делать?» лишь в последнюю очередь касается товарищеской организации труда. Главное для мужчины: «Смотри на жену, как смотрел на невесту, знай, что она каждую минуту имеет право сказать: «Я недовольна тобою, прочь от меня...»

«Свободная» любовь формирует не только новый тип семьи, но и новый тип человека, в котором снимается противоположность мужа и жены: «Мы один человек». Кратковременная разлука высвобождает громадную энергию любви, которая поглощается в «сердечной святыне любимого труда». Интеграция свободной любви и праздничного труда – такова суть «царства будущего», которое «светло и прекрасно».

Коллективизм в любви. Как отмечали исследователи творчества Ф.М. Достоевского, в его романах любовные отношения связывали не двоих, а троих. Эта ситуация автобиографична: такие отношения сложились у Достоевского с Марией Исаевой и Вергуновым. Любовник необходим как гарант любовного союза. Принцип тройственности любви устанавливается Достоевским как закон любовных отношений.

В тройственных любовных союзах находились такие выдающиеся люди России как Герцен, Огарев, Чернышевский, Шелгунов, Софья Ковалевская, Зинаида Гиппиус, Ленин, Маяковский. Формирование таких союзов связывается с отличающими «лишнего человека» чувствами бессилия, слабости и нерешительность, душевной холодности, апатии и бесчувственности, отсутствия страсти, сильных чувств, слабоволием. Чувство неполноценности побуждает искать невесту, чье положение улучшилось бы благодаря браку. Брак предпринимается для спасения падшей или освобождения угнетенной женщины. Выбор невесты с моральным дефектом означал, что у «лишнего человека» есть некоторое внешнее обязательство, избавляющее его от необходимости свободного выбора. Брак как бы неизбежность, взятое по необходимости моральное обязательство.

Не всем суждено любить, быть любимым и жениться по любви. Ключ к счастью – присутствие посредника в каждой паре. Несколько человек дополняют друг друга и составляют единое целое. Любовь, опосредованное чувство, имеет, по своему существу, коллективистскую природу. Посредничество позволяет разделить любовный опыт, т. е. испытать опосредованные чувства. Открыть другу свое сердце и сделать участником своей супружеской жизни.

В романе “Что делать?” Вера Павловна и Лопухов, несмотря на более чем скромный доход, живут в отдельных комнатах, двери которых выходят в общую гостиную. Собственная комната давала женщине ощущение личной свободы. Практика раздельных спален стимулировала заложенное в фиктивном браке безбрачие. Негласный кодекс чести предписывал “новым людям” воздерживаться от супружеских отношений.

Такое поведение мотивировано перспективой утверждения Царства Божия на земле, что положит конец рождениям, оправдав тем самым разделение спален. Роман Якобсон, близкий друг Владимира Маяковского и четы Бриков, отмечал неприязнь поэта к ребенку, неугасимую вражду к “любвишке наседок”. Самое выразительное поэтическое признание Маяковского в неприязни к детям – это его “я люблю смотреть, как умирают дети”.

Маяковский и Брики выработали свой подход к семейной жизни, что отразилось в их тройственном союзе, сознательно проецируемом на Чернышевского. По словам Лили Брик, роман «Что делать?» был их требником. Маяковский как бы советовался с Чернышевским о своих личных делах, находил в нем поддержку, а «Что делать?» – последняя книга, которую он читал перед смертью. Даже предсмертное письмо Маяковского говорит: «Товарищ правительство, моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская».

В чем же заключается смысл такой любви? По православному учению, пребывать в половой раздельности – пребывать на пути к смерти. Бессмертным может быть только целый человек. Поэтому ближайшая задача любви: создать истинного человека как единство мужского и женского начала. Восстановить, интегрировать человека в целостность.

Русский философ В.С. Соловьев заметил, что размножение рода и половая любовь находятся в обратном отношении. Особенно сильная любовь – неразделенная и несчастная. Но как действительное упразднение эгоизма любовь есть оправдание и спасение индивидуальности. В чувстве любви мы утверждаем абсолютную ценность другой индивидуальности, а через это – абсолютную ценность собственной индивидуальности. Семейный эгоизм лучше, чем эгоизм в одиночку, но рассвет любви открывает иные горизонты.

Любовь – высшее проявление индивидуальной жизни, находящей в соединении с другим существом свою собственную бесконечность. Весь мировой процесс проявляется как процесс реализации и воплощения Вечной женственности в великом многообразии форм и степеней. Обожание – взрослое состояние души. Поэтому требуется терпение до конца. Нужно взять крест свой. Истинная любовь – нравственный подвиг. Супружеский венец приравнивается к венцам святых мучеников.

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: