|
Светский характер русской культуры ХVIII века
Авторитет сакральной культуры (религиозной, обрядовой, духовной) был разрушен, устранен вместе со всем, что показалось враждебным новой, «европеизированной» цивилизации. Но «свято место пусто не бывает». Высший авторитет, отнятый у Церкви, был передан словесному искусству и, в первую очередь, поэзии. Внешне это выражалось в том, что Церковь пополняла свои ряды в значительной степени из недворянского духовного сословия. Недворянство господствовало также в изобразительном, театральном искусстве, науке. Иллюстрацией данного факта может служить высказывание госпожи Простаковой (Д.И Фонвизин «Недоросль») о том, что «география – недворянская наука».
Монополией дворянства осталась литература. Это придало литературному жанру совершенно особый социокультурный характер. Новаторство Г.Р. Державина (1743-1816) во многом отражало тенденции противоречивой, переломной эпохи. Наблюдалась связь противоположных полюсов: переход оды в сатиру, сатиры в оду, интимной лирики в философскую поэзию, что повлияло на создание так называемого «среднего стиля», ставшего основой поэзии Н.М. Карамзина (1766-1826).
В контексте формирования светской культуры нового, «европеизированного» государства российского эпохи петровских преобразований следует упомянуть о психологии служилого дворянства, которая стала фундаментом самосознания высокого сословия ХVIII столетия. Именно через службу дворянин сознавал себя частью государственной системы. Петр I всячески стимулировал это чувство – и личным примером, и рядом законодательных актов. Вершиной их явилась Табель о рангах, вырабатывавшаяся в течение ряда лет при постоянном и активном участии Петра и опубликованная в январе 1722 года. Табель о рангах делила все виды службы на воинскую, статскую и придворную.
Воинская служба занимала привилегированное положение. Это выражалось, в частности, в том, что все 14 классов в воинской службе давали право наследного дворянства. Понятно, что мундир в обществе пользовался большим авторитетом. Во-первых, это было обусловлено общим характером власти: русские императоры были военными и получали военное воспитание и образование. Во-вторых, «культ мундира» в дворянской бытовой культуре, особенно в глазах прекрасного пола был связан с особой эстетикой: расшитый, сверкающий золотом или серебром гусарский,
сине-красный уланский, белый (парадный) конногвардейский мундир был
красивее, чем бархатный кафтан щеголя или синий фрак англомана.
В военно-бюрократической машине государственного управления социокультурный облик чиновника («чин» в древнерусском языке означает «порядок») был иным, а общественный престиж низким: в общественном сознании он ассоциировался с крючкотвором и взяточником. Уже
А. Сумароков, Д. Фонвизин и особенно В. Капнист в комедии «Ябеда» (1796) запечатлевают именно такой стереотип общественного восприятия. Гоголевский Поприщин в «Записках сумасшедшего» рисует такой портрет чиновника: «Там, смотришь, прижался в своем уголку и пописывает. Фрачишка на нем гадкий, рожа такая, что плюнуть хочется, а смотри ты, какую он дачу нанимает! Фарфоровой вызолоченной чашки не неси к нему: «это», говорит, «докторский подарок»; а ему давай пару рысаков, или дрожки, или бобер рублей в триста. С виду такой тихенький, говорит так деликатно: «Одолжите ножичка починить перышко», а там обчистит так, что только одну рубашку оставит на просителе».
Человек, не имеющий чина, должен был подписываться «недоросль такой-то». Известный приятель А.С. Пушкина князь Голицын – редчайший пример дворянина, который никогда не служил, - до старости указывал в официальных бумагах: «Недоросль». Кроме иерархии чинов, существовали и другие системы – например, системы орденов. Система орденов, возникнув при Петре I, вытеснила существовавшие ранее типы царских наград. Создалась орденская иерархия, имевшая и наглядное выражение: так, например, звезда Ордена Святого Андрея Первозванного носилась выше звезды Владимирского ордена, так как Андреевский оставался высшим орденом Российской Империи.
Сам Петр I рядом с Табелью о рангах породил принцип фаворитизма, хотя при Петре этот принцип не имел еще такого «злокачественного» характера. Когда же в России началось «женское правление», фаворитизм стал своеобразным государственным институтом. При Екатерине II некоторые из ее фаворитов, например, Григорий Потемкин, были серьезными государственными деятелями, а некоторые – просто развратными молодыми людьми. Одни из фаворитов были «скромными», то есть довольствовались миллионными подарками и десятками тысяч крестьянских душ, - такие, как Дмитриев-Мамонов и Завадовский. Другие претендовали на государственные роли. Таков был Платон Зубов – человек безнравственный и неумный. Но, что печально, - воровали все, о чем свидетельствуют многочисленные факты из документов русской истории.
Знаменитой чертой культуры ХVIII века были, безусловно, значительные изменения в сфере образования и, в частности, женского. Учебные заведения для девушек – такова была потребность времени – приняли двоякий характер: появились частные пансионы, но одновременно возникла и государственная система образования. Становление ее связано с именем известного деятеля культуры ХVIII века И.И. Бецкого. Бецкой был приближен к правительственным кругам и в целом отражал настроения Екатерины II. Так возникло учебное заведение, которое потом существовало довольно долго и называлось по помещению, где оно располагалось, Смольным институтом (1764), а ученицы его – смолянками. Обучение здесь длилось 9 лет, особое внимание уделялось иностранным языкам, танцам, рукоделию и литературе. Остальные предметы – физика, математика – изучались довольно поверхностно.
Надо сказать, что дворянская женщина ХVIII-начала ХIХ века соединяла в себе два типа воспитания и два психологических типа. Воспитанная крепостной нянькой, девушка усваивала определенные нормы выражения чувств и поведения, которым были свойственны скромность и сдержанность, в которой А.С. Пушкин усматривал не только народность, но и проявление самых высоких черт дворянской культуры. Так, например, Татьяна Ларина, как бы ни была «изумлена, потрясена», сохраняла «тот же тон, был так же тих ее поклон». Именно эта норма поведения позволила декабристам в Сибири органично вписаться в народную среду. Однако в ином культурном контексте те же самые дворянки могли падать в обмороки или же заливаться слезами. Такое поведение воспринималось как «образованное» - так вели себя европейские дамы, причем экзальтация эта была искренней, хотя иногда, конечно, и содержала элементы наигранности.
Тип русской женщины, особенно в столицах, стал складываться уже в 30-х годах ХVIII столетия. Бесспорно, значительным вкладом в культуру является деятельность в этой сфере Екатерины II и ее ревностной союзницы (на определенном этапе их взаимоотношений) княгини Екатерины Дашковой. Однако в целом женское образование в России ХVIII-начала ХIХ века не имело ни своего Лицея, ни своего Московского или Дерптского университетов. Тип высокодуховной русской женщины сложился под воздействием русской литературы и культуры эпохи.
Говоря о развитии образования и науки в России эпохи Просвещения следует особо выделить в отечественной культуре личность и гений Михаила Васильевича Ломоносова, достижения которого уникальны.
М.В. Ломоносов как символ развития отечественной науки
и просвещения ХVIII столетия
Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) – великое достояние русской национальной культуры, науки и просвещения, великий «муж, вышедший из среды народной», как сказал о нем А. Н. Радищев. Наследие выдающегося ученого и мыслителя не утратило своей актуальности и для современного российского общества. Прежде всего следует отметить, что направление естественно-научных работ Ломоносова было непосредственно связано с его патриотизмом, с прогрессивностью его общественно - политических взглядов. Это, в свою очередь, нашло выражение и в сфере гуманитарных трудов М. В. Ломоносова, его литературном творчестве, основанном на любви к родной речи. Работы Ломоносова в области исследования русского языка, художественной литературы, истории составляют органическую часть его многогранной и столь же целостной деятельности. Эта многогранность была отмечена А. С. Пушкиным, который писал: «Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенной силой понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшей страстью всей его души, исполненной страстей. Историк, ритор, механик, химик, минеролог, художник и стихотворец, он все испытал и все проник».
Необходимо учесть важное историко – культурное обстоятельство: деятельность Ломоносова развивалась в период становления русского народа как нации, в значимую эпоху формирования новых черт отечественной культуры, науки, общественных отношений. Это обусловило необходимость решения одной из центральных проблем того времени – проблему создания и совершенствования общенародного русскоголитературного языка и художественной литературы. Как подлинный патриот, М. В. Ломоносов глубоко проник в сущность и понял неотложность осуществления данного проекта, резко оппонируя тем представителям высших социальных кругов, кто считал русский язык неполноценным и даже непригодным для применения в научных исследованиях. Михаил Васильевич писал о «природном изобилии, красоте, силе, великолепии и богатстве русского языка», о его глубокой древности и стойкости, при этом ученый указывал на его универсальность, аргументируя свою убежденность тем, что весь русский народ в городах и селах «говорит повсюду вразумительным друг другу языком», несмотря на огромные территориальные масштабы России.
Приведем еще одно красноречивое утверждение Ломоносова: «Тончайшие философские воображения и рассуждения, многоразличные естественные свойства и перемены, бывающие в сем видимом строении мира и в человеческих обращениях, имеют у нас пристойные и вещь выражающие речи. И ежели его точно изобразить не можем, не языку нашему, но недовольному своему в нем искусству приписывать долженствуем».
Актуальность столь психологически точного высказывания не вызывает сомнений. К сожалению, в современном российском обществе, особенно в сфере массовых коммуникаций, наблюдается обеднение лексики, снижение уровня риторики, очевидной становится нецелесообразность некоторых замен и подмен родной речи иностранными словами и выражениями, а в следствие этого - происходит оскудение и в целом – «люмпенизация» вербальной и коммуникативной культуры. Адресуя правомерный упрек «иностранным и некоторым природным россиянам, которые больше к чужим языкам, нежели к своему, трудов прилагали», Ломоносов неуклонно провозглашал приоритет русской речи. Для своих теоретических работ и литературных произведений он избрал единственно верный путь так называемого «царского прохода», «золотой меры», добиваясь сближения разговорного живого русского народного языка с классической национальной книжной речью. Верный своим патриотическим принципам, Ломоносов первым начал читать научные лекции на русском языке, обогащая его научной и технической терминологией и показывая убедительный пример того, как ясно и выразительно можно излагать научно-теоретические положения на родном русском языке. Бесспорно, этот шаг в социокультурном, психолого-мировоззренческом и государственно-политическом отношениях был своего рода личностным подвигом и еще одним вкладом ученого в отечественную национальную культуру.
Прилагая немало трудов к исследованию лексики, работая над очищением и обогащением русского языка, М. В. Ломоносов создал, как известно, первую русскую грамматику, называя ее «философским понятием всего человеческого слова». Уважение к грамотной, правильной, но одновременно и колоритной родной речи, что, должно быть нормой и в современном российском обществе, выразилось в еще одном весьма точном высказывании Ломоносова: «Тупа оратория, косноязычна поэзия, несостоятельна философия, неприятна история, сомнительна юриспруденция без грамматики». Эталоном системы законов русского национального языка и стиля стала «Риторика» М. В. Ломоносова, в которой, помимо идеи гармонизации разговорной и книжной речи, обсуждался вопрос о соответствии формы и содержания.
Таким образом, гуманитарное творчество Ломоносова, включающее и его собственные литературные произведения, и научно-теоретические концепции, стало воплощением новых черт национального характера формирующейся русской культуры и литературы в частности. Иллюстрацией данного вывода могут служить строки в одной из ранних работ мыслителя: «Первое и главнейшее, мне кажется, быть сие: российские стихи надлежит сочинять по природному нашего языка свойству, а того, что ему весьма несвойственно, из других языков не вносить». Значение Ломоносова в развитии отечественной художественной литературы однозначно определил В.Г. Белинский, указав на то, что «именно с Ломоносова начинается наша литература; он был ее отцом и пестуном…». Как известно, большинство произведений Ломоносова представляют собой оды, похвальные слова и посвящения царственным особам, доходящие, порой, до их обожествления. Это касалось и Петра Великого, и императрицы Елизаветы Петровны, и Екатерины Второй, а также иных сиятельных лиц. В этой связи следует помнить о том, что центральной идеей всех научных и литературных произведений Ломоносова было его насущное желание победить экономическую и культурную отсталость России, вера в то, что великая страна, ее народ и великая русская культура имеют все возможности для полноценного развития и благоденствия. Сравнивая положение России с передовыми западноевропейскими странами, М. В. Ломоносов с нескрываемой горечью констатирует: «Не можем отрещись, что мы весьма… от них остались», хотя Россия имеет все основания быть в числе передовых, так как она «внутренним изобильным состоянием и громкими победами с лучшими Европейскими Статами равняется, многие превосходит». Обращаясь к наследию великого ученого, подчеркнем, что настоящим царем, «истинным героем» Ломоносов признавал только того, кто употребляет свою власть на благо народа:
Царя, что правдой и покоем,
Себя, народ содержит свой...
Едину радость несказанну
Имеет в щастии людей…
Правомерно предположить, что восторженные похвалы и оды в адрес царствующих особ, были своего рода некой программой, обоснованным ожиданием того, что высоте социального статуса правителя должна соответствовать высота его благочестия и ответственности. Широко распространенная в ХVIII веке теория «просвещенного абсолютизма», безусловно, во многом определила мировоззрение Ломоносова, поэтому неудивительно, что великий ученый-реформатор связывал позитивные преобразования в России с деятельностью мудрого и просвещенного государя. В социально-политических взглядах Ломоносова нашла определенное отражение исконная вера русского народа в «доброго царя, свойственная широким массам крестьянства», усиливающая пафосность и вычурность хвалебной риторики поэта. Но как личность не только просвещенная, но и глубоко духовная, Ломоносов понимал ненадежность и зыбкость земной власти, о чем недвусмысленно предостерегал в одном из своих ранних поэтических произведений:
Никто не уповай вовеки
На тщетну власть князей земных.
И еще один важный аспект творческого наследия ученого считаем необходимым вспомнить. Речь идет о синтезе в деятельности Михаила Васильевича Ломоносова этической, христианской направленности с его новаторством и устремленностью практически применить научные достижения на благо России.
Ученый выразил в своей жизни три основных национальных чувства: «святую веру, преданность престолу и чувство русского могущества». Выдающийся ученый, признававший феномен Божественного творения мира, призывал деятелей науки не смешивать, а точнее – не подменять духовные понятия упрощенными и неправомерными материалистическими интерпретациями. Одновременно с этим Ломоносов считал так же недопустимым и вмешательство некоторых церковных представителей в сферу научных исследований, обоснованно выступая за принципиальное разграничение подходов к анализу естественнонаучных фактов и теологических концепций. Он одинаково критично относился и к тем религиозным учителям, кто «думает, что по псалтири научиться можно астрономии или химии», и к тем ученым, кто с помощью высшей математики пытается «определять год, день и его самые мелкие части для мгновения первого творения». Ломоносову претило всякое невежество, суеверие и восхищало стремление к научному познанию выдающихся европейских ученых - Николая Коперника, Кеплера, Ньютона, Декарта и других «великих мужей науки», которые, как известно, были и видными христианскими богословами своей эпохи. Красноречивой иллюстрацией отражения синергии духовного и материального миров в поэтическом произведении М. В. Ломоносова «Размышление о Божьем величии» могут служить строки:
Открылась бездна, звезд полна;
Звездам числа нет, бездне дна…
Там разных множество светов,
Несчетны солнца там горят…
Гражданская позиция Ломоносова - ученого, патриота и христианина, воспринявшего лучшие качества русской духовной традиции наряду европейской культурой и интеллектуальностью, была максимально сосредоточена на служении своему народу во всех сферах науки и производства. Так, осуществляя свои разработки по метеорологии, он стремился сделать более безопасным труд мореплавателей, помочь крестьянам получить более высокие урожаи и сохранить их; исследуя атмосферное электричество, Ломоносов пытался спасти «здравие человеческое от оных смертоносных ударов», города и села России от пожаров. В электрической искре он видел «великую надежду к благополучию человеческому» и мечтал об использовании электричества в земледелии и медицине.
Ученый как будто предвидел очередную актуальнейшую проблему сегодняшнего дня: исследуя вопрос о движении воздуха в шахтах, он заботился об удалении из них газов, «человеческому здравию вредительных», и «облегчении труда работников». Ломоносов постоянно обращал внимание на необходимость соответствия одежды и обуви рабочих тем условиям, в которых они работают, и требовал от их хозяев соблюдения того, что в настоящее время получило название «техники безопасности». Комплексную систему мер, направленных на повышение продуктивности сельского хозяйства, выдвигал Ломоносов в проекте учреждения специальной коллегии, занимающейся вопросами сельскохозяйственного производства.
Несомненной заслугой Михаила Васильевича Ломоносова как гражданина и патриота является то, что он всегда выступал горячим защитником русского народа. Указывая на, порой, невыносимые условия его жизни, и в первую очередь крестьянства как основной составляющей российского народонаселения, Ломоносов требовал от правительства принятия действенных мер, которые бы обеспечили «размножение и сохранение Российского народа». Забота о людях, простых тружениках, сочувствие и сострадание к их тяжелой жизни приобретали в деятельности Михаила Васильевича Ломоносова созидательный, конструктивный характер, чему следует поучиться многим из современных деятелей, облеченных властью и несущих ответственность за жизнеобеспечение своих сограждан.
До конца своей трудной, но славной жизни Михаил Васильевич Ломоносов был верен тому кредо, которое он сформулировал еще на заре своей творческой деятельности: «Я положил твердое и непоколебимое намерение, чтобы за благополучие наук в России, ежели обстоятельства потребуют, не пожалеть всего моего временного благополучия». И, по словам С. И. Вавилова, «Родина наша вправе гордиться тем, что история ее новой науки началась именно Ломоносовым».
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|
