Тема 7. Финансы Российской империи в начале XX в.

7.1. Финансовые проблемы периода Русско-японской войны и революции 1905-1907 гг.

7.2. Деятельность В.Н. Коковцова на министерском посту

7.3. Обострение финансовых проблем в период Первой мировой войны

7.4. Финансовая политика Временного правительства

7.1. Финансовые проблемы периода Русско-японской войны и революции 1905-1907 гг.

После отставки Витте в 1903г. пост министра финансов последова­тельно непродолжительное время занимали: Эдуард Дмитриевич Пле­ске в 1903—1904 гг.; Владимир Николаевич Коковцов в 1904-1905 гг.; Иван Павлович Шипов в 1905—1906 гг.

Через год после окончания экономического кризиса и последовав­шей за ним депрессии началась Русско-японская война, а затем рево­люция 1905-1907 гг. Это было тяжелейшее испытание для созданной менее 10 лет назад денежной системы. Выдержав общеэкономический кризис и войну, финансовая система оказалась слишком подорван­ной, чтобы выдержать еще и революцию.

В начале XX в. золотая единица преобладала в составе российского денежного обращения, к 1904г. на нее приходилось почти ²/₃ денеж­ной массы. Русско-японская война и революция 1905—1907 гг. внесли коррективы в эту тенденцию, и с 1905г. эмиссия кредитных рублей стала возрастать.

Происходило усиленное востребование вкладов золотом и предъ­явление кредитных билетов к размену на золото. Несмотря на повы­шение официальной учетной ставки до 8%, значительно вырос спрос на кредит со стороны торгово-промышленных предприятий. Невоз­можность акционерных коммерческих банков удовлетворить этот спрос из-за сильного отлива из них вкладов заставила Государствен­ный банк во избежание массовых банкротств увеличить свои учетно-ссудные операции.

Начался отток золота за границу. С 16 октября по 1 декабря 1905г. золотой фонд Государственного банка уменьшился с 1318,8 до 1126,1 млн. руб. К 19 декабря 1905г. золотое покрытие кредитных руб­лей опустилось ниже предела, предусмотренного законом 1897г. Кризис был ликвидирован благодаря заключению в январе 1906г. во Франции займа на 100 млн. руб., погашенного выручкой от займа, заключенного в апреле того же года.

Усиленный переучет Государственным банком векселей частных банков, являвшийся в 1905-1906 гг. мерой борьбы с кризисом, в по­следующие годы стал одним из основных направлений деятельности. Государственный банк начал превращаться из банка краткосрочного коммерческого кредита в «банк банков». Общая задолженность част­ных банков Государственному банку с 37,3 млн. руб. на начало 1910г. выросла за два года до 342,3 млн. руб.

Управление финансами в период Русско-японской войны своди­лось к изысканию источников для покрытия военных расходов. Для этого был произведен целый ряд займов, увеличены пошлины с на­следств, акцизы с пива, спичек, дрожжей, нефти, гербовый сбор. 15 июля 1904г. заключен крайне невыгодный для России торговый до­говор с Германией на 12-летний срок. Также были предприняты рабо­ты по введению подоходного налога.

После неудачи военного займа во Франции в мае был заключен краткосрочный заем на 150 млн. руб. в Германии, а с августа выпущен внутренний заем на 200 млн. руб. Золотой запас за первое полугодие 1905г. возрос на 41 млн. руб.

В дни переговоров с Германией о новых займах был представлен доклад, в котором сообщалось, что при использовании всех трех до­ступных России крупных денежных рынков — Парижского, Берлин­ского и Амстердамского — в течение 1905г. удастся занять не более 500 млн. руб., которых хватит лишь на восемь месяцев войны.

В декабре 1904г. в Германии приступили к реализации займа в 231 млн. руб., заключенного через банкирский дом Мендельсона. Эти деньги должны были поступать правительству Российской импе­рии небольшими суммами в течение всего 1905г. Остальные 270 млн. руб. необходимо было получить в Париже. Но начавшиеся в марте 1905г. переговоры с французскими банкирами были неожиданно со­рваны. 13 марта банкиры не явились на переговоры и внезапно отбы­ли из Санкт-Петербурга, причиной чего стали массовые политические митинги и забастовки, в которых принимали участие и служащие Го­сударственного банка. Однако банкирский дом Мендельсона ссудил русскому правительству еще 150 млн. руб.

Война стоила России около 2 млрд. руб., Японии — почти столько же — около 2 млрд. иен, но налоговое бремя в связи с военными расхо­дами выросло в Японии на 85%, в то время как в России всего на 5%.

В период руководства Министерством финансов Шиповым обста­новка, сложившаяся в тот период в России, в том числе и в области финансов, была чрезвычайно сложной. В доверии к власти отказали даже имущие классы, переводя свои капиталы за границу. С 16 октя­бря по 8 декабря 1905г. золотой запас Государственного банка сокра­тился на 242 млн. руб. В результате в начале декабря Шипов внес в Ко­митет финансов предложение о прекращение размена бумажных денег на золото, которое, однако, не было принято.

Для ликвидации последствий Николай II распорядился отпустить Министерству финансов 50 тыс. руб. на пособия семьям постра­давших.

Манифестом от 3 ноября 1905г. были сначала сокращены, а затем и отменены выкупные платежи, что привело к значительному увели­чению бюджетного дефицита. Однако к этому времени крестьяне вы­платили сумму почти в 3 раза больше установленной по первоначаль­ным расчетам — свыше 1,5 млрд. руб.

7.2. Деятельность В.Н. Коковцова на министерском посту

Владимир Николаевич Коковцов родился 6 апреля 1853г. в Новго­роде в семье помещика из старинного дворянского рода. По оконча­нии Александровского лицея (1872) работал в Министерстве юстиции (1873-1879). В 1890г. перешел в Государственную канцелярию, в 1895г. назначен товарищем Государственного секретаря. С 1 марта 1896г. по 14 апреля 1902г. Коковцов — товарищ министра финансов, заведовал казначейской и податной частями. В 1902г. назначен Госу­дарственным секретарем, а 5 февраля 1904г. — министром финансов, сохранял этот пост в правительствах Витте (с перерывом в октябре 1905г. — апреле 1906г.), Горемыкина и Столыпина. После смерти Сто­лыпина, 9 сентября 1911г., Коковцов назначен председателем Совета министров, сохранил за собой пост и министра финансов.

Свою деятельность в качестве министра финансов Коковцов начал с попыток приспособить текущий бюджет страны к нуждам Русско-японской войны. На протяжении всего периода руководства Минфи­ном он неизменно стремился к поддержанию бездефицитного бюдже­та за счет винной монополии и введения новых налогов. Подобная политика не всегда находила понимание.

Вот яркий тому пример. В.Б. Лопухин в своих воспоминаниях о пе­риоде 1911-1914 гг. пишет: «Коковцов был в упоении власти. Наступила для него эра никем и ничем не стесняемой и не сдерживаемой болтовни, составлявшей преобладавшее его пристрастие, он оконча­тельно свел свою финансовую политику к одной непроизводительной охране казенного сундука, всячески урезывая испрашивавшиеся ас­сигнования на самые неотложные нужды».

К другим недостаткам его деятельности недоброжелатели относят то, что в период 1906-1914 гг. управление Коковцовым государствен­ными финансами не обнаружило смелости и оригинальности финансо­вой мысли; он повышал старые налоги, ввел новый налог на гильзы, по-прежнему основывал бюджет на винной монополии и косвенных налогах; стремился к накоплению возможно значительной золотой на­личности, для чего заключил три крупных иностранных займа 1906, 1908 и 1909 гг. (первые два — 5%, последний — 4,5%). Ни одной широ­кой финансовой реформы Коковцов не провел. Увеличению расходов на культурные потребности он не раз противился. Точно так же он про­тивился пересмотру бюджетных правил 9 марта 1906г. и всегда был склонен толковать финансовые права Государственной думы в возмож­но ограничительном смысле. В 1910г. Коковцов совершил невыгодную для государственных финансов сделку, продав по биржевой, весьма в то время невысокой цене принадлежавшие казне акции Владикавказской железной дороги, вскоре значительно в цене повысившиеся.

Отстаивая финансовые интересы страны, Коковцов порой не бо­ялся идти вразрез с вышестоящими лицами, примером чему служит весьма показательная ситуация. Основным направлением в осущест­вляемых Столыпиным аграрных реформах было освоение новых зе­мель с созданием на них образцовых хозяйств. Это требовало значи­тельных средств, которые выделялись главным образом Крестьянским банком. Но получение кредитов в этом банке было связано с рядом трудностей. Такая несогласованность тормозила реформы и беспоко­ила Столыпина. У него возникла идея о передаче Крестьянского банка в ведение Министерства земледелия. Коковцов возразил, что никакой министр финансов не может согласиться на то, что кто-то другой бу­дет управлять кредитным учреждением, так как тем самым нарушится принцип единства государственного кредита, а это разрушит денеж­ный рынок. В докладе Коковцов особо подчеркнул невозможность без риска для государственного кредита изъять из-под надзора Министер­ства финансов эмиссию закладных листов Крестьянского банка. И до­бавил, что в случае неблагоприятного для его министерства решения вопроса о Крестьянском банке он будет вынужден подать в отставку.

За 1909-1933 гг. общее превышение государственных доходов над расходами составило 383,5 млн. руб. (за вычетом дефицита 1912г. в раз­мере 64,3 млн. руб.). Золотой запас Государственного банка составил 1604 млн. руб., что примерно на 250 млн. руб. превышало практическую необходимость. Банкноты были обеспечены золотом на 97%.

В бытность министра финансов России Коковцов подчеркивал, что «нет другой области, которая менее подавалась бы новшествам, как область финансового управления, и нет другой области, в которой всякие неудачные эксперименты не проявили своего гибельного вли­яния так быстро, как эксперименты в области финансов».

После отставки с министерского поста в 1914-1917 гг. Коковцов занимал ответственные посты в ряде крупных частных банков, одно­временно являясь председателем экономического департамента Гос­совета. В 1917 г. он — член совета Русского для внешней торговли бан­ка, почетный член ряда благотворительных организаций. С ноября 1918г. жил во Франции.

С 1910г. Государственный банк в рамках государственного регули­рования хлебной кампании начал строительство элеваторов и зерно­хранилищ. Создание государственной системы элеваторов должно было способствовать минимизации потерь зерна при перевозках. В начале 1917г. сеть элеваторов Государственного банка состояла из 42 элеваторов общим объемом 26 млн. пудов, строилось еще 28 зерно­хранилищ.

Вплоть до Первой мировой войны финансовая политика России чрезвычайно дорожила сохранением золотой валюты как основы внешнего государственного кредита. Золотое покрытие рубля посто­янно поддерживалось на очень высоком уровне. После кризисного 1906г. оно не опускалось ниже 93%, а в 1909-1911 гг. было выше 100%. В условиях России конца XIX — начала XX в. это обеспечивало приток иностранного капитала, необходимого для индустриального развития страны.

7.3. Обострение финансовых проблем в период Первой мировой войны

В результате интенсивного развития промышленности в конце XIX в. Россия вошла в пятерку экономически наиболее развитых стран мира и заняла достойное место среди европейских стран. Столыпинские преобразования и промышленный подъем 1909-1914 гг. способ­ствовали дальнейшему экономическому росту царской России. 1913г. был годом экономического роста России, столь бурного, что даже скептически настроенные современники признавали ее относитель­ное экономическое и финансовое благополучие. Итоги хозяйственно­го подъема 1909-1914 гг. впечатляли. За это время промышленное производство в России выросло в среднем на 67%. За этот период об­разовались 579 акционерных обществ с капиталом в 903 млн. руб. (для сравнения: за 1901-1904 гг. было открыто 198 акционерных обществ с капиталом в 177 млн. руб.). Внешнеторговый баланс России имел устойчивое положительное сальдо: в 1909г. — 521 млн. руб.; в 1913г. — 146 млн. руб. Это вело к росту золотого запаса страны и, следователь­но, к упрочению курса национальной валюты.

По настоянию Распутина с 30 января 1914г. управляющим Мини­стерством финансов, а с мая — министром назначен Петр Львович Барк.

26 января 1914г. Барк на аудиенции у Николая II заявил, что нель­зя строить благополучие казны на продаже водки, необходимо ввести подоходный налог и принять все меры для сокращения потребления водки. По его инициативе законом от 16 сентября 1914г. на время вой­ны была прекращена торговля водкой. Установленная ранее винная монополия государства в результате привела, с одной стороны, к раз­витию тайного винокурения, а с другой — к тому, что государственный бюджет потерял четверть своих доходов. Кроме отмены винной моно­полии и, как следствие, преобразования налоговой системы, Барком было запланировано изменение Устава Государственного банка, рас­ширение его эмиссионного права и предоставление ему несколько большей самостоятельности в рамках Министерства финансов. В 1915г. Барк разрабатывал проект реформы финансовой системы, одним из звеньев которого являлся подоходный налог.

С началом войны Россия, как и другие страны Европы, столкну­лась с проблемой приспособления экономики к военным нуждам. В это время мировой денежный рынок исчез, как и мировой товарный рынок, когда разорвались торговые сношения между странами и ка­питалы перестали переливаться свободно в соответствии с размерами учетного процента и потребностями торгового оборота. Народное хо­зяйство и финансы сделались не только национальными. Они приня­ли военную окраску, были приспособлены к требованиям военного времени. Деятельность банков направлялась, с одной стороны, на фи­нансирование государства в военных целях, с другой — на создание и развитие военной промышленности; с третьей — на прямое или кос­венное расширенное участие в товарных операциях. Государственный банк также переориентировал свою деятельность. Происходило со­кращение коммерческих операций банка с целью кредитования каз­ны, постоянно нуждавшейся в денежных средствах для покрытия де­фицитов военного времени.

В первые месяцы войны в акционерных коммерческих банках по­всеместное востребование вкладов приобрело массовый характер. По­пытки исправить ситуацию установлением более высокого процента по вкладам не имели успеха. С закрытием фондовой биржи 16 июля 1914г. банки лишались также возможности получать необходимые средства путем продажи части портфеля ценных бумаг.

С началом войны в целях аккумулирования временно свободных средств населения Государственный банк усиленно распространял внутренние займы, причем к решению этой задачи были привлечены акционерные коммерческие банки, сберегательные кассы и даже не­большие казначейства. Подписка на займы шла успешно: только за 1915г. было реализовано три долгосрочных внутренних займа на об­щую сумму 2,5 млрд. руб. и 4%-ные билеты Государственного казна­чейства на общую сумму 550 млн. руб. Кроме того, Государственный банк в 1915г. распространял и 5%-ные краткосрочные обязательства Государственного казначейства.

Однако полученных по займам средств не хватало на ведение вой­ны, и Государственный банк воспользовался правом денежной эмис­сии — именно как эмиссионный центральный банк, начавший выпу­скать кредитные билеты не в качестве «сертификатов на золото», как это было с конца XIX в., а как частично обеспеченные золотым запа­сом бумажные денежные знаки для формирования кредитных ресур­сов. Подобно центральным банкам ведущих европейских стран, Госу­дарственный банк на основании закона от 27 июля 1914г. был вынужден отказаться от свободного размена кредитных билетов на зо­лотую монету. Это было сделано во избежание оттока золота из касс банка. Предельные объемы эмиссии, не покрытой золотом бумажной денежной массы, установленные еще императорским указом от 29 ав­густа 1897г. в размере 300 млн. руб., были увеличены до 1,5 млрд. руб.

После издания закона от 27 июля 1914г. министру финансов Барку неоднократно приходилось посылать в Государственную Думу новые проекты, в которых говорилось о расширении эмиссионного права Государственного банка. В феврале 1916г. он предлагал предоставить Госбанку право на выпуск кредитных билетов «в каких угодно разме pax» с соблюдением лишь условия, что их сумма не должна превышать суммы находящихся в банке учтенных краткосрочных обязательств Государственного казначейства.

Проект Барка был отвергнут бюджетной и финансовой комиссиями Государственной Думы, которая в очередной раз высказалась за рас­ширение эмиссионного права банка. С 1897г. это было уже четвертое разрешение на увеличение выпуска не покрытых золотом кредитных билетов: закон от 29 августа 1916г. доводил эту сумму до 5,5 млрд. руб. При этом сумма золотого запаса — неприкосновенного фонда, обеспе­чивающего кредитные билеты, — была определена в 1,5 млрд. руб.

В конце 1916г. в Думу вносится очередное представление о расши­рении эмиссионного права банка еще на 1 млрд. руб. Циркулировав­шие в обращении кредитные билеты (к 23 ноября 1916г. в обращении находилось 8,4 млрд. руб. кредитными билетами) были реально обе­спечены золотым запасом лишь на 17%, а с учетом так называемого золота за границей — на 43%. С получением разрешения на дополни­тельную эмиссию обеспечение бумажного рубля еще больше снизи­лось: к началу 1917г. в обращении находилось кредитных билетов на сумму 9,1 млрд. руб., а золота и серебра в России и за границей — 3,7 млрд. рублей. Таким образом, в период Первой мировой войны Го­сударственный банк вплотную приблизился к практике европейских центральных банков, формировавших свои кредитные ресурсы в основном за счет денежной эмиссии.

Возраставшие военные расходы все в большей мере покрывались за счет внешних займов. Эти заимствования могли осуществляться и завуалировано — в виде так называемых золотых счетов Госу­дарственного банка. Дело в том, что после поездки Барка в Лондон осенью 1915г. английское правительство кредитовало Россию на сум­му 973 млн. дол. под залог беспроцентных обязательств российского казначейства, которые должны были быть выкуплены в течение одно­го года после заключения мира. Целью этой сделки было увеличение золотого запаса Государственного банка для обеспечения кредитных билетов.

Увеличение объема денег в обращении диктовалось большими по­требностями армии в деньгах, преобладанием сделок за наличный расчет (а не в кредит), а также прекращением продажи алкогольных напитков, обеспечивавшей ускорение оборота денег в мирное время. Попытка Государственного банка в 1915г. ввести в стране чековое об­ращение и безналичные платежи не смогла остановить рост денежной массы.

Интенсивная работа печатного станка и одновременное сокраще­ние производства и переориентация его на выполнение военных рас­ходов вызвали быстрый рост цен. Если в 1915г. цены выросли всего на 30%, то в 1916-м их рост составил уже 100%, В стране началась ин­фляция. Это свидетельствовало о том, что накануне Февральской революции денежное обращение было достаточно сильно дезоргани­зовано.

Военные расходы России с начала Первой мировой войны до Фев­ральской революции составили 28,0 млрд. руб. Дефицит государствен­ного бюджета в 1916г. достиг 13,8 млрд. руб., а его покрытие на 29% происходило за счет эмиссии бумажных денег.

Государственный долг составил (на 1 января): в 1914г. — 8,8 млрд. руб., в 1915г. - 10,5 млрд. руб., 1916г. - 18,9 млрд. руб., 1917г. -33,6 млрд. руб., а к 1 июля 1917г. достиг уже 43,9 млрд. руб. Ожидалось, что к началу 1918г. он поднимется до 60,0 млрд. руб.

7.4. Финансовая политика Временного правительства

Из всей более чем 200-летней истории Министерства финансов 1917г. следует выделить отдельно по следующим причинам:

1)он является переходным от одного исторического этапа в разви­тии страны к другому;

2)в течение этого года отечественное финансовое ведомство воз­главляло рекордное число руководителей — семь;

3)это был год, который Россия прожила без финансового плана — бюджета;

4)за этот год министерство (наркомат) входило в состав трех прин­ципиально различных правительств: январь—февраль — царского правительства;
март—ноябрь — Временного правительства; ноябрь—декабрь — Советского правительства.

Первая мировая война коренным образом разрушила денежное об­ращение в стране. К началу 1917г. количество денег в обращении уве­личилось по сравнению с довоенным уровнем в 6 раз, рубль на внут­реннем рынке обесценился почти в 4 раза, и его покупательная сила составила 27 довоенных копеек.

В начале 1917г. Россия в области финансов, как и в других обла­стях, двигалась к краху. Ежедневные расходы на войну составляли 54 млн. руб. Долги государства приближались к 40 млрд. рублей. По окончании войны одних процентов с этой суммы пришлось платить бы по 2,5-3,0 млрд. руб. ежегодно.

Придя к власти, бывшие лидеры IV Государственной думы столк­нулись с теми же экономическими трудностями, что и царский Совет министров. Им пришлось решать не самые легкие вопросы. За счет каких доходов в отсутствие утвержденного бюджета финансировать военные действия? Если печатать деньги, то как удержать курс рубля? С первых дней прихода к власти Временное правительство приступи­ло к активной эмиссии денег. Указом от 4 марта Госбанку был разре­шен выпуск денежных знаков до 8,4 млрд. руб.

Следует отдать должное первому министру финансов Временного правительства — Михаилу Ивановичу Терещенко, он не ограничился одной эмиссией и подготовил конкретную программу действий в об­ласти финансов. Основным направлением в работе его министерства стала реализация программы «Заем Свободы». Облигации были выпу­щены сроком на 49 лет под 5% годовых. Их погашение предусматрива­лось начиная с 1922г. ежегодными тиражами. Подписная цена обли­гаций составляла 85%. Заем был размещен на сумму 3,7 млрд. руб., что, однако, оказалось гораздо меньше ожидаемого объема. Ввиду низких результатов подписки на заем сроки его реализации дважды продлева­лись: первый раз — до 15 июля 1917г., второй — до открытия Учреди­тельного собрания.

Также им были подготовлены предложения по перестройке бюд­жетной системы «на демократические начала» и поиску безболезнен­ных путей финансовой реформы. Главным звеном в задуманных меро­приятиях был пересмотр налоговой системы с усилением прямого обложения за счет снижения косвенного. Однако осуществить наме­ченное Терещенко не успел: спустя два месяца он получил новый пост — министра иностранных дел (в то время это рассматривалось как повышение) и вынужден был полностью отойти от финансовых дел.

Пытаясь решить финансовые проблемы, Временное правительство предоставило широкие полномочия Госконтролю, которому разре­шалось проводить проверки во всех отраслях хозяйства и возбуждать уголовные дела. В марте 1917г. был принят закон, который позволял привлекать для контроля и представителей общественности.

Находясь на посту министра финансов, Терещенко не стремился навязывать личных программ, в апреле по проекту Минфина было со­звано совещание для выработки плана финансовых преобразований, на котором наряду с чиновниками присутствовали крупные промышленники и ученые-экономисты. Однако сколько-нибудь значимых результатов созыв данного совещания не дал. Ни один из последова­телей Терещенко во Временном правительстве заниматься реализаци­ей разработанных им программ не пожелал. Да и пожелай они того, на положительный исход дела никаких надежд не было, ибо, как из­вестно, в апреле в Петроград приехал В.И. Ленин, и Временное прави­тельство с решения экономических задач практически полностью пе­реключилось на политические.

Второй министр финансов — Андрей Иванович Шингарев (5 мая — 2 июля), получив министерский портфель, сразу включается в кампа­нию по пропаганде «Займа Свободы», выпущенного правительством в апреле. Активность Шингарева была столь заметна, что даже вдох­новляла сатириков. Например, журнал «Бич» изображал, как Шинга­рев — врач «по финансовым и продовольственным болезням» — кол­дует над телом старушки-России с бутылкой снадобья («Заем Свободы»): «В качестве бывшего земского врача должен констатировать совершен­ное истощение жизненных соков. Однако, гражданка Россия, не отча­ивайтесь. Примите вот этой микстуры миллиардов на пять».

Выпуск займа, согласно трактовке Шингарева, является и спо­собом борьбы с инфляцией, достигающей колоссальных масшта­бов. Ежедневно печатается 30 млн. руб., пришлось увеличить с 700 до 8 тыс. человек численность рабочих экспедиции Государственного казначейства, занятых выпуском денег, и, несмотря на это, каждый месяц казенные расходы превышают доходы на полмиллиарда рублей.

С одной стороны, Шингарев пытается бороться с ростом расходов, вызванных шквалом требований рабочих и служащих о повышении зарплат и пенсий: «Угнетенное, бесправное прежде население потре­бовало себе во время революции прав в максимальных размерах; анар­хические проявления наших дней есть лишь доведенные до гипертро­фии, до уродства требования. Весь ужас в том, что сознание прав обостряется до последней степени и не координируется сознанием обязанностей и ответственности».

В то же время «министр-капиталист» Шингарев предлагает жест­кие налоговые меры, бьющие по доходам буржуазных слоев, и пытает­ся убедить представителей бизнеса, что такие меры необходимы. 12 июня правительство приняло налоговые законы, разработанные Шингаревым. В частности, предусматривался единовременный дополнительный сбор с наиболее крупных доходов (до 30% от доходов, превышающих 10 тыс. руб. в год). Увеличивался налог на сверхприбы­ли промышленных предприятий за время войны (так, если в 1916г. прибыль превышала 40%, то налог достигал 80%). Другие идеи Шингарева (повысить акцизы или ввести государственную монополию на сахар, чай, керосин, спички, установить высокие вывозные пошли­ны на лес и лен и т.д.) остались нереализованными.

Введенный в июле 1917г. прогрессивный подоходный налог буржуа­зия саботировала. В этом отчетливо проявились политическая незре­лость и недальновидность русских капиталистов. Предприятия практи­чески прекратили налоговые платежи. Отдельные представители буржуазии готовы были временно пожертвовать даже большей частью доходов, но основная масса отнеслась к поддержке своей власти прене­брежительно. Временное правительство вынуждено было увеличивать косвенные налоги — акцизы. В августе удвоились хлебные цены, что, по замыслу, должно было стимулировать хлебозаготовки и умерить предпринимательский пыл спекулянтов. Но спекулянты и кулаки ожи­дали следующего повышения цен. Непонимание момента проявлялось и в том, что буржуазия как бы дорвалась до казенного сундука: много­численные инициативы относительно повышения цен на контролируе­мые государством товары обычно приносили успех. Кузнецкий уголь благодаря этим инициативам подорожал с 21 до 29 коп. за пуд. Получа­лись многочисленные авансы за просто так, не подкрепленные никаки­ми гарантиями.

Английские и французские банкиры уже не давали России внешних займов, не хотели рисковать. Только американцы еще проявляли инте­рес к ней как к потенциальному должнику. 26 сентября 1917г., за месяц до Октябрьской революции, к Временному правительству с коллектив­ным представлением обратились Англия, Франция и Италия. В нем звучал недвусмысленный намек: общественное мнение союзников мо­жет потребовать от своих правительств отчета за материальную помощь России. Союзники открыли Временному правительству незначитель­ные кредиты: 16 мая — на 100 млн. руб., 17 июля — на 75 млн. руб., 23 августа — на 100 млн. руб., 12 октября — на 50 млн. руб. Последний заем на 125 млн. руб., открытый 1 ноября 1917г., был поспешно анну­лирован после получения известий о переходе власти к большевикам. Внутренний «Заем Свободы» не разошелся, уже при большевиках его облигации обращались как первые советские деньги, хотя соответст­вующее решение было принято в сентябре.

Последний министр финансов Временного правительства, Михаил Владимирович Бернацкий (2 сентября — 25 октября), стал на путь демократизации русских финансов, однако он помешал Совету рабочих депутатов провести радикальную меру в виде принудительных займов и единовременного поимущественного налога. Вместо этих револю­ционных приемов он прибег к введению всеобщего подоходного на­лога, повышению наследственных пошлин и налоговому обложению военных сверхприбылей. Когда наступившая разруха вызвала сильную инфляцию и уронила золотое покрытие кредитных билетов до 8,4%, Бернацкий постарался изъять излишнюю покупательную способность населения путем усиления косвенных налогов и введения государ­ственной монополии на чай, сахар и спички.

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: