|
БОЙ 29 АВГУСТА 1942 г ЧАСТЯМИ 29 СД ЗА ВЫСОТУ 180.0
ДУБИЦКИЙ Андрей Федорович (из рукописи о боевом пути 29 сд (73 гв. сд),, В БОЯХ И ПОХОДАХ" 1969 г.) Место хранения: ВГМП Инв № 3562. п. 639.(Личные фонды музея Панорамы «Сталинградская битва»)
,,В 8 часов утра вражеские танки с десантом автоматчиков приблизились к КП дивизии, располагающемуся в районе высоты 180.0 (неподалеку от совхоза Юркина), а затем окружили его, прервалась связь с полками и штабом 64-й армии. По приказу комдива А. И. Колобутина артиллерию успели подтянуть к высоте, выдвинуть несколько орудий и поставить их на прямую наводку.
Саперное отделение сержанта Василия Могутова под вражеским огнем заминировало подступы к их огневым позициям. Комендантская рота, взвод автоматчиков, весь состав штаба и политотдел дивизии заняли круговую оборону. Бой длился целый день. Одному фашистскому танку удалось даже взобраться на блиндаж комдива. Артиллерия подожгла 5 танков, стрелки и автоматчики расстреливали немецкую пехоту почти в упор. Отрезанные от КП дивизии полки тоже организовали круговую оборону и несмотря на постоянные атаки танков и авиации твердо стояли на своих рубежах.
К вечеру, после многих безуспешных попыток полковнику Колобутину через своего посыльного установить связь с 78-м отдельным саперным батальоном, который оборонялся не более чем в полукилометре от КП дивизии. Комдив приказал атаковать противника с тыла и дать КП выйти из окружения.
Командир саперного батальона старший лейтенант Виктор Иванович Быстров, присоединив к себе остатки 104-й отдельной мотострелковой разведроты лейтенанта Вознесенского выполнил приказ. Имея на руках только автоматы, винтовки, ручные гранаты и один ПТР саперы и разведчики пошли в наступление. Танки и автоматчики противника открыли по ним огонь. Атакующая группа понесла потери до 70 % личного состава, тем не менее при поддержке артиллеристов и гарнизона КП, оборонявших высоту 180, удалось оттеснить вражескую пехоту от танков.
Первыми на КП дивизии пробилась 2-я саперная рота лейтенанта Александра Чикарева и разведрота Георгия Вознесенского, за ними и 1-я саперная рота лейтенанта Александра Абрамова.
Разведчику красноармейцу Евгению Середину прострелило обе ноги, но он все же приподнялся и швырнул противотанковую гранату в наползающий фашистский танк. Порвалась гусеница, машина остановилась. Середину пробило осколками плечо и щеку. Герой погиб. Один танк из ПТР поджег ст.лейтенант Виктор Быстров. Бойцы Иван Ельцов и Петр Луговой с группой лейтенанта Чикарева первыми достигли КП дивизии. Командир приказал им выдвинуться вперед и обстреливать немецких автоматчиков.
В результате атаки, предпринятой 78-м отдельным саперным батальоном и 104-й отдельной мотострелковой разведротой КП дивизии вырвался из кольца. Было спасено знамя и штабные документы.
При защите КП дивизии у высоты 180.0 почти полностью погибла комендантская рота во главе с командиром старшим лейтенантом Пеньковским, в живых осталось всего несколько человек. Потери были велики. Кончились боеприпасы. Разведка донесла, что противник быстро распространился на север в сторону Сталинграда, овладел Зеты и Верхне - Царицинский.
Когда КП был в окружении полковник Колобутин связался с полками и передал устное распоряжение командующего 64 армии Шумилова, чтобы с наступлением темноты они начинали отход за речку Червленую, на участок Старый Рогачик - Ивановка…»
Описание жестокого боя у высоты 180.0 подтверждается и донесением немецкого 48 ТК:
,, 29 ПД в 05.00 выступила силами 71 ПП и танкоистребительным дивизионом и в 08.10 после первоначально сильного неприятельского сопротивления танками была взята западная часть высоты 180 северо-восточнее Молокоприемного пункта совхоза «Юркина». 71 ПП до 09.45 после зачистки местности до высоты 180 подтянулся к танкам, и в дальнейшем продвигаясь в северо-западном направлении в 13.10, преодолевая сильное неприятельское сопротивление, взял территорию ложбины юго-восточнее Зеты-Восток. Дивизия находится в продвижении на точку 150 (северо-восточнее Зеты).
В 07.30 оперативный отдел штаба 14 ТД доложил, что танки от отметки 130 пробиваются на северо-восток. В 07.45 была взята отметка 162,0, танки продвигаются на высоту 180. В 09.15 1-й батальон 108-го полка был связан боем на юго-восток у отметки 162,0.
В 12.00 неприятельские полевые позиции на высоте 180 были прорваны. Занимающая много времени зачистка там еще продолжается, как и перед балкой к югу оттуда. В 13.10 14 ТД должна зачистить территорию глубиной около 3 км, на которой неприятель упорно и ожесточенно обороняется с обустроенных полевых позиций. В 13.50 командир 14 ТД информирует, что дивизия все еще застопоривается в тяжелом бою западнее совхоза «Юркина», а бронированная группа сможет выступить только после зачистки.»
Из донесения 48 ТК следует что бой за высоту 180 начался с 9 утра(по нашему времени) вначале 29-й моторизованной, затем туда вышла и 14 танковая дивизия, но позиции 29-й стрелковой дивизии удалось прорвать только через 4 часа, бои в этом районе продолжались и далее. 29-я пехотная дивизия пошла дальше, на высоту 150.0, как ей и было приказано ранее.
Немецкая 14-я танковая дивизия начала выходить в тылы 29-й стрелкой дивизии Колобутина. По воспоминаниям ветеранов 29-й стрелковой дивизии, для них, почти находящихся в тылу, это было полной неожиданностью.
Воспоминания Гудковой Галины Даниловны, старшего врача артполка 29 сд:
,, Проснулась не от обычной стрельбы, а от стрельбы слишком близкой: к гулу переднего края я давно привыкла — этот гул стал как бы нормой бытия. Но сейчас стреляли рядом!
Солнце стояло уже довольно высоко, но все же прошло не так много времени, как я вернулась от разведчиков. Что же могло случиться за такой короткий промежуток? Почему строчат автоматы, рычат танковые моторы?...
Соблюдая предельную осторожность, я медленно приподняла голову над краем щели и первое, что заметила, — серо-зеленый фашистский танк с черно-белым крестом. Хоботок танковой пушки выплюнул огонь и дым, дернулся. По барабанным перепонкам ударил звонкий звук выстрела. До танка от моего убежища было не более пятидесяти-шестидесяти метров. Упав ничком на дно щели, я распласталась рядом с телом погибшего топографа...
Разумеется, ни утром 29 августа, ни в последовавшие затем часы я не могла, подобно большинству воинов дивизии, выяснить, каким образом вражеские части оказались вдруг в тылу наших продолжавших обороняться полков, прорвались к командному пункту 29-й стрелковой дивизии и сумели продвинуться, как выяснилось позднее, до поселка Зеты, даже до Верхне -Царицынской, где стоял штаб 64-й армии, который был вынужден срочно отойти к Сталинграду.
Это сейчас, спустя годы, известно, что утром 29 августа противнику удалось прорвать боевые порядки сильно обескровленной в предыдущих боях 126-й стрелковой дивизии, выйти в тылы нашей 29-й и устремиться к штабу 64-й армии. После прорыва фашистских танков связь со штабом армии, с продолжавшими обороняться полками, в том числе и с артиллерийским, была нарушена, ситуация возникла критическая. Однако враг не сумел обнаружить командный пункт дивизии и разгромить его.
Командир дивизии, размещая КП в открытой степи, приказал, во-первых, свести до минимума число находящихся там штабных работников и, во-вторых, тщательно замаскировать отрытые щели и сооруженные блиндажи. Расположенною в густых зарослях верблюжьей колючки и полыни, блиндажи и щели были незаметны даже с близкого расстояния. Фашистские танкисты, утюжившие степь в поисках нашего КП, подходили к нему вплотную, но ничего не разглядели. Один танк прошел в двух метрах от блиндажа командира дивизии, а экипаж танка даже не заподозрил, как близка его цель!
Сражались артиллеристы 77-го артполка буквально до последнего орудия, до последнего снаряда. Позволю себе рассказать только об одном эпизоде.
Воины 7-й батареи вели бой с врагом уже четыре часа. Ранило командира батареи младшего политрука П. М. Коздакова. Погибли или получили ранения почти все командиры орудий. Вышли из строя многие номера расчетов. Огонь батареи ослабел. А тут и телефонная связь с ней прервалась, а рация Коздакова молчит.
По приказу майора Северского выяснять положение дел на батарее отправился парторг артполка Б. В. Изюмский, в прошлом школьный учитель из Ростова. На позициях батареи к приходу Изюмского оставалось целым одно-единственное орудие, а возле орудия — единственный способный вести огонь легко раненный боец.
Изюмский не смог наладить рацию, да и времени не было: на орудие шел танк. Парторг побежал за снарядом и выполнял обязанности подносчика до той самой минуты, пока вражеский снаряд не разорвался рядом с орудием. Осколками боец-наводчик был убит, а Изюмский тяжело ранен.
Ложбинкой ползла долго. Раненых на КП не было, но в щели рядом с блиндажом Колобутина лежало прикрытое плащ-палаткой тело начальника штаба артиллерии дивизии майора Крупина*. Сказали, что осколком... Сидя в этой щели, я слышала, как радист упорно вызывает штаб армии. Слышала и прозвучавшую в его возгласе «Ответили!» радость.
(* Крупин Сергей Иванович 1904 Ивановская обл., 29 сд,капитан. Убит 29.08.1942)
Командующий 64-й армией генерал-майор М. С. Шумилов приказал полковнику Колобутину начать немедленный отход за реку Червленую, в район деревни Ивановка. Приказ командарма тотчас стали передавать в полки по рациям. Послали и связных. А находившихся на КП работников штаба, пробившихся к нам разведчиков, саперов и бойцов комендантской роты командир дивизии приказал построить вблизи своего блиндажа, возле неглубокого ровика...»
Из мемуаров Гудковой «Будут жить!» с сайта:
http://militera.lib.ru/memo/russian/gud … index.html
Рассказ Виноградова Тимофея Захаровича, комиссара батареи 77-го артполка 29-й сд:
,, Во второй половине дня большая группа вражеских танков и мотопехоты прорвала оборону в полосе 126-й стрелковой дивизии и вышла в тылы нашей. Нарушена связь НП полка со штабом дивизии, с огневыми позициями. Связисты, посланные для ее восстановления, назад не возвращаются.
Фашистские танки прорвались со стороны правого соседа в балку, где расположились огневые позиции батарей полка. Развернув орудия на прямую наводку, артиллеристы отражают их атаку.
По краю кукурузного поля прямо в район наблюдательного пункта командира полка вышли танки и бронетранспортеры с автоматчиками. Майор Северский пытается остановить врага подвижным заградительным огнем, но некоторые танки все же преодолевают огневой заслон и приближаются к НП. В ход пошли гранаты. Из автоматов и карабинов разведчики расстреливают немецкую пехоту. Отбив с группой бойцов и командиров эту атаку, командир полка решил перенести свой наблюдательный пункт левее, поближе к 3-му дивизиону. Во время смены наблюдательного пункта командир с комиссаром полка и прибыли на нашу батарею.
Майор Северский тут же приказал выдвинуть гаубицы на прямую наводку. Пытаемся подвести к ним трактор, однако налет немецких самолетов не позволяет это сделать. Вдруг справа, примерно в 400 метрах от нас, показалось 19 танков противника. Заметив орудия, они открыли огонь. Одновременно на батарею налетела новая группа самолетов.
Северский отдал мне приказ: выводить гаубицы влево, примерно на один-полтора километра, и там поставить батарею на прямую наводку. Подтягиваю под бомбежкой тракторы — один, другой. Кругом сплошной грохот от разрывов бомб и снарядов. С новых позиций открываем огонь. А танки, стреляя на ходу, ползут на батарею. Уже горят две вражеские машины, но разбиты и две наши гаубицы, восемь батарейцев ранено, трое убито. Два орудия продолжают вести огонь. Вокруг батареи рвутся снаряды и бомбы.
В разгар боя начальник штаба полка капитан А. К. Карпов приказал своему помощнику Ю. Я. Чередниченко позаботиться о сохранении Знамени и штабных документов. Вместе со старшим писарем секретной части штаба полка сержантом Николаем Петровичем Нагаевым он приступил к выполнению этого задания: ведь пока есть Знамя, существует полк.
Чередниченко и Нагаев под непрерывной бомбежкой, обходя группы фашистских танков и автоматчиков, вынесли Знамя и штабные документы...
Все новые и новые группы танков и мотопехоты обрушиваются на позиции артиллеристов. Снова, уже в который раз, командир полка остался без связи — она оборвалась окончательно. В сложившейся обстановке майор Северский подчиняет себе командиров батарей 120-миллиметровых минометов, у которых сохранилась связь с огневыми позициями. До самого вечера майор, организовав круговую оборону НП, ведет огонь по врагу из минометов…»
Из книги Виноградова «Дорогое –навсегда»:
http://militera.lib.ru/memo/russian/vin … index.html
Воспоминания политрука минометной роты 106 сп 29 сд Алексеева М. Н.:
,, С самого раннего утра была запущена в действие гигантская карусель немецких пикировщиков всех, кажется, систем. Через короткое время к «юнкерсам» и «фоккерам» подключились румынские кургузые бипланы. Они мельтешили в воздухе, как большие назойливые мухи, и гул их моторов удивительно напоминал гудение мушиного сонмища под потолком деревенской избы. Оказалось, что и эти допотопные крылатые уродцы тоже умеют пикировать под довольно острым углом и сбрасывать свои небольшие бомбы.
Ревущая и воющая карусель прокручивалась, однако, не над нашим передним краем, как обыкновенно, а позади нас, то есть как раз там, где должны были находиться штабы и тылы полков и дивизии. До нас докатывался лишь грохот бомбовых разрывов и приглушенный расстоянием рокот крупнокалиберных пулеметов и скорострельных автоматических пушек, установленных на вражеских пикировщиках.
Пыль, смешавшись с дымом, повисла густым бурым облаком над огромным пространством. Через какое-то время это облако и рев авиационных моторов стали быстро смещаться на восток, и за нашей спиной вдруг все стихло. В этот час Усман Хальфин попросил меня подняться к нему на НП. Против своего обыкновения, теперь он был сильно взволнован. Передавая мне свой бинокль, сказал:
— Посмотри вон туда...
Я посмотрел, и сердце бешено, испуганно заколотилось от увиденного: бесконечно длинная колонна крытых брезентом тупорылых грузовиков, выползая из-за кромки дрожащего в мареве горизонта, в открытую, никого и ничего не боясь, во весь дух катилась по степи с запада на восток, вздымая кирпично-рыжие, под цвет прокаленной земли, тучи не успевавшей оседать пыли.
— Может, это наши? — вырвалось у меня скорее просто так, как бы по инерции, когда человек и сам не верит в возможность того, о чем подумалось и чего бы очень хотелось.
— Какое там наши! — и Хальфин взял из моих рук бинокль.
Но и без бинокля колонна грузовиков, перебиваемых приземистыми бронетранспортерами, была хорошо видна с нашего наблюдательного пункта. Мы, конечно, понимали, что увиденное ничего хорошего нам не обещает, но еще не знали, что под вечер оно обернется такой ужасной новостью. Окружены!»
Как видно из воспоминаний ветеранов 29-й стрелковой дивизии немцы силами 14 тд, 29 пд(мот) и частью 24 тд прорвав на узком участке оборону группы Сорокина устремились вперед и расходясь в разных направлениях стали заходить в тылы 29-й сд и отрезать пути отхода остальных частей 64 А. Однако бои на позициях 126 сд Сорокина и 29 сд Колобутина продолжились до утра следующего дня, немецкая 14 тд сообщила о тяжелых боях в этом районе.
Но самое тяжелое испытание для бойцов, командиров и политработников 64 армии было всё еще впереди – это отход за р.Червленная, уже практически через тылы немецкого 48 ТК...
Отредактировано Александр Д (17.07.2017 22:56:52)
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|
