Глава 1. Нумидия к началу Пунических войн.

Актуальность исследования. Пунические войны, по своему ходу и итогам, выглядят сравнительно странными. Первую Пуническую войну Карфаген откровенно провалил, но за счёт таланта Ксантиппа, и мобилизации всех своих сил, оставил открытым вопрос о гегемоне в Средиземноморье, однако тут же вновь оказался на грани краха из-за восстания наёмников и африканцев. В тяжелую минуту руку протянули нумидийские племена, благоволившие Карфагену и его культуре. Они же во время второй Пунической войны наводили страх и ужас на римские войска и помогли поставить латинян на колени. Однако они же – нумидийцы – пошли на сговор со Сципионом, дабы упрочить своё влияние в Северной Африке. И в итоге именно Нумидия спровоцировало начало третьей Пунической войны, положившей конец Карфагену… Как мы увидим – небольшой африканский народ, втянутый в конфликт двух титанов той эпохи не затерялся, а напротив, поставил себя в центр Средиземноморских событий III-II веков д.н.э. За этими успехами африканских племён стояла, пожалуй, непревзойденная по меркам античности нумидийская кавалерия[1], правильное применение которой почти гарантировало успех войску (будь то Карфагенское или Римское) в состав которого она входила. В мировой историографии практически нет работ, посвященных проблематике нумидийской кавалерии, кроме работ профессора Принстонского университета Брента Д. Шоу: «Soldiers and Society: The Army in Numidia».

Таким образом, исследование боевого применения нумидийской кавалерии, являющееся основной целью нашей работы, выполняет сразу две функции: 1) получить дополнительную информацию по военно-политической, социальной и культурной истории Нумидии периода Пунических войн; 2) закрыть пробел в исследовательской литературе, посвященной анализу военной истории Нумидии.

В этом состоит актуальность данной работы. Важность нашего исследования особенно возрастает в связи с ростом интереса к античной военной истории [2], наблюдаемым в последнее время.

Цели и задачи исследования. Цель нашего исследования – рассмотреть роль и место нумидийской кавалерии в Пунических войнах и развитии военного дела Античности в изучаемый период. Такая постановка цели предполагает решение следующих задач:

1) Дать краткий обзор географии и истории Нумидии.

2) Охарактеризовать уровень развития военного дела Нумидии: тактику, применение конницы, особенности организации и командования.

3) Сравнить боевое применение нумидийской кавалерии Карфагеном и Римом.

Хронологические рамки исследования, в основном, ограничиваются периодом с 264 по 146гг. до н.э., т.е. периодом Пунических войн. Обращения к более раннему или позднему времени носят единичный характер и имеют задачу проследить развитие тактики нумидийцев.

Объектом исследования является военное дело Нумидии в его различных аспектах; социокультурная среда нумидийских племён (Западные и Восточные нумидийцы).

Предметом исследования являются воинские отряды нумидийцев и их командиры в Пунических войнах.

Методологическая основа исследования включает в себя, как общенаучные, так и специально-исторические методы. Историко-сравнительный и историко-генетические методы применялись для выявления сходства и различия взглядов античных авторов относительно нумидийцев в Пунических войнах. Также применяются методы, используемые в военно-исторических исследованиях. Наконец, нами широко употреблялся классический для антиковедения метод комплексного анализа всех доступных исторических источников, необходимых для достижения поставленной цели.

Источниковая база. Основными источниками для нас являются произведения античных авторов. Помимо этого, нами будут привлечены данные археологии и эпиграфики.

Стержневым источником для работы является «История Рима от основания города» Тита Ливия (59 до н. э. — 17 н. э.). Историческая оценка и значение Ливия для наших дней основаны на трех моментах.

Во-первых, при всех очевидных недостатках, которые в свете современных научных требований обнаруживаются в труде Ливия (отсутствие анализа социально-экономических процессов, некритическое компилирование данных предшествующих историков, почти полное невнимание к подлинным документам, некомпетентность в описании военных действий), он, тем не менее остается главным нашим источником по истории республиканского Рима. Большинство фактов, сообщаемых Ливием, находят прямое или косвенное подтверждение в других источниках и могут считаться вполне надежными. Ни один человек — будь то профессиональный историк или любитель, — желающий представить себе историю Рима эпохи царей, Ранней и Средней республики, не может обойтись без сочинения Ливия.

Во-вторых, при всем однообразии и утомительности многих пассажей «Истории Рима от основания Города», где перечисляются выбранные на данный год магистраты, описываются молебствия богам или повторяются стандартные картины сражений и осад, книга в целом обладает огромной силой художественного воздействия. В античную эпоху Ливия ценили прежде всего за риторическое совершенство повествования. Передать это через две тысячи лет в переводе, тем более выполненном многими переводчиками, удается далеко не всегда. Но, читая настоящую книгу, современный читатель бесспорно почувствует еще одну сторону знаменитого Ливиева красноречия: его мастерство в создании образов — как людей, так и событий. На протяжении уже многих веков в духовное достояние каждого культурного европейца входят созданные Ливием яркие образы людей той эпохи — Ганнибал, Фабий Максим, Сципион Африканский, Масинисса. Невозможно представить себе европейскую культурную традицию и без запоминающихся речей — полководца Сципиона к легионам, диалог Ганнибала и Сципиона и др.

В-третьих, Ливий — в большей мере, чем кто либо другой из древних авторов — создатель хрестоматийного величественного и идеального образа древнего республиканского Рима, и той эпохи в целом.

В «Римской истории от основания города» Тита Ливия (59 г. до н.э. – 17г. до н.э.) наибольший интерес для нас представляют прежде всего книги с XXI по XLV, посвященные Пуническим войнам Рима. В этой части своего труда Тит Ливий активно использовал произведение Полибия (в том числе и те части, «Всеобщей истории», которые не сохранились), творчество которого он весьма ценил (Liv. XXX. 45. 5; XXXIII. 10. 10). Нумидийская кавалерия упоминается у Ливия в контексте сражений и боевых операций второй Пунической войны.

Если говорить о Полибии (около 200 - около 120 до нашей эры), то используя его работу, «Всеобщая история», мы были осторожны, поскольку Полибий был введён в дом Сципионов и имела место быть тесная дружба между ним и Сципионом Эмилианом, которая продолжалась в течении всей жизни и которой историк очень гордился. Поэтому в некоторых вопросах сомнительна беспристрастность автора. Но всё же «Всеобщая история» является фундаментальным трудом, где автор показывает себя, как хороший военный историк[3], и со знанием дела описывает конфликт между Карфагеном и Римом. Данное произведение состоит из 40 книг и описывает события с 264 года до н.э. по 146 г. до н.э. (с небольшими экскурсами в предыдущие периоды). Вместе с тем, до нашего времени полностью дошли лишь первые пять книг из этого произведения. Остальные книги или не сохранились полностью, или же дошли до нас в более или менее значительных фрагментах. У Полибия нас интересуют I и II книги, посвященные первой Пунической войне, книги с III по XV, где речь идёт о Второй Пунической войне и книги с XXXVI по XXXIX, повествующие о Третьей Пунической войне. Нумидийская кавалерия упоминается у Полибия в описаниях битв и сражений Пунических войн. Так же присутствуют интересные жизнеописания нумидийских царей (например Масиниссы (Polyb. XXXVII. 10)) и нумидийской дипломатии (особенно перед развязыванием Третьей Пунической войны).

Гай Саллюстий Крисп (86‒35 гг. до н. э.), который по окончании гражданской войны 46 г. до н.э. был назначен проконсулом в Нумидию, является одним из немногих авторов, воочию видящих Нумидию, и более того, участвовавших в войне против неё. Поэтому его «Югуртинская война» - бесценный источник по военному делу нумидийцев (пусть он и описывает события, произошедшие после Пунических войн). Здесь мы встретим подробное описание тактики нумидийцев, красочные зарисовки сражений между африканцами и римлянами.

В «Исторической библиотеке» Диодора Сицилийского (90−21 гг. до н.э.) наибольший интерес для нас представляют XIX, XX, XXIII и XXIV книги. В XIX и XX книгах описывается экспедиция Агафокла в Северную Африку в 310 году до н.э. и содержатся любопытные зарисовки, касающиеся карфагенской армии и входящей в него африканской кавалерии. XXIII и XXIV книги представляют интерес своим изложением событий Первой Пунической войны (немалое внимание которой уделил и Полибий). Труду Диодора свойственен компилятивный характер; во многих местах он просто воспроизводит без критического анализа информацию, содержащуюся в трудах предшественников – то есть делал своеобразные эпитомы. Но эта особенность «Исторической библиотеки» имеет для нас положительное значение. Дело в том, что в своем рассказе о Первой пунической войне он прямо копировал некоторые факты из произведения уроженца Акраганта Филина, который дал описание этого конфликта с прокарфагенских позиций (за что и подвергся яростной критике со стороны ахейского историка). Именно поэтому у нас появляется редкая возможность проверить объективность Полибиева освещения первой Пунической войны, а также справедливость его критики в адрес акрагантского историка[4]. В XXV книге Диодором дано описание наёмнической войны и восстанию африканцев с участием нумидийцев. XXVI и XXVII главы посвящены Второй Пунической войне (нумидийская кавалерия здесь фигурирует практически во всех описаниях крупных сражений между Карфагеном и Римом), а XXXII глава подводит итоги третьей Пунической войны. У Диодора мы так же встретим интересные зарисовки, посвященные выдающимся нумидийским царям (Diod. The Library of History. 32)

«Римская история» Аппиана Александрийского (ок. 100–170 гг. н.э.) повествует об истории войн Римского государства. Данный труд носит ярко выраженный компилятивный характер (причем в числе прочих источников Аппиан использовал и несохранившиеся части произведения Полибия). Наибольшее значение для нас имеют те книги, где рассказывается о Пунических войнах. Особенно интересны описываемые Аппианом события в Ливии: здесь даны превосходные описания нумидийских племён и царей.

Труд Страбона (ок. 64/63 г. до н.э.─ ок. 23/24 г. н.э.) «География» и произведение раннесредневекового историка Павла Орозия (385—420гг) «История против язычников» я бы отнёс к разделу вспомогательных источников. Работы содержат географо-этнографическое описание Нумидии.

Корнелия Непота (I век до н.э.) В произведении Корнелия Непота для нас более всего интересна биография Ганнибала, представляющая возможность увидеть то, как этот военачальник воспринимался в Риме.

Помимо этого, нами был привлечен ряд источников, рассказывающих о событиях, выходящих за пределы указанных выше хронологических рамок.

Наконец, к последней группе источников относятся работы авторов более позднего времени, писавших о военном деле. Анализу конкретных примеров из истории греко-римского, а также «варварского» миров посвящены произведения Секста Юлия Фронтина (ок. 40 – ок. 104. гг. н.э.) и Полиэна (II в. н.э), носящие одинаковые названия «Стратегемы». Стоит отметить, что ценность этих двух трудов неодинакова. Произведение Полиэна преследует, скорее, занимательные задачи рассказа о любопытных случаях прошлого. Данный труд разделен по историко-этническому признаку (мифологические герои, афиняне, лакедемоняне, македоняне, эллинистические правители, римляне), причем немалое внимание отведено военному делу «варваров»[5].

Труд Фронтина сгруппирован по конкретным аспектам тактики и стратегии: разведывание планов неприятеля, подъем духа солдат, выбор места для битвы, наведение дисциплины. При этом большинство примеров относится к римской истории. Скорее всего, в своем произведении Фронтин (человек с немалым военным опытом) намеревался дать практические советы по ведению войны[6]. Использование данных источников позволяет провести сравнительно-сопоставительный анализ приводимой Полибием информации в широком историческом контексте.

Первая группа литературы, которая была привлечена, - это исследования, касающиеся конкретно Пунических войн. Здесь нас прежде всего интересует информация о крупнейших сражениях и боевых операциях, в которых принимала участие нумидийская кавалерия. Поэтому не была обойдена стороной работа Ревяко К.А. «Пунические войны», где нумидийские всадники фигурируют во всех крупных сражениях Пунический войн.

В своей «Истории военного искусства» Г. Дельбрюк не выделяет нумидийскую кавалерию, он говорит о ней в тех моментах, когда повествует о военных действиях наёмников в составе воюющих сторон.

Бэгнэл Найджел (Bagnall Nigel) в своей работе «The Punic Wars» 2002 года, рассматривает все три Пунический войны, а так же сравнивает составы карфагенского и римского войск и военачальников воюющих сторон – в описании пунийской армии, отдельное внимание уделено как раз нумидийской кавалерии. Так же интересные представленные в работе данные нумизматики.

В недавно вышедшем коллективном труде «Cambridge History of Greek and Roman Warfare» упоминания о нумидийской кавалерии встречаются повсеместно, где речь заходит о Пунических и Македонских войнах, так же встречаются описания нумидийских отрядов в контексте изучения составов Карфагенского и Римского войск. Его авторы дают детальный и глубокий анализ военно-политических реалий античности (и, в том числе, эллинистического мира и Римской республики III–II вв. до н.э.). Так, интересны наблюдения об изменении роли наемников в эллинистических армиях, упадке кавалерии и ее функциях на поле боя, а также об увеличении сложности военных кампаний по сравнению с классическим периодом (и, следовательно, повышению требований, предъявляемых к полководцу[7]).

Из последних отечественных работ мы бы выделили «Рим и Карфаген: Великая морская война» Горькова С. Ю. Хотя она и посвящена преимущественно морским сражениям, но не обойдены стороной и сухопутные операции. Здесь можно встретить упоминания о нумидийской кавалерии в моментах, описывающих транспортировку подкрепления из Африки морем, что очень полезно для вычисления численного состава нумидийского контингента во время войн. Книга так же полезна для более детального осмысления Пунических войн.

В работе П. Конноли «Греция и Рим: эволюция военного искусства» нумидийская кавалерия сперва показана в контексте Пунических войн, а далее как вспомогательные отряды в составе римского войска. Эта работа примечательна, для изучения боевого применения африканцев римлянами.

Следующая группа литературы – работы, посвященные двум величайшим полководцам Карфагена и Рима – Ганнибалу и Сципиону. Здесь мы как правило видим биографии этих личностей и анализ их тактического гения, погруженные в события второй Пунической Войны. Работы посвященные Ганнибалу и его династии, а именно труды Кораблёва И.Ш.,Сержа Ланселя, Г. Лэмба, Якоба Зайберта, Декстера Хойоса, все они имеют достаточно схожую структуру повествования. Нумидийская кавалерия упоминается в этих работах, прежде всего, когда речь заходит о крупных сражения (например Канны), либо когда затрагиваются взаимоотношения полководца с нумидийскими царями.

Работы посвященныю римскому полководцу: Бэзила Лиддела Харта, Г. Скалларда, Т.А. Бобровниковой тоже во многом схожи, но и здесь мы найдём замечательные описания Нумидии и нумидийский царей (в частности Масиниссы и Сифакса). Особенно на мой взгляд полезна с этой точки зрения работа Т. Бобровниковой, где в главе «Африка» даны ценные сведения о нумидийских землях.

Еще одна группа литературы посвящена крупнейшим сражениям Пунических войн, а именно Тразимескому и Каннскому сражениям. Это работы А. Тиллея, М. Каспари и Грегори Дэли. Здесь мы уже можем на частных примерах более подробно проследить действия нумидийской кавалерии и её командиров на полях сражений.

Так же была рассмотрена литература, отдельно посвященная истории кавалерии. История кавалерии – древнейшего и некогда могущественного рода войск – всегда вызывала немалый интерес. Долгое время по этой теме не появлялось специальных, серьёзных работ. Лишь в 1999 году в Минске была издана научно-популярная книга В. Тараторина «Конница на войне», в которой автор широко использовал «Историю конницы», написанную канадским офицером Джорджем Т. Денисом и впервые увидевшую свет в русском переводе более ста лет назад. Данное сочинение и ныне не утратило своей ценности. Так же рассмотрена работа Алексинского Д.П. «Всадники войны. Кавалерия Европы» 2005 года – на мой взгляд, в настоящее время самый серьёзный труд по истории конного рода войск за последнее десятилетие. Так же отмечу работу Вертоградского А.И. «Конница иностранных армий» 1929 года. Хотя она и посвящена описанию конницы первой четверти XX столетия, но в ней имеется предисловие С.М. Будденого, где дано описание возможного боевого применения конницы и её основные свойства – это предисловие интересно с точки зрения теоретико-методологического понимания проблематики использования кавалерии в бою.

Научная новизна исследования, таким образом, основывается на том, что в мировом антиковедении боевому применению нумидийской кавалерии не было посвящено ни одного специального обобщающего исследования: имеются отдельные статьи или фрагменты монографий, но они носят ограниченный по спектру рассматриваемых вопросов характер. В данной работе, таким образом, впервые: 1) проанализированы сходства и различия боевого применения нумидийской кавалерии Карфагеном и Римом, 2) рассмотрено становление Нумидийского царства через призму Пунических войн.

Структура работы. Диплом состоит из введения, трёх глав, заключения и приложения. Содержание глав определяется поставленными нами задачами и выстроено хронологически. Первая глава посвящена Нумидии, а именно географо-этнографический анализ нумидийских племён, преимущественно на основе данных таких источников, как «География» Страбона и «История против язычников» Павла Орозия. Во второй главе мы рассмотрим участие нумидийцев и их командиров в Пунических войнах на стороне Карфагена, а так же их участие в восстании наёмников. Третья глава исследования содержит в себе сведения о нумидийской кавалерии и её командирах, учувствовавших в Пунических войнах (в частности во Второй и в Третьей) на стороне Рима. Во второй и третьей главе мы рассматриваем боевое применение африканцев на полях Пунических войн. В заключении будет проведён сравнительный анализ боевого применения нумидийцев пунийскими и римскими командирами. Приложение содержит иллюстрации к исследованию: портреты ключевых исторических личностей, упоминающихся в работе, карты, а также схемы, посвященные боевому применению нумидийцев Карфагеном и Римом.

В античности Нумидия примыкала к Карфагенской области: «Карфагенская область обширна, к ней примыкает страна номадов, наиболее известные из них называются масилиями и массесилиями» (Strab.,IV,33).

Большая часть занимаемой ими территории была исключительно плодородна, «…у некоторых из тамошних племен земля приносит урожай дважды, они собирают две жатвы – летом и весной; стебель достигает пяти локтей в высоту, толщиной же с мизинец и приносит плоды сам-240» (Strab.,XVII,11), но не смотря на это у нумидийцев земледелие не получило широкого распространения. Хотя они и жили в благодатной стране, изобиловавшей только дикими зверьми «…Упоминают также о большом количестве скорпионов, крылатых и безкрылых…и тарантулы необыкновенной величины и в большом количестве; и ящерицы, как говорят двухлоктевой длины» (Strab.,XVII,11), однако ничего не предприняли по уничтожению зверей, чтобы можно было безопасно возделывать землю. Таким образом, им пришлось вести кочевую и бродячую жизнь подобно тем племенам, которые вследствие бедности, скудной почвы или плохого климата дошли до такой жизни.

Такие племена неизбежно должны быть невзыскательны к жизни: «Они пьют молоко и сок плодов, а пищей им служит мясо диких зверей…Они кочуют вместе со скотом. Когда скот покидает своё пастбище, они переносят свои шалаши в другое место. А ночуют они там, где их застанет вечер…Спят и едят на сырой земле, посуду изготавливают из дерева и коры» (Strab.,XVII, 35).

Но не смотря на кочевой образ в жизни, в Нумидийской области существовали и процветали довольно крупные города. «Кирта (Цирта) находится в центре страны, это столица Масиниссы и его приемников; город весьма сильно укреплён, в особенности Маципсой, который поселил в нём даже греков и настолько увеличил, что он мог выставлять десять тысяч всадников и двойное число пехотинцев…» (Strab.,XVII,13).

Развитие городов предусматривает в первую очередь развитую и интенсивную торговлю. Горная часть страны изобиловала медными рудниками и драгоценными камнями (турмалины, «карфагенские раковины» (карбункулы) и т.д.) [9].

Теперь поподробнее рассмотрим население Нумидии. Воинственные нумидийцы, были предками берберов Атласа. Римляне называли их «самыми непокорными народами Мавритании, охраняемыми горами, составляющими их естественное убежище». Выдающийся этнограф Фридрих Ратцель описывая современных ему берберов французского Алжира, сообщает, что мальчиков по достижению ими 16-летнего возраста, переводят в джема (общину) и вручают им оружие, которые они должны носить до 60лет. Войны между племенами объявляются особыми послами, место битвы особо оговаривается, а обмен палками или ружьями служит знаком нерушимости перемирия, что однако не мешает берберам совершать ночные хищнические экспедиции против враждебных племен. Судя по всему, воинственные номады сохранили нравы своих далеких предков, и не римское господство, не ислам, ни французская колонизация не сломили их свободолюбивый дух[10].

Ранняя история Магриба практически не освещена письменными источниками: античные авторы сохранили о происхождении нумидийцев только обрывочные сведения фантастического характера. Впервые нумидийские племена появляются на исторической арене в эпоху финикийской колонизации североафриканского побережья (с конца XI в. До н.э). (Орозий) Все античные авторы утверждают, что нумидийцы – народ отважный, дерзкий, умный и коварный. До сих пор в Алжире среди арабского населения выделяются их потомки – люди со светлыми глазами, гибким станом, курчавыми волосами, живым умом и неукротимым нравом.

Со слов Страбона, они заплетали волосы в очень сложные и затейливые прически, до блеску начищали зубы и надевали массу золотых украшений. Вместо плаща они накидывали на плечи шкуру львов и леопардов, вместо щитов носили слоновую кожу (Strab.,XVII, 37).

Население Нумидии нельзя назвать многонациональным, хотя здесь можно было встретить и ливийцев, берберов и даже греков, но большинство все же принадлежало коренному населению.

Помимо скотоводства и коневодства нумидийцы занимались охотой и разбоем (занятие последним обуславливало наличие богатого соседа – Карфагена), но существуют свидетельства о развитом земледелии – хотя и очаговым: «…здешние номады не только отличаются охотничьим искусством…но превосходят других как в охоте, так и по части земледелия» (Strab.,IV, 33).

Не смотря на всё могущество и силу Карфагена, нумидийцы буквально терроризировали многочисленные торговые караваны пунийцев. Но не только награбленные богатства интересовали кочевников. Многие нумидийские цари были поклонниками карфагенской культуры, в частности религии. В ливийских царствах Северной Африки, особенно в Нумидии, были широко распространены культы Баал-Хаммона и Тиниит, пришедших через Карфаген. Нумидийские цари и вельможи сооружали гробницы по карфагенскому образцу, как например, мавзолей около Туги, построенный пуническим архитектором[11].

Отношения между Карфагеном и Нумидией были всегда напряженными, поскольку нумидийцы постоянно следили за своим соседом и выжидая момент, когда пунийцы будут заняты войнами, поднимали одно восстание за другим. К примеру: вслед за поражением Карфагена в первой Пунической войне, нумидийцы надеялись восстановить свою независимость и подняли бунт, который правда жестоко усмирил Гамилькар Барка (проявивший себя во время войны с Римом). Но, несмотря на это поражение нумидийцы лелеяли мечты о независимости и ждали удобной возможности предъявить Карфагену свои права[12].

Разведка - сбор сведений о неприятеле, в мирное время посредством военных агентов, карт, планов, статистических работ и т.п., в военное время посредствам дезертиров, пленных, шпионов, рекогносцировок[40]. Используя свои сильные стороны: скорость, выносливость, маневренность и умение ориентироваться на местности, нумидийцы были прекрасными разведчиками. Вот пример из первого этапа войны - момент переправы войска Ганнибала через Родан: «Во время переправы слонов Ганнибал послал пятьсот нумидийских всадников по направлению к римскому лагерю разведать, где находится враг, много ли у него войска и что он замышляет. С этим отрядом конницы столкнулись те триста римских всадников, которые...были посланы вверх от устья Родана. Схватились они с гораздо большим ожесточенимем, чем можно было ожидать от таких немногочисленных отрядов; не говоря уже о ранах, даже потери убитыми были почти одинаковыми с обеих сторон, только испугу и бегству нумидийцев римляне, находившиеся в крайнем изнеможении были обязаны победой. Победителей пало до ста шестидесяти, побежденных более двухсот...» (Liv., XXI, 29, 1-4)Стоит отметить, что зачастую нумидийские разведывательные отряды не отказывали себе в разбоях и грабежах, в исследуемой местности, что раскрывало месторасположение карфагенский войск.

Также распространённой практикой было «лжедезертирство», а именно, когда отряд нумидийцев делал вид, что сдаётся в плен, а на самом деле во время боя, уже находясь в лагере противника, ударяли ему в тыл. Вот фрагмент из битвы при Каннах: «...Около пятисот нумидйцев в своем обычном воинском снаряжении, но еще и с мечами, спрятанными под панцирем, прискакали как перебежчики со щитами за спиной к римлянам; они вдруг соскочили с коней, бросили под ноги неприятеля щиты и дротики и были приняты в середину строя, затем их отвели в самый тыл и велели там оставаться. Они не трогались с места, пока сражение не разгорелось и не захватило все внимание сражавшихся; тогда-то подобрав щиты, валявшиеся среди груд убитых, они напали на римский строй с тыла, разя воинов в спину и подсекая поджилки. Потери были велики, но еще больше страх и сумятица...» (Liv., XXII, 48, 1-4).

Чтобы выманить римлян на бой, или заставить покинуть лагерь, Ганнибал посылал нумидийцев к самому римскому дагерю для возбуждения жажды битвы у противника. Так было перед битвой у Требии: «На рассвете Ганнибал велит нумидийской коннице перейти Требию, подскакать к воротам неприятельского лагеря и, бросая дротиками в караульных, вызвать врага на бой, а затем, когда сражение загорится, медленным отступлением заманить его на эту сторону реки..Лишь только нумидийцы произвели тревогу, Семпроний, сгорая жаждой вступить в бой, по установленному заранее плану вывел в поле сначала всю конницу - на эту часть своих сил он больше всего полагался, - затем шесть тысяч пехотинцев, а затем и все другие силы...» и перед знаменитыми Каннами: «...Выстроив войско, он [Ганнибал] послал вперед нумидийцев, чтобы они раздразнили врага...» (Liv., XXII, 54, 4-6).

Засада – заблаговременное и тщательно замаскированное расположение воинского подразделения (охотника или партизан) на наиболее вероятных путях движения противника в целях его разгрома внезапным ударом, захвата пленных и уничтожения боевой техники[41].

События в неаполитании после Канн " Войдя в область неаполитанцев, он [Ганнибал] расположил один отряд нумидийцев в засаде (дороги идут преимущественно ложбинами и петляют, неожиданно поворачивая), а другому велел гнать перед собой захваченную по деревням добычу и разъезжать перед городскими воротами. Отряд казался малочисленным и беспорядочным; из города вынесся эскадрон всадников, нумидийцы, нарочно отступая, завлекли его в засаду, окружили и перебили бы всех, если вблизи в море не оказались рыбачьи лодки, на которых и спаслись те, кто умел плавать...» (Liv., XXIII, 1, 6-7). Одна из версия гибели Тиберия Гракха: «Некоторые пишут, что по совету гаруспиков он отошел на полмили от лагеря, чтобы на месте неоскверненном принести жертву и отвратить злые предзнаменования, о которых уже говорилось, но его окружили две турмы нумидийцев, случайно там засевших...» (Liv., XXV, 17, 1-4).

Разгром отряда консула Марцелла: «Перед лагерем была небольшая равнина; от нее на холм вела со всех сторон открытая взгляду дорога. Нумидиец-лазутчик, стороживший отнюдь не в надежде на что-то важное, а просто на случай, если кто-то из римских солдат в поисках дров или корма для лошадей забредет слишком далеко от своего лагеря, подал знак: пусть все сразу выскакивают из своих укрытий. Нумидийцам следовало встретить врага на пути к вершине, но не раньше, чем другие обойдут римлян с тыла и отрежут им дорогу назад. Тут-то они с громким криком со всех сторон и кинулись на врага. Консулы оказались во впадине, откуда не могли выбраться ни на вершину, занятую врагом, ни к себе в лагерь: они были окружены...но, когда увидели, что оба консула ранены, что Марцелл, пронзенный копьем, умирая, падает с лошади, тогда немногие уцелевшие обратились в бегство - с Криспином, в которог опопало два дротика, и Марцеллом-младшим, тоже раненным. Погиб военный трибун Авл Манлий, один из префектов союзников Маний Авл был убит, а другой - Луций Аррений - взят в плен; из консульских лекторов птяеро попали в руки врагов; остальные либо были убиты, либо бежали с консулом; сорок три всадника погибли либо в бою, либо во время бегства; восемнадцать попали живыми в плен...» (Liv., XXVII, 27, 3-7).

Внезапный заход в тыл к врагу, с последующим его окружением был «визитной карточкой» нумидийской кавалерии. Вот фрагмент из битвы при Тицине: «...таким образом, сражение в значительной части шло уже пешее, как вдруг нумидийцы, стоявшие по краям строя, сделали небольшой обход и оказались в тылу римской конницы. Появление их испугало римлян...» (Liv., XXI, 46, 6-8).

Захват военнопленных для последующего допроса, или обмена с врагом, всегда являлся неотъемлемой частью почти любого военного конфликта той эпохи. Карфагеняне, в отличии от римлян, более почтительно относились к римским военнопленным: не редко их отпускали на свободу (под клятвой больше не воевать с Карфагеном) «...они сдались на честное слово Магарбалу, гнавшемуся за ними всю ночь со своей конницей: он пообещал, если они отдадут ему оружее, отпустить их, оставив каждому что-нибудь одно из одежды» (Liv., XXII, 6, 11).

Нумидийская кавалерия таже использовалась и для такого тактического изыска, как отвлечение внимания неприятеля[42]. Вот случай, когда Ганнибал выступил в Тарент, но хотел, чтобы римляне узнали о его продвижении: «Он выступил в четвертую стражу ночи, выслав впереди нумидийцев - всадников восемьдесят, и велел им рассыпаться по дорогам и тщательно обследовать, не спрятался ли кто-нибудь и не наблюдает ли издали за его отрядом. Обогнавших отряд было приказано тащить назад, встречных убивать - пусть окрестные жители сочтут их не войском, а разбойничьей шайкой...Почти в это же время в Тарент дошел слух, что нумидийцы разграбили несколько деревень; ужас охватил окрестных жителей, даже дальних. Эти известия ничуть не встревожили римского префекта, и он только приказал, чтобы часть всадников выступила завтра с рассветом, чтобы положить конец грабежам. Ни о чем другом он не позаботился, более того, набег нумидийцев, казалось говорит о том, что Ганнибал с войском не снялся с лагеря...» (Liv., XXV, 9, 2-7).

Огромное карфагенское войско постоянно испытывало острую необходимость в продовольствии, и чтобы быстро провести рейды по римским деревням в поисках пищи, Ганнибал и здесь использовал североафриканцев. Также подобные походы не позволяли нумидийцам "потерять тонус" - они всегда находились в движении.

К подтверждению несколько примеров: перед битвой при Тицине, когда римляне строили мост через реку «...Ганнибал же, в то время как враги были заняты работой, посылает Магарбала с отрядом нумидийцев в пятьсот всадников опустошать поля союзных с римским народ племён, наказав им, однако по возможности щадить галлов и вести переговоры с их знатью, чтобы склонить их к отпадению» (Liv., XXI, 45, 2-3). Из последнего можно утверждать, что нумидийцы выполняли и дипломатическую фунцию, но подобные данные требуют дополнительной проверки.

Также нумидийцы зачастую использовались, как военная демонстрация силы, чтобы запугать местное население или усмирить непокорные племена. Когда Ганнибал узнал, что некоторые галлы благосклонны к римлянам, то «...Чтобы излить на них свой гнев и вместе с тем доставить воинам добычу, он велел отряду из двух тысяч пехотинцев и тысячи всадников - последние были большей частью нумидийцы, но были между ними и галлы - опустошать весь край сплошь до берегов Пада...» (Liv., XXI, 52, 5).

Следующий пример из похода Ганнибала в Кампанию: «...[Ганнибал] отпустил Магарбала грабить Фалернскую область...опустошили все, вплоть до Синуэсских вод. Бедствие было велико, люди бежали, нумидийцы навели страх на всю округу...» (Liv., XXII, 13, 10).

Иногда в ходе своих рейдов нумидийцы сталкивались с римскими войсками и либо сразу отступали, либо сражались с переменным успехом: "...когда увидел нумидийцев, разбредшихся по деревням, а несколько подвернувшихся и убил, то увлеченный боем, забыл наставления диктатора: идти вперед, пока все спокойно, и возвращаться, не дожидаясь, пока окажешся на виду у неприятеля. Нумидийцы то выезжали вперед, то скакали обратно, истомили у Манцина и лошадей и людей и завлекли его к самому их лагерю. Оттуда Карфалон, командовавший всей вражеской конницей, гоня лошадей во всю прыть почти пять миль безостановочно преследовал бегущих римлян, пока не подошел к ним на перелет дротика. Манцин, видя, что враг преследования не прекратит и убежать от него не удастся, ободрил солдат и вступил в бой с врагом, во всем его превосходившим. Сам он и лучшие его конники были убиты..." (Liv., XXII, 15, 7-10).

Также набеги нумидийцев использовались и для пополнения конного состава армии: «Прибыв в Салапию, он свез хлеб с полей Метапонта и Гераклеи - лето уже подходило к концу, и место для зимнего лагеря ему понравилось - он разослал нумидийцев и мавров по Саллентинскому округу и апулийским пастбищам, чтобы пограбить. Угнали табун лошадей (прочая добыча была невелика); четыре тысячи коней были розданы всадникам, чтобы они их объездили...» (Liv., XXIV, 20, 15-16).

Из всего вышесказанного можно убедиться, что нумидийская кавалерия была незаменимым звеном в армии Ганнибала на протяжении всей Второй Пунической войны.

Впрочем, источники отмечают недисциплинированность и алчность нумидийцев: «...известны вероломство нумидийцев, их непостоянство, склонность к мятежам». Порой они, опрокинув врага успешной атакой, бросались грабить оставленный неприятельский лагерь, сводя к нулю достигнутый результат. Неоднократно упоминаются перебежчики их их числа. Нумидийские всадники, служившие под началом карфагенянина Мутинна, отказались повиноваться другому командиру и сдали римлянам город Акрагант на Сицилии (219 г.до н.э). Известны случаи, когда нумидийская конница покидала поле боя, даже не вступив в соприкосновение с неприятелем: «...когда нумидийцы и мавры увидели, что середина строя не выдерживает н<

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: