Вопрос 66. Сістэма выхавання дчяцей.

Традиционно воспитание белорусских детей осуществлялось в многодетной семье. Как отмечает исследователь Л. В. Ракова, большое количество детей было характерным для крестьянской семьи (от 1 до 7). Однако, в силу смертности, чаще в семье было трое детей [4, с. 174]. Рождение детей в семье было радостью: «Многа дзяцей – многа клопату, але і радасці шмат». Многодетная семья считалась идеальной, ибо благосостояние зависело от того, сколько в ней тружеников. Недаром в песне молодой муж просит жену:

Радзі мне дзевяць сыноў,

А дзесятую дочку…

Сыны будуть поле баранаваць.

А дачка хустачкі ткаць.

Кроме того, стремление иметь много детей было связано еще с тем, что в большой семье легче воспитывать детей. Не случайно народная мудрость гласит: «Адно дзіця – не дзіця, двое дзяцей – палова дзіцяці, трое дзяцей –гэта дзіця». Семьи, как правило, были многопоколенными. В период феолализма (ХIV – 1–я пол. ХIХ в.) основными формами семьи белорусов были малые (родители и дети) и большие семьи. Большие семьи состояли из нескольких малых. Такие семьи встречались и в ХХ в. Так, по воспоминаниям жительницы деревни Бояры Молодечненского района Н. Л. Казакевич (1926 г. р.) она жила в семье, в которой было 36 человек. Кроме детей и родителей, в семье были бабушка и дедушка, замужние и незамужние тети, дяди, их дети. Система родственных отношений позволяла совсем маленьким детям усваивать первые понятия родства: «отец», «мать», «брат», «сестра», «дедушка», «бабушка», «дядя», «тетя». Кроме того, дети ориентировались и в таких понятиях, как «братавая» (жена мужа), «деверь» (брат мужа), «невестка» (жена сына), «пасестра» (двоюродная сестра). Белорусский народ отмечает влияние наследственности в становлении личности ребенка, как в физическом, так и моральном. Забота о выборе физически крепкого жениха и невесты, рождении здорового ребенка проходит красной нитью через всю белорусскую народную педагогику. «Сава не народзіць сокала», «Як добрае семя, дык добрае племя», «Які род, такі плод», «І мой бацька такі маўся, і я ў яго ўдаўся», «Ад добрага кораня – добры парастак». Традиционно воспитание рассматривается как ведущий фактор развития личности. «Разумным дзіця не родзіцца». «Нягоднік не родзіцца, а робіцца». К перевоспитанию относились весьма скептично. «З лысага цялятка лысы вол будзе», «Сокала не пераробіш у саву». Благоприятный семейный микроклимат является традиционно важнейшим условием воспитания детей. Все споры и недоразумения решались только между мужем и женой, не на людях, дети при этом не присутствовали. Родственники при детях старались не обсуждать проступки близких им людей, особенно родителей. Как говорится, не выносили сор из избы.

Кроме того, пример родителей рассматривается как основной метод воспитания. «Дзе ў сям’і лад, там і дзеці добра гадуюцца». «Якая матка, такое і дзіцятка». «Якое дрэва, такі і клін, які бацька, такі і сын».

Воспитание детей – это святая обязанность всех родителей. «Умеў дзіця радзіць, умей і вывучыць». «Твае дзеткі – табе і глядзеці».

Белорусский народ учит, что воспитание не простое дело, это сложный, кропотливый и длительный процесс. «Дзяцей ўзгадаваць не курак пасклікаць». «Што ў маленстве выхаваеш, на тое ў старасці абапрэшся».

Весьма актуальным является традиционный наказ: воспитание детей начинать как можно раньше, с малых лет. «Выхоўвай дзіця як упоперак лаўкі ляжыць». «Гні галінку, пакуль маладзенькая». «Не паслухаў малы, не паслухае і вялікі». Воспитание в белорусских семьях отличалось строгостью и требовательностью к детям. Большинство придерживалось мнения, что детей нельзя «распускаць», «патакаць ім». «З пестуна нічога не выйдзе». «Малому не панукай, а што трэба дай». «Да пяці год пястуй дзіця, як яечка, з сямі – пасі як авечку, тады выйдзе на чалавечка». Вместе с тем народная мудрость предостерегала от чрезмерной строгости и жестокости в воспитании детей. «Не біце дубцамі – павучайце слаўцамі». «Сілай адабраць можна, а даць – не». «Не біце вяроўкамі, а навучайце гаворкамі». Считалось, что ласка, теплота, любовь позволят добиться наилучших результатов в воспитании. Близкие люди относились к детям с большой любовью. В народе говорили: «Ласка душу дастане». У белорусов существовала «школа пестования». Мать, бабушка, нянька (сестра, которой исполнилось пять лет) пели ребенку колыбельные песни, убаякивая его, развлекали потешками. Физические наказания использовались как исключительная мера (битье ремней «спряжкой», прутом «березовой кашей»). Чтобы не покалечить ребенка, остерегались бить по голове, по животу, а также тяжелыми предметами. В народе считалось, что «розга – не навука». Использовались такие методы воспитания, как убеждение, внушение. Кроме того, белорусский народ отличается исключительным терпением, особенно в воспитании маленьких детей. «Не той моцны, хто стрымлівае коней, а хто стрымлівае сябе». Если ребенок ударялся о какой–нибудь предмет (стол, стул и др.) и его надо было успокоить, то этот предмет били и ругали до тех пор, пока ребенок не успокаивался. При этом приговаривали, что «стол плохой, потому что обидел нашего Ванечку». Отвлекаясь от боли, ребенок успокаивался. В белорусских семьях было принято давать ребенку любую игрушку или предмет, который он требует, только бы он не плакал.

Детей не попрекали без необходимости: «Не крычы, а лепш навучы». При чужих людях вообще не осуждали. Наоборот, нередко можно было наблюдать такие ситуации, когда мать в присутствии посторонних, не близких людей, стремилась похвалить своего ребенка.

Характерной была равная любовь ко всем детям. Белорусский народ считает: «Каторага пальца не урэж, то кожны баліць». Родители любили всех своих детей, но с особой нежностью относились к новорожденным, «немаўляткам» – детям до года, пока они не научались говорить и ходить. Традиционно основным воспитателем ребенка считалась мать. «Якая матка, такое й дзіцятка». «Ніхто дзецям так не спагадае, як матка радная». Главной обязанностью матери являлось воспитание детей. «Не тая маці, што нарадзіла, а тая, што ўскарміла». Все мысли и заботы матери были о детях. «Маці сама не з’есць, а дзіце накорміць». «Як дзіця плача, у маткі сэрца з болю скача». Народная мудрость является подтверждением этому: «Пры сонейку цепла, пры маці добра». С момента рождения дети находились под присмотром матери. Мальчиков она опекала до 14–16 лет, пока они не становились помощниками по хозяйству. С малых лет мать приучала дочку к ведению домашних дел: учила готовить еду, убирать в доме, шить, вязать, ткать и др., тем самым готовила к будущей семейной жизни, выполнению основной функции женщины – материнству.

Сына, как будущего работника, хозяина, главы дома, мать с детства приучала заботиться о других членах семьи, выполнять более тяжелую и сложную работу, принимать самостоятельные решения, проявлять силу духа, физическую крепость.

Вместе с тем, истинным авторитетом в семье по праву являлся отец. Он был главный и полноправный хозяин, главный советчик. Все члены семьи, дети и мать, подчинялись отцу. «Бацькоўскае слова дарэмна не гаворыцца». «Свой бацька насварыцца і пашкадуе». «Хлеба не станець – бацька дастанець».

Отец относился к дочери со строгостью. «Бацька не матуля: не пацалуе і не прытуле». Но по традиции в хороших крепких сельских семьях отец заботился о ней, часто в праздники делал подарки. У дочерей отец воспитывал аккуратность, рассудительность, приветливость, сердечность и деликатность.

С малых лет отец воспитывал сыновей как будущих хозяев и работников. Важнейшими качествами, которые воспитывались у мальчиков были трудолюбие, самостоятельность, ответственность.

В крестьянской семье, как отмечает Л. В. Ракава, существовало неписаное правило: «Дети во всем должны подчиняться родителям» [5, с. 21]. В большинстве семей распоряжения родителей, особенно отца, не подлежали обсуждению, выполнение их детьми являлось обязательным. Под присмотром и контролем отца дети находились до вступления в брак.

Авторитет бабушек и дедушек был непререкаемым. Они являлись основателями рода, старшими членами семьи, основателями семейных традиций. К мнению бабушек и дедушек прислушивались. К старшему поколению обращались за советом не только дети, но и все члены семьи. Поучительной в этом отношении является белорусская народная сказка «Стары бацька»: «А сыны ўжо барадатыя часта прыходзяць к старэнькаму бацьку пажупіць пра хаждайства ды папытаць старога: калі і дзе што сеяць, як лепш абрабляць поле, як даглядаць цялятак ды ягнятак. Старэнькі ўсе ім скажа, усяму навучыць». Народная мудрость гласит: «Паважай старэйшых, бо сам стары будзеш», «Пасадзі на печ дзядулю, і цябе ўнукі пасадзяць», «Што кажа стары на глум – бярэ малады на вум».

Уважительное отношение к старшему поколению проявляли прежде всего сами родители. Так, отца или мать в старости забирали к себе и досматривали, по традиции это был младший сын или старшие дочка и сын.

Бабушки и дедушки передавали не только свой богатый трудовой опыт, но и учили детей моральным заповедям:

– нельзя делать того, что осуждают взрослые,

– нельзя не трудиться, если мать и отец трудятся,

– нельзя требовать того, что мать и отец дать не в силах.

Как пишет, С. П. Жлоба, «бабка–повитуха» считалась одним из главных родственников, даже если она не была связана кровным родством своего восприемника. Она обязательно присутствовала на крестинах, при первом купании ребенка, готовила его к исповеди.

Такие «родственные» отношения между бабкой–повитухой («бабой» – так называли ее на Полесье) закрепились в прекрасном воспитывающем обычае, который по свидетельству С. П. Жлобы, сохранился до сих пор на Лунинеччине: «Все восприемники «бабки» собираются раз в году в ее доме, как большая семья, иногда человек 30–40, от младенцев, которых приносят матери или крестные, до людей в зрелом, а то и пожилом возрасте» [1, с. 114]. Традиционным был обряд крещения детей. Для этого выбирали крестных, которые наряду с родителями несли всю ответственность за воспитание детей. Крестные родители, как отмечает С. П. Жлоба, были даже важнее кровных родителей, ибо отвечали перед всем родом за воспитание своего крестника. Крестный брал ребенка с собой в церковь, мастерил игрушки, брал на рыбалку, в лес, на сенокос. В свою очередь дети обязаны во всем слушаться своих крестных [1, с. 122]. Каждый ребенок обязательно носил крестик. Детей водили на все религиозные праздники в церковь, а у особо верующих и в другие дни. Если ребенок зевал, то ему крестили рот. Молитвам обучали с 4–6 лет. Вначале это был «Отче наш», а затем и более сложные молитвы.

Отношения с соседями чаще всего были доброжелательными. «Бліжняга суседа пасадзі ўперадзе ўсіх». «Бліжні сябра лепш двух дальніх». «Чаго сабе жадаеш, таго і суседу». Детей учили уважительному отношению к соседям, показывая своим примером: «Суседька–лебедка».

У белорусов издревле существовал такой обычай: если дети оставались без родителей, их брали на воспитание в свои семьи родственники, соседи, сельчане. «Хто не любіць чужых дзяцей, той ніколі не ўзгадае ўласных – народжаныя дзеці будуць паміраць у раннім узросце».

Традиционными были формы обращения друг к другу семье. Маленьких детей обычно называли ласково: «А дзіцятачка ты мае роднае», «Мае сонейка», «Мая ластаўка», «Мая кветачка», «Мой сыночак». Использовали в речи уменьшительно–ласкательные суффиксы: Манечка, Степочка и др. В свою очередь дети так обращались к взрослым: «Родна матачка», «Бабулька мая, галубка мая!» и др.

К родителям, бабушкам и дедушкам дети обращались на «вы». Это рассматривалось как знак уважения. «Вы матуля», «Вы тата, татка», «Вы бабуля», «Вы дзядуля».

Считалось, что обращение детей к взрослым на «ты», является проявлением грубости, неуважительного отношения. Однако, как отмечает Л. В. Ракава, на Слутчине нормой считалось обращение на «ты». Кроме того, описывая традиции воспитания в белорусской деревне, Л. В. Ракава пишет о таких правилах культуры общения для детей:

– уступать один другому, если поссорились,

– не жаловаться друг на друга («пабіліся – памірыліся»),

– в присутствии взрослых разговаривать тихо, не кричать,

– не вмешиваться в разговор взрослых,

– если возникает необходимость обратиться с вопросом к взрослому, то необходимо дождаться конца разговора,

– входя в дом или выходя (у чужих людей) закрывать двери тихо, не стучать,

– не размахивать руками во время разговора,

– не разговаривать во время еды,

– здороваться с каждым, даже незнакомым человеком [5, с. 30].

Воспитание детей в труде традиционно для белорусов. Нередко роды проходили прямо в поле и, перерезав пуповину серпом, женщина относила младенца домой прямо в подоле, а затем нередко возвращалась, чтобы подоить корову. Новорожденных брали с собой на работу, подвешивали люльку к дереву, занавесив ее от мошкары, время от времени покачивая. В народе поощрялось раннее приучение детей к труду, считалось, что все должны трудиться. С 5 лет девочки заботились о младших братьях и сестрах, становились няньками, а мальчики с 7 лет пастушками. С малых лет детей приучали к уходу за животными и растениями. Вначале маленькие дети кормили цыплят, ягнят, а постарше телят, жеребят. Почти в каждом деревенском доме держали кошку, была собака. Все это позволяло развивать у детей чувство человечности, проявлять гуманность к окружающим. В. В. Чечет отмечает такие трудовые традиции белорусов:

– восприятие труда как жизненной необходимости,

– включение в труд в форме игры с 5–6 лет,

– освоение детьми правил ведения сельскохозяйственных работ через характерные для белорусов праздники календарно–обрядового цикла,

– выполнение большинства видов работ совместно с родителями и под их непосредственным наблюдением и руководством [6, с. 66].

Труд у белорусов рассматривается как первое, главное направление в воспитательной системе, а также основное средство воспитания детей. «Дзетачка спі, а дзела помні». «Праца не паганіць чалавека, а корміць і поіць». «Без працы не будзе дзецям шчасце». Критерием высоконравственного поведения является добросовестное отношение к труду. «Не той харош, кто прыгож, а той харош, хто для дзела гож». Родители ценили детский труд, терпеливо, с пониманием относились к тем или иным промахам, понимали, что труду необходимо учиться и это дело не одного дня.

Для белорусов характерным является культ предков, ибо после смерти они оставались для детей заступниками и жили в доме в образах духов и домовых. Эта традиция находила отражение в следующем:

– гордость за дела предшественников,

– легенды и воспоминания,

– сохранение семейных реликвий (икон, орудий труда – прялки, веретена, предметов быта – ручников и др.),

– поминание, существовал обычай в честь умершего посадить дерево или давать его имя новорожденным,

– приобщение детей к обряду «Деды», наведывание могил.

Проживая в многопоколенной семье, дети хорошо знали своих предков (место жительства, род занятий, степень родства, чем прославили свой род). Их жизнь была примером для детей. Воспитание глубокой благодарности родителям – одна из народных традиций в семейном воспитании. «Няма лепшага друга, як родная маці». «Маміна крыло і ў мароз цеплае». «Бацька памрэ, то палавіна сіраты, а як маці памрэ, то цэлая сірата». «Шануй бацьку з маткаю: другіх не знойдзеш». «Добрае дзіця бацькоў думкі адгадвае». «Няма такіх крамачак, дзе б прадавалі мамачак».

У белорусского народа осуждается неблагодарность детей своим родителям. «Датуль матка міла, пакуль ножкі мыла». «Хай таму дзіцятку язык адваліцца, калі на людзях бацьку няславіць». «Як бацькі кормяць дзяцей, то дзеці скачуць, а як бацькі на дзіцячым хлебе, то плачуць». «Хто бацьку шануе, той і дзецям добрую долю гатуе».

Таким образом, сохранение и возрождение народных белорусских традиций воспитания детей в семье, является, на наш взгляд, необходимым. Это позволит обратиться к нашим корням и тем самым обогатить процесс разностороннего развития ребенка. Однако не следует забывать, что именно дошкольное учреждение является инициатором в изучении и использовании современными белорусскими семьями того богатейшего опыта, который достался нам в наследство.

Вопрос 67. Пахайальная і памінальная абраднасць бсларусаў.

К погребальным обрядовым дей­ствиям не допускались близкие умершего, совершали их даль­ние родственники и односельчане.

После смерти тело человека обмывали, одевали на него по­гребальную одежду, часто заранее приготовленную, и клали на лавку головой к большому углу на солому или вывернутую мехом наружу овчину. Затем тело перекладывали в гроб. В не­го при этом могли положить деньги, любимые вещи умершего, орудия труда, смену одежды. В углу гроба у головы покойного клали хлеб или ставили зажженную свечу в кучку зерна. В дом приходили родственники умершего, соседи—прощаться с ним.Хоронили умершего обычно на третий день после смерти. При выносе гроба вслед на пол сыпали ячмень, им же посыпали скамьи и трижды всех присутствующих. Па кладбище гроб не­сли на плечах или везли на санях или телеге, избегая запрягать в них жеребых кобыл или лошадей, на которых возили крестить или венчать.

Кладбище находилось обычно недалеко от деревни на сухом пригорке, оно обносилось земляным валом, деревянным забо­ром или каменной выкладкой. У представителей разных кон­фессий, проживавших в одном поселении, были свои кладбища. Существовали и некоторые особенности в обрядности, напри­мер, католики хоронили умерших головой на восток, а право­славные—на запад.Па кладбище последний раз прощались с умершим, гроб в мо­гилу опускали на полотенцах, позднее на веревках. Своеобраз­ны были у белорусов намогильные сооружения, обычно ставили крест, но в некоторых местах зафиксированы и другие, более архаичные их виды: гробообразный ящик, который во время поминок использовался как стол, прикладка — обтесанная гра­нями колода, иногда просто камень, а то и толстый пень.

На следующий день после похорон близкие шли на могилу «будить умершего». Там они оплакивали его, поправляли на­сыпь. Первые поминки совершали в день похорон,.на них при­сутствовали все пришедшие проститься с умершим. На после­дующие поминки—в 9-й, 40-й (иногда 20-й) дни и годовщину приглашались только родственники. Главным блюдом во вре­мя поминок была кутья—каша из толченых зерен или канун— крошенный корж (или галушки) в сыте (разбавленный водой мед). Первую ложку кануна лили на стол для умершего, по­том его ели из одной миски, которую передавали по кругу. Для умершего отдельно ставили пищу и водку. Специфическим по­минальным обрядом у белорусов были прикладины, которые устраивались в ближайшую после похорон осень либо перед Масленицей или Троицей. Родственники после службы в цер­кви шли на могилу, поправляли ее, ставили на ней крест или прикладку, расстилали полотенце, на которое выкладывали по­минальную еду, и ели.

Общепоминальные дни назывались «деды», количество их было 3-4 и более в году. Главными из них считались Дмитровская суббота, Радуница, устраивали их также перед Маслени­цей и Троицей.

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: