Организация и классификация боевых действий.

Тактическое искусство вождения заключается в умении организовать совместные боевые действия всех родов войск так, чтобы при данном соотношении сил и средств добиться наибольшего возможного результата при наименьших затратах жизней, материальных средств, энергии и времени. Конечно, не следует преувеличивать значения искусного вождения, полагая, что им одним всецело определяется победа и поражение. Война не шахматная игра, где фигуры покорны воле игрока, не имеют своей воли и настроений, где силы сторон перед началом состязания одинаковы. В вооруженном столкновении участвуют и на успех его самым решительным образом влияют сами войска и население страны; силы и средства сторон приэтом бывают совершенно различны, почему не всегда победа увенчивает самое искусное вождение: были же в конце концов побеждены в боях даже такие мастера своего дела, как Наполеон и Ганнибал. Войска, разложенные морально или очень слабые числом и техникой, будут побеждены боеспособным противником, несмотря на все искусство их начальников.

Однако не следует и преуменьшать значения искусного вождения, полагая, что победа придет сама собой, если налицо имеются нужные настроения, достаточные силы и материальные средства. Искусство организации усилий имеет и на войне свое место, как и во всяком другом деле, давая иногда успех исключительно в зависимости от таланта организатора. Так, в 1790 г. Суворов взял Измаил с теми же войсками, которые без него не могли ничего поделать с крепостью. Так, в свое время армия революционной Франции, действовавшая на Итальянском театре, топталась более 3 лет на одном месте без ощутительных результатов, пока во главе ее не стал Бонапарт, проделавший свой знаменитый поход 1796—97 гг. с темп же голодными, оборванными, утомленными трехлетней бесплодной борьбой войсками, которые предыдущий командующий армией хотел отвести назад. Каждый участник войны знает, как резко подчас отражается на боеспособности войск в ту и другую сторону перемена начальника.

Поэтому искусство вождения, хотя и бессильно менять судьбы истории, однако, в значительной мере определяет самую возможность победы, а также какою ценою и во сколько времени будет добыта эта победа, насколько она будет полной. Конечно, успех вождения {42} в каждом отдельном случае зависит в значительной степени от организаторского таланта данной личности, тем не менее в военном деле, как и во всяком другом, существуют и некоторые общие основные принципы и приемы организации боевой работы, владение которыми во всяком случае указывает начальнику верную линию поведения, позволяя наиболее дешево добывать победу и смягчать размеры неудачи.

Первым основным принципом организации боевой работы¹ как взвода, так и миллионной армии является принцип экономии сил, заключающийся в том, что в боевых действиях не следует распылять свои усилия, силы и средства равномерно по всему фронту, а надо уметь распределять их сообразно важности и доступности различных мест сосредоточивая для захвата или удержания тех пунктов, участков, направлений, которые в данное время имеют решающее влияние на общий исход дела. Так и в природе вода не сносит сразу всей плотины, а сначала находит наиболее слабые места, промывает их и затем, постепенно смывая края образовавшихся протоков, уничтожает по частям всю запруду. Поэтому заботливый мельник спешит своевременно укреплять слабые места своей плотины, не ожидая, когда через нее понесется стремительный, все смывающий, поток. Далеко не нов секрет применения этого принципа в деле вождения. Насколько известно, он был впервые применен еще в древности за 371 год до нашей эры фиванским полководцем Эпаминондом в бою при Левктрах, когда все дело сводилось к силе удара холодным оружием и успех имело, значит, более глубокое построение войск (черт. № 1). Имея всего 7¹/₂ тысяч пехоты против 12 тысяч лучших воинов того времени — спартанцев, Эпаминонд против равномерного построения спартанской армии в 12 шеренг построил свои войска в 8 шеренг и за счет этого ослабления всего фронта создал ударный уступ в 48 шеренг на левом фланге, присоединив к нему отборный отряд Пелопида. Уступ этот он выдвинул вперед, пустив в охват отряд Пелопида, а одновременно задержал движение остальной армии. Уступ, атакуя первым, разбил правый фланг спартанцев, а затем, повернув направо, смял остальную их линию, не успевшую еще схватиться с фиванцами.

Сражение это явилось эрой в истории, показав значение организаторского таланта вождя на поле боя.

В новейшие времена Наполеон подчеркнул значение этого принципа, объяснив именно им причину своих побед над значительно превосходными силами противника.

«Но и в этом случае, — говорит он, — все же меньшие силы претерпевали поражение от больших сил. Имея против себя превосходную по числу армию, я как молния бросался на ее фланг, разбивал его, пользовался смятением неприятеля и кидался опять со всеми силами на другие пункты. Таким образом наносил я поражение по частям, и победа, которую я одерживал, была не что иное, как победа сильнейшего над слабейшим».

Прошли тысячелетия со времени битвы при Левктрах, столетие со времени Наполеона, а организация боевой работы мировой и гражданской {43} войны напоминает в идее все тот же уступ Эпаминонда с той лишь разницей, что шеренги и ряды бойцов разведены ныне на дистанции и интервалы в 200—300 шагов друг от друга, причем каждая шеренга к 1918 г. разбилась еще на несколько групп в 6—9 человек, а исход боя определяется умелым массированием не только людских масс, но и огневых средств.

Этот принцип организации боевой работы войск проводит и статья 13 Полевого устава, требующая «для обеспечения успеха... быть всегда сильнее противника на решающем направлении, оставляя на второстепенных участках меньшие силы».

Для умелого применения этого принципа надо прежде всего уметь использовать особенность боевой обстановки, заключающуюся в том,

что значение и доступность различных пунктов, участков, направлений фронта всегда неодинаковы: в то время как захват одних грозит катастрофою всему предприятию, уступка других весьма мало отражается на общем ходе действий; в то время как в одном месте можно добиться успеха сравнительно легко, в другом — даже колоссальное превосходство не может обеспечить победы.

Отсюда для осуществления основного принципа организации боевой работы надо уметь прежде всего верно оценивать важность и доступность различных пунктов, а затем владеть приемами сосредоточения должного превосходства войск для овладения этими пунктами или удержания их за собою.

Приэтом нет в тактике местных предметов и направлений, которые были бы важны сами по себе: каждое имеет значение лишь {44} постольку, поскольку оно занято или может быть занято войсками, может затруднить или облегчить их действия. Поэтому не против местных предметов, а против войск должны направляться в тактике все усилия, причем целью организации боевой работы должно ставить не столько нанесение больших потерь противнику при помощи оружия, сколько уничтожение целых соединений, дабы затруднить их возрождение. А это возможно лишь в том случае, когда предварительными действиями противник будет поставлен в такое положение, что успех в одном-двух местах и продвижение наших частей в одном-двух направлениях поставит целые соединения в невозможность ни продолжать сопротивление, ни уйти, уклоняясь от боя, и тем принудит их положить оружие. Добиться такого положения войск путем одного огня невозможно, оно достигается только при помощи искусного сочетания огня с движением, именуемого согласно устава «маневром».¹

Маневры, имеющие целью нанесение удара по флангу противника при помощи соответствующего сосредоточения и направления войск, называются охватами и обходами; наносящие удар по слабым местам фронта — прорывом. Венцом тех и других является в окончательном виде маневр окружения противника или хотя бы части его сил.

«Охват — это действие по флангу противника с сохранением огневой связи между охватывающей частью и частями, действующими против фронта противника».² Сводится он к выдвижению в самом бою части войск на фланг противника для действия как огнем, так и ударом по этому флангу. Охват дает крупные выгоды для сосредоточения превосходства главным образом огневого, причем так называемый «огневой охват», примененный большим количеством орудий и пулеметов при действии по войскам, двигающимся открыто или имеющим слабые полевые укрытия, может давать при благоприятных условиях потрясающие результаты в течение самого короткого времени, даже нескольких минут. Вообще же охват может производиться любыми силами, хотя бы горстью стрелков, он значительно облегчает одновременные действия с фронта, но, неглубоко захватывая фланг противника, не может ставить в безвыходное положение значительных сил — его влиянию подпадают только войска, непосредственно образующие фланг и на дальность действия огня. {46}

Двойной охват достаточными огневыми средствами имеет результатом самый сильный вид огня — перекрестный, дающий наибольшее поражение и моральное действие.

«Обход — это действие по флангу или тылу противника какой-либо обособленной части без огневой связи с частями, действующими с фронта». Сущность обхода заключается в том, чтобы глубоко

захватить не только фланг, но и тыл противника с целью отрезать возможность отхода значительной части сил и обеспечить себе превосходство на значительно большем участке. Для этого обходной колонне приходится заблаговременно еще до боя, на походе, отрываться на значительное расстояние от своих войск, а значит быть в состоянии выдержать в случае нужды самостоятельный бой. Отсюда обход может производиться только большими силами и должен нацеливаться заблаговременно вне поля боя. При наличии благоприятных условий он может давать значительно большие результаты, чем охват, зато и опаснее такового, позволяя противнику бить по частям войска, обходящие и наступающие с фронта. «Кто обходит, тот сам обойден»,—не даром говорил Суворов.

Двойной одновременный обход обоих флангов может при успехе приводить к полному окружению и уничтожению войск, почему является самой грозной, но и трудной формой маневра, удающейся лишь при большом превосходстве над противником в качестве или количестве войск и искусстве маневрирования.

Прорыв. В тех случаях, когда налицо не имеется открытых флангов противника или таковые хорошо прикрыты и сильны, а также если имеются выгоды для нанесения удара по фронту, приходится прибегать к прорыву.

Прорыв заключается в том, что пехота или конница, а затем и другие роды войск вклиниваются

между частями противника и, работая охватами, а после и обходами против флангов, прилегающих к участку прорыва, стремятся отрезать хотя бы часть войск противника.

Для прорыва используется или случайно оставленный незащищенным промежуток между частями противника при движении или расположении на месте, либо этот промежуток устраивается искусственно {46} при помощи артиллерийского огня или атаки танков, а также химической.

Удачный прорыв в двух местах может дать в итоге окружение войск противника, находящихся между пунктами прорыва.

Ни один маневр сам по себе еще не обеспечивает успеха, он только ставит войска в выгодное положение и грозит противнику катастрофой в случае неудачи боя в тех местах, против которых этот маневр направлен, и при быстром развитии успеха в тыл соседям.

Следовательно, недостаточно провести самый маневр, надо еще выиграть бой в той точке, противник которая является решающим пунктом, и развить свой успех так, чтобы рядом расположенный противник не успел уйти.

Мало того, на каждый маневр имеется и ряд ответных действий, надежно его парирующих. Прежде всего искусно организованный и меткий огонь способен остановить движение маневрирующих войск и тем сорвать самый опасный маневр.

Далее на каждый маневр имеется свой контр-маневр, который может не только отразить противника, но и привести его самого к катастрофе.

Так, охват можно парализовать следующими способами:

1. Взять под продольный огонь и атаковать охватывающие части, выдвинув во фланг им свою ударную часть, которую выгодно для этого иметь заблаговременно на уступе за своим открытым флангом (черт. 5).

2. Отвести назад охваченную часть и ею выиграть фланг противника; этот контр-маневр более сложен и по плечу лишь испытанным

войскам, ибо отход назад всегда производит гнетущее впечатление и на соседей, и на отводимую часть, которую потом очень трудно выдвинуть вперед (черт. 6).

3. Самое неудачное — парировать охват только загибом фланга; правда, загибать фланг при охвате приходится почти всегда, ибо это единственный способ быстро организовать ответный огонь противнику, но этим нельзя ограничиваться, так как в таком случае противник получает возможность заходить, еще глубже охватывая фланг и тыл; лучше уже просто отвести назад в уступ охваченную часть и загнуть фланг соседней, устраивая таким образом противнику огневой мешок (черт. 7 и 8).

1. Вклинившись в прорыв между обходящей частью и частью, действующей с фронта, атаковать либо ту, либо другую; это лучший способ, ведущий при успехе к окружению обходной колонны (черт. 9). {47}

2. Атаковать глубокими резервами обходную колонну с фронта или во внешний фланг, отбрасывая ее на свои части,— менее выгодно, ибо не грозит уничтожением противнику, но иногда неизбежно, ибо нет времени на другие маневры (черт. 10).

Прорыв парируется атакою, по возможности, во фланг прорвавшихся частей, дабы не дать им возможности развить первоначальный успех. Надо пользоваться тем, что при прорыве противник вынужден выпячивать свой фронт, растягивая войска, и поэтому обычно слаб всюду. Не следует подражать ему, а надо бить сосредоточенными силами в одно место, ибо с поражением в одной точке противник

обычно будет вынужден отступить и на всем фронте и чем дальше продвинулись его части, тем вернее они будут отрезаны (черт. 11).

При незначительном по фронту прорыве можно иногда выбить прорвавшегося противника и одним перекрестным огнем, не прибегая к атаке пехоты; наконец, можно даже просто оставить в руках противника захваченный участок, сдержав лишь дальнейшее его распространение, если этот участок не имеет серьезного значения. Наконец, всякий маневр можно парировать внезапным отходом, дабы заново {48} перегруппироваться и тем выйти из невыгодного положения. Итак, даже наилучшим образом задуманный маневр сам по себе далеко еще не обещает успеха, ибо огонь и соответствующий контр-маневр противника могут быстро изменить все положение вещей. А поэтому мало задумать хороший маневр, надо успеть провести его так, чтобы противник не успел организовать должного противодействия.

Отсюда исходит огромное значение второго принципа организации боевой работы — принципа внезапности.

Внезапность действий имеет двоякое значение: моральное и материальное.

Моральное значение кроется в действии всякой неожиданности на психику человека. «Что бы это ни было — приятное или грозное, чем меньше его ожидают, тем больше причиняет оно удовольствия или страха. Никогда это так не замечается, как на войне, где всякая неожиданность приводит в трепет даже наиболее сильных духом»—подметил еще в древности Ксенофонт. Действительно, общеизвестно, что страх особенно легко овладевает людьми при всяком внезапном действии противника: как при его появлении в неожиданных местах, так и при применении им всяких новых, действующих на воображение, средств борьбы. Не даром же появление танков сыграло такую крупную роль в победах англичан и французов 1917—18 гг.

Велико и материальное значение внезапности, ибо она не оставляет времени на организацию контр-маневра и тем обеспечивает успешность своего маневра.

Забвение значения внезапности стоило многих жертв во время мировой войны и срыва многих операций.

Так, в период 1915—17 гг., после установления позиционной борьбы, главное внимание французов и англичан обращалось на осуществление принципа экономии сил путем сосредоточения к пунктам прорывов огромного превосходства войск и огневых средств.

Думали просто измолотить противника огнем и затем сокрушить его ударом масс пехоты, совершенно пренебрегая в то же время принципом внезапности. Так, вся подготовка атаки производилась открыто, огонь артиллерии велся по несколько дней, для расположения пехоты перед штурмом заблаговременно вырывались многочисленные окопы, связанные ходами сообщения, так называемые плацдармы. В результате, германцы, обнаружив место прорыва, успевали принимать соответствующие меры противодействия и успешно парализовали все колоссальное материальное превосходство противника, пока последний не познал на горьком опыте значения внезапности и не сумел добиться ее в атаках 1918 г., сведя продолжительность артиллерийской подготовки до 4—5 часов или атакуя совсем без нее при помощи танков, обходясь без пристрелки и постройки плацдармов, прибегнув к широкому развитию маскировки всех видов.

Значение внезапности столь велико, что иногда выгодно даже отказаться от сосредоточения превосходных сил, лишь бы обеспечить возможность ошеломить противника неожиданностью своих действий. Достигается внезапность при помощи скрытности и быстроты. {49}

Скрытность обеспечивает внезапность лишь до известного предела — точнее до начала самой боевой работы, когда уже только быстрота гарантирует возможность не дать противнику времени на организацию противодействия.

Отсюда время играет совершенно исключительную роль в вопросе организации победы при помощи маневра. Один и тот же маневр может быть удачен или неудачен только в зависимости от того, сколько он возьмет времени. Выйти скрытно на фланг противника и там протоптаться без дела полчаса-час, опоздать с выступлением на такое же время — значит дать время противнику на организацию контр-маневра и тем испортить свой наилучше задуманный план. Промежутки времени, в течение которых можно использовать выгодное для маневра и контрманевра положение, измеряются в тактике иногда минутами, много часами, ибо противник не замедлит исправить недостатки своего расположения. Поэтому каждую выгодную минуту надо уметь тотчас использовать, помня, что упущенная возможность уже не вернется. «Фортуна имеет голый затылок, а на лбу длинные висящие власы. Лёт ее молнии, и не схвати за власы — уже пролетела»,— образно определил Суворов значение умения не упускать благоприятных возможностей. Поэтому обычно успех боевых действий достигается не столько какой-либо особою гениальностью замысла, сколько быстротою и точностью выполнения. А значит, если в одной армии составление и передача распоряжений берут по часу в каждой инстанции, а в другой — по полчаса, если в одной — сбор части для выступления требует 2 часа, а в другой — час, то на одной работе штаба армии, корпуса, дивизии, полна последняя сторона во всех маневрах армейского масштаба будет иметь выигрыш перед первой в 2¹/₂ часа.

Не даром перед войной 1914 г. немцы, учитывая медленность передвижения русских войск и выполнения ими предписанного маневра, считали, что «немецкое командование при столкновении с русскими будет иметь возможность осуществлять такие маневры, которых оно не позволило бы себе с другим, равным себе, противником».¹ Вот почему Суворов, касаясь значения времени, говорит: «на войне деньги дороги, жизнь человеческая дороже, время дороже всего».

Мало того, внезапность требует не только ряда сноровок при ведении боевых действий, но и специальных мер разведки, охранения, маскировки, которые будут рассмотрены в соответствующей главе.

Условия успешного осуществления основных принципов и приемов
вождения.

Приведенные принципы и приемы не являются готовыми рецептами победы, в роде математической формулы, приложение которой обеспечивает успех, когда приходится иметь дело с мертвой природой.

Наличие свободной воли противника, разница в соотношении сил и средств и в прочих данных обстановки ведут к тому, что применение основных принципов дает успех лишь при наличии соответствующих данных победы, среди которых первое место занимает соответствующая боеспособность войск, без которой самый удачный маневр не даст успеха. {50}

Так, в апреле 1920 г. при отходе совершенно разложившихся казачьих частей вдоль Черноморского побережья от Туапсе к Сочи бригада пластунов, силою около 1 500 штыков, заняла позицию за рекой Шахе от Кичмай до Головинки (черт. 12). 23 апреля 306 стрелковый полк 34 стрелковой дивизии красных, силою около 300 штыков, прорвал эту позицию у Головинки, а 304 и 305 полки, численностью в 700 штыков, у Кичмай.

Сбитые от Головинки пластуны, численностью около 500 человек, удержались на следующем хребте, а резерв около 1 000 штыков был направлен для ликвидации прорыва во фланг и тыл красным.

Прикрывшись 700 штыков со стороны Кичмай, обходная колонна выдвинула пластунский батальон силою в 300 человек во фланг и тыл

306 полку. Батальон дошел до самого шоссе, перехватил единственный, путь отступления 306 полка и отсюда без боя поспешно вернулся назад: у него не хватило духу для удара.

Перевес численности при небольшой разнице в качестве играет крупную роль, ибо позволяет создать превосходство над противником к в обходящей части и в части, действующей с фронта, страхуя тем от поражения по частям.

Перевес в вооружении и характер имеющегося в данной части оружия определяет, в какой мере маневр может быть обеспечен огнем. По свойству оружия крайне желательно поддержать движение живой силы фланговым или хотя бы косоприцельным огнем, а для этого важно, чтобы огневые средства каждого соединения соответствовали тому маневру, который это соединение может произвести. {51}

Дальность огня станкового пулемета по прицелу до 2 км делает выгодным централизовать управление этим огнем в руках командира батальона, давая возможность обслуживать одними и теми же пулеметами весь фронт батальона, а значит любой маневр его рот и взводов фланговым и косым огнем.

Централизовать управление в руках командира полка невыгодно, ибо все равно пулеметы одного батальона не смогут обслужить другого, невыгодна и передача всех пулеметов в роты и взводы, ибо это сводит к обслуживанию каждым из них фронта в 500—1 000 м, т. е. исключительно к фронтальному огню. Зато ручной пулемет, винтовка, ружейная и ручная граната являются естественным вооружением рот и взводов. Дальность легкой и полевой тяжелой артиллерии позволяет обслуживать маневр на фронте дивизии и даже корпуса.

Наконец, для обеспечения маневров армии не имеется соответствующих огневых средств; армия, являясь соединением оперативным, может только передавать свои огневые средства для усиления корпусов и дивизий, но сама огневой работы не организует, и таким образом маневр как сочетание огня и движения есть всецело дело тактики.

Крупнейшую роль в успехе маневра играет и верная оценка местности, ибо таковая в значительной мере определяет как удобство действия соответствующего оружия, так и возможность обеспечить скрытность и быстроту маневра.

Превосходя противника огневыми средствами, выгодно для своих столкновений избирать открытую местность, облегчающую работу огня; уступая противнику в огне, но превосходя его в порыве и силе удара холодным оружием, полезно избирать местность закрытую и пересеченную.

Существенное значение играет и степень насыщенности фронта войсками: чем гуще занят фронт, тем больше связано движение огнем противника, зато больше применения и своему огню; чем меньше войск на том же фронте, тем более широко можно развить движение. В то же время маневр может удаваться и не удаваться в зависимости от состояния погоды, времени года и суток, затрудняющих или облегчающих движение и ведение огня.

Наконец, имеет шансы на успех только маневр, вполне обеспеченный работой тыла: выйти в самом опасном для противника направлении, но с голодными людьми, которые валятся с ног, без патронов, снарядов, медицинской помощи, значит самому итти на верное поражение. Так, в декабре 1914 г. турки вышли действительно на путь отступления русских у Сарыкамыша, но в таком небоеспособном виде после перехода через покрытый снегом Саганлуг, что не смогли одолеть встреченного ими слабого сопротивления, потеряли время и понесли жестокий погром в результате своего очень ловкого в идее маневра. Итак, от многих данных зависит успех маневра, а отсюда так различен в разной обстановке эффект одного и того же маневра. Противник, слабо сплоченный, неискусный в огне и маневрировании боится любого маневра и легко сдает от небольшого прорыва или одного появления у него на фланге самых мелких групп: бой выигрывается больше движением, чем огнем, как это имело место в гражданской войне, где к тому же слабое насыщение фронта войсками всегда имело результатом наличие открытых флангов и прорывов у обоих противников. {52}

Наоборот, хорошо сплоченный морально и искусный противник с необычайной быстротой будет сам применять маневры, контр-маневры, огонь, парируя, казалось бы, наилучше составленные планы действий.

В этом случае только превосходство в огне, надрывая нервную систему людей, может в конце концов расстроить-их моральную сплоченность, ослабить меткость и силу огня и тем проложить дорогу движению.

Так, в мировой войне германцы и французы нашли друг в друге достойных противников в стойкости и искусстве маневра; в боях 1914 г. ни одной стороне не удалось маневром поставить в без-выходное положение другую. «Коса нашла на камень». Пришлось выдвинуть на сцену всю мощь техники, дабы с ее помощью растрепать нервы противника.

Осенью 1918 г., после почти 4 лет упорной позиционной борьбы, нервы германцев сдали, и французы получили возможность применять такие виды маневров и способы действий, о каких они не могли и думать в 1914 г., в роде, например, атак без предварительной артиллерийской подготовки. Совершенно то же в более мелком масштабе повторяется в любых боевых действиях: сначала дело начинается движением, имеющим целью поставить свои войска в выгодное положение для боя; когда не удается добиться успеха движением, дорогу ему должен прокладывать огонь, морально надрывая войска противника и заставляя их уступать.

Чем слабее противник качественно и численно, тем вернее и скорее он сдает от угрозы движения и действия огня, и обратно—противник высокого качества и большого упорства потребует умения применить и организовать более искусно работу всех видов метательного оружия до воздушных и химических средств включительно.

Мало того, иногда окажется недостаточным и развитие самого сильного огня, а значит, придется итти и на удар холодным оружием — на рукопашную схватку, которую надо уметь подготовить и к которой следует подвести достаточно сильные в политико-моральном отношении войска.

Итак, в организацию боевой работы войск входит ряд следующих действий:

а) Выработка идеи предстоящих действий: маневра, контр-маневра, нанесения удара, отражения его или уклонения от него.

б) Обеспечение внезапности своих действий и себя от всякой неожиданности со стороны противника.

в) Организация соответствующего передвижения или расположения войск с целью нанести или отразить удар, или уклониться от него при помощи соответствующего маневра.

г) Организация движения, огня, удара холодным оружием в самом бою.

д) Организация развития успеха боя уничтожением хотя бы части сил противника.

е) Обеспечение войск всем необходимым для существования и боевых действий во всех этих случаях, вывоз всего стесняющего войска и подача санитарной помощи.

ж) Обеспечение должной боеспособности войск и искусства применения ими всех средств борьбы.

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: