Глава II. Основоположения религиозной философии движения «фёлькиш».

Основные отличия современного религиоведения от того учения о религии, которое было у немецких фёлькиш, состоят в трёх моментах. Во-первых, сегодняшнее религиоведение стремится к непредвзятой объективности своих оценок: тогда как у фёлькиш-мыслителей религии подразделялись на «свои» и «враждебные». Во-вторых, современное религиоведение много более ориентировано на социум: даже по названиям выходящих книг нетрудно догадаться, что социальные стороны религий ещё столетие назад не представляли для учёных такого интереса, как в настоящий момент. Общественно-политические процессы текли значительно медленнее, и у учёных было больше времени на осмысление религиозного Первофеномена: её культа, догмы и мифологии. Сегодня же даже исследователи эзотерики (самой, казалось бы, внутренней стороны религии) стремятся показать одни её социальные проявления, сводя весь предмет разговора к общественной фикции дискурсивного порядка[150].

Третье отличие, на наш взгляд, самое существенное – в том, что фёлькиш-мыслители обладали мощнейшей ретроспективой: рассуждение о христианстве выводило на разговор о «христианстве до Христа» и воюющем против него «неохристианстве»[151], площадками для занятия рунической йогой оказывались египетские пирамиды[152], а предком всех Deutsche постулировался Бог Teut[153]. На примере Германа Вирта и близких ему по духу эзотериков фёлькиш мы увидим, что стремление разобраться в религии выводило к её истокам – к Изначальной Религии человечества, представавшей в писаниях фёлькиш-авторов в виде общего постулата из нескольких главных гипотез.

До открытий Германа Вирта теорий изначальной религии существовало несколько. Учёные-религиоведы блуждали между тремя завлекательными идеями, каждая из которых относилась лишь к каким-то отдельным культам, вырожденческим версиям разных мистерий[154]. Воззрения островных дикарей совсем секуляризованные европейцы готовы были отождествить с Прарелигией – однако не были готовы понять, и в этом была проблема.

Была, например, теория анимизма. Древнейшие культы выводились здесь из идеи всеобщей одушевлённости. Мир – вместилище единой Души, он наполнен разными душами, и своя душа есть у каждого материального предмета. Боги суть души отдельных предметов, и со временем они объединяются в Единого Бога – изначально раздробленные и чуждые друг другу.

Была и теория преанимизма, толковавшая мир как вместилище Силы (на языке аборигенов Меланезии эта Сила именуется «мана», потому эту теорию звали также манизмом – верой в ману). Сама по себе эта Сила безлична, но в носителе и проводнике она приобретает лицо этого носителя. Его боятся, потому что боятся Силы, стоящей за ним. В древних обществах этим носителем Силы были колдун, священник и вождь. Считалось, что из переживания безличной Силы древние люди «дошли до идеи» всеобщей одушевлённости. Поэтому теория и называлась «преанимизм», то есть, то, что предшествовало анимизму.

Существовала, наконец, и теория тотемизма, прекрасно изложенная Фрейдом в книжке «Тотем и табу». Эта теория сводилась к идее космического родства и являлась, по сути, новой редакцией старой идеи «родового строя», идеи, в общем-то, очень верной, но опять-таки неспособной объяснить сам исток Религии, как момента соединения начала Божественного и человеческого.

Это – то, чем гордилась тогдашняя наука. «Но каково, - вопрошали учёных арманы и ариософы, - высшее служение человека на Земле? Человек – это сознание Божие. (Der Mensch ist das Bewußtsein Gottes). Познание Бога находится, таким образом, в начале человеческой истории. Человек – это сосуд всего Божественного на Земле, начиная с самого Первоначала. Таким образом, человек не «развился» из какого-либо живущего ныне или вымершего вида животных, но изначальной формой человека был уже «Бог» - на его пути к Сознанию Бога. И последние сотни тысячелетий человек не прогрессирует в своём развитии, но, как мы это хорошо видим, со всей определённостью деградирует. Через смешение своей Божественности со звериностью. Всё это и есть грехопадение. Поэтому совершенно несправедливо будет говорить о развитии идеи Бога из «примитивных» истоков вплоть до предполагаемой вершины современного познания. Так можно лишь лошади хвост причёсывать. /Man hat da das Pferd am Schwanze aufgezäumt/. В Начале, тысячи, если не миллионы лет назад, в народе «готов» (im „Goten“) совершилось Откровение Божие при посредстве Сознания этого Богосыновства. После смешения Божественных рас со зверьми изначальные религиозные знания потонули в многоразличных метисных формах возникших новых человеческих типов. Отсюда и происходит понятие «человек» – der Vermenschte, Vermanschte, man-isko. Таким образом, тотемизм, фетишизм, племенной Бог (Stammesgott) или личный Бог суть продукт вырождения более древних учений о Боге, а совсем не их изначальная форма, что ясно посвящённым из правильно понятых мифологий всех народов мира. «Готы» приходят в этот мир вместе с Богом и с Богосознанием»[155].

Эту изначальную форму Богосознания Горслебен именовало «Прарелигией», «Вихинай», а также «атлантическим христианством». Целая глава его книги «Золотой Век человечества. Мировой закон Троичности, выраженный в Праязыке, Протописьменности и Изначальной вере и воссозданный из рун» (1930) посвящена объяснению того, как выглядела эта изначально-готская вера в Алл-Криста (Крист-Алл, Хагал, Христа Всеобъемлющего). На самом деле этот Христос никогда не родился, поскольку дата Его Рождества («нулевой год») – это время вечного Рождества Христова, в духе мысли Майстера Экхарта: «Христос рождался, рождается, родится». Потому и возможна, по идее Горслебена, «Древнейшая атлантическая христианская церковь», верившая во Христа за десятки тысячелетий до Рождества Христова и находившаяся на крайнем Севере.

Оттуда, после крушения готско-гиперборейского культового центра (так называемый «потоп Атлантиды») атлантическо-христианская вера попала на остров Иона (или Эон, где жили ионические племена, и где находилось святилище Аполлона)[156]. Остров располагался южнее Шотландии и многие тысячелетия был основным центром религии друидов. Именно там произошла встреча и соединение двух мощнейших пра-европейских религиозных традиций: атлантического христианства и друидизма. И Колумба (Columba), один из первосвященников этой новообразовавшейся ионической религии, любил говорить: «Не меняется факел вместе с факелоносцем. Солнце есть светильник мироздания!» Под Солнцем-светильником (Lampe) разумелся Агнец (das Lamm), Заяц Остары (der Oster-Hase), Пасхальный Ас (der Oster-Ase), Агнец (der Widar, der Widder, der Aries), руна Первозданного Света (Ар), Внутренней Оси (Ис) и Первозданного Света (der Ar-I-Ar). Это – Христос, Аристос, Харистос, Наивысший (der Christus, der Aristos, der Haristos, der Hehrste), Первый, Солнце как образ духовного Солнца, то есть, Крист-Алла[157]!

Другим отблеском всё того же гиперборейского Крист-Алла явилась традиция города Гослар, запечатлённая на знаменитом госларском реликварии – алтаре Бога Кродо (Krodo-Altar). Помимо Бальдра-Крестоса (собственно, Иисуса как германского конунга), покрытого ранами от стрел слепого Хёдура, там изображены три лилии между двумя Сивиллами. Эти три лилии, находящиеся прямо над головой Бальдра-Кретоса, обозначали его власть в прошлом, настоящем и будущем, а двух Сивилл Горслебен толкует как Матерь Фриггу (Супругу Вотана) и Локки, переодевшегося в старуху. Само понимание Христа как исторического героя и воина (по образу аватары Кришны, ведущего в бой Арджуну) Горслебен считает изначально-кельтогерманским, то есть, героически-германским (held-hermanischen) представлением о Христе. Таким Его понимали хронисты Саксонии, а также народ Ирландии (Irland-Ireland-Arierland). Это был кельтский, то есть, галльский и «галилейский» Христос, изображённый на алтаре из Гослара как Кродо-Сатурн[158], готский царь или Сын Божий[159]. Вера в Него (вернее, знание Силы, через Него вещавшей) – это основа той самой религии атлантического христианства, отголоском которой Горслебен считал различные формы язычества (вплоть до богослужения ламаизма, поразительно похожего, по Горслебену, на католическую мессу).

Само собой разумеется, что не все «ариософы» концепцию Горслебена разделяли: у каждой германско-гностической школы существовала своя теория Изначальной Веры, но главные эти теории сводились к четырём вариантам: теозоологическому, ирминистскому, арманическому и теории Перита Шу. Вопреки Н. Гудрик-Кларку, называющему «ариософами» всех подряд без разбора, собственно ариософией (в строгом смысле этого слова) является лишь учение Йорга Ланца фон Либенфельса, тогда как арманы, ирмины и Перит Шу были самостоятельными авторами и никогда себя к «ариософии» не причисляли. Опасные мифы творятся профессорами. Образ «пангерманистской ариософии» – это всего лишь выдумка Николаса Гудрик-Кларка, повсюду искавшего «антидемократический оккультный заговор» и защитившего диссертацию про «оккультные корни» под научным руководством американского правозащитника Нормана Кона[160].

Итак, основные модели Изначальной религии, существовавшие в германско-оккультном лагере до прихода Германа Вирта, сводились к четырём теориям. Это были:

· обитатели Парадиза (Ланц фон Либенфельс),

Теперь, по порядку, рассмотрим каждую из них.

Общая логика упомянутых выше доктрин Прарелигии – это неизменно ускоряющаяся деградация мира, начавшаяся в незапамятные времена и продолжающаяся до настоящего момента. Споры о том, когда, кем и при каких обстоятельствах этот процесс распада был спровоцирован, можно считать бессмысленным, но сам его ход есть непременно дробление и отпадение некогда светлых существ от предвечной и световой гармонии. По версии ирминизма, этот распад Прарелигии начался 32000 лет до Р.Х., когда посланные из Высшего мира (сферы ангелов) светлые духи, вместо того, чтобы надзирать за дальнейшим развитием живших тогда на Земле гигантов, стали делиться на мужских и женских и вступать с гигантами в кровосмесительную связь. Так возникли люди, так закончилась на Земле Прарелигия, существовавшая до появления человека.

Дальнейшая Прарелигия («Прарелигия-2»), созданная ради избавления Детей Света, называется в ирминизме «планом Кристуры», то есть, планом Майстера Криста, бесплотного и древнейшего духа, находящего верных апостолов в различных Христах, живущих среди людей[161]. Одним из таких Христов был упомянутый выше Бальдр-Крестос, линия жизни которого изложена в родовом предании эзотерика Карла-Марии Вилигута. Вот эта легенда в том её виде, в каком она излагается в главном компендиуме ирминистской доктрины – книге Рудольфа Мунда «Тайное учение Вилигута. Фрагменты утраченной религии»: «В 10500 году до Р.Х. родилась во плоти вечноюная супруга Вили по имени Нана. Вскоре после этого она родила ребенка, имевшего согласно преданию иные биологические параметры, нежели Кимры. Назвали его Бальдром.

Бальдр был по телесному своему облику похож на потомков рода ирминов. Однако по своему высокому рождению он происходил из красивейшего и высокого рода Хальга. Несмотря на своей внешний вид он был одним из земных воплощений Детей Света, намного более погруженных в мир материи, нежели его родители. Так, например, у него отсутствовали творческие сверхспособности его отца Вили, из-за чего он был предопределен Божественным Промыслом к иным задачам, и, имея иные качества, он был первым человеком, в котором творческий Вседух Творения полностью воплотился в его уме в настолько совершенной степени, что, воспринимая любые колебания своего подсознательного, он мог переводить их в свое сознание. И в этом он превосходил своего отца Вили, а также и всех потомков рода Ирмин, живших в его время.

Одна из доселе неизвестных человеческих форм жизни – форма Совершенного Человека – была реализована в нем. Определенный в своих действиях высоким состоянием своего разума и высокими способностями своего духа, он был в силу своего происхождения предопределен стать вождем того Нового Эона истории, который начинался с его рождением.

До рождения Бальдра большинство земных людей каменного века было расселено между группами потомков Ирминов, потомков Кимров, однако сильно от них отличалось. Сыны Света превосходили земное человечество своей способностью к самотворению к порождению изначального права (Urrechet). Сыны Света отличались от обычных земных людей, для которых они были подлинными «Богами». В сагах, в которых встречаются «блаженные девы», этот мотив представлен в идее существ, готовых прийти на помощь[162].

В представленной здесь точке зрения нет вообще ничего от более поздней готовности Спасителя помочь людям.

Наоборот! Как раз присущие им в силу их высокого происхождения сверхчеловеческие способности сделали Детей Света повелителями обычных людей каменного века. Дети Света были склонны к перманентному злоупотреблению своей властью.

В силу этого они бесконечное время действовали вопреки развитию человечества настолько успешно, что общему плану Творения было необходимо урезать и ограничить их в их возможностях. Вот отсюда и происходит задача Бальдра-Крестоса. Подчинившись земным Хальга-процессам, приняв на себя чуждое Ему тело и (насколько мы знаем) подчинившись земным законам, Бальдр должен был их вскрыть, чтобы они сами вернулись к Изначальному Праву (Urrechet), столь долго отвергавшемуся земными людьми, и подчинились ему. Это послание было ужасающим для Детей Света, у которых тем самым отнимались последние остатки их кимрических способностей.

Исходя из чудесно долгого срока жизни Кимров или из брачных законов Фроди, устремленных к дальнейшему развитию Кимров в свете световых процессов, а также из противостояния темным Асам, стало необходимо, чтобы Бальдр обновил эти брачные законы, оставленные пра-датским королем Фроди. Эти брачные законы должны были отныне соответствовать не только одним лишь Сынам Света, но также и всему земному человечеству.

Противостояние нормам этого законодательства начиная со времен самого Фроди было просто невозможно. Воспитанные в полнейшей покорности этим законам, земные люди должны были сохранять остатки изначальных принципов, подчиняясь воле своих изначальных родственников по крови, имевших чистое сознание, интеллект, развившийся у них до культа Вотана, до культа Вили, превратившегося в Вотана.

Несмотря на это сверхчеловеческое величие Бальдра, в широких ирминистских кругах оно превосходило любые возможные достоинства. И поэтому он легко начал убеждать Сынов Света в том, что их предшествующий образ жизни с необходимостью должен был привести их к деградации. Однако теперь при замене брачных законов по истечении конечного периода времени их свойства как Сынов Света могут быть восстановлены в изначальном виде.

За более чем тысяча трехсотлетнюю деятельность Он восстановил их веру во Всеотца, тождественную с почитанием Солнечного Бога, освободив их тем самым из-под власти довлеющий над ними Луны – их родной планеты. Культ Ирминов превратился тем самым в культ Арманов. При этом не нужно забывать, что понятие «Ирмин» является чем-то большим, чем обозначением просто человеческого типа, а понятие «Арман» – именем жреческого сословия.

В Арконе, на острове Рюген, соединенном с ней пространством суши, был основан центр древнейшего посвятительного учения мудрости – учения храудонгов (или хоаерунгов) - знаменитое святилище солнечного культа – училища арманизма[163]

Все эти обозначения, такие как вотанизм, арманизм и т.д. какие только ни употребляются в этой традиции, не имеют никакого отношения к одинаково звучащим словам эпохи королей-вождей и переселения народов! В дошедшей до нас Эдде оба понятия сильно перепутаны. Вероятно, что следует непосредственно из традиции Дальнего Востока, из вотанизма и учения Бальдра-Крестоса, могла возникнуть самобытная религия потомков, ставшая позднее традицией арвальских братьев и существовавшая далее под влиянием южного христианства.

Крестосом, или в измененной форме Кристом, арманы называли своего верховного магистра. В самом начале этой работы мы об этом уже говорили. План высшего развития человечества, который происходил из Изначального Права Сынов Света и существовал в течение тысячелетий, носил название Крист-Ур.

Крест – ОС и Крист-УР превращаются посредством частицы ОС в имя высшего Бога Ирминов – Бальдра и в имени Крист-Ура – в божественное пророчество, которое, по свершении плана Крист-УРы должны выполнить Дети Света, дабы вернуться в свое изначальное духовное состояние, предшествовавшее Праву. Это Ур или Крист-УР подобно союзу: Крест-ОС – это тот, кто низвел Сынов Света до уровня пыли, подчинив их земным законам. Но Он же – тот, кто не только взял их деяния под свою магическую защиту, но и дал им гарант того, что они заново восстановят свои древние высокие кимрические способности, и тем самым вернутся в свою световую Родину.

Вследствие ослабления, наступившего в ходе реализации этого плана, Крест-ОСу удалось достичь Высшего Солнца Благодати (Gnadensonne), когда Он продвигался вперед по родовому пути Хальга через горные тропы к местности Менглёд. В позднейшей скальдической посвятительной традиции, зафиксированной в песнях Эдды, точнее в Grogaldr и Fjoelsvinnsmal, говорится, что он мог прийти на встречу к каждому, кто был к этому предопределён и на полном серьезе к этому стремился. Даже в современной мистике этот путь повсеместно обозначается посредством указания на мистическую свадьбу.

Однако тогда ещё так далеко еще не заходило. В Гадере, в Аруал-Йорувалла – Госларе между убежденными врагами изначального состояния – вотанистами - возникли добровольные последователи Крестоса Бальдра, обновившего законы Фроди. Этот конфликт со временем все более углублялся, пока не привел, наконец, к кровавым и огненным всплескам ненависти и разрушительной войны.

Йорувалла, резиденция Бальдра-Крестоса, была оккупирована вотанистами, сам Бальдр был взят в плен и по приказу вотанистского вождя прибит бастардами-йотунами ко кресту из руны Ман. В память об этом он дал своим последователям знания о тайнах этой руны Ман, согласно учениям Хьяльмара»[164]. По этой причине адептами ирминизма придавалось такое большое значение Гослару, где произошло одно из Распятий (их было три) Бальдра-Крестоса. Резкое отвержение вотанизма как враждебной и антигерманской религии, знаменующей полный упадок – это особенность не одного только ирминизма, но также армана Гвидо фон Листа, запечатлевшего «переход от арманизма к вотанизму» в ряде своих религиоведческих работ[165]. Эта же тема будет важнейшей в теории Германа Вирта, по мнению которого культ Вотана – это позднейшее нововведение, пришедшее на место Изначальной Религии в эпоху патриархата и деградации.

Совсем не так обстояло дело в теории Перита Шу, великого немецкого эзотерика XX века, носившего от рождения имя «Альберт Шульц» и воссоздавшего иную картину Изначальной Религии – с присутствием в пантеоне «Христа-Вотана» и манихейско-гностическим дуализмом. Здесь вотанизм органично вписался в контекст христианской герметики, соединившись с отдельными элементами учения арманов и даже с теориями Германа Вирта. Перит Шу (1873 – 1953)[166] полагал, что исходных религий человечества существовало две. Прарелигиябыла в двух своих измерениях – позитивном и негативном. Первую сторону Шу именует стороной Ареса (римского Марса). Это – «Пра-Огонь», «позитивная «Ares-Religion». Ей противостоит «религия Сатурна», «негативная и холодная религия иудеев», постоянно акцентирующая интеллектуализм. Совпадение двух полюсов органически невозможно, но в истории их взаимодействие постоянно себя обнаруживает. Это – следствие их «одической полярности», то есть, из различного направления тонких волн энергии Одем[167]. Потому Изначальная религия изначально дуалистична, «позитив и негатив» присущи ей по природе.

Как дуализм, так и теория, что каждая религия имеет свою планету – это явное наследие манихейства, к которому Перит Шу бессознательно апеллировал. Правда, манихеи учили не о двух «мирах», а о пяти: солёном мире дыма (Юпитер), кислом мире огня (Венера), остром мире ветра (Марс), сладком мире воды (Меркурий) и горьком мире тьмы (Сатурн). К этому они добавляли, что каждый из этих миров оказывает постоянное влияние на одну из пяти религий: мир огня порождает религию «огнепоклонников», религия Марса – это язычество, религия Меркурия (то есть, Гермеса!) – это религия мандеев-крестителей, а мир Тьмы ответствен за наплыв всевозможных гадателей и предсказателей («Кефалайя», гл. 6: 33, 16 сл.)[168]. Такое сравнительное религиоведение не распространялось, однако, на вопрос Прарелигии: заслугой Перита Шу стало такое обогащение манихейства.

В 1906 году в журнале «Новое метафизическое обозрение» были опубликованы (в одном номере с «Тайной рун» и «Арманизмом арио-германцев» Гвидо фон Листа, работой «Гёте и алхимия» и новостями про графа Толстого) письма известного эзотерика Элифаса Леви, посвящённые древним религиям. В 7-м письме Элифас говорил о полярности астрального потока, о наличии в нём «двух огней, один из которых притягивает, а другой – отталкивает». Эту идею он обнаружил на одном древнеегипетском талисмане, где – по аналогии с герметическим кадуцеем – изображён козёл Мендес в окружении двух змей. Элифас уверял, что змеи представляли идею универсального равновесия, дуальности потока астральной энергии[169].

Если у Перита Шу Изначальных религий было две, а у ирминов – одна, то у Либенфельса, создателя науки теозоологии или ариософии, этих Прарелигий было целых четыре. Это были Прарелигия пагуанская, Прарелигия бециахская, Прарелигия иссурийская и Прарелигия удумийская. Эти малопонятные названия происходят, в основном, из семитских языков, а точнее – из семитских обозначений существ четырёх стихий: воды (Пагу), огня (Бециах), воздуха (Иссури) и «Неба и Земли» (Удуми). Эти четыре класса существ суть танийим, драконические динозавры древнейшей истории, обитавшие в Райском Саду.

По Либенфельсу, Эдем находился на Атлантиде, и правил там Бог «Фос» или Логос, то есть тот андрогинный Свет, про которого говорят, что он – Локи и Люцифер. Ланц зафиксировал это чётко, добавив, что Фос в космогонии Филона Библского – это Бог Света, происходящий от Геноса. Генос же, судя по всем релевантным этимологиям – это еврейское «Ган», то есть, опять-таки, Сад, Парадиз. И так получается, что «Бог Богов Люцифер, то есть, их материализация» (так у Либенфельса[170]) благополучно обитал в Раю, будучи идентичным Световым Богам из других, небиблейских космогоний. К примеру, германскому Дагу (Тагу, гутен Таг!) и т.д.

Все эти Элогимы четырёх типов обладали силой Божественного Электрона, с помощью которого они умерщвляли и оживляли, а также рождали потомков в разных мирах. Люди также являются потомками древнейших Элогимов, и потому предания о происхождении людей от Богов сохранились у разных народов. Скифы считали себя потомками Зевса, фракийцы – потомками Гермеса, и т.д. «Эмер – первобытный, мегалитический аморит, гоморрит, он – Гомер, старший сын Иафета (Быт. Х, 2), он – Gamir = армянин, он – киммериец, герой кимвров. Он – двуполый германский Gymir, прародитель германцев»[171]. Так Элогимы пошли на телесное воплощение, и к уже существующим расам существ – к уже существующим Драконам (в четырёх видах), а также Теозоям, Демонозоям и Ангелам – добавился ещё один вид, ставший именоваться Антропозоями. С тех пор религия человечества шла по пути либо Содома (то есть, проторенному пути скрещения с Духами Тьмы – Демонозоями), либо по пути Божественного Электрона, коим владели Элогимы и Теозои. В первом случае человек деградировал до уровня обезьяны, во втором – восходил на «Идейские Поля», то есть, в предвечный Сад, к световым Элохимам.

В арманизме Гвидо фон Листа (1848-1919) и его ученика Рудольфа Йона Горслебена (1883-1930) картина была ещё интереснее[172]. Никаких Прарелигий кроме древнейшей ариогерманской «Вихинай» Лист вообще не признавал, проводя различение между Вихинай как Религией и так называемыми «религиозными системами» (Religions-Systeme), которые создаются современниками – для современников и соплеменниками – для соплеменников (von Zeitgenossen für Zeitgenossen, von Artgenossen für Artgenossen), и соответствуют лишь потребностям времени и племени, так никогда и не достигая возвышенной цели – стать Религией для всего мира – такой религией, какой в своё время была древняя «Вихинай»[173].

По версии Листа, «Вихинай» с незапамятных времён передавалась в кругу посвящённых, и различные версии нордических мифологий, содержащие предания о множестве Богов – это лишь гулкий отзвук некогда единой Религии, бывшей строго монотеистической и претерпевшей на пути «вотанической деградации» три основных изменения. Эти три изменения стали основой трёх религиозных эпох, каждой из которых соответствовала своя культовая система.

Первая эпоха, с которой начинается деградация Вихинай – это эпоха трансформации предвечного Бога-Андрогина (Суртура или Великого Духа) в муже-женского гермафродита и Автогена, то есть, Бога, породившего самого себя. Отголоски этого превращения имеются во множестве древних культов, и мы не будем на этом вопросе останавливаться.

Затем наступает вторая стадия. Это – эпоха Солнечной Девы, девственной Рожаницы, Женского Божества, непорочно рождающего Бога-Сына. Речь шла у Листа о времени весьма отдалённом, память о котором сохранили одни лишь резные фигурки граветтийской культуры (так называемые «неолитические Венеры»), а также отдельные мотивы эддических песен[174] или славянской народной вышивки[175].

Третья стадия: эпоха вотанического политеизма, начало которого было положено в превращении различных аспектов Единого во множество отдельных Богов и Богинь. Так образовывался пантеон вотанизма – нордической религии эпохи патриархата. Любопытно, что понятию «вотанизм» Лист постоянно противопоставляет другое понятие – «арманизм». Если вотанизм – это, собственно, «нордическая мифология», то есть, остатки религии и обычаев простых северогерманских крестьян, то арманизм – это религия духовной элиты, которая даже в самое тёмное время забвения древней Вихинай[176] оставалась верна Единой Религии. С эпохой раскола и расслоения Вихинай, арманизм сохранил её эзотерику, вотанизм же явился экзотерической стороной той же самой древнейшей Религии. Это были как бы две руки единой Прарелигии, «высшая» и «низшая» мифология, говоря языком Вильгельма Шварца[177].

На третьем этапе деградации Вихинай произошла очередная фундаментальная подмена, состоявшая в том, что «арманические обозначения качеств превратились в вотанизме в собственные имена Богов»[178]. Так появился политеизм. Затем, в довершение всех бед и в угоду грубейшей чувственности, эти Боги стали изображаться по образу и подобию человеческому – так, как они никогда не изображались. В этом и состояла главная особенность периода вотанизма – предельная очеловеченность (атропоморфность) божественных образов – то, чего не было в эпоху Предвечного Андрогина и что постепенно намечалось лишь на второй стадии, в эпоху Солнечной Девы[179].

В учении о Прарелигии, изложенном в книгах Германа Вирта, элементы всех этих теорий как бы сплавлены воедино. Анимизм, тотемизм и преанимизм; Одем, Кристура, Вихинай и либенфельсовский образ Рая – всё это нашло место в глубинном религиозном синтезе, в трёх основных работах Вирта – в «Восхождении человечества» (1928), в «Изначальной священной письменности человечества» (1936) и в «Изначальной религии человечества и Экстернштайне» (1980). В предисловии к изданной нами ранее «Хронике Ура Линда» мы рассказывали о нордическом прамонотеизме, об арктическом культе трансцендентного Первобога и Бога-Сына, являющегося в мир в соответствии с поворотами «Колеса Кродо». Поэтому, чтобы не повторяться, попытаемся резюмировать теорию Вирта в нескольких фразах.

Несмотря на свой принципиальный монотеизм, подкрепляемый ссылками на классика в этой области священника Вильгельма Шмидта (1868-1954)[180], теория Вирта предполагала наличие многих Богов, объясняя это теологически (Бог воспринимаем в разных обличиях) и историко-религиозно (по мере деградации человечества наступала эпоха патриархального политеизма вотанического образца). Изначальная Религия человечества являлась религией без культа и без культовых изображений: в этом Вирт согласен с Ф. Дёллингером, Г. Гюнтером и другими фёлькиш-религиоведами. Превращение Сына Божьего в Солнцебога было знамением деградации Прарелигии. «Следует еще раз особо отметить, что Сын Божий никогда не является Богом Солнца. Никогда и нигде Он не появляется в иероглифике, в культовой символике арктического и североатлантического культурного круга как Бог Солнца, но всегда в окружении различных космических знаков своего годового странствия по мирам и эпохам. Эта атлантическая иероглифика и культовая символика основана на «богосолнечности» (Gottessonnenreligion), а не «солнцебожии» (Sonnengottreligion)»[181]. Отсюда у Вирта, как и у большинства фёлькиш-мыслителей, происходило острейшее неприятие язычества и, тем более, неоязычества, подменяющего чистую веру в единого Бога (по имени Ur-All-Da) и Спасителя неким эрзацем из антропоморфного политеизма и сентиментально-ностальгического мечтательства. На примере теорий Изначальной религии мы ещё раз убеждаемся, что идея «коричневого неоязычества», образ которого создали популярные авторы[182], не выдерживает проверки и относится не к религии фёлькиш, а, скорее, к идеологизированным мифам и общественным опасениям. Виртовская доктрина Ur-All-Da, ариософская вера в Единого Теозоя (Верховного Бога), ирминистское учение о Майстере Кристре, арманическая Вихинай с концепцией Суртура как Великого Духа – всё это сугубо монотеистические системы, не имеющие к воображаемому «неоязычеству» никакого отношения.

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: