Подавленные воспоминания детства или синдром ложной памяти?

В последние годы внимание общественности привлекли сооб­щения, касавшиеся подавленных воспоминаний о насилии, которо­му люди подвергались в детстве. Взрослые с этим типом диссоци­ативной амнезии, по-видимому, вспоминают погребенные в памя­ти случаи сексуального или фи­зического насилия, произошед­шие в их детские годы. Напри­мер, женщина может заявить, что она неоднократно подвергалась сексуальным домогательствам со стороны своего отца, когда ей было 5-7 лет. Или молодой чело­век может вспомнить, что друг их семьи несколько раз приставал к нему с сексуальными намерения­ми, когда он был совсем малень­ким. Часто подавленные воспо­минания обнаруживают себя во время терапии, направленной па устранение какой-то другой про­блемы, например, расстройства аппетита или депрессии (Gudjonsson, 1997).

По этому вопросу существуют прямо противоположные точки зрения (Brandon et al., 1998; Schooler, 1996,1994). Некоторые считают, что восстановленные воспоминания представляют собой именно то, за что их хотят выдать, — тягостные воспо­минания о насилии, которые были погребет, в течение многих лет в сознании человека. Другие полага­ют, что эти воспоминания в дей­ствительности иллюзии — ложные образы, созданные сбитыми с толку людьми. Сейчас даже существует организация под названием Фонд

синдрома ложных воспоминании (False Memory Syndrome Foundation), которая помогает лю­дям, утверждающим, что их ложно обвиняют в насилии.

Клиницисты также придержи­ваются противоположных мнений по этому вопросу (Pope & Brown, 1996; Toglia, 1996). Тс, кто верит в подавленные воспоминания о на­силии над ребенком, указывают, что в США по меньшей мере 200-300 тысяч детей ежегодно становятся жертвами сексуального наси­лия. Этот страшный опыт может создавать предпосылки для диссо­циативной амнезии. Некоторые ис­следования фактически показыва­ют, что от 18 до 59% жертв сексу­ального насилия испытывают трудности с припоминанием по крайней мере некоторых деталей травматических событий (Coons ct al., 1997; Horn, 1993).

Другие клиницисты отвергают возможность подавленных воспо­минаний. Они замечают, что по­дробности сексуального насилия в детские годы обычно вспоминают­ся очень хорошо и не изглажива­ются из памяти полностью (Loftus, 1997, 1993; АРА, 1996). Они также указывают, что память в целом едва ли можно считать надежной. Даже припоминая такие трагичес­кие события, как взрыв космичес­кого челнока «Челленджер», люди давали неточные описания того, где они были во время этого проис­шествия или кто сообщил им о нем. Если память в целом столь ущерб­на, разумеется, могут возникнуть вопросы и в отношении надежнос­ти восстановленных воспомина­ний.

Если оживление воспоминаний детства не то, чем его хотят пред­ставить, тогда что же за ним сто­ит? Согласно противникам этой концепции, оно может быть не чем иным, как следствием внушения (Loftus, 1997). Эти теоретики полагают, что клиническое и обще­ственное внимание, уделяемое данному предмету, приводит к тому, что некоторые терапевты ставят диагноз, не подкрепленный достаточным количеством доказа­тельств (Frankei, 1993). Подобные терапевты могут активно выиски­вать указания на раннее сексуаль­ное насилие в сообщениях некото­рых пациентов. Они могут даже побуждать своих пациентов обна­руживать подавленные воспоми­нания (Ganaway, 1989). Выясняет­ся, что некоторые из этих терапев­тов используют специальные приемы восстановления памяти, включающие в себя гипноз, ре­грессию в ходе терапии, ведение дневника, истолкование сновиде­ний и органических симптомов (Lindsay, 1996, 1994; Lindsay & Read, 1994). Возможно, что паци­енты идут у них на поводу и не­осознанно формируют ложные воспоминания о насилии. Эти ка­жущиеся воспоминания могут за­тем стать хорошо знакомыми па­циенту, в результате неоднократ­ных терапевтических обсуждений якобы имевших место инцидентов (Loftus, 1997; Belli et a!., 1992). Короче говоря, восстановленные воспоминания могут в действи­тельности быть ятрогенными - непреднамеренно вызванными те­рапевтом.

Конечно, подавленные воспоми­нания о сексуальном насилии в детстве возникают не только в кли­нической обстановке. Многие люди заявляют о них по собствен­ной инициативе. Противники кон­цепции подавленных воспомина­ний объясняют эти случаи обили­ем популярных книг, статей и телепередач, недвусмысленно под­держивающих возможность ожив­ления подавленных воспоминаний (Loftus, 1993). Несколько книг даже инструктируют читателей в отношении диагностики подавлен­ных воспоминаний о сексуальном насилии. Зачастую они указывают на симптомы, которые являются довольно распространенными, а вовсе не клиническими (Tavris, 1993). Читатели, обнаружившие у себя несколько таких симптомов, могут начать выискивать подав­ленные воспоминания.

Важно понять, что споры вокруг подавленных воспоминаний дет­ства ни в коем случае не связаны с проблемой сексуального насилия над детьми (АРА, 1996; Pope & Brown, 1996). И защитники, и про­тивники данной теории одинаково озабочены тем, что общественность может расценить эти споры как со­мнения клиницистов в масштабе проблемы. Каким бы ни был ре­зультат споров вокруг подавлен­ных воспоминаний, проблема сек­суального насилия над детьми яв­ляется, к сожалению, слишком реальной и слишком распростра­ненной.

гих, но эта осведомленность не является взаимной. При односторонне амнестичсских отношениях осве­домленная личность, называемая со-осознающей (co-conscious) личностью, является «невозмутимым на­блюдателем», который следит за действиями и мыс­лями других субличностей, но не вступает с ними в контакт. Иногда, несмотря на присутствие другой субличности, со-осознающая субличность напомина­ет о себе с помощью таких косвенных средств, как слуховые галлюцинации (возможно, подающий ко­манды голос) или «автоматическое письмо» (актив­ная в данный момент личность может вдруг начать писать какие-то слова — процесс, который она не контролирует).

Исследователи ранее полагали, что при расщепле­нии личности у человека обычно обнаруживают себя две или три субличности. Однако современные ис­следования показывают, что среднее число сублично­стей намного выше: 15 для женщин и 8 для мужчин (АРА, 1994; Ross et al., 1989). Более того, известны случаи, при которых наблюдались 100 или более суб­личностей (АРА, 1994). Часто субличности появля­ются группами, состоящими из 2-3 человек.

Вопрос для размышления _______________________

Женщинам диагноз расщепления личности ставят немного чаще, чем мужчинам. Каковы могут быть причины подобного различий меж­ду полами?

В случае «Евы Уайт», ставшей известной благода­ря книге «Три лица Евы» и одноименному кино­фильму, в одной женщине уживались три личности: Ева Уайт, Ева Блэк и Джейн (Thigpen & Cleckley, 1957). Ева Уайт, ведущая личность, была тихой и се­рьезной, Ева Блэк — беспечной и озорной, а Джейн отличалась выдержанностью и умом. Согласно кни­ге, эти три субличности в конце концов слились в Эвелин, устойчивую личность, которая действитель­но объединяла в себе три другие.

Однако книга была неточна; на этом расщепление Евы не закончилось. В автобиографии, написанной 20 лет спустя, она призналась, что всего за ее жизнь обнаружили себя 22 субличности, включая девять, появившихся после Эвелин. Обычно они появлялись группами по 3 человека, и, очевидно, поэтому авто­ры книги «Три лица Евы» ничего не знали о ее пред­шествующих или последующих субличностях. Те­перь она вылечилась от своей болезни, у нее сфор­мировалась одна, устойчивая личность, и в течение более 20 лет она известна как Крис Сайзмор (Sizemore& Huber, 1988).

Подобно тому как это имело место в случае Крис Сайзмор, субличности часто разительно отличаются друг от друга по своим личностным качествам. Кро­ме того, они могут иметь собственные имена и раз­личаться по своим жизненным характеристикам (vital statistics), способностям, предпочтениям и даже физиологическим реакциям (Alpher, 1992; Deli & Eisenhower, 1990).

Виновен или не виновен?

В 1979 году Кеннет Бьянки (Kenneth Bianchi), один из двух мужчин, известных как «душители с холмов», был обвинен в изнасиловании и убийстве нескольких женщин в районе Лос-Анджелеса. Бьянки отвергал предъявленные ему обвинения, а во время гипнотического сеанса обнаружила себя еще одна личность по имени Стив. Стив заявил, что это он, а не Кеннет, совершил преступления.

Бьянки требовал признать его невиновным на ос­новании невменяемости, но суд не принял во вни­мание утверждение убийцы, что он страдает диссо­циативным расстройством личности. Вторая лич­ность, как указал государственный обвинитель, появилась только во время гипноза, после того как Бьянки сказали, что эта процедура может выявить еще одну часть его существа. Бьянки был признан виновным в преступлениях.

Вопросы для размышления_______________________

Каким был бы справедливый судебный вер­дикт, если бы расстройство Бьянки было признано истинным? Не могут ли широко освещающиеся в СМИ разбирательства, подобные этому, влиять на других людей, вселяя в них веру в то, что они страдают рас­щеплением личности? Более четверти всех людей, обвиняемых в убийстве, заявляют, что не помнят о своих преступлениях (Noll & Turkington, 1994). Почему убийца может страдать амнезией?

Жизненные характеристики. Субличности могут различаться по таким базовым показателям, как воз­раст, пол, расовая принадлежность и семейное про­шлое, как это было в известном случае с Сибил Дор-сетт (Dorsett). Расщепление личности Сибил было описано в художественной форме (в романе «Си­бил»), но и терапевт, и пациентка утверждают, что в книге все соответствует действительности (Borch-Jacobsen, 1997; Schreiber, 1973). Сибил обнаружила в себе 17 субличностей, каждая из которых имела различные идентификационные характеристики. Среди них были взрослые, подросток и малышка по имени Рути; двое были мужчинами, которых звали Майк и Сид. Каждая из субличностсй Сибил имела собственное представление о себе и других сублич­ностях. Например, субличность по имени Вики счи­тала себя привлекательной блондинкой, тогда как другая, Пегги Лу, описана как дурнушка с приплюс­нутым носом. Мэри была полной и темноволосой, а Ванесса отличалась высоким ростом, рыжими волосами и стройной фигурой. Оливковая кожа и карие глаза Майка контрастировали со светлой кожей и голубыми глазами Сида.

Способности и предпочтения. Хотя при диссоци­ативной амнезии или фуге память на информацию абстрактного или универсального характера обычно не страдает, при расщеплении личности она может

вает в себе такие личности (Frick, 1995; Merskey, 1995, 1992).

Ятрогенное расстройство — расстрой­ство, непреднамеренно вызванное врачом.

Эти аргументы, по-видимому, подтверждают тот факт, что многие случаи впервые привлекают к себе внимание в тот момент, когда пациент уже проходит лечение по поводу какой-то менее серьезной пробле­мы (Allison, 1978). Но не всегда: многие люди обра­щаются за помощью только после того, как замеча­ют, что их жизнь отмечена провалами во времени, или после того, как родственники и друзья наблюда­ли за появлением субличностей (Schacter, 1989; Putnam, 1988, 1985).

Число людей, которым ставят диагноз диссоци­ативное расстройство личности, растет. Хотя это расстройство по-прежнему является редкостью, только в США и Канаде были выявлены тысячи случаев (Merskey, 1995; Ross et al., 1989). Его рас­пространение можно объяснить по крайней мере двумя факторами. Во-первых, все большее число клиницистов теперь полагают, что это расстрой­ство действительно существует, в результате чего они стремятся его диагностировать (French, 1987). Вторым фактором может быть увеличение точнос­ти диагностических процедур. Большую часть XX века одним из самых любимых диагнозов в клини­ческой области была шизофрения (Rosenbaum, 1980). Он ставился (часто неправильно) в случае всевозможных необычных и загадочных видов па­тологии, в число которых могло входить и диссо­циативное расстройство личности. Теперь же, при наличии более жестких критериев последних ре­дакций DSM, диагносты проявляют осторожность при использовании термина «шизофрения», вслед­ствие чего диагностируется больше случаев диссо­циативного расстройства личности (Spiegel, 1994; French, 1987). Кроме того, в последнее время были разработаны несколько диагностических тестов, помогающих выявить диссоциативное расстрой­ство личности (Steinberg & Hall, 1997; Manrt, 1995).

Резюме

Память играет ключевую роль в нашем функцио­нировании, связывая прошлое, настоящее и будущее.

Диссоциативные расстройства. Люди с диссоциа­тивными расстройствами страдают от серьезных на­рушений памяти, не вызванных явными физически-

ми причинами. Как правило, одна часть памяти дис­социируется, или отделяется, от другой. Люди с дис­социативной амнезией внезапно оказываются не в состоянии припомнить важную личностную инфор­мацию или какие-то события, произошедшие с ними в прошлом. Люди с диссоциативной фугой не толь­ко забывают, кто они такие, но убегают в какое-то незнакомое место и могут вообразить себя новой личностью.

Диссоциативное расстройство множественной личности. При этом варианте диссоциативного.рас­стройства, «расщеплении личности», люди обнару­живают в себе две или более различных субличнос­ти. Субличности часто находятся в сложных отноше­ниях друг с другом и обычно различаются по своим жизненным характеристикам, способностям, пред­почтениям и даже по физиологическим реакциям. В последние годы увеличивается число людей, кото­рым ставят этот диагноз.

ВОЗМОЖНЫЕ ПРИЧИНЫ ДИССОЦИАТИВНЫХ РАССТРОЙСТВ

Выдвинуто множество теорий, призванных объяс­нить диссоциативные расстройства. Более ранние объяснения, например теории, опирающиеся на пси­ходинамические и поведенческие модели, не при­влекли большого внимания исследователей. Однако более современные теории, которые сочетают в себе когнитивные, поведенческие и биологические прин­ципы, а также указывают на такие факторы, как на­учение, зависимое от состояния, и аутогипноз, вызы- вают у ученых-клиницистов вес больший интерес (Doan & Bryson, 1994).

Психодинамический подход

Теоретики психодинамического направления по­лагают, что причиной диссоциативных расстройств является избыточное вытеснение (подавление) (repression), наиболее распространенный защитный механизм: люди стараются избавиться от тревоги, бессознательно препятствуя тому, чтобы мучитель­ные воспоминания, мысли или импульсы проникали в сознание. Каждый из нас в какой-то мере исполь­зует этот защитный механизм, но люди с диссоциа­тивными расстройствами, как считается, подавляют свои воспоминания в чрезмерной степени (Terr, 1988).

С психодинамической точки зрения, диссоциатив­ная амнезия и фуга — это одиночные эпизоды интен­сивного вытеснения. В том и другом случае человек бессознательно блокирует воспоминания о каком-то крайне неприятном событии, чтобы избежать мучи­тельной встречи с ним (Noll & Turkington, 1994; Putnam, 1985). Вытеснение может быть единствен­ной защитой человека от сильной тревоги.

Наоборот, диссоциативное расстройство личнос­ти, как считается, отражает избыточное вытеснение, длящееся на протяжении всей жизни (Reis, 1993). Сторонники психодинамичсской теории полагают, что непрерывное использование вытеснения бывает вызвано какими-то травматическими событиями дет­ства, в особенности насилием со стороны родителей. Дети, получающие подобные травмы, могут испыты­вать страх перед опасным миром, в котором они жи­вут, и убегать из него, раз за разом надевая на себя маску другого человека, который смотрит на этот мир с безопасного расстояния. Подвергающиеся на­силию дети могут также опасаться импульсов, кото­рые, как они полагают, являются причинами их жес­токих наказаний. Они могут попытаться быть все время «хорошими» и «послушными» и станут подав­лять импульсы, которые считают «плохими» и «опас­ными». Всякий раз, когда «плохие» мысли или им­пульсы дают о себе знать, детям кажется, что они должны изгонять и отрицать их, и они бессознатель­но приписывают все недопустимые мысли, импуль­сы и эмоции другим личностям.

Психологические заметки

В книге «Психопатология обыденной жиз­ни» Фрейд предположил, что всем людям свойственно забывать то, что им неприятно, и что у некоторых людей эта способность раз­вита в большей степени, чем у других. Он ут­верждал, что забывание прошлых событий никак не может быть случайным или произ­вольным. Переживания детства слишком ярки и сильны, чтобы просто выпасть из па­мяти.

Большая часть доказательств психодинамической теории Опирается на истории болезни, в которых со­общается о таком варварском обращении с детьми, как избиение, нанесение ножевых ран, причинение ожогов окурками сигарет, запирание в чулан, изнасилование и грубые словесные оскорбления. Однако биографи­ческие данные некоторых людей с диссоциативным расстройством личности, по-видимому, не содержат в себе ничего необычного (Bliss, 1980). Более того, на­силие над детьми является намного более распростра­ненным явлением, чем расщепление личности. Поче­му же тогда этим расстройством страдает лишь малая часть детей, подвергавшихся насилию?

Поведенческий подход

Бихевиористы полагают, что диссоциация пред­ставляет собой реакцию, выработанную посредством операитпого обусловливания. Люди, переживающие какое-то ужасающее событие, могут впоследствии испытывать временное облегчение, когда их мысли переносятся на другие предметы. У некоторых это кратковременное забывание, ведущее к снятию тре­воги, повышает вероятность будущего забывания. Одним словом, у них этот акт забывания получает подкрепление, и они, не осознавая самого процесса научения, научаются тому, что подобные действия помогают им избежать тревоги. Тем самым, подобно психодинамическим теоретикам, бихевиористы рас­сматривают диссоциацию как избегающее поведение (эскапизм). Но бихевиористы полагают, что отсут­ствию осознания людьми того, что они используют диссоциацию как средство бегства от действительно­сти, способствует процесс подкрепления, а не бессоз­нательные механизмы защиты.

Как и сторонники психодинамического направле­ния, бихевиористы при аргументации своего взгля­да на диссоциативные расстройства в основном по­лагаются на истории болезни. Подобные описания действительно часто подтверждают эту точку зрения, но они в равной степени согласуются и с другими видами объяснений. Например, случай, который, на первый взгляд, свидетельствует о подкреплении за­бывания, можно обычно интерпретировать и как пример бессознательного вытеснения.

Вдобавок, поведенческая теория не способна объяснить то, каким образом временное бегство от мучительных воспоминаний перерастает в комплек­сное расстройство или почему у большей части лю­дей не обнаруживаются симптомы диссоциативных расстройств. Две другие теории, которые делают упор на научение, зависимое от состояния, и аутогип-ноз, пытаются разрешить некоторые вопросы, оста­ющиеся без ответа в психодинамических и поведен­ческих объяснениях.

«Память нельзя сравнивать с чтением книги; скорее, ее можно уподобить написанию книги, создаваемой из фрагментарных заметок».

Джон Ф. Килстрем (Kihlstorrn, 1994) Научение, зависимое от состояния

Если люди научаются чему-то, находясь в опреде­ленной ситуации или эмоциональном состоянии, они часто припоминают изученное лучше всего, когда снова оказываются в тех же самых условиях. Если они выполняют какое-то учебное задание, находясь, к примеру, в состоянии алкогольного опьянения, то последующее припоминание может быть более успешным, если они вновь будут находиться иод воз­действием алкоголя (Overton, 1966). Аналогичным образом, если они курят сигареты во время процесса научения, то могут впоследствии лучше припомнить материал, если закурят снова.

Связь между состоянием и припоминанием назы­вают научением, зависимым от состояния. Исследо­ватели заметили, что одним из состояний, оказыва­ющих наибольшее влияние, является настроение (рис. 13.1). Материал, изученный в радостном на­строении, припоминается лучше всего, когда испы­туемый снова испытывает радость, а изученное в грустном настроении припоминается лучше всего, когда человек грустит (Eich, 1995; Bower, 1981).

Научение, зависимое от состояния — на­учение, которое связано с условиями, при кото­рых оно происходило, вследствие чего изучен­ное лучше всего припоминается при тех же са­мых условиях.

Что же является причиной научения, зависимого от состояния? Согласно одному из объяснений, важ­ной составляющей памяти является уровень возбуж­дения. То есть определенный уровень возбуждения находится в связи с некоторой совокупностью при­поминаемых событий, мыслей и навыков. Когда си­туация продуцирует этот вполне определенный уро­вень возбуждения, человек скорее вспомнит связан­ную с ним информацию.

Хотя в одних состояниях люди могут запоминать определенные события лучше, чем в других, боль­шинство способно припоминать события, испытывая самую разную степень возбуждения. Однако у лю­дей, предрасположенных к диссоциативным рас­стройствам, связи между состоянием и памятью мо­гут быть крайне жесткими. Их мысли, память и на- выки порой оказываются связаны только с какими-то конкретными состояниями возбуждения. Они мо­гут оказаться способными припомнить прошлые со­бытия лишь тогда, когда испытывают состояние воз­буждения, почти идентичное тому, в котором они запомнили эти события. К примеру, когда подобные люди находятся в спокойном состоянии, они могут не вспомнить то, что происходило во время непри­ятных событий, а это, тем самым, создает предпосыл­ки для диссоциативной амнезии или фуги. Точно так же, в случае расщепления личности различные уров­ни возбуждения могут продуцировать совершенно разные блоки воспоминаний, мыслей и способностей, то есть давать жизнь разным субличностям (Putnam, 1992).

Ay тогипноз

Как мы уже знаем из главы 1, люди, подвергающи­еся гипнозу, погружаются в напоминающее сон со­стояние, в котором они становятся очень внушаемы­ми. Находясь в этом состоянии, они способны Дей­ствовать, воспринимать происходящее и мыслить таким образом, который в обычных условиях кажет­ся невозможным. Например, они могут на время ослепнуть, оглохнуть или стать нечувствительными к боли (Fromm & Nash, 1992). Гипноз может также помочь людям вспомнить события, которые произо­шли и были забыты много лет назад — прием, ис­пользуемый многими психотерапевтами. И наоборот, гипноз может заставить людей забыть какие-то фак­ты и события или даже данные, касающиеся их лич­ности — эффект, называемый гипнотической амнези­ей (Allen, Law & Laravuso, 1996; Spanos & Сое, 1992).

Гипнотическая амнезия — потеря памя­ти, вызванная гипнотическим внушением.

Большинство исследований гипнотической амне­зии используют аналогичные процедуры. Испытуе­мых просят повторять список слов или другой мате­риал до тех пор, пока они не смогут правильно его воспроизвести. Затем, когда испытуемые находятся в загипнотизированном состоянии, их заставляют забыть выученный материал, который они внезапно вспоминают лишь в тот момент, когда раздается сиг­нал отбоя (например, щелчок пальцами). Эти иссле­дования раз за разом показывают, что во время гип­нотической амнезии память оказывается ослаблен­ной, но после того как дается сигнал отбоя, она восстанавливается (Сое, 1989).

Бросается в глаза схожесть гипнотической амне­зии и диссоциативных расстройств (Bliss, 1980). Так, в обоих случаях люди забывают определенный мате­риал на какой-то период времени, однако позже при­поминают его. Вдобавок, и в том и в другом случае забывание отличается тем, что люди не сознают, что ими было что-то забыто. Наконец, в обоих ситуаци­ях личностная и конкретная информация забывает­ся легче, чем навыки или универсальные знания. Эти параллели позволили некоторым теоретикам пред-

положить, что диссоциативные расстройства могут быть одной из форм аутогипноза, при котором люди сами себя гипнотизируют, чтобы забыть какие-то неприятные события (Bliss, 1985, 1980; Hilgard, 1977), Например, диссоциативная амнезия может встречаться у людей, которые с помощью аутогипно­за заставили себя забыть какие-то ужасающие собы­тия, которые недавно произошли в их жизни. Если самоиндуцированная амнезия охватывает все воспо­минания человека о его прошлом и его личности, то­гда этот человек может пережить диссоциативную ФУО'-

Аутогипноз — гипнотизирование самого себя, например для того, чтобы забыть какие-то неприятные события.

Аутогипнозом можно объяснить и диссоциативное расстройство личности. На основании ряда исследо­ваний некоторые теоретики пришли к заключению, что диссоциативное расстройство личности часто Странные особенности памяти

Обычно, прежде чем проблемы с памятью сочтут расстройствами, они должны начать серьезно ска­зываться на нашем функциониро­вании. Но особенности памяти иг­рают заметную роль в нашей по­вседневной жизни, и иногда они могут вызывать тревогу. Исследо­ватели памяти Ричард Нолл и Кэрол Теркингтон (Noll & Turkington, 1994) указывают на ряд особенностей, некоторые из которых нам хорошо знакомы, не­которые приносят нам пользу, не­которые загадочны, но ни одну из которых нельзя считать аномаль­ной.

Рассеянность. Мы часто не мо­жем зафиксировать информацию, поскольку наши мысли направле-нычт другие предметы. При рас­сеянности мы совершенно не спо­собны сосредоточиться на посту­пающей информации, поэтому и не можем се припомнить впослед­ствии.

«Уже виденное» (deja vu). По­чти у всех нас порою возникает странное ощущение, что мы знаем место, в котором оказались впер­вые. Мы почти уверены, что уже бывали там ранее.

«Никогда не виденное» (jamais vu). Иногда у нас возникает проти­воположное ощущение: ситуация или место, являющиеся непрелож­ной частью нашей повседневной жизни, внезапно начинают казать­ся нам незнакомыми. «Я знал, что это мой автомобиль, но мне пока­залось, что я никогда не видел его раньше».

Феномен «вертится на кончике языка». Мы говорим, что какое-то слово или факт вертятся на кончи­ке языка, когда нас пронизывает «ощущение знакомства» с ними: мы не способны их припомнить, хотя нам известно, что мы их зна­ем.

Эйдетические образы. Некото­рые люди удерживают настолько четкий образ увиденных предме­тов, что могут описать какую-то картину во всех подробностях, по­сле того как посмотрели на нее все­го лишь раз. Этот образ может быть отражением какого-то изоб­ражения, события, фантазии или сна.

Память во время наркоза. Неко­торые люди, находящиеся под нар­козом, могут воспринимать значи­тельную часть того, что говорится во время хирургической операции, в результате чего услышанное на­чинает влиять на них после про­буждения. В данном случае у паци­ента сохраняется способность по­нимать услышанное во время наркоза, пусть даже он не может

впоследствии точно припомнить текст.

Музыкальная память. Будучи еще ребенком, Моцарт мог запоми­нать и воспроизводить музыкаль­ную пьесу, после того как слышал ее всего лишь раз. Хотя никому еще не удалось сравниться с Мо­цартом, многие музыканты способ­ны мысленно проигрывать целое музыкальное произведение, поэто­му они могут «репетировать» где угодно, даже не имея под рукой инструментов.

Зрительная память. У большин­ства людей лучше всего развита зрительная память: они могут без труда мысленно представлять ка­кие-то места, объекты, лица, стра­ницы книги. Они почти никогда не забывают лицо человека, однако могут легко забыть его имя. У дру­гих людей лучше развита вербаль­ная память: они запоминают звуки или слова, и им быстро приходят на память каламбуры или рифмо­ванные строки.

Пренатальная память (память о событиях до рождения). Некото­рые североамериканские шаманы утверждают, что помнят эпизоды своего пренатального существова­ния — способность, которую, на их взгляд, утратили «обычные» люди. Многие практикующие буддисты заявляют, что помнят свои про­шлые жизни, а некоторые — вклю­чая самого Будду — помнят свое самое первое существование.

начинается в возрасте от 4 до 6 лет, в период, когда насилию или переживающим другие ужасающие со-дсти, как правило, очень внушаемы и являются пре- бытия, удается с помощью аутогипноза спастись бег-красным объектом для гипнотического воздействия ством из угрожающего им мира, мысленно отделив (Kluft, 1987; Bliss, 1985, 1980). Эти теоретики пред- себя от своего тела или реализовав желание стать полагают, что некоторым детям, подвергающимся какой-то иной личностью или личностями. Резюме

Понимание диссоциативных расстройств пока еще оставляет желать лучшего. Среди факторов, называ­емых в качестве их возможных причин, — избыточ­ное вытеснение, оперантное обусловливание, науче­ние, зависимое от состояния, и аутогипноз. После­дние два фактора начинают вызывать интерес у ученых-клиницистов. Согласно теории научения, за­висимого от состояния, мысли, память и навыки лю­дей, страдающих диссоциативными расстройствами, связаны только с теми состояниями возбуждения, которые имели место, когда впервые появились эти мысли или когда в памяти отложилась какая-то ин­формация. Согласно теории аутогипноза, люди с дис­социативными расстройствами сами себя гипнотизи­руют, чтобы забыть какие-то ужасающие события, произошедшие в их жизни.

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: