Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







ПАНИЧЕСКОЕ, ОБСЕССИВНО-КОМПУЛЬСИВНОЕ





И СТРЕССОВЫЕ РАССТРОЙСТВА

Я находилась в очень оживленном торговом центре, и внезапно случилось это: за какие-то секунды я словно превратилась в сумасшедшую. Это было как ночной кошмар, только я не спала; все вокруг потемнело, и меня прошибла испари­на— мое тело, руки и даже волосы промокли на­сквозь. Казалось, из меня вытекла вся кровь; я стала бледной, как призрак. Я чувствовала себя так, будто вот-вот упаду; ноги стали словно чу­жими; по спине и ногам растеклась слабость, мне казалось, что двигаться невозможно. Это было подобно тому, как будто меня удерживает ка­кая-то сила. Я видела, что все глядят на меня –– только лица, слившиеся в одно, и никаких тел. Сердце застучало в голове и ушах; я думала, что оно сейчас остановится. Я видела черные и жел­тые огоньки. Я могла слышать голоса, но они до­носились до меня словно издалека. Я не могла думать ни о чем, кроме своего самочувствия и того, что я должна немедленно выбираться от­сюда, попасть на свежий воздух и быстро убе­гать, или же я умру... (Hawkrigg, 1975)

Тревога может принимать формы, отличные от тех, которые обсуждались в предыдущей главе. В описанном выше случае женщина описывает приступ паники, вспышку ужаса, которая являет­ся основным признаком панического расстрой­ства. Тревога вызывает проблемы, которые отли­чаются от рассмотренных в главе 4. Людей с обсессивно-компулъсивным расстройством мучают повторяющиеся нежелательные мысли, вызываю­щие тревогу, или же они ощущают потребность производить повторяющиеся действия, чтобы сни­зить уровень тревоги. А люди с острым стрессо­вым расстройством и посттравматическим стрес­совым расстройством страдают от страха и связан­ных с ним симптомов спустя длительное время после завершения травматического воздействия. Большую часть двадцатого столетия клиницисты и исследователи обращали основное внимание на ге­нерализованное тревожное расстройство и фобии, а не на другие тревожные расстройства. Паничес­кое, обсессивно-компульсивное и стрессовые рас­стройства оказались не столь изученными; причи­на их возникновения была менее понятной и лече­ние не столь эффективным.

За последние пятнадцать лет ситуация коренным образом изменилась. Недавно проведенные исследо­вания выявили, что паническое, обсессивно-компульсивное и стрессовые расстройства более распро­странены, чем предполагалось ранее. Ученые отыска­ли факты, которые могут служить для объяснения этих расстройств, а терапевты разработали методы лечения, которые зачастую оказываются достаточно эффективными. Так что теперь внимание людей, изу­чающих тревожные расстройства, сфокусировано в основном именно на паническом, обсессивно-компульсивном и стрессовых типах (Norton et al., 1995).

ПАНИЧЕСКОЕ РАССТРОЙСТВО

Иногда реакция тревоги проявляется в форме кошмарной паники. Люди, с которыми это происхо­дит, теряют контроль над своими действиями, почти не понимают, что делают, им кажется, что приближа­ется гибель. При внезапном появлении настоящей угрозы любой может впасть в панику. Однако неко­торые люди испытывают приступы паники — пери­одические короткие вспышки паники, которые воз­никают внезапно и достигают пика в течение десяти минут.

Этим приступам свойственны как минимум четы­ре симптома паники из следующего списка: сердце­биение, покалывание в руках или ногах, одышка, обильное потоотделение, жар и холод, дрожь, боль в груди, чувство удушья, слабость, головокружение и ощущение нереальности происходящего (см.: Диаг­ностическая таблица DSM-IV в Приложении). Не удивительно, что во время приступа паники люди бо­ятся, что умрут, сойдут с ума или потеряют власть над собой.

Приступ паники — внезапно наступающая и периодически повторяющаяся непродолжи­тельная вспышка паники.

Люди, страдающие любым из тревожных рас­стройств, могут испытывать приступы паники, стал­киваясь с тем, что их пугает (АРА, 1994). Однако не­которые люди испытывают повторяющиеся и не­предсказуемые приступы паники без видимой причины, и этой болезни соответствует диагноз па­ническое расстройство.

Согласно DSM-IV, диагноз «паническое расстрой­ство» ставится в том случае, когда дисфункциональ­ные изменения в поведении человека продолжаются месяц или более после одного из приступов паники. Некоторые люди постоянно беспокоятся, что при­ступ повторится. Других тревожат причины присту­па — они могут бояться, что сходят с ума или что у них появились проблемы с деятельностью сердца. Третьи тщательно планируют свое поведение, исхо­дя из возможности того, что приступ может начать­ся в любой момент (см.: Диагностическая таблица DSM-IV).

Паническое расстройство — тревожное расстройство, отличающееся повторяющими­ся и непредсказуемыми приступами паники.

Ежегодно около 2,3% всех людей страдают пани­ческим расстройством (Weissman et al., 1997; Kcssler et al., 1994). Как показано на диаграмме 5-1, около половины из них получают лечение, часто весьма успешное (Beamish et al., 1997; Narrow et al., 1993). У большинства это расстройство развивается в возрасте от 15 до 35 лет (см. таблицу 5.1), и такой диаг­ноз, по меньшей мере, в два раза чаще ставится жен­щинам, чем мужчинам (АРА, 1994). Многие люди испытывают приступы паники, которые не настоль­ко сильны и часты, чтобы поставить диагноз паничес­кого расстройства (Katon et al., 1995; Eaton et a!., 1994), так 43 % опрошенных подростков, по данным одного исследования, сказали, что хотя бы однажды испытывали приступ паники (King et al., 1993).

Паника: уязвимы все

Панику могут испытывать не только люди с паническим тре­вожным расстройством. На самом деле многие паникуют, когда сталкиваются со стремительно надвигающейся угрозой. Бывший эстрадный артист Эдди Фой опи­сывает, как отреагировала толпа, когда в Чикаго, в театре, где он выступал, возник пожар:

«Пробегая за занавесом, я мог различить ропот волнения, нара­стающий в зале. Кто-то, конечно, завопил: «Пожар!» - такого рода дурак всегда найдется в толпе, и всегда сотни людей моментально сходят с ума, когда слышат это слово. Толпа хлынула к дверям, обратившись в паническое бег­ство...

Я закричал во весь голос: «Не волнуйтесь! Никакой опасности нет! Успокойтесь!» - и обратился к Диллеа, дирижеру: «Играйте, начинайте увертюру - что угодно! Но играйте!» Некоторые из его музыкантов разбежались, но не­которые... доблестно остались на месте.

Я стоял неподвижно, надеясь, что мое явное спокойствие успо­каивающе подействует на толпу. Люди, находившиеся на нижних ярусах, услышали меня и, каза­лось, несколько успокоились. Но зрители, которые были выше, осо­бенно на балконе, просто обезуме­ли. Ужас, творившийся в зале, не поддаётся описанию... Пожарные лестницы не могли вместить толпу, и многие падали или с высоты спрыгивали на мостовую. Некото­рые избежали смерти лишь благо­даря тому, что приземлились на тела тех, кто прыгнул до них.

Но больше всего жизней было потеряно внутри здания, особенно на лестницах, ведущих вниз с бал­кона второго яруса. В основном по­гибшие были раздавлены или за­дохнулись, хотя многие разбились, упав или прыгнув через перила на пол фойе. В некоторых местах на лестницах, особенно на поворотах, возникли свалки, горы тел были семи или восьми футов высотой. Пожарные и полиция пытались ра­зобрать их. В этих кучах были най­дены случайно выжившие люди, но большая часть из них была искале­чена. Следы каблуков на мертвых лицах молча свидетельствовали о том, что люди, охваченные ужасом, так же безумны и жестоки, как ста­до в паническом бегстве...

Пожарная охрана прибыла вско­ре после тревоги и так быстро по­гасила пламя в зале, что не постра­дало ничего, кроме обивки кресел. Но когда шеф пожарной охраны заглянул в боковой выход и крик­нул: «Есть кто живой?» - никто ему не ответил...

С начала пожара прошло десять минут, а мертвые тела грудами ле­жали в боковых проходах, и во всем огромном городе не набралось бы такого числа жертв. Через сут­ки стало известно, что как мини­мум 587 человек погибло и еще больше было ранено».

(Из книги «Шут по жизни», by Eddie Foy and Alvin F. Harlow. Copyright 1928 by E. P. Dutton & Co., Inc., Renewal У 1956 by Alvin F. Harlow. Публикуется с разреше­ния издателей).

Психологические заметки

Люди с паническим расстройством посеща­ют врачей в 7 раз чаще, чем основная часть населения.

Паническое расстройство часто сочетается с аго­рафобией, страхом перед посещением общественных мест. Это сочетание в DSM-IV называется паничес­ким расстройством с агорафобией. В таких случаях причиной агорафобии являются приступы паники (Beck & Wcishaar, 1995; Guisman et al., 1995). Испы­тав несколько раз внезапные приступы паники, люди начинают бояться появляться в одиночку там, где трудно получить помощь и откуда непросто выбрать­ся (Сох, Endler & Swinson, 1995). Многие клиницис­ты считают, что большая часть случаев агорафобии возникла под влиянием приступов паники (Goisman ct al., 1995). Случай Энни Уотсон — один из них:

Миссис Уотсон рассказала, что до того, как начались ее нынешние трудности, она вела нор­мальную и счастливую жизнь. Но два года назад ее дядя, с которым в детстве она была очень близка, умер в результате неожиданного сердеч­ного приступа. Через шесть месяцев после его смерти она как-то вечером возвращалась с работы домой, когда внезапно почувствовала, что ей тяжело дышать. Сердце заколотилось, и ее бро­сило в холодный пот. Все вокруг стало казаться нереальным, ноги налились свинцом, и миссис Уотсон решила, что умрет или потеряет сознание, не добравшись до дома. Она попросила прохо­жего помочь ей остановить такси, и направилась в пункт скорой помощи ближайшей больницы. Там врачи нашли результаты ее физического обсле­дования, пульс, биохимический состав крови и электрокардиограмму совершенно нормальны­ми...

Четыре недели спустя миссис Уотсон пережи­ла второй похожий приступ, когда готовила дома ужин. Она договорилась о встрече со своим се­мейным врачом, но ее физическое состояние снова оказалось в норме. Женщина решила вы­кинуть эти эпизоды из головы и продолжать свою обычную жизнь. Однако в течение следующих нескольких недель она испытала четыре присту­па и заметила, что стала волноваться, когда на­ступит очередной.

Затем миссис Уотсон обнаружила, что посто­янно думает об этом. Приступы продолжались.

Она стала бояться выходить в одиночку из дома из-за страха, что будет захвачена приступом, оди­нокая и беспомощная. Бедняжка начала избегать кинотеатров, вечеринок и ужинов с друзьями из-за страха, что у нее повторится приступ, а уйти будет непросто. Когда хозяйственные нужды тре­бовали поездок, она дожидалась возможности взять с собой в поездку детей или друга. Еще она начала ходить пешком двадцать кварталов до ме­ста своей работы, чтобы, если наступит приступ, избежать опасности быть запертой в вагоне мет­ро между остановками.

(Spitzeretal.. 1983, р. 7-8)

Теорию формирования и методы лечения паничес­кого расстройства сначала стали разрабатывать уче­ные и терапевты, являющиеся сторонниками биоло­гического подхода. В последние годы представители когнитивного направления создали и свою теорию.

Биологическая модель

Биологическая теория и методы лечения паничес­кого расстройства стали развиваться в 1960-х годах, со времени удивительного открытия, что людям с подобной проблемой помогают не столько бензодиазепины — препараты, которые используются для ле­чения генерализованного тревожного расстройства, сколько некоторые антидепрессанты, средства, обычно используемые для снятия симптомов депрес­сии (Klein, 1964; Klein & Fink, 1962).

Рисунок 5.2. Биология паники. Голубоватое пятно посылает сигналы миндалине, области мозга, которая, как известно, приводит в действие эмоциональные реакции. Многие нейроны в голубоватом пятне используют норэпинефрин, медиа­тор, связанный с паническим расстройством и депрессией.

Биологическая теория формирования па­нического расстройства. В поисках понимания природы панического расстройства исследователи отталкивались от открытия эффективности аптидепрессантов для его лечения. Они знали, что аптиде-прессанты изменяют активность норэпинефрина, одного из медиаторов, передающих сигналы от ней­рона к нейрону в мозге. Так как эти изменения так­же устраняют приступ паники, исследователи заин­тересовались, может ли быть так, что паническое рас­стройство вызывается, прежде всего, анормальной активностью норэпинефрина?

Норэпинефрин — медиатор, аномальная активность которого связана с паническим расстройством и депрессией.

Они собрали доказательства того, что у людей, страдающих приступами паники, активность норэпинефрина и в самом деле непостоянна (Levy et al., 1996; Gorman, Papp & Coplan, 1995). Рассмотрим, например, голубоватое пятно — область мозга, бо­гатую нейронами, использующими норэпинефрин (см. рис. 5.2). Когда эту область у обезьян стимули­ровали электричеством, у них наблюдались реакции, схожие с паникой. Это открытие позволило предпо­ложить, что реакции паники могут быть связаны с изменениями активности норэпинефрина в голубо­ватом пятне (Redmond, 1981, 1979, 1977). В других исследованиях ученые вызывали у людей приступы паники, вводя им вещества, которые влияют на ак­тивность норэпинефрина (Bourin et al., 1998, 1995; Charney et al., 1992, 1984).

Голубоватое пятно — небольшой участок головного мозга, активно влияющий на регуля­цию эмоций. Многие из его нейронов использу­ют норэпинефрин.

Казалось, такие открытия указывают на аномаль­ную активность норэпипефрина как на ключевую причину появления приступов паники. Однако оста­ется неизвестным, что именно с ней не так. Напри­мер, неясно, заключается ли проблема в излишней активности, дефиците активности или же в другой форме нарушений функционирования, включающе­го норэпипефрин. И, что еще более усложняет дело, имеются доказательства того, что другие медиаторы также играют важную роль в возникновении пани­ческого расстройства (Gorman et al., 1995; Stein & Uhde, 1995).

Более того, исследователи не знают, почему неко­торые люди обладают такой биологической анор­мальностью. Возможно, что предрасположенность к формированию панического расстройства передает­ся по наследству (Goldstein et al., 1997; Kendler et al., 1995; Torgersen, 1990, 1983). Если здесь действитель­но важен генетический фактор, то распространен­ность панического расстройства среди близких род­ственников должна быть выше, чем у дальних род­ственников. В результате одного исследования было обнаружено, что среди однояйцевых близнецов (близнецов, у которых генетический набор иденти­чен), если один близнец обладает паническим рас­стройством, у второго оно обнаружится в 24 % слу­чаев. А среди разнояйцевых близнецов (у которых идентична лишь часть генотипа), если у одного из них имеется паническое расстройство, то другой бу­дет страдать им лишь в 11 % случаев (Kendler et al., 1993). Однако другие исследования близнецов не всегда обнаруживали столь ясные тенденции (Stein & Uhde, 1995). Так что вопрос о генетической пред­расположенности пока остается открытым.

Медикаментозная терапия. В 1962 году ученые Дональд Кляйн (Donald Klein) и Макс Финк (Мах Fink) обнаружили, что определенные антиде­прессанты могут снять приступы паники или умень­шить их частоту. Как мы говорили, это открытие сна­чала вызвало удивление теоретиков. С тех пор, тем не менее, исследования по всему миру постоянно подтверждали данное наблюдение (Jefferson, 1997; Hirschfeld, 1996, 1992).

Очевидно, что антидепрессанты восстанавлива­ют надлежащую активность медиатора норэпинефрина, особенно в нейронах, расположенных в голу­боватом пятне (Gorman et al., 1995; Redmond, 1985). Они приносят улучшение как минимум 80% пациентов, страдающих паническим расстрой­ством (Ballenger, 1998; Hirschfeld, 1992). Прибли­зительно 40 % заметно поправляются или полнос­тью выздоравливают, причем улучшение может сохраняться четыре года и более. Недавно подтвер­дили свою эффективность, получив схожую оцен­ку успешности лечения, альпразолам (Хапах) и некоторые другие сильнодействующие бензодиазепины (Davidson, 1997; Ballenger, 1995). Ученые также обнаружили, что антидепрессанты и альпра­золам помогают в большинстве случаев паническо­го расстройства с агорафобией (Uhlenhuth et al., 1995; Rickels ct al., 1993). Эти средства особенно эффективны для нарушения цикличности присту­пов, предотвращения преждевременного наступле­ния и снятия страха. Так как препараты устраня­ют или ослабляют приступы паники, больные об­ретают достаточную уверенность для того, чтобы вновь посещать общественные места (Maddock et al., 1993). В то же время самих по себе аптидепрессантов или альпразолама не всегда достаточно для преодоления панического расстройства с агорафо­бией. Для таких людей более эффективным явля­ется сочетание антидепрессантов и экспозицион­ных методов бихевиористской терапии, чем что-либо одно (deBeurs et al., 1995; Nagy et al., 1993).

Когнитивная модель

В последние годы некоторые когнитивисты при­шли к мысли, что биологические проблемы являют­ся лишь одной из причин возникновения приступов паники (Сох, 1996; Salkovskis, Clark & Gelder, 1996). Они доказывают, что реакции паники во всей их пол­ноте испытывают лишь те люди, которые неверно интерпретируют свои внутренние физиологические события. Эта неверная интерпретация является цен­тром внимания когнитивной теории и ее методов те­рапии.

Когнитивная теория. Сторонники когнитивной теории считают, что подверженные панике люди мо­гут обладать очень высокой чувствительностью к определенным телесным ощущениям и неверно ин­терпретировать телесные ощущения как признаки болезни. Не пытаясь осознать возможную причину своих ощущений, например «я съел что-то не то» или «неприятный разговор с начальником», подвержен­ные панике люди все больше и больше беспокоятся о том, что не могут контролировать себя, боятся са­мого худшего, теряют все виды на будущее и стреми­тельно впадают в панику. Предполагая, что их «опас­ные» ощущения могут в любое время вернуться, они тем самым готовят себя к следующим приступам па­ники.

Почему некоторые люди могут быть склонными к такой неверной интерпретации? Исследователи ука­зали на семь возможных факторов (Ehlers, 1993; Barlow, 1989, 1988). Может быть так, что у этих лю­дей слабо развито умение бороться со стрессом или им не хватает социальной поддержки. Возможно, их детство было наполнено непредсказуемыми событи­ями, недостатком контроля, хроническими болезня­ми в семье или избыточной родительской реакцией на подобные симптомы.

Что бы ни являлось причиной этого расстройства, исследователи полагают, что подверженные панике люди имеют высокую степень тревожной чувстви­тельности, они, как правило, большую часть време­ни концентрируются на своих физических ощущени­ях, не способны оценить их логически и интерпрети­руют их как потенциально опасные (Сох, Endlcr & Swinson, 1995; Taylor, 1995). По данным одного ис­следования, люди, имеющие высокий балл по оцен­ке тревожной чувствительности, страдают паничес­ким расстройством в пять раз чаще, чем остальные (Mailer & Reiss, 1992). Другие исследования показа­ли, что людей с паническим расстройством действи­тельно в большей степени, чем прочих, беспокоят и пугают физические ощущения (Pauli et al., 1997; Taylor, Koch & McNally, 1992).

Тревожная чувствительность — тенден­ция некоторых людей концентрироваться на своих телесных ощущениях, переоценивать их значимость и интерпретировать как опасные.

Согласно когнитивной теории, люди с высоким уровнем тревожной чувствительности особенно склонны испытывать и неверно интерпретировать определенные виды ощущений. В стрессовых ситуа­циях у многих учащается дыхание, происходит ги-первентиляция. Видимо, необычное дыхание застав­ляет людей думать, что они находятся в опасности или даже умирают от удушья, и они поддаются па­нике (Rapcc, 1995; Margraf, 1993). Неверно интерпре­тированы могут быть и другие физические ощуще­ния, такие как возбуждение, стесненность дыхания, ощущение переполненности желудка и сильный гнев (McNally, Hornic & Donnel, 1995; Verburg et al., 1995). Одна женщина, узнав, что ее художественные рабо­ты будут выставлены в галерее, испытала такое воз­буждение, что пережила «сердцебиение». Неверно интерпретировав его как сердечный приступ, она за­паниковала.

При проведении биологических тестов исследо­ватели вызывают у людей гипервентиляцию или иные физиологические ощущения, используя меди­каменты либо инструктируя людей дышать, делать упражнения или просто думать определенным обра­зом (Bertani et al., 1997; Dowden & Allen, 1997). Как и можно было ожидать, люди с паническим расстрой­ством испытывали большую тревогу во время этих тестов, чем здоровые, особенно когда верили, что их телесные ощущения являются опасными или некон­тролируемыми (Карее, 1995, 1993).

Биологические тесты — процедура, кото­рую используют, чтобы вызвать у людей па­нику — путем интенсивных физических уп­ражнений или исполнения иных требований в присутствии исследователя либо терапевта.

Хотя когнитивная теория формирования паничес­кого расстройства достаточно нова, она уже стала достаточно популярной. Исследования ясно демон­стрируют, что подверженные панике люди могут ин­терпретировать физические ощущения различными способами. Однако то, насколько сильно различают­ся их интерпретации и как эти интерпретации свя­заны с биологическими факторами, остается во­просом, требующим более тщательного изучения.

Когнитивная терапия. Когнитивисты пытаются корректировать неверные интерпретации людьми своих телесных ощущений. Например, Аарон Бек старается объяснить своим пациентам, что испыты­ваемые ими физические ощущения не несут вреда (Beck & Wcishaar, 1995; Beck, 1988). Он рассказыва­ет клиентам о природе приступов паники, о действительных причинах физиологических ощущений и о тенденции клиентов к неверной интерпретации того, что они чувствуют. Потом Бек подталкивает их к принятию более правильных интерпретаций в стрес­совых ситуациях.

Вопросы для размышления _______

Сторонники когнитивной теории предполага­ют, что люди, подверженные паническому расстройству, часто неверно интерпретируют свои телесные ощущения. По какой причине люди с семейной предрасположенностью к хроническим заболеваниям или с другими подобными факторами могут неправильно интерпретировать свои ощущения?

В ходе терапевтического курса люди могут также обучаться, отвлекаться от своих ощущений — напри­мер, завязывая разговор.

Помимо этого, когнитивные терапевты использу­ют биологические испытательные процедуры для вызова ощущения паники, чтобы клиенты могли применить свои новые интерпретации под супервизией. Например, тем, чьи приступы паники обычно вызываются сильным сердцебиением, предлагают несколько минут попрыгать или бегом подняться по лестнице (Clark, 1993; Rapee, 1993). Затем они могут использовать соответствующие интерпретации сво­их ощущений, не сосредоточивая на них внимания.

Согласно данным проведенных исследований, ког­нитивные методы терапии часто помогают людям, страдающим паническим расстройством (Barlow, 1997; Craske et al., 1997). Так, 85% людей, прошедших когнитивную терапию, не испытывали паники в те­чение двух лет или более, но сравнению с 13% в кон­трольной группе (Clark & Wells, 1997; Ost & Westling, 1995).

Более того, было подтверждено, что для лечения панического расстройства когнитивная терапия яв­ляется, по меньшей мере, столь же эффективной, как аптидепрессанты или альпразолам, а иногда и более (Zaublcr & Katon, 1998; Margraf et al., 1993). Ввиду эффективности и когнитивных, и медикаментозных методов лечения, многие клиницисты пытались их комбинировать. Однако еще не ясно, является ли со­четание этих подходов более эффективным, нежели одна когнитивная терапия (Barlow, 1997; Taylor, 1995).

Резюме

Открытия, сделанные в последние годы, пролили свет на причины возникновения панического рас­стройства, обсессивно-компульсивного расстройства и стрессовых расстройств, и для каждого из них были разработаны многообещающие методы терапии.

Паническое расстройство. Приступы паники –– это повторяющиеся, внезапно наступающие вспыш­ки паники. Люди, страдающие паническим расстрой­ством, переживают такие приступы, наступающие периодически и непредсказуемо, без какой-либо определенной причины.

Сторонники биологической теории считают, что причиной панического расстройства является анор­мальная активность норэпинефрина в голубоватом пятне. Для лечения людей с этим расстройством они используют определенные антидепрессанты и бензодиазепины. Людям, страдающим паническим рас­стройством с агорафобией, может потребоваться со­четание медикаментозной терапии с бихевиорист­скими экспозиционными методами терапии.

Сторонники когнитивной теории предполагают, что подверженные панике люди очень чувствитель­ны к своим телесным ощущениям и часто неверно интерпретируют их как признаки тяжелой болезни. Такие люди, как правило, имеют высокий уровень тревожной чувствительности и испытывают силь­ную тревогу во время прохождения биологического испытательного теста. Когнитивные терапевты учат пациентов тому, что их физические ощущения на са­мом деле совершенно безопасны.

ОБСЕССИВНО-КОМПУЛЬСИВНОЕ РАССТРОЙСТВО

Навязчивые идеи (обсессии ) — это стойкие мыс­ли, идеи, импульсы или образы, которые перепол­няют сознание человека.

Навязчивые действия (компулъсии ) — повторяющиеся и устойчивые поведенческие или мыслительные акты, которые люди вынуждены производить, чтобы предотвратить или снизить тревогу.

Незначительные навязчивые идеи и действия знакомы практически каждому (Muris, Murckelbanch & Clavan, 1997). Мы можем обнару­жить, что поглощены мыслями о предстоящем вы­ступлении, о встрече, экзамене, каникулах; что бес­покоимся, не забыли ли мы выключить плиту или закрыть дверь; или что нас несколько дней пресле­дует какая-то песня, мелодия или стихотворение. Мы можем чувствовать себя лучше, когда избегаем наступать на трещины в асфальте, разворачиваемся при встрече с черной кошкой, каждое утро непре­ложно следуем заведенному порядку действий или строго определенным образом убираем свой рабо­чий стол.

Незначительные навязчивые идеи и действия мо­гут быть полезны в жизни. Отвлекающие мелодии или небольшие ритуалы часто успокаивают нас в период стресса. Человек, который постоянно напева­ет мелодию или постукивает пальцами о стол во вре­мя теста, может таким образом снять свое напряже­ние, и это улучшит его результаты. Многих людей успокаивает соблюдение религиозных ритуалов: прикосновение к мощам, питье святой воды или перебирание четок.

Навязчивые идеи (обсессии ) - стойкие мысли, идеи, импульсы или образы, которые являются повторяющимися и назойливыми и вызывают тревогу.

Навязчивые действия (компулъсии ) - повторяющиеся и устойчивые поведенческие или мыслительные акты, которые люди вы­нуждены производить, чтобы предотвратить или снизить тревогу.

Согласно DSM-IV, диагноз обсессивно-компульсивное расстройство может быть поставлен в том случае, когда навязчивые идеи или навязчивые дей­ствия ощущаются как чрезмерные, нерациональные, назойливые и неуместные; когда их тяжело отбросить; когда они приносят страдания, занимают много време­ни или когда они мешают повседневной деятельности (см. Диагностический перечень DSM-IV). Обсессивно-компульсивиое расстройство классифицируется как тревожное расстройство, потому что навязчивые идеи страдающих им являются причиной сильной тревоги, а навязчивые действия предназначены для предотвра­щения или смягчения этой тревоги. К тому же их тре­вога увеличивается, если они пытаются противостоять своим навязчивым идеям или действиям. Вот паттерн обссссивно-компульсивного расстройства, которое, по мнению ее мужа, имеет Джорджия:

Вы помните старую шутку о том, что встаешь среди ночи, чтобы сходить в туалет, а вернув­шись в спальню, обнаруживаешь, что жена убра­ла постель? Так вот это не шутка. Иногда мне ка­жется, что она никогда не спит. Однажды я про­снулся в 4 часа ночи и увидел, что Джорджия затеяла стирку. Посмотрите на вашу пепельницу! Я уже несколько лет не видел ни одной грязной пепельницы! Я вам скажу, что я чувствую, когда вижу супругу. Если я, придя с улицы, забываю ос­тавить ботинки за дверью черного хода, она смот­рит на меня так, словно я нагадил посреди опе­рационной. Я много времени провожу вне дома и просто каменею, когда мне приходится быть дома. Она даже заставила нас избавиться от собаки, считая, что та всегда грязная. Когда мы приглаша­ем людей на ужин, она так суетится вокруг них, что гости просто не могут есть. Я терпеть не могу звать гостей и приглашать их на ужин, поскольку могу ус­лышать, как они бормочут, запинаются и извиняют­ся, что не смогут прийти. Даже дети, выходя на ули­цу, нервничают, боясь испачкать одежду. Я схожу с ума, но с ней бесполезно говорить. Она лишь ду­ется и проводит за уборкой в два раза больше вре­мени, чем обычно. Мы так часто вызываем убор­щиков мыть стены, что, боюсь, дом развалится от того, что его все время скребут. Около недели назад чаша моего терпения переполнилась и я ска­зал ей, что не могу больше этого выносить. Я ду­маю, что она пришла к вам лишь потому, что я ска­зал ей просто для смеха, что собираюсь бросить ее и жить в свинарнике...

Джорджия тоже беспокоилась о том, как ска­зывается ее поведение на семье и друзьях, но в то же время знала, что когда пытается сдержи­ваться, начинает так нервничать, что теряет голо­ву. Ее пугала возможность стать «хозяйкой в су­масшедшем доме». Как она сказала: «Я не могу заснуть до тех пор, пока не буду убеждена, что все в доме лежит на своих местах, чтобы когда я вста­ла утром, в доме был порядок. Я тружусь как су­масшедшая до поздней ночи, но когда поднима­юсь утром, продолжаю думать о тысяче вещей, которые необходимо сделать. Я знаю, что неко­торые из них нелепы, но мне лучше, когда я их сделаю, и я не могу смириться с тем, что что-то нужно сделать, а я этого не сделала».

(McNeil, 1967, р. 26-28}

Долгое преследование. Увлеченность капитана Ахова большим белым китом в романе Германа Мелвилла «Моби Дик» (1851) является одной из наиболее известных лите­ратурных иллюстраций обсессивного мышления.

Обсессивно-компульсивное расстрой­ство — у человека, страдающего этим рас­стройством, возникают повторяющиеся не­желательные мысли и/или он вынужден произ­водить повторяющиеся и устойчивые действия либо мыслительные акты.

Ежегодно около 2% населения Соединенных Шта­тов страдают от обсессивно-компульсивного рас­стройства (АРА, 1994; Regier et al., 1993). Оно одина­ково распространено среди мужчин и женщин и обыч­но начинается в подростковом возрасте (Douglass et al., 1995; АРА, 1994). Как и в случае с Джорджией, это расстройство обычно продолжается многие годы, сим­птомы и их тяжесть могут различаться (Flament et al., 1991). Многие люди с этим расстройством страдают также и депрессией, а у некоторых бывает расстрой­ство пищеварения (Crino & Andrews, 1996; АРА, 1994).

Психологические заметки

Джек Николсон получил в 1988 году пре­мию Американской киноакадемии за изобра­жение человека, страдающего обсессивно-компульсивным расстройством в фильме «Как получится». В длинном списке актеров и акт­рис, получивших «Оскара» за изображение людей с психологическими расстройствами, есть имена Рэя Милланда («Потерянный уик­энд»), Джоанны Вудворд («Три лица Евы»), Клиффа Робертсона («Чарли»), снова Джека Николсона («Пролетая над гнездом кукуш­ки»), Тимоти Хаттона («Обыкновенные люди»), Питера Флинча («Сеть»), Дастина Хоффмана («Человек дождя») и Джефри Раша («Сияние»).

Навязчивые идеи (обсессии)

Навязчивые идеи — это не то же самое, что чрез­мерное беспокойство о действительных проблемах. Это мысли, которые ощущаются людьми как навяз­чивые и инородные. Попытки игнорировать их или сопротивляться им могут повлечь за собой еще боль­шую тревогу, и когда они возвращаются, то могут стать более сильными, чем ранее. Как и Джорджия, люди с навязчивыми идеями обычно осознают, что их мысли являются чрезмерными и нецелесообраз­ными.







Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.