Второй Ватиканский церковный собор

Второй Ватиканский церковный собор был созван по инициативе папы Иоанна XXIII. Первая сессия собора проходила И октября - 8 декабря 1962 г., вторая -29 сентября - 4 декабря 1963 г., третья - 14 сентября - 21 ноября 1964 г. и четвертая - 14 сентября -7 декабря 1965 г.

Иоанн XXIII, как уже отмечалось, был сторонником реформ, которые способствовали бы "обновлению" церкви. В опубликованной 27 декабря 1961 г. энциклике "Гумани салютис" папа определил задачи собора - установить контакт между Евангелием и современным миром и дать церкви возможность "содействовать решению проблем современной эпохи".

Намеченная Иоанном XXIII программа "обновления" затрагивала вопросы как чисто религиозные, так и социальные и политические. Однако Иоанн XXIII умер 3 июня 1963 г., не дождавшись завершения работы Вселенского собора.

21 июня того же года конклав избрал на папский престол кардинала Джованни Батиста Монтини, архиепископа миланского, принявшего имя Павел VI. Новый папа - выходец из богатой католической семьи (отец был издателем католической газеты и депутатом итальянского парламента от католической партии "Пополяри" до прихода фашистов к власти). Около 30 лет (с 1924 г.) Монтини служил в ватиканском статс-секретариате и был ближайшим сотрудником Пия XII. С 1954 г. вплоть до своего избрания на папский престол Монтини был архиепископом миланским. В Милане, крупнейшем промышленном центре Италии, где среди рабочих сильно влияние коммунистической партии, Монтини развил большую активность с целью отрыва рабочих от коммунистов и привлечения их на сторону церкви. В выступлении по радио 22 июня 1963 г., на следующий день после своего избрания, Павел VI заявил, что он будет следовать по пути, намеченному Иоанном XXIII.

Вселенскому собору предшествовала большая подготовительная работа, продолжавшаяся три года. Собранный обширный материал - пожелания, высказывания и требования католических организаций и частных лиц - был использован подготовительными комиссиями для проектов решений. Первоначально она подготовила более 70 схем или проектов решений; в ходе работы собора число их сократилось до 16: 4 конституции, 9 декретов и 3 декларации. На первой сессии не было принято ни одной схемы. Вторая сессия приняла конституцию "О священной литургии" и декрет о средствах публицистики (он чаще называется "О средствах социальных связей"). Третья сессия приняла три схемы: догматическую конституцию "О церкви", декрет "О католических восточных церквах" и декрет "Об экуменизме". Наконец, четвертая сессия приняла все остальные документы: декларацию "О религиозной свободе", декреты "О пастырском долге епископов", "Об обновлении жизни орденов", "О подготовке священников", "О светском апостолате", "О миссионерской, деятельности церкви", "О служении священников" и декларации "О христианском воспитании", "Об отношении к нехристианским религиям,., а также догматическую конституцию "Божественное откровение" и конституцию "Церковь в современном мире" (так называемая схема № 13)[115].

Открытие собора 11 сентября 1962 г. было обставлено торжественно. К началу первой сессии прибыло 2692 участника - патриархи, кардиналы, архиепископы, епископы, главы орденов и др. Из них 849 представляли страны Западной Европы, 332 - Северную Америку, 601 - страны Латинской Америки, 256 - страны Азии, 250 - страны Африки, 70 - Океанию. Среди участников собора были и епископы из социалистических стран. На открытие прибыли 86 чрезвычайных миссий от правительств и международных организаций.

На соборе присутствовали наблюдатели от некатолических христианских церквей. На первой сессии были наблюдатели от 17 церквей, в том числе от коптской, якобитской, эфиопской, русской православной, старокатолической, англиканской всемирной лютеранской федерации, русской православной эмигрантской церкви, всемирного пресвитерианского союза, немецкой евангелической, все-мирного совета церквей и др. Прибывшие на собор наблюдатели от русской православной церкви были встречены враждебно частью участников собора, особенно некоторыми украинскими зарубежными епископами. На заключительной четвертой сессии присутствовали 83 наблюдателя от 27 церквей (в том числе представители константинопольского патриарха, Национального совета церквей Христа в Америке и др.).

В ходе работ собора крайне осторожно расширялся его состав: были привлечены несколько мирян - представителей католических организаций и несколько женщин, деятельниц католических женских организаций в качестве наблюдательниц.

Во время дискуссии на соборе, в комиссиях и на генеральных конгрегациях (пленарных заседаниях) обнаружились острые разногласия между участниками по всем обсуждавшимся вопросам. Наметились следующие группы: крайне консервативная (традиционалисты или интегралисты) -противники каких бы то ни было реформ и изменений в церкви, в частности поворота церкви лицом к современности; сторонников церковной реформы и умеренных - сторонников компромисса между обоими названными. Как правило, эти группы были непостоянными, так как многие участники собора по одним вопросам занимали сторону непримиримых, по другим - примыкали к умеренным или сторонникам реформы.

Консерваторы исходили из того, что католическая церковь и все ее организации должны по-прежнему быть стражем старого мира, а в религиозных вопросах придерживаться курса Тридентского и Первого Ватиканского соборов. Ведущей фигурой среди непримиримых выступал итальянский кардинал Оттавиани, к тому времени - секретарь конгрегации священной канцелярии (инквизиции), человек, известный своими реакционными взглядами и враждой к социализму. Консерваторов поддерживала значительная часть испанских, португальских, латиноамериканских, филиппинских и других епископов. Оплотом консерваторов была ватиканская курия - кардиналы и епископы, возглавляющие в Ватикане центральные органы католической церкви. Католический теолог Ганс Кюнг писал в органе швейцарских католических студентов, что центром противодействия обновлению католической церкви и сближения с другими христианскими церквами, с современным миром является римская курия, влиятельные ее круги.

К сторонникам церковной реформы, которые стремились к тому, чтобы церковь тем или иным путем приспособилась к реальностям современного мира, проводила бы более гибкий курс в политических и социальных вопросах, добивалась бы расширения своей социальной базы, можно отнести кардиналов Беа (папская курия), Кенига (Вена), Альфринка (Утрехт), Льенара (Лилль), Фрингса (Кельн) и др.

Борьба групп и течений на соборе отражала борьбу в католицизме. Нельзя забывать и того, что участники собора - это высшие представители церкви. В каждой буржуазной стране они тесно связаны с правящими кругами, по своим политическим симпатиям - это люди далеко не прогрессивные. На соборе они руководствовались стремлением укрепить позиции католической церкви, но в то же время учитывали и специфические интересы господствующих классов своих стран, и общественное мнение верующих.

Весь круг проблем, которыми занимался собор, можно разделить на три основные группы: внутрицерковные, межцерковные и вопросы об отношении церкви к современному миру.

Вопросам внутрицерковным посвящено большинство принятых собором решений и прежде всего конституции "О церкви" и "О священной литургии".

Догматическая конституция о церкви была принята Первым Ватиканским собором 1870 г. Тогда основная дискуссия велась по вопросу о пределах папской власти в церкви. Конституция подтвердила положение о первенстве папской власти в церкви и провозгласила "непогрешимость" папы. О епископах и их власти не говорилось ничего.

За прошедшие с того времени 90 лет католицизм распространился далеко за пределы Европы. Соответственно возросло и число епископов. На Первом Ватиканском соборе участвовало 764 епископа, из них две трети из стран Европы. На Втором Ватиканском соборе участвовало около 2700 епископов, из них только одна треть из стран Европы. Но дело не только в росте численности епископов, а в их требованиях большей самостоятельности. Для большинства участников римская курия, т. е. совокупность учреждений при папе, управляющих церковью, представлялась оплотом консерватизма, "провинциализма" (они в основном управляются итальянскими прелатами), ограниченности и неумения понимать то новое, что происходит в мире, и вовремя реагировать на это новое. На соборе и в католической печати раздавалась острая критика курии. Особенно досталось конгрегации священной канцелярии, ведомству кардинала Оттавиани - как одному из центров, враждебных церковной реформе.

Требования реорганизации курии были настолько сильны, что Павел VI 21 сентября 1963 г., в дни работы второй сессии собора, обратился к членам курии с заявлением о своем намерении реформировать курию, децентрализовать, упростить и интернационализировать ее так, чтобы она "чувствовала потребность времени".

Реформа курии началась с реорганизации конгрегации священной канцелярии, т. е. инквизиции. 7 декабря 1965 г. было опубликовано заключение папы о ее реорганизации. Папа отметил, что задачей конгрегации и впредь будет защита веры, но не путем преследований. Конкретно реорганизация инквизиции свелась к следующему: отныне она называется конгрегацией вероучения, ее задача - защита учения о вере и нравственности в католическом мире. Главой (префектом) конгрегации является (как и прежде) папа. Конгрегация исследует новые учения и мнения и осуждает те из них, которые противоположны основам веры, предварительно выслушав епископов районов, откуда эти учения исходят; она тщательно проверяет книги, на которые имеются доносы, и в случае необходимости их осуждает, давая автору возможность защищаться. В ведение конгрегации входит вынесение решений о всех нарушениях против веры, вопросы смешанных браков, таинств[116]. Как видно, функции реорганизованного учреждения остались прежними, меняются методы ее деятельности: теперь это инквизиция модернизированная.

Но критика курии по существу явилась и критикой централизации церковного управления и неограниченной власти папы. Если на Первом Ватиканском соборе борьба шла за единовластие папы и, следовательно, ограничение власти епископов, то теперь борьба велась за расширение власти епископов и коллегиальное управление церковью. В своем выступлении на второй сессии собора мелхитский патриарх антиохийский Максимос IV заявил, что нужно восстановить "истинную пропорцию между телом церкви и ее главой" (папой); со времени Первого Ватиканского собора прерогативы главы церкви были таковы, что прерогативы тела оказались карликовыми[117]. Выдвигались разные проекты создания при папе совещательного органа, нечто в роде совета, сената или церковного парламента. Противники этих взглядов отвергали принцип коллегиальности в управлении церковью.

Выдвигая требования о расширении прав епископов, участники собора, однако, не имели в виду пересмотреть решение Первого Ватиканского собора о папской непогрешимости и верховной власти папы как "наместника Христа и преемника Петра": в наш век религиозного индифферентизма невыгодно отказаться от власти, окруженной ореолом непогрешимости. Между тем учение о папской верховной власти и его непогрешимости разделяет католическую церковь с протестантскими и православными церквами, не признающими ни того ни другого.

В своем решении по этому вопросу, как дальше будет показано, собор не намного отошел от решений Первого Ватиканского собора.

И в период подготовки собора и на самом соборе поднимался вопрос о смягчении требования обязательного целибата (безбрачия) для католического духовенства. Предложение отменить целибат мотивировалось, в частности, тем, что это облегчит привлечение молодежи к профессии священника. В конституции "О церкви" вопрос о целибате решен так, чтобы удовлетворить и сторонников и противников пересмотра этого положения.

В католицизме большое место занимает культ Марии - важное орудие церковного влияния, особенно на женщин. При папе Пие XII культ Марии принял еще большие, чем до того, размеры. Среди участников собора были сторонники дальнейшего расширения культа Марии[118]. Испанские епископы предлагали принять специальную схему или декларацию о Марии. Противники же преувеличенного культа Марии говорили, что в ряде случаев поклонение Марии затемняет преданность Христу и углубляет расхождения с протестантскими церквами. За принятие отдельной схемы о Марии голосовало 1074 человек, за включение вопроса о Марии в конституцию "О церкви" - 1114. Некоторые епископы предлагали назвать Марию "матерью церкви", что и сделал при закрытии третьей сессии собора папа Павел VI. Решение перечисленных и многих других вопросов внутрицерковной жизни зафиксировано прежде всего в конституции "О церкви", утвержденной папой 21 ноября 1964 г.[119]

Догматическая конституция "О церкви" состоит из восьми глав. Первая глава - о "таинстве церкви" и ее божественном происхождении, о Христе. В заключительных абзацах главы говорится, что единственная святая, апостолическая церковь, созданная Христом, нашла свою конкретную форму в католической церкви, руководимой преемником Петра (т. е. папой римским) совместно с епископами[120]. Эта формулировка повторяется и в других документах, принятых собором.

Вторая глава конституции - "Народ божий" (так в этом документе называются последователи Христа). Речь идет здесь о верующих, духовенстве, а главное - о миссии католической церкви привлечь всех людей к "народу божьему" и распространиться по всему миру. Как говорится в документе, есть отдельные церковные общины, живущие на основе собственного предания, но без ущерба для первенства престола Петра (здесь речь идет о различных восточных церквах - коптской, маронитской, сирийской, халкедонокой и других, признающих над собой верховную власть римского папы). Эти особенности не вредят единству. Есть церкви, которые признают крещение, но не находятся в единении с католической, т. е. не признают над собой власть папы (протестантские, православные и др.). С ними, говорится в конституции, католическая церковь связана общей верой в бога, в Троицу, общими таинствами и т. д., она молится и надеется, что эти церкви тоже объединятся в "едином стаде под одним пастырем". Наконец, конституция обращается к тем, кто верит в бога, но не знает Христа и его Евангелия,- к иудеям, мусульманам и другим "ищущим бога". Католическая церковь признает то, что в их религиях есть истинного, и готова вести свою проповедь и среди них.

Конституция "О церкви" не содержит выпадов против других религий и культов (такие выпады имеются в решениях Первого Ватиканского собора), но отстаивает тезис, принятый Первым Ватиканским собором об исключительности католицизма и о миссии "единственно святой" католической церкви вовлечь в ее лоно всех людей.

Третья глава конституции трактует о вопросах, которые больше всего дискутировались на соборе. Этот раздел называется: "Иерархическое устройство церкви и особенно служба епископов". Глава начинается с заявления, что настоящий собор идет по стопам Первого Ватиканского собора в данном вопросе. Христос, говорится в конституции, установил, чтобы епископы были преемниками апостолов, а во главе апостолов он поставил Петра. Преемником Петра является римский епископ - папа, и в это учение о первенстве и непогрешимости папы собор предлагает верующим твердо верить. Таким образом, в одном из основных вопросов своего вероучения - о верховной власти папы - собор остался на позициях Первого Ватиканского собора. Новое в этом документе - большее внимание к роли епископов в церкви: Петр вместе с другими апостолами составляли апостольскую коллегию; соответственно этому римский епископ, преемник Петра, и епископы, преемники апостолов, между собой связаны. Но коллегия епископов имеет власть только в том случае, если ее возглавляет римский епископ. Он же наделен властью как преемник Христа и пастырь всей христианской церкви[121]. Это положение развивается и повторяется в конституции "О церкви": высшую власть в церкви имеет Вселенский собор, но его решения утверждаются папой, лишь он один имеет привилегию созывать собор, на нем председательствовать и утверждать его решения. Непогрешимостью папа обладает в силу своего положения верховного пастыря и учителя всех христиан, а не с согласия церкви. Много говорится о коллегиальности в управлении церковью, но фактически этой коллегиальности нет; непогрешимым главой церкви остается папа.

Учитывая требования участников собора, папа Павел VI сообщил на открытии четвертой сессии собора о своем намерении создать синод епископов при папе. 16 сентября 1965 г. в "Оссерваторе Романо" было опубликовано папское письмо о создании в Риме постоянного синода епископов[122]. Цель синода - осуществить сотрудничество папы с епископами; его главные задачи - информировать папу и советовать ему. Папа созывает синод, когда найдет это нужным, а также утверждает его решения. На синоде председательствует папа или тот, кому он это поручает. Его состав - патриархи, епископы, представляющие региональные конференции епископов отдельных стран, делегаты католических орденов, назначаемые генералами орденов. В заседаниях синода участвуют и кардиналы курии. Синод епископов, следовательно, имеет ограниченные функции.

В принятом собором декрете "О пастырском долге епископов" конкретно перечисляются задачи епископов как помощников папы, причем их права в решении местных вопросов расширяются. В этом документе предусматривается также создание местных (национальных) конференций епископов (в некоторых местах такие конференции уже существуют). Декрет зафиксировал положение: епископы назначаются только церковной властью, что должно означать независимость их от светских властей. На деле, однако, сохраняются связи и зависимость епископов от правящей буржуазии. Конституция "О церкви" предусматривает возможность, по решению местных епископских конференций и с утверждения папы, создавать институт диаконов, среди которых могут быть и женатые. Обязательность целибата сохраняется для диаконов из молодежи. Таким образом, фактически собор пошел на частичную отмену целибата (из 2120 участвовавших в голосовании 525 высказались против диаконата).

Другие главы конституции "О церкви" трактуют о мирянах (их призывают участвовать в церковной жизни, пропагандировать религию и отвергать учения, пропагандирующие построение общества без религии), а также об орденах. Обширная восьмая глава посвящена культу девы Марии, ее почитанию как "божьей матери", помощницы, защитницы и посредницы (при этом оговаривается, что это все не наносит ущерба достоинству Христа, единственному посреднику).

В протестантских кругах отклики на дискуссию и принятие догматической конституции "О церкви" были отрицательные. Указывалось, в частности, что фактически коллегиальность в управлении церковью решениями собора не введена[123].

С конституцией "О церкви" по содержанию тесно связан и принятый собором декрет "О католических восточных церквах"[124]. Речь идет о названных выше восточных церквах, имеющих свой особый культ, обычаи, традиции, церковную иерархию, но признающих над собой верховную власть римского папы. В декрете говорится, что различия в обрядах, литургии и т. д. не мешают их единству с католической церковью, так как их всех объединяет римский, епископ. Декрет подтверждает привилегии восточных патриархов и синодов восточных церквей, а также признает существующий в них порядок. В заключение говорится, что на эти церкви возлагается особая задача - осуществлять единство с восточными некатолическими, т. е. православными, церквами.

Второй документ, в котором больше всего отразились реформаторские намерения большинства собора,- это конституция "О священной литургии". Литургия - главнейшее христианское богослужение. По учению церкви, во время литургии совершается таинство евхаристии - хлеб и вино превращаются в тело и кровь Христа. Литургия включает чтение отрывков из Священного писания, песнопения, проповедь и совершение ряда других обрядовых действий. Корни литургии уходят в мистерии, унаследованные христианством от дохристианских религий. В католицизме литургия обставляется торжественно, с музыкой и хоровым пением. Язык литургии - латинский. В отличие от православных церквей, причащение под двумя видами (хлебом и вином) - привилегия только духовенства, верующие причащаются только хлебом.

Консерватизм, характерный для всякой религии, нашел свое отражение, в частности, в литургии. Формы ее застыли, она совершается так, как совершалась много столетий назад. По мнению многих церковных деятелей, это обстоятельство ослабляет силу ее воздействия на верующих. В предсоборной дискуссии и на самом соборе раздавались требования упростить литургию, разрешить вовлекать верующих в церковное действие и применять местные языки вместо непонятного верующим латинского. Кардинал Фельтин (Франция) сказал в своем выступлении на соборе, что если плохо подготовленный католик или некатолик окажется в церкви во время литургии, то у него легко составится впечатление, будто он присутствует при своего рода магическом ритуале. За введение местных языков особенно ратовали епископы стран Азии и Африки. Латинский, говорили они, мешает пропаганде католицизма, так как латынь рассматривается в их странах как нечто западное и чуждое. На первой сессии собора представители от 262 африканских епископов заявили, что церковь в Африке не должна связывать себя неподходящими церемониями и традициями римского ритуала. Архиепископ Суза (Индия) сказал, что католическая церковь лишь тогда будет иметь решающий успех в его стране, когда ей удастся воспринять "здоровые местные традиции".

4 декабря 1963 г. при закрытии второй сессии собора папа утвердил принятую собором конституцию "О священной литургии"[125]. Конституция рекомендует, в числе других, следующие меры по обновлению литургии: пересмотреть литургические книги, привлечь к участию в литургии верующих, упростить обряды, отказаться от повторений. Больше времени предлагается уделять проповеди и чтению писания. Латинский язык в литургии остается, однако наряду с ним признается полезным прибегать и к местным языкам. Право решать, с согласия папы, где и каким путем вводить местные языки предоставляется местным церковным властям.

Конституция "О литургии" не требует полного единообразия ритуала: при сохранении единообразия в главном она разрешает для различных народов, районов, особенно в миссионерских областях, разнообразные формы богослужения в зависимости от местных условий. Разрешается, с согласия папы, вводить в литургию и элементы местных обычаев. По существу этим санкционируется религиозный синкретизм, который давно практикуется церковью, т. е. включение в католический культ так называемых языческих обрядов.

В главе второй этой конституции, где речь идет о евхаристии, собор сделал уступку протестантским и православным церквам: по усмотрению епископов в случаях, которые укажет папа, разрешается причащение под двумя видами и для мирян. Таким образом, Второй Ватиканский собор, пусть с оговорками, все же принял требование причастия для верующих под двумя видами (борьба "за чашу"), осужденное церковными соборами в средние века и преследовавшееся церковью.

Большое внимание конституция о литургии уделила роли искусства, музыки и пения в богослужении (главы VI и VII). Провозглашается, что церковь не связывает себя с одним каким-либо стилем в искусстве. Это касается оформления храмов и священных мест, а также музыкального сопровождения богослужения. В странах, где народы имеют свою музыкальную традицию, музыке рекомендуется отводить подобающее место в литургии.

Хотя на этих решениях собора лежит печать двойственности, тем не менее вопросы о приспособлении и "обновлении" богослужения решены более радикально, чем те, о которых трактует конституция "О церкви". Это и понятно: организационно церковь остается в главном на старых позициях, в вопросах же культа, там, где она сталкивается лицом к лицу с верующими, она идет на большее приспособление к новым условиям. И если многие решения собора будут проводиться, по всей вероятности, медленно и осторожно, то решения о литургии, в первую очередь о переводе богослужения на местные языки, стали осуществляться еще до окончания работы собора.

Догматическая конституция "Божественное откровение"

Дискуссия об откровении касалась одного из основных вопросов вероучения, по которому существуют расхождения между католицизмом и протестантизмом, но который с точки зрения здравого смысла не выдерживает критики. Спор идет о том, каким путем бог "открыл себя" верующим, т. е. какие истины о самом себе и каким образом он сообщил людям. Протестантские церкви учат, что бог сделал это через Священное писание, католическая же церковь считает, что божественные истины люди познали через два источника - писание и традицию церкви. Традиция церкви включает устное предание, решения соборов и пап.

Предсоборная комиссия, возглавлявшаяся кардиналом Оттавиани, назвала свой проект схемы по этому вопросу "О двух источниках откровения". Такая формулировка встретила возражение участников собора. Дух схемы был назван "духом контрреформации". Указывалось, что в таком виде схема не будет способствовать сближению с протестантскими церквами.

В принятой конституции "Божественное откровение" главное внимание уделено Библии как книге, которая передает содержание откровения. Дискуссия велась об истинности библейских рассказов, об их соответствии с данными истории, об их толковании. В тексте говорится, что бог избрал для составления священных книг людей, чтобы они как истинные авторы письменно передали то, что он хотел передать. Церковь рассматривает священные книги Ветхого и Нового заветов целиком и во всех их частях как священные и канонические, написанные по внушению святого духа и имеющие бога своим инициатором.

В первоначальном проекте говорилось, что божественное вдохновение распространяется на все книги Священного писания, а отсюда вытекает "абсолютная безошибочность всего Священного писания". Такая формула встретила возражения. И здесь сказалось влияние на участников собора научной критики Библии, доказавшей наличие множества ошибок и противоречий в ней. Некоторые из выступавших (например, кардинал Кениг) указывали на исторические ошибки в писании. Из четырех предложенных формулировок собор принял ту, текст которой гласит: священные книги "без ошибок учат истине", которую бог хотел в них вложить[126]. Таким образом, об "абсолютной безошибочности" Библии в принятом собором документе уже не говорится.

В конституции сказано, что толкователи Библии должны иметь в виду условия, культуру и литературную манеру того времени, когда Библия составлялась. Тем самым санкционируется право толковать те или другие места Библии как иносказательные, как переданные в своеобразной форме. Спор велся также о том, соответствует ли полностью человеческое толкование Библии тому идейному содержанию, которое бог в нее вложил. Этот вопрос не нашел в постановлениях собора своего окончательного решения.

Что касается главного, спорного вопроса - о соотношении писания и традиции, то в принятом тексте об этом говорится, что Священное писание и традиция тесно связаны, оба имеют один и тот же божественный источник. Поэтому церковь черпает истину о содержании откровения не из одного только Священного писания.

Таким образом, фактически собор в этом вопросе не намного отошел от прежней позиции церкви: он признал, что наряду с Библией откровение нашло отражение и в традиции. Тем не менее Библии отводится первое место.

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: